Принцы рассвета и заката

      Катхар отдавал распоряжения.       Ви, личный слуга Ардена, привёл ему перепуганного мальчишку, который так и сжимал в руках бурую тряпку, которой вытирал полки. Он торопливо поклонился, а Ви степенно, не отпуская мальца, который совсем побледнел при виде принца.       — Ваше высочество, о, ваше высочество, даже говорить с вами…       — Рассказывай, — коротко шикнул Ви.       — О, простите… ваше высочество, принц Катхар сошёл с ума!       — Прекрасно, — вздохнул Арден. — А конкретнее?       У него в голове уже успели пронестись разные варианты, что мог успеть сделать такого брат. Опять прогулялся по обеденному столу или просто разнёс пару окон?       — Он раздаёт указания!       Арден решил, что это шутка. Но паренёк трясся от страха и явно закончил — на весельчака он похож не был.       — Ви, — спокойно бросил Арден.       Тот развернул мальца к себе:       — Говори по делу, не трать время его высочества! Его высочество Катхар принц, он может отдавать приказы.       — Но не такие же!       Мальчишка тут же осёкся, поняв, что это не тот тон, которым простой слуга может говорить в присутствии принца. Он округлил глаза, но Арден оставался спокоен. Он краем глаза заметил, что Талисса степенно стоит рядом, и выслушать слуг Арден предпочел бы без нее… но они прогуливались по дворцу после обеда, Арден обещал показать карты. Выпроваживать Талиссу сейчас или отказываться было бы попросту невежливо.       Арден твердо и спокойно посмотрел на трясущегося мальчишку:       — Какие приказы отдаёт мой брат?       Услышав, он был вынужден признать, что звучит и вправду странно. Катхар велел запереть сад и выставить Алых рыцарей, чтоб никто не вздумал войти. Послал на кухню за солью и заставил слуг рассыпать ее тонкой линией вокруг сада, пока садовник хватался за голову.       — А потом он разделся, — сообщил мальчишка.       — Что? — не понял Арден.       — Снял камзол, засучил рукава и стал тоже солью посыпать в местах.       — Каких?       — Не знаю, ваше высочество! Его высочество ходил и… нюхал, как собака.       Последняя реплика добавляла смысла происходящему: Катхар мог учуять какую-то магию и проводить против нее ритуалы. Магические он вряд ли знал, но мог использовать подручные средства, чтобы сдерживать силы. Следующие слова мальчишки только подтвердили:       — Потом пришел милорд Аэль, привел дворцовых магов. А дальше не видел, честно-честно! Меня сюда повели.       — Хорошо, — сдержанно кивнул Арден. — Благодарю. Ви, отправляйся туда и помоги моему брату. Он принц. И вправе делать то, что считает нужным. Выполняйте его приказы.       Ви был слишком хорошим слугой, поэтому поклонился и ушел, утаскивая за собой мальчишку.       Больше всего Ардену хотелось пойти сейчас к Катхару и выяснить, что происходит. Может, ему нужна помощь? Но бросать принцессу Талиссу теперь выглядело бы не только невежливо, но и попросту подозрительно. Поэтому Арден повернулся к ней и галантно предложил руку:       — Мы почти добрались до карт.       Рыжие волосы принцессы сегодня были уложены сложными косами, ниспадающими с двух сторон тонкой шеи. Тихонько позвякивали украшения выше кос. На темном платье Талиссы тоже хватало металлических деталей, как будто они должны были напоминать о воинственности империи Босохан. Все свои земли они завоевали и правили твердой рукой.       — Вы так верите ему, — сказала Талисса.       Арден не смог понять, это утверждение или вопрос. Возможно, принцесса так и задумывала. Или просто ее необычный говор не позволял различать детали.       Она пояснила:       — Принцу Катхару.       — Он мой брат, — пожал плечами Арден, как будто это всё объясняло.       Талисса улыбнулась, хотя эта улыбка не затрагивала глаз, было в ней что-то грустное, как в увядающем цветке.       — У меня пятеро сестер и три брата, принц Арден. От наложниц моего отца, поэтому они не имеют прав на корону. Но всё равно могут быть опасны. Они живут как принцы, но не выходят из своих покоев без особого разрешения и стражи.       Арден осознал ее слова, только пропуская внутрь Картографической комнаты, придерживая дверь. Ее братья были пленниками в собственных покоях, живые и дышащие, но вряд ли им позволялось многое.       — Мы с Катхаром другие, — сказал Арден. — Не так важно, кто из нас будет сидеть на троне, второй будет стоять рядом с ним. Править вместе.       — То есть будущей королеве придется учитывать, что в комплекте идут оба близнеца?       — А вы хотите получить нас обоих?       — Я хочу того, что лучше для моей страны.       Гордо вскинув подбородок, она прозвенела металлическими украшениями внутрь комнаты, Арден же в очередной раз подумал, зачем империи Босохан понадобился их Экхадур? Настолько, что приехала сама наследница.       Что она рассматривает возможность брака.       — Ох!       Талисса не сдерживала удивления и восторга, и Арден признавал, что было отчего. Картографическая комната не просто изобиловала картами. Да, они украшали стены, лежали на столах. Более мелкие были свернуты в аккуратные свитки и перевязаны лентами, в строгом порядке устилали резные деревянные стеллажи.       Но самым примечательным, конечно же, была огромная сфера посреди комнаты, которую испещряли известные материки и океаны. Талисса подошла к ней, с любопытством рассматривая, Арден направил немного магической силы, заставляя сферу светиться изнутри.       Едва Катхара отправили в Башню, отец заявил, что близнецы смогут быть вместе, когда каждый из них научится владеть той магией, что передается в их роду вместе с рожками и хвостами. Ардена впервые привели в магический зал и передали в заботливые руки старого брюзжащего наставника.       Арден очень старался.       Он всегда учился хорошо, а тут еще очень хотел, чтобы Катхар вернулся как можно скорее. Вот только получалось плохо. Арден чувствовал силу внутри себя, но никак не мог ее направить, впечатывая в стены, разнося столы, но только не лежавшую перед ним тряпичную куклу.       — Катхар делает успехи, — сказал как-то отец.       Наверное, он хотел обнадежить Ардена, как умел, раз у брата выходит, то и он сможет. Но тогда стало выходить еще хуже: Арден боялся, что это из-за него близнец не возвращается во дворец, так отчаянно пытался, что однажды прямо во время тренировки у него хлынула из носа кровь, и он упал в обморок.       Позже наставник сменился, и всё стало хуже. Новый был похож на темную птицу, не считал принца настолько важной персоной и наказывал при любой провинности.       Никто никогда раньше не бил Ардена.       Но маг заявил, что, если принц пожалуется, маг скажет, что это от неудачной магии.       Конечно, поверили бы принцу, а не магу. Но Ардену было стыдно говорить. Поэтому он упорно учился, прятал синяки под рубашками, а потом наставник снова сменился на леди Меору, которая до сих пор служила во дворце магом.       У Ардена наконец-то начало выходить. Он чувствовал магию внутри себя, мог ею управлять. Но вопреки его надеждам, Катхар не возвращался.       — Еще рано, — говорил отец. — Вы вместе всё еще можете случайно уничтожить дворец. Жрецы говорят, будет знак, тогда Катхар вернется.       Король верил в пророчества, подчинялся им. Как и всё королевство. Может, потому что они никогда не ошибались. Хотя иногда оказывалось, что их не совсем верно поняли.       Спустя оборот останется только один из них.       Чтобы отвлечься от мыслей, Арден коротко взмахнул рукой, заставляя магический свет внутри сферы засветиться еще ярче. Теперь материки и названия государств сияли изнутри.       