дорога млечного пути

      Это, должно быть, какая-то дурацкая шутка.       Так Кейчиро подумалось.       Он вообще много дурацкого видел, за последнее время.       Они столкнулись с Дестрой случайно, во время погони за одним из его тысяч безликих подчиненных, чьи имена и способности забудутся уже на следующий день им самим. Они — он, Кейчиро, и Люпен Красный, что попытался украсть часть коллекции из сейфа незадачливой цели их совместной охоты. И эта стычка могла бы стать одной из тех многих, что закончились ничем, побегом вора, если бы не явился он.       Дестра разобрался с ними буквально за мгновение.       Убил бы — да не успел, или не захотел. Лежа на земле, ощущая, как пот с кровью катятся со лба, Кейчиро мог лишь в немом ужасе смотреть на то, как просто держит Дестра за голову Люпена Красного, уже разбитого и поверженного, и чем крепче была его хватка, тем сильнее трескался шлем, пока не разрушился окончательно.       А вместе с ним миру предстало лицо вора, одного из тех, кто были у всех на слуху.       Но только Кейчиро уже не волновало это. Он словно позабыл обо всем, когда увидел светлые кудри и другие детали, что раскрывались за разрушающейся маскировкой. Под личиной человека, которого он должен был арестовать, должен был ненавидеть всей душой, Кейчиро видел лишь того, с кем попросту хотел подружиться — того хитрого прохвоста из «Джуре», Яно Кайри, что постоянно дразнил его глупыми кличками.       Яно Кайри рухнул на землю, когда Дестра разжал кулак.       Затем он занес молот, и Кейчиро внезапно ощутил прилив сил — после чего бросился вперед.       «Пожалуйста, не говори никому. Пусть это останется секретом. Пожалуйста...»       Плечо, которое сжимал Люпен Красный, до сих пор было влажным от крови. Его, не Кейчиро. Он тупо смотрел вперед, ощущая пугающую пустоту в голове после увиденного, и когда к нему наклонилась Цукаса — его приволокли из больницы сюда ради срочного допроса о случившемся, Кейчиро осознал, что впервые не знает, что именно ему говорить.       Что Дестра побил их, как котят?       Что Дестра убил Люпена Красного, а тот помер у Кейчиро на руках?       Что Люпен Красный оказался Яно Кайри?       Он вздрогнул, когда Сакуя слегка похлопал его по плечу. Сломанная рука мгновенно отдалась резкой болью, и Кейчиро зашипел, злой на все на свете. На себя, на Кайри, на Дестру, на себя, опять же... Это был дикий день, этого не должно было произойти, он подумать не мог, что скажет себе когда-нибудь, что будет просто в ужасе от смерти одного из своих соперников. Он мотнул головой Сакуе, когда тот начал извиняться за свои действия.       — Что там произошло?..       Голос Хиллтопа звучал словно из-под воды. Вокруг вертелся Джим, но его беспокойных речей не было слышно и вовсе.       Кейчиро не говорил об этом. Никому. Слова Кайри заставили его захлопнуть рот в тот самый момент, когда он дошел до момента финала их боя с Дестрой, того, где Кейчиро сбил его с ног, схватил Кайри и дал деру. Побег был позором для полицейского, но тогда он мог думать только о том, чтобы не дать Кайри сдохнуть. Сдохнуть, как тот сделал позднее прямо у него на руках.       Кровь на ладонях. Кечиро моргнул, когда увидел ее вновь. Мерзкая галлюцинация, он уже отмыл ее всю.       Пожалуйста, не говори никому. Пусть это останется секретом.       — Останется секретом что?       Хиллтоп посмотрел на него внимательно, словно пытаясь прочесть мысли, и Кейчиро в ужасе вздрогнул, когда в памяти всплыли чужие слова. Буквальная мольба о помощи, которую...       Кажется, на секунду он отключился.       — Я...       — Старшой?..       Дернувшись, Кейчиро резко обернулся в ту секунду, когда Сакуя потряс его за плечо. Он непонимающе покачал головой, давая понять, что прослушал часть разговора за собственными мыслями. В голове было пусто, мысли текли неохотно, он чертовски устал, но сейчас не было времени для этого. Впереди высилась огромная проблема, первой ступенькой которой был Дестра, а те, на кого (пусть никому и не говоря) можно было положиться, теперь лишись своего лидера. Из-за него.       Кейчиро должен был сказать им всем, что Люпен Красный мертв.       Что Яно Кайри мертв.       Что...       — Кроме появления Дестры ничего чрезвычайного больше не случилось?       Собравшись с мыслями, Кейчиро тяжело вздохнул и ответил единственно верное:       — Нет.       