Отцы и детки

Огромная детская площадка известного торгово-развлекательного центра Лос-Анджелеса была пафосной и навороченной. Мягкое пружинящее покрытие под ногами цвета весенней травки, горки с канатами и сетками, чтобы ребенок никак не долетел, упав, до пола, а попал в эти гамачки, и не успел напугаться, а лишь звонко засмеялся. Но сейчас атмосфера была накалена до предела, и этим шестерым деткам было явно не до звонкого или какого-там-еще смеха. Они стояли трое напротив троих, молча, исподлобья рассматривая друг друга, и со стороны напоминали сцену из боевика, стенка на стенку, за минуту до мексиканской дуэли на фирменных водяных пистолетах PlayPol, самого крупного калибра разбрызгивания водяной струи. С правой стороны стояли трое рыжих мальчуганов, двое старших явно близнецы, но не идентичные, а вполне такие различимые мальчики лет семи, и разной степени не только рыжины волос, но и степени их кудрявости. Тот, который стоял первым, скрестив на груди руки в позе Наполеона калифорнийского разлива, был выше ростом, с длинной прямой челкой до бровей и прозрачным взглядом светлых сероватых глаз. Второй из близнецов тоже был рыжий, но более темного оттенка, больше рыжего каштана и голова его была в тугих колечках завивающихся прядей, зеленые глаза смотрели презрительно и даже немного высокомерно. Одеты они были одинаково, в обычные серые джинсы и футболки. Третий мальчик из этой стенки был пухлощеким светло-рыжим, почти блондином с отливом апельсинчика, а глаза его настороженно пробегающими по стоящим напротив, были ярко голубые и восхищенные напряженностью текущего момента. И одет он был забавно – в фирменные белые джинсы, украшенные всевозможными стразиками и вышивками и, вдобавок еще и живописно разорванные на коленке, футболку с логотипом модного дома, набранного мелкими фианитами, его тонкую шейку трехлетнего, знающего себе цену, завсегдатая детских модных показов обвивала золотая цепь в несколько рядов, на которой неожиданно болталась безделушка, наверняка дизайнерская, отдаленно напоминающая скрипичный ключ. Напротив тоже стояло трое деток. Но близнецов в этой тройке не было, все они были погодками, скорее не больше года-полтора разницы. Разной степени блондинистости и с одинаковыми темно-карими глазами, разглядывающими тех, перед ними мрачно и даже как-то немного торжествующе, словно они уже победителями в этом споре молчанок. Старший мальчик, со светлым хохолком на затылке, с длинной челкой, спадающей на один глаз и руками, засунутыми в задние карманы узких черных джинсов, пристукивающий по покрытию из искусственной травы жизнерадостно зеленого цвета, ногой, обутой в детский «Dr.Martens» с безупречно фирменной толстой подошвой. Образ рокера неполных семи лет довершала футболка с принтом Metallica и цитатой из их песни на спине. Двое остальных деток были девочками, блондинками, и, несмотря на это, резко напоминающими персонаж, Wednesday Addams в двойном экземпляре. Черные легинсы и черные же футболки, без малейших намеков на украшения или на еще что-нибудь мило-девчачье. Молчание этих шестерых, недружелюбно разглядывающих друг дружку становилось уже настолько осязаемым, что его можно было резать ножом для торта и раскладывать по кружевным картонным тарелочкам. Для всех желающих тишины. - Короче, - нарушил это затянувшееся безобразие, старший рыжий, вальяжно отставив ногу в безупречно чистом «Нью Бэлэнсе» и переводя глаза со старшего блондина на его сестер. – Предлагаю вам быстро развернуться и валить к своей няне. Эту часть городка мы решили оставить за собой. Как главные. - И как самые красивые! – пискнул третий рыжий. - Что вы говорите! – дерзко воскликнул семилетний блондин-рокер. – У вас, возможно, и документы есть на право вашей собственности? - Уже не говоря о сертификате, подтверждающем вашу красоту, - поддакнула брату вторая блондинка, - Вы его где получили, на собачьей выставке, вместе с этой блямбой? – она кивнула на скрипичный ключ на цепочке у малыша. Малыш, надув и без того пухлые губы, попытался рвануть вперед, но второй близнец, решительно тряхнув туго закрученными рыже-каштановыми кудрями, остановил его, зацепив за шиворот его футболки. - Спокойно! – сказал он, обращаясь к старшему близнецу, - Сейчас эти дуболомы соберут свои вещички и отчалят в свою родную деревню. - Бурбанк не деревня! – возмутилась третья сестра из блондинов. – Это город, привлекающий толпы туристов. Рыжие близнецы засмеялись, глядя на них, завеселился и пухлый третий брат. - Я же говорил – деревня! – продолжил второй близнец, отработанным