Талисса коснулась кончиками пальцев драгоценного камня, обозначавшего столицу ее империи. Провела линию до столицы Экхадура, где находилась сейчас. Довольно близко на сфере. Невероятно далеко, если покидать дом и жить в другом месте.       Дверь комнаты распахнулась, тоскливо ударившись о стену. Свитки карт в ближайшем шкафу дрогнули, но не упали. Еще не увидев близнеца, Арден не сомневался, что это он.       Катхар единственный позволял себе врываться таким образом. И Катхару единственному Арден это прощал.       Тем более, сейчас, когда Катхар казался действительно чем-то встревоженным. Правда, это Арден сразу увидел беспокойство брата, другие наверняка бы сочли его если не слегка безумным, то уж точно готовым к очередной выходке.       Камзол Катхар где-то оставил, явившись в одной белой рубашке. Рукава засучил, так что виднелись уродливые шрамы и диковатые чернильные точки на пальцах. Светлые волосы как будто встрепаны ветром, так что в них почти терялись рожки. Хвост высоко поднят, а глаза лихорадочно блестели.       — Дени! — Катхар словно не замечал принцессы. — Ты мне нужен. Срочно.       — Какой вы стремительный, принц Катхар, — сказала Талисса.       Он крутанулся в ее сторону, хвост взметнулся, и кончик оказался под подбородком принцессы. Аккуратно заставил ее поднять голову. Катхар приблизился и почти промурлыкал:       — Я не привык спрашивать разрешения.       — И что еще вы можете делать хвостом без разрешения?       — Вы удивитесь.       Голос Катхара звучал почти тепло, если бы не глухо звучащее, перекатывающееся рычание. Талисса могла считать это увлекательной игрой, может, даже флиртом, она смотрела на Катхара с легкой усмешкой.       Но Арден видел, как напряжен брат, как едва заметно подрагивает кончик его хвоста под подбородком принцессы. Он был зол и едва сдерживался.       — Прошу простить меня, принцесса Талисса, — сказал Арден. — Продолжим нашу встречу позже.       Он сдвинулся, чтобы пройтись собственным хвостом по спине брата. Погладить, успокаивая. Что бы ни случилось, что настолько вывело Катхара из себя, принцессе не обязательно об этом знать.       Катхар убрал хвост, даже коротко кивнул Талиссе, что можно было счесть извинением. Она прищурилась, словно оценивала его, но Арден не стал выяснять, к каким выводам придет эта хорошенькая рыжая головка. Он вежливо поклонился и зашагал в сторону двери, рассчитывая, что Катхар его догонит.       — В моей стране много диких лошадей, — неожиданно сказала Талисса. И ее необычный говор подчеркивал, что она не отсюда. — Они считаются самыми сильными. Но даже если их приручить, их спокойствие обманчиво.       Обернувшийся Арден с удивлением заметил, что принцесса бросила на него короткий взгляд. Потом снова посмотрела на Катхара:       — Они остаются дикими. И сильными. Я уважаю их свободу.       Талисса отвернулась к сфере, как будто изучение начертанных границ вновь полностью завладело ее вниманием. Хвост Катхара дернулся, хлестанул по полу, но сам он ничего не сказал и стремительно вышел из комнаты, на ходу мотнув головой брату: давай быстрее.       — Пойдем к тебе, — бросил он в коридоре.       Арден оставил пару стражей Алых рыцарей у двери, наказав охранять принцессу. Она деликатно не поднимала вопрос отравления, но не хотелось бы, чтобы сама пострадала. Хотя смешно, если яд она же и подсыпала.       Арден шагал по коридорам рядом с Катхаром, ожидая, когда же брат расскажет, в чем дело. Но он оказался никак не готов к фразе:       — В саду разлом.       — Ты серьезно? Магический разлом?       — Да. Не прорвало, время еще есть, поэтому ты и остальные не ощущаете. Но я почуял.       — Так вот к чему твои безумные распоряжения.       Не сбавляя шаг, Катхар покосился на брата и легонько хлопнул его хвостом по спине:       — Ты думал, я просто так бегаю с солью наперевес? Она сдержит магию. За ищейками уже послали, будут позже.       — А. Хорошо.       