Стоя перед «Джуре», Кейчиро казалось, что переступить через порог будет самым трудным, что ему в принципе требовалось сделать в жизни. Он с удовольствием еще раз сразился бы с Дестрой, лишь бы не быть тем несчастливым вестником, что принесет на хвосте ужасные новости. Хотя, вероятно, они уже давно все знали.       Но отдать преобразователь было нужно.       А потому, замерев на ступеньке лишь на мгновение, здоровой рукой он приоткрыл дверь и вошел внутрь, чувствуя, как мгновенно на него обратились две пары глаз. Умика и Тоума сидели за одним из пустых столиков в центре зала, словно в процессе обсуждения чего-то, и по их простым недоуменным лицам Кейчиро в ужасе осознал, что они еще ничего не знали.       Зато знал он.       Завидев кучу ссадин и перевязанную руку, Умика встрепенулась и вскочила на ноги, после чего громко ахнула — она отлично изображала беспокойство, или же беспокоилась на самом деле. Тяжело было сказать. После нескольких ударов по голове молотом способность рассуждать разумно у Кейчиро как-то отключилась.       — Это ты на работе так пострадал?..       Тоума внимательно наблюдал за ним, словно хищник, он читал каждое движение Кейчиро, и тот лишь сильнее сжал в кармане пальто VS-преобразователь. Если бы это было простое расследование, он бы действовал осторожнее. Но сейчас в этом ничем не было больше смысла.       Он впервые ощущал себя настолько беспомощным. Легче было вновь отправиться в бой с ядом в крови, чем стоять тут, в этом пугающем молчании.       — Дестра, — бросил он.       Лица Умики и Тоумы изменились буквально на мгновение — он прочитал страх в их глазах — прежде чем смениться на фальшивое недоумение. Играли они отлично, не знай он сейчас, что они воры, ни за что бы не догадался.       Но игры кончились. И Кейчиро сделал первый шаг.       Стоило ему достать из-за пояса VS-преобразователь Кайри, как атмосфера мгновенно поменялась — Умика испуганно вжала голову в плечи, а глаза Тоумы настороженно распахнулись — и в тот же момент Кейчиро резко опустил устройство на стол.       Повисла тишина, прерываемая лишь размеренным ходом часов.       Они смотрели друг на друга, но уже не как приятели из забегаловки и те-копы-что-часто-сюда-заходят, а как противники. Потому что они были такими. Потому что это была обязанность Кейчиро — поймать этих чертовых воров, остановить их, прекратить тот хаос, что они творили в их битвах. Но чем дольше он смотрел на Тоуму и Умику, тем сильнее ныло у него плечо, за которое так судорожно цеплялся Кайри. И от этого Кейчиро становилось тошно.       От того, что он не сумел продолжить бороться за свою справедливость.       Не сумел защитить другого человека. Допустил его гибель — пусть это был и вор.       — Где Кайри? — прервал тишину севший голос Умики.       Продолжавший молчать Тоума все еще сверлил Кейчиро взглядом, а тот, только раскрыв рот, чтобы ответить, вдруг замолчал — не нашелся с ответом. Они и без него прекрасно знали, где был Кайри. Это был настолько очевидный ответ, что не нужно было обладать «Победоносцем», чтобы предсказать будущее. Медленно он опустил голову и уставился на преобразователь, не в силах вымолвить ничего, что ответило бы на этот глупый вопрос.       — Я... не сказал ничего Хиллтопу и остальным.       «Кайри попросил меня,» — хотел было сказать он, но не сумел.       Руки Умики судорожно сжимали чужое оружие, послышались шаги Тоумы — тот обогнул столик и приблизился к Кейчиро. Ему почудилось, что сейчас тот ударит его в лицо, что было бы отчасти справедливо, но Тоума не сделал ничего — он просто замер рядом. Слышалось его тяжелое дыхание, он был на пределе — определенно зол, но стоял недвижимый рядом.       Сглотнув, Кейчиро выплюнул следом:       — Это моя... моя вина... Я виноват. Сожалею.       — Где Кайри?!       Они вдвоем вздрогнули, когда Умика со всей силы ударила кулаком по столу. Стоявшая на нем чашка с изображением красного кота задрожала и упала, опрокинув сок, и в растекавшейся алой темной жидкости Кейчиро видел повторение того ужаса, что случился несколько дней назад.       Его замутило.       — Дестра...       Тоума пустым напряженным взглядом смотрел на перевернутую кружку, и Кейчиро лишь покривил лицо — он знал это чувство. Тупая беспомощность. Но они хотя бы не были там, рядом с Кайри, они ничего не могли предотвратить. Для них это просто новость, событие, а для него это был целый эпизод, состоявший исключительно из бессмысленных действий, приведших к провалу.       Дестра побил их, как котят. И едва не убил. Едва — его, Кейчиро.       Он беспомощно взглянул на то, как Умика на шатающихся ногах подошла к Тоуме и уткнулась ему лицом в грудь. Он впервые видел ее такой — и это было неприятное горькое чувство. Только сейчас Кечиро осознал, что, даже понимая, что троица из «Джуре» — воры, он уже не ощущал никакого гнева или раздражения. Они привязались друг к другу, как приятели в обычной жизни, и как противники там, в охоте за ганглерами.       Но теперь неизвестно, что должно было быть.       — Что же нам делать?..       Умика продолжала плакать в рубашку Тоумы, пока тот поглаживал ее по голове. Они оба были поглощены своим новым несчастьем, и чем дольше Кейчиро смотрел на эту сцену, тем больше он казался себе абсолютно ненужным здесь и сейчас.       Он был так виноват...       Потом он поговорил с Ноэлем.       Тот, после рассказа, долго молчал — они находились в пустом кафетерии, где Кейчиро по логике не должен бы находиться, отправленный домой на больничный — после чего все же пояснил о том, кому именно отдавали воры украденные сокровища. После чего добавил:       — Скорее всего Когурэ найдет замену.       Вялая улыбка скользнула по лицу Ноэля — он смотрел на Кейчиро лениво, вальяжно, словно его это не интересовало, но ясно было обратное. Он активно жестикулировал, говорил своим обычным тоном, жизнерадостным и спокойным, словно ничего не произошло, словно Люпен Красный был все еще жив, а Дестра не...       От неприятных воспоминаний рука дрогнула, и кружка из нее полетела вниз — Ноэль по-кошачьему выгнулся и схватил ее около самого пола, после чего подал обратно Кейчиро. Их взгляды встретились буквально на мгновение, и тот мягко улыбнулся — но дал понять, что у него на уме.       Кейчиро редко видел его настолько расстроенным, это говорило за себя.       — Мы для него — всего лишь инструменты. Любимые, но тем не менее. Собираем коллекцию, чтобы помочь тайным планам... Сколько таких воров было у него под крылом до этих ребят, как ты думаешь? Сломались одни — появляются другие. И так по кругу, раз за разом...       Но сейчас голос его звучал сухо, тихо.       Это была простая истина, нормальная и для полиции. Сколько было полицейских, столько будет и воров. Они вечно будут кружить в своем круге ненависти, не зная, что ждет их впереди. А там была лишь непроглядная тьма, за которой, в самом конце, их ждали те трое, что были виновны во всем.       Включая Дестру.       Кулаки у Кейчиро непроизвольно сжались, когда он вспомнил об этом ублюдке, но стоило ему только дернуться, как старые раны дали о себе знать. Ноэль почти мгновенно вскочил и помог ему устоять, после чего усадил за стол. Подобное бессилие раздражало больше всего, ведь если бы не оно, то тогда, несколько дней назад, он, Кейчиро...       Но смысла горевать о прошедшем уже не было.       Прошлое осталось в прошлом. То, что невозможно было изменить.       — Люди уходят, — словно прочитав его мысли, уклончиво пробормотал Ноэль. — Надо думать о будущем.       Взгляд его блуждал где-то вдали, он старательно игнорировал Кейчиро. Может, тоже боялся, что раскроет свои чувства кому-то, кто этого не заслужил. У воров была какая-то странная близкая связь, они, полицейский отряд, тоже были друзьями, но не настолько. Впрочем, быть может, всех воров попросту лишь объединяло чувство утраты. Теперь лишь сильнее.       И в этом был виноват...       — Не вини себя.       Кейчиро вздрогнул, когда Ноэль перевел взгляд прямо на него. Он попытался было возразить, но Ноэль грозно покачал пальцем.       — Не ты убил Кайри. Это был Дестра. Ты сделал все, что было в твоих силах. Поступил бы еще более опрометчиво — и у нас было бы два трупа вместо одного. Подумай о своих коллегах, разве они бы хотели, чтобы ты погиб? Умри ты, Кайри бы сорвался окончательно.       — Что за глупость?..       Внезапно губы высохли, и Кейчиро нервно облизнулся. Но он уже знал ответ. Начал понимать после некоторых сопоставлений...       И, когда Ноэль грустно улыбнулся, его точка зрения лишь подтвердилась.       — Потому что ты похож на его брата. Того, что пропал из-за Замиго. Сначала брат, потом ты — понимаешь? У него же бзик на этой теме, ты бы только добавил ему лишний повод броситься в какую-нибудь самоубийственную атаку на потеху противнику. То, что он спас тебя...       Но, внезапно, Ноэль замолчал.       Больше не требовалось продолжения. Они оба знали, что должно было последовать за этим. «Спас тебя — исполнил желание спасти собственного брата, сделал то, что не сделал в прошлом». Только вот не такого финала все они ждали. И, вспоминая то, как тихо плакала Умика, когда он покидал «Джуре», Кейчиро вдруг поднял взгляд на Ноэля.       Когда-то давно между ними уже состоялся разговор об ушедших, тогда ему было не суждено понять Ноэля — но сейчас, после этой встречи, все изменилось. Это он, а не Кейчиро, сказал что надо думать о будущем, ведь его строят они сами. А значит...       Кажется, в этот раз придется чувству справедливости потерпеть.       — Ты говорил, что если собрать всю коллекцию, то можно вернуть умершего человека, да?       Смотря ему прямо в глаза, Ноэль улыбнулся.       После чего назвал свой ответ.       — С чего ты решил, что мы согласимся?       «Джуре» встретил его холодным молчанием, что прервалось лишь неприветливым тоном Тоумы — вместо приветствия он бросил мрачный взгляд на Кейчиро и скрестил руки на груди. Умика громко вздохнула, но всем своим видом продемонстрировала, что на разговор она настроена не была.       Они были в отчаянии, и это было нормальным. Для их ситуации.       Чуть помявшись, Кейчиро все же ступил внутрь. Рука на перевязи неприятно дернулась, когда он стянул с себя мокрое пальто — на улице лил дождь — и отдала сильной болью, он замер, резко зажмурившись. За этим он не услышал аккуратные шаги со стороны, и, когда открыл глаза, увидел Умику — она помогла ему, после чего отодвинула стул.       Воры были злы, но не настолько серьезно. Это было хорошо. Чудесно.       Кейчиро неловко улыбнулся, чувствуя, что в очередной раз не знает, что сказать. Это было так глупо — его вылазка сюда, он должен был отлеживаться дома по заветам Цукасы, но вместо этого бегал к своим противникам с глупыми предложениями. Которые еще надо было озвучить.       Когда молчание затянулось слишком долго, он наконец произнес то, чего ждал так долго.       Это потребовало куда больше сил, чем он рассчитывал. Сил и уверенности, последняя из которых внезапно куда-то испарилась.       — Вам ведь нужен новый Красный, я прав?       Тяжело было поверить в то, что Кейчиро это говорил. Но последние дни все больше и больше напоминали безумную свистопляску, главным героем которой был именно он, а потому он уже устал удивляться всему тому, что делал. Ноэль был прав — проще было замолчать и подумать, чем бросаться с ревом на новую преграду.       Когда он это произнес, в кафе повисла тишина. Умика смотрела на него в ужасе, таком, какого Кейчиро никогда не видел в ее глазах, даже сокрытых за желтой маской в образе вора. Сама только мысль о том, что кто-то мог встать на место Кайри, заменить его, словно подтверждая лишний раз, что он мертв, была настолько ей противна и чужда, что она не могла вымолвить ни слова.       Зато мог Тоума.       И, нахмурившись, он резко покачал головой.       — Нам не нужна твоя помощь.       Наверняка он хотел добавить что-то еще, сказать что-то резкое, но почему-то остановился. И Кейчиро показалось, что замешан был в этом Ноэль. Этот хитрец уже наверняка успел подготовить для них почву для взаимного сотрудничества, тем более, что им троим, Кейчиро и ворам, было куда проще смириться друг с другом, чем с кем-то абсолютно незнакомым — уже знали все, что было нужно. И не нужно тоже.       Воры были злы, что противник, тот, кто был виновен в гибели их драгоценного лидера, пришел с предложением работать вместе. Это звучало как чушь — да что уж, сам Кейчиро считал, что это был абсолютный бред, но он делал это не от особо большого желания. Слова Ноэля до сих пор стояли у него в голове, а он умел убеждать, если прекращал кривляться.       — Я знаю, почему вы охотитесь за коллекцией. Я могу помочь.       Тоума вскинул на него полный ярости взгляд, и когда он было уже открыл рот, чтобы рявкнуть что-то в ответ — то, что он был взбешен, было очевидно до жути — его внезапно прервала Умика. Она поднялась так резко, что Кейчиро и Тоума уставились на нее в шоке, после чего повернулась к полицейскому.       