Ардену было стыдно признаваться, что он имеет весьма смутные представления о разломах. Но всё-таки спросил:       — И чем это грозит?       — Ну, ищейки посмотрят, тогда и скажут. Если бы прорвало, было плохо. Это большой выброс магии. Может стать видениями, которые сведут с ума, может соткать из энергии монстров. Но время есть.       — А почему происходят разломы?       — Никто не знает.       Катхар завертел головой и внезапно остановился, а его хвост метнулся перед Арденом, не давая пройти. Рядом с альковом, где стояла изящная статуя, присобрали бордовую портьеру. Катхар легко ее подхватил и положил себе на ладонь. Расправил.       — Видишь? Полотно. Так выглядит магия в мире. Сплошная ткань.       Катхар аккуратно собрал второй рукой складку.       — А это разлом. Он так называется, потому что магия не просто собирается плотнее, но и выбрасывается наружу. Талисса, по слухам, смогла вобрать в себя такую магию, но вряд ли может использовать. Мы сможем, потому ее заберем. Но сначала разберемся с тем, что у нас под боком. Прорвет, мало не покажется.       Они снова зашагали к комнате Ардена. Он нахмурился:       — Это можно подстроить?       — Нет. Маги не умеют. Ну, насколько я знаю. Иначе зачем бы понадобились ищейки? Они эти разломы ищут.       — Просто всё так сразу, и яд, и разлом…       — Может, это коварный план богов исполнить свое пророчество?       Катхар говорил так, будто это шутка, и он явно не верил ни во что такое. У Ардена невольно холодок по спине пробежал. Он не мог сказать, что доверял пророчествам так, как отец, но… проклятье, они же всегда сбываются!       — А что насчет яда? — спросил Катхар.       — Ничего. Отец провел расследование, но подсыпать на пиру мог кто угодно. Любой слуга по чьему-то приказу или кто-то из гостей. Кубок предназначался мне, яд магический, но его не так сложно достать у самих магов. Количества вполне достаточно, чтобы пара глотков убила.       — Значит, нам повезло, что это сделал я, а ты понял, как забрать часть яда.       Они говорили об этом. Катхар почему-то был уверен, что сам он ничего подобного провернуть не смог бы. Арден был убежден, что это не так. Он и сам не знал, что так сумеет с их силой и связью. Не знал, пока не увидел умирающего брата.       Арден толкнул дверь своей комнаты и только здесь спохватился:       — А я-то тебе зачем?       — Ну, хотел рассказать о разломе… и слышал, с утра ты был с отцом. Потом выгуливал принцессу. Тебя пора было спасать от обязанностей.       Арден хотел возразить, что он прекрасно может справиться, но не стал. Он и правда не знал, как улизнуть, а после части яда всё еще ощущал усталость. Отдых, может, и не был необходимостью, но точно не помешал бы.       Он улегся на живот поперек кровати, Катхар устроился внизу, он почему-то очень любил пол. Он болтал о каких-то мелочах, рассказывал о прорывах. Потом прислонился спиной к кровати, оказавшись точно под Арденом, и тот запустил пальцы в волосы брата, перебирая спутанные пряди, изредка касаясь твердых рогов. Это успокаивало, и Арден почти задремал, когда доложили, что ищейки прибыли.       Катхар тут же вскочил на ноги, бросил, что скоро вернется, и унесся к магам. Его хвост снова стоял торчком, и Арден невольно улыбнулся: если Катхару так нравится этим заниматься, то пусть хоть десяток разломов по всему дворцу.       Арден перекатился на спину, какое-то время пялился в потолок, потом повернулся к подушке, собираясь и правда немного поспать, пока есть возможность. В дверь постучали.       Катхар бы вошел сам, но на пороге стоял и не слуга.       Верховная жрица Иладейл Ман облачилась в простое жреческое платье светлых цветов. Плотное сверху, с набивным узором листьев и ветвей, оно струилось до пола. Светлые кудри Иладейл падали ей на плечи, и только тонкий золотой ободок с двумя алыми камнями, которые символизировали божественные рога, давал знать о ее высоком сане.       Арден приподнялся на локтях, с удивлением глядя на гостью. Она же наедине не стала пускаться в церемонии. Стремительно подошла и присела на кровать, обхватила лицо Ардена руками. Он увидел, что ее скулы густо намазаны церемониальным золотом.       Она пахла благовониями из храма, а ее губы были мягкими и податливыми, со сладковатым привкусом мёда. Арден вспомнил, что его пили жрицы во время дневных церемоний.       Он опирался локтями о кровать, так что не мог их оторвать, но его хвост скользнул под волосы Иладейл, погладил ее шею. Несколько прядей скользнули на лицо Ардена, и Иладейл отстранилась:       — Я испугалась за тебя.       Арден тихо улыбнулся.       — Если из-за яда, то не стоит. Всё в порядке. И со мной, и с Катом.       — Я не знаю его. Испугалась за тебя.       Она снова как будто хотела прильнуть, но Арден опередил ее, отстранился, садясь на кровати. Когда-то они были близки, но не сейчас. Поэтому не стоит поощрять.       Иладейл поняла. Едва заметно нахмурилась и отстранилась. Легко поднялась и прошелестела к столику, где стояло разбавленное водой фруктовое вино. Налила себе немного и только после этого повернулась. Длинные рукава ее платья спускались до пола, расшитые серебристыми нитями и белыми камнями.       Лицо Иладейл было спокойным, только на правой скуле растерлась золотая краска.       — С тех пор, как вернулся твой брат, ты как будто избегаешь меня.        Арден свесил ноги с кровати и потянулся за камзолом. При Катхаре носить его не хотелось, но перед Иладейл облачиться казалось просто необходимостью. При ее словах он даже запнулся и с удивлением глянул на Иладейл. Тут же собрался и накинул на плечи камзол. Пока застегивал крючки, сказал официальным тоном:       — Наследный принц никогда не избегает Верховную жрицу.       — Не думала, что ты будешь настолько отстраняться.       — Это ты предложила расстаться, не я.       — Я не могу быть всего лишь очередной интрижкой, Арден.       — А я не могу быть кем-то иным, только принцем.       Иладейл приподняла бровь:       — Теперь у тебя есть принцесса.       — Вы бы нашли с ней общий язык.       Они правда казались Ардену похожими. Вот только всё, что досталось Талиссе, принадлежало ей по праву рождения, ее наверняка растили как наследницу. Иладейл же была всего лишь дочерью одного из аристократов. Она сама пошла в жрицы и заняла место Верховной в весьма юном возрасте. Тогда они и сошлись с Арденом: ему нравился запах благовоний и тайком сорванные в сумраке храма поцелуи. Он любил касаться ее нежной кожи, снимать ее шелестящие жреческие платья, но оставлять церемониальную маску на ее лице.       К счастью, Верховная Жрица вольна спать с тем, с кем хочет.       Она же предложила расстаться, довольно внезапно, но Арден как раз начинал ощущать слабость, и ему было плевать. Потом была болезнь и воссоединение с близнецом.       — Ты не думаешь, что это она? — спросила Иладейл. — Принцесса появилась, и тут же тебя пытались отравить.       — А к чему ей это? Если мы нужны Босохану, принцессу Талиссу просто выдали бы замуж за Ката, если я исчезну.       — Может, она здесь вовсе не ради замужества. Ослабит королевство, лишит короля и наследников, а потом просто захватит.       — Не то чтобы это «просто».       На самом деле, Арден не исключал такой возможности, но предпринимать что-то такое сейчас Босохану не выгодно. Хотя он уже попросил отца за завтраком усилить шпионов в империи. Пусть выяснят, что там на самом деле происходит, и при чем тут они и замужество Талиссы.       Пока они докладывали, что император Босохана хочет заручиться союзом с Экхадуром, потому что на границах империи всё больше сложностей, и ее собственной мощи не хватает. А еще ходили слухи, будто принцесса Талисса бесплодна, так что в следующем поколении на престол Босохана взойдет кто-то из ее сестер или братьев, и все вновь останутся при своем.       