И произнесла.       Так серьезно, что Кейчиро поначалу растерялся.       — Как ты нам поможешь? Мы всегда в одном месте, если ты внезапно исчезнешь из своей команды, Сакуя и Цукаса все поймут...       — Я что-нибудь придумаю, — облизнув внезапно высохшие губы, бросил Кейчиро. — Уволюсь. Воспользуюсь помощью Ноэля.       Плана у него не было. Он и сам думал над этим, и пока что решения не находил. Помощь ворам казалось бредовой, но благородной идеей — потому что, как бы это не звучало, за их злыми делами скрывалось благородное желание, но он продолжал гадать, как же именно он мог им посодействовать. Встать на место Красного Люпена? Но ведь Умика была права, Цукаса и Сакуя догадаются, что он от них скрывает.       Это не могло продлиться долго. Он мог взять больничный из-за поврежденной руки, но с ней же ему пришлось бы бегать на вылазки уже с другой командой. А там и до разгадки недалеко. Подставлять Тоуму и Умику не хотелось, особенно после...       Кейчиро нахмурился.       Безвыходная ситуация.       — Ничего ты не придумаешь, — отмахнулся от него Тоума, возвращаясь за стойку. — Если ты боишься, что мы виним тебя в... произошедшем, то ты ошибаешься. Мы все же не идиоты, да и благодарны за то, что ты ничего не рассказал, хотя мог.       Рядом раздался тоскливый вздох Умики, и она закивала, словно подтверждая. Тоума продолжил:       — Но, пожалуйста, уходи. Ты... Ты не Кайри, хорошо? Не сможешь его заменить. Мы справимся как-нибудь вдвоем, в конце концов, мы пообещали друг другу, что продолжим.       Когда Тоума замолчал, лишь тихий плеск воды прерывал тишину.       И тогда Кейчиро решился.       Это был глупый и отчаянный шаг, но так было надо. Он знал, что это правильно. Есть и будет.       — Кайри... попросил меня. Помочь вам.       Это был грязный ход, некрасивый, Кайри никогда не просил его конкретно об этом — просто не рассказывать, но Кейчиро соврал. Сама его сущность противилась такой подобной мерзкой лжи, но он ничего не мог поделать, потому что прекрасно понимал, что вдвоем эти двое далеко не уйдут. Даже Ноэль это чувствовал, а уж ему доверять было можно.       Сейчас.       Эти слова подействовали моментально, и воры резко вскинули головы. Умика смотрела на него все с тем же ужасом, но уже иным — она наверняка уже нафантазировала себе эту сцену, где Кайри, тот самый Кайри, что постоянно отказывался от Кейчиро и сбегал прочь, просит его о подобном одолжении. То, насколько серьезна была эта ситуация для него, прекрасно демонстрировалось этой просьбой.       Фальшивой, несуществующей.       Когда-нибудь они поймут, ну а пока оставалось лишь использовать ложь во благо. Как говорил ему Ноэль.       «Ты можешь уничтожить коррупцию. Но без зла не может существовать и добро, без коррупции не существует закона, без лжи — истины. Уничтожение одного из цепей ведет к уничтожению другого».       Хмуро смотря на собственное отражение в стекле, Кейчиро видел лишь бледное измученное лицо, лицо человека, что исполнял чужую последнюю волю. Но он знал, что скрывается за этой маской, и это казалось ему куда более отвратительным, чем простой шаг за линию закона, туда, где справедливость торжествовала уже не во благо всех, а лишь для них, для воров.       «Создай новую коррупцию. Тогда мир не закончит свое существование по графику. Я соглашусь из-за надежды на будущее, воры согласятся из-за одиночества, а ты — потому что у тебя не будет иного выхода».       Он протянул Тоуме руку и замер в мучительном ожидании, впрочем, уже давно зная, что именно тот ответит. Ведь Ноэль был прав. Все они согласятся. И иного выбора у них не будет, просто потому, что так распорядилась судьба. Быть может потом, когда не будет уже ганглеров и прочей дряни, они смогут вздохнуть спокойно и разойтись, но совсем ненадолго, на незаметное мгновение, потому что судьбы таких людей, как они, переплелись уже слишком сильно.       Под маской Люпена скрывалась тысяча лиц.       И его затеряется там же, встав на место Яно Кайри.       — Что ж, полагаю, выбора у нас особого и нет.       Вздохнув, Тоума вымученно улыбнулся. Рукопожатие у него было крепким, а ладонь — горячей, твердой, жесткой. Он был уверен в своем решении. Как и Кейчиро.       — По рукам.       А тогда Ноэль сказал ему лишь одно.       Простое, короткое.       — Нет.