Экхадур подобное не очень устраивало. Так что король был согласен с Арденом, что стоит потянуть время. Тем более, Босохан тоже не спешил с официальным предложением брака.       Арден был готов лениво рассказывать об этом Катхару, перебирая его волосы, но не делиться с Иладейл. В конце концов, она глава храма, а у храма всегда свои интриги. И против магов, и… вообще.       Арден просто хотел доверять Иладейл. Очень хотел.       — Меня пугает приезд твоего брата, — призналась Иладейл. — Пугает пророчество.       — Мы наверняка не совсем его поняли.       — Или нас пугает его смысл. Может быть, одному из вас придется умереть во имя богов.       — Это звучит как жертвоприношение, — криво усмехнулся Арден, застегнув последний крючок камзола. — Один из тех кровавых обрядов хараторов. Наши жрецы никогда не делали ничего подобного.       Иладейл качнула головой:       — Говорят, делали, но тогда еще не были жрецами. Когда идолы хараторов стояли везде на этой земле… потом пришли твои предки и принесли своих богов. Построили им храмы. Теперь мы молимся именно им, а божества хараторов забыты. Или можешь спросить своего брата, я видела у него на руках знаки этого народа.       Арден знал, что Иладейл искренне верит в богов. В то, что те, так похожие внешне на королевскую семью, посылают пророчества и направляют неразумное стадо. Арден спросил чуть злее, чем следовало:       — Ты в чем-то обвиняешь моего брата?       — Нет, конечно. Я просто боюсь, Арден. Что один из вас умрет. Что вы сами выберете, кто это будет. Или выберет один из вас.       — Вряд ли Кат способен причинить мне вред. И уж тем более я ему.       — А себе? Если это спасет брата.       Иладейл поставила бокал с почти не тронутым вином на столик и посмотрела прямо на Ардена:       — Приходи в храм. Жрицы дадут тебе пророчество, может, оно сделает всё более четким.       — Или запутает.       — Вам нечего терять.       Катхар пришел, когда Арден допивал второй бокал вина, маясь со скуки и ожидая возвращения брата. И не желая куда-то идти, чтобы наверняка увязнуть в делах.       Катхар ворвался маленьким ураганом, почти одновременно с раскатами грома за окном. Он крутился на месте и рассказывал, что ищейки занимаются разломом, пытаются его запечатать. Это займет какое-то время, но опасности вроде бы нет.       Арден как раз хотел уточнить насчет зыбкого «вроде бы», когда Катхар наконец-то остановился и хитро посмотрел на брата:       — Ты бы хоть немного приводил себя в порядок после тисканья жрицы.       Арден хотел возмутиться, но Катхар только подмигнул и провел пальцем по щеке брата, а потом показал испачканные золотом пальцы.       — И как она? — поинтересовался Катхар. Он перехватил бокал из рук близнеца, залпом осушил и направился к кровати, чтобы на ней развалиться.       — Кат, жрицы весьма искусны в любви. А что насчет ее брата? Ты вспомнил Аэля?       — Ага. Он тогда не представился. Но был очень мил.       — Он сказал о тебе то же самое. Вы переспали?       — Ага. На празднике огня, — Катхар притянул подушку и повернул голову, вглядываясь в Ардена. Как будто хотел уточнить, был ли тот против. Арден против не был. — Тебе тоже стоит расширять горизонты. Только девочки — это скучно.       Катхар завозился на кровати, сворачиваясь, хвост тоже сжался, прячась где-то на спине. Арден вспомнил, что вообще-то еще вчера Катхар не мог сам с постели встать, и наверняка после сегодняшней беготни чувствовал себя совсем измотанным.       — Завтра поговорим, — решительно сказал Арден. — Останься здесь на ночь. Может, хочешь поужинать? Я распоряжусь.       — Прекрати!       — Что? — Арден правда не понимал, а Катхар привстал и казался разозленным.       — Прекрати думать обо мне, Дени! Ты о себе не хочешь? Тебя правда не волнует, что тебя чуть не убили? Хотели отравить! И наверняка попытаются снова. Усиль охрану, сделай… хоть что-нибудь. А ты думаешь обо мне!       Арден не понимал, в чем проблема. Но чувствовал, что для брата это важно.       — Кат, — сказал Арден. — Это королевский дворец, думаешь, отец не сделает всё необходимое? Не вижу смысла волноваться. И его, и меня, и тебя защищают. Иногда этого мало, и монархи умирают. Ты предлагаешь сидеть и представлять это? Тебя не было десять лет! Я не хочу думать о смерти. Я хочу думать о тебе. Мне нравится, когда тебе приятно.       Катхар не пытался возразить или что-то сказать. Он хмурился, потом негромко спросил:       — А чего хочешь ты сам? Что приятно тебе самому?       Арден растерялся.       — Я принц, Кат. Мои желания должны соизмеряться с ответственностью.       — Я тоже принц. Но ты же знаешь, что мне было приятно. Я тоже знаю, но… не знаю, что теперь может тебе понравиться. Что будет не слишком мало. Или слишком много. Чего ты сам хочешь? Вот прямо сейчас. Забудь хоть на миг об ответственности.       — Замороженный сок, — сказал Арден. — Я люблю замороженный сок, но его редко подают на десерт…       Катхар тут же вскочил, его даже качнуло, но он не обратил внимания и выскочил за дверь, на ходу окликая слуг и отдавая распоряжения. Арден хотел налить себе еще вина, но передумал и просто уселся в одно из кресел. Он опомниться не успел, как перед ним на стол плюхнулась изящная стеклянная вазочка, заполненная кусочками замороженного сока с засахаренными розовыми лепестками.       — Ешь, — заявил Катхар, — иначе растает.       Он забрался с ногами на соседнее кресло, уютно свернулся, обхватив себя хвостом, словно огромный кот.       Сок был так прекрасен, что Арден зажмурился от удовольствия, а Катхар на кресле хмыкнул.       — Попробуй.       Зачерпнув ложкой, Арден наклонился, предлагая близнецу. Тот потянулся, попробовал. Рассмеялся после того, как чуть не выронил кусочек. Арден тоже улыбнулся, но, когда зачерпнул еще, Катхар покачал головой и вернулся в кресло, положив щеку на спинку.       — Холодное, — заявил он. — Как ты можешь любить что-то настолько холодное?       — Вкусно же!       — Ты извращенец, — продолжал хихикать Катхар.       — Это говорит тот, кто отымел почти-жреца, но не спросил его имени?       — Аэль маг! И… ты хочешь знать подробности?       — Ни за что!       Они еще смеялись, а когда Арден доел замороженный лед, он увидел, что Катхар засыпает, уютно свернувшись. Он не возражал остаться и первым юркнул под одеяло. Когда Арден ложился, то слышал размеренное дыхание тут же уснувшего брата.       Арден не думал, что этой ночью его снова будут мучить кошмары, но так и случилось. Он проснулся, тяжело дыша, смотрел во мрак, хотя даже не помнил, что именно ему снилось. За окном раскатисто грохотала далекая гроза и равномерно шебуршал дождь.       Арден сел на кровати со своей стороны, благо она была такой большой, что поместилось бы еще пара человек, а они бы и не заметили. Арден провел по волосам, не зная, что ему делать: мутные сны еще ворочались внутри, и Арден помнил только один способ их утихомирить и снова уснуть. У него еще оставалась успокаивающее зелье.       Катхар пошевелился и сонно спросил:       — Дени? Я чувствую, с тобой что-то не так.       — Всё в порядке.       — Зачем ты мне-то врешь?       Кончик хвоста Катхара обвился вокруг запястья Ардена:       — Иди спать. Я же говорил, что буду тебя защищать? Потренируюсь на плохих снах.       Арден лег с опаской, настороженно, но Катхар тут же притянул его к себе, уткнулся лицом в затылок и, кажется, сразу уснул. Он явно устал. Напоследок его хвост переплелся с хвостом брата.       Ардена правда больше не мучили кошмары.