движением начинающей модели, поправляя свои вьющиеся волосы и мило надувая и без того полные розовые губы. – Наверняка приехали с мамой и папой затариться покупками на месяц вперед, а то когда еще выпадет случай поглазеть на приличный город! - Точно! – старший рыжий, блеснул прозрачными глазами. – Семейка фермеров в синем универсале! - Заткнулись, расфуфыренные павлины! – старший блондин грозно нахмурил свои черные, выгнутые красивой дугой брови. – А то придется вашей мамочке утирать вам слезки и поправлять ваш макияж! Рыжие переглянулись. - У нас два папочки, отсталые! – сказал кудрявый. – От этих женщин одни проблемы! - У тебя сейчас этих проблем станет в два раза больше! – третья блондинка воинственно взмахнула своими густыми распущенными волосами. – И с женщинами, и с … Ну, там потом разберемся, с чем еще у тебя возникнут проблемы. - Слушайте, - относительно миролюбиво сказал старший рыжий, явно отличающийся склонностью к дипломатическим способам решения конфликтов. – Ну что вам стоит, пойти погонять на другой горке? Просто нам здесь удобнее. - Может, вместе тогда погоняем? – раздумчиво предложил блондин. – Вшестером гонять прикольнее, чем втроем. – И, отступив в сторону один шаг от сестер, вполголоса произнес, - С женщинами тем более, на активные игры особо не приходится рассчитывать… Хотя, если честно, мои – стараются мне соответствовать. Близнецы еще раз переглянулись, а третий малыш, радостно засветившись улыбкой, воскликнул: - Ну, здорово же, клево, класс! – и решительно направился прямиком к блондинкам. Те, не ожидая столь непосредственной реакции, тем не менее, все же проявив свою нежную от природы девичью натуру, принялись тормошить его, разглядывая его цепочки и стразики. Старшие мальчики полезли на горки, башенки, веревочные лестницы и подвесные мостики игрушечной крепости, за которую им не пришлось воевать друг с другом. Вдоволь наигравшись, они расселись на мягком покрытии, поджидая своих родителей, которые и в самом деле ушли по делам в этом огромном центре, оставив своих деток под присмотром волонтеров детской площадки. - Ты, как я смотрю, по металлу фанатеешь? – важно спросил старший рыжий. – «Металлика»? - Да, меня папа увлек, он гитарист, все время то музыку сочиняет, то ее играет. У меня и колыбельные были в тяжелом роке. - Вот так совпадение! – засмеялся старший из близнецов. – Наш папа Эй (A), тоже музыкант, только он певец и довольно известный. - Я бы даже сказал, звезда! – поддержал разговор и второй близнец, снова поправляя волосы, надувая губы и мимоходом высматривая витрину, словно бы собираясь полюбоваться на свое отражение. – Папа Х всегда так говорит, когда мы собираем папу Эя в тур, он говорит, «Наш папа-звезда поедет развлекать своих фанатов-поклонников своими новыми песнями. А мы пока изучим весенний каталог Лены Майер и напишем отчет в Инстаграм!» - Это я не очень люблю, - сказал снова старший. – Я готовлюсь к поступлению в музыкальную школу Вебера по классу вокала, туда набор осенью. Это вот мой братец, он даже не сомневайся, будущая звезда всех модельных агентств, а я, я нет, я петь обожаю. - А что ты больше всего любишь петь? – спросил блондин. – Мне папа гитару подарил, я играю немного, он говорит, у меня есть способности, если я не стану лениться. И тоже предлагал прослушивание у Вебера… - Я люблю папины песни петь, не «Металлику» - сказал рыжий, прикусывая нижнюю розовую губу с парой веснушек и прищуривая светлые глаза в длинных золотых ресницах. – Соул или мягкий рок, мелодика прежде всего, это папа Эй всегда так говорит… - Да, мой тоже так говорит, даже в тяжелом роке важны и мелодия и смысл… Они бы говорили еще дольше, уже совсем по-приятельски, но тут, со стороны аллеи с пафосными модными бутиками показались двое мужчин с несколькими пакетами от фирменных дизайнеров. - Хм, - задумчиво протянул второй рыжий близнец, подергав себя за кудрявую прядку на лбу, - Что-то маловато сегодня… - Наверняка, остальное домой привезут, - сказал старший, - Оторветесь с папой Х вечером. От второй аллеи торгово-развлекательного центра показалась вторая пара родителей, пышнотелая дама-блондинка и худощавый мужчина с похожим на сына оттенком волос и красивым молодым лицом. Он рассеянно слушал жену, разглядывая коробку с гитарными струнами, которую он крутил в руке. - Томми Джо! – воскликнул один из пап рыжих. Светловолосый мужчина и старший из близнецов, тот самый, с прямой рыжеватой челкой до бровей и веснушками по всему лицу, одновременно подняли головы на оклик. - Что? И взгляды одного из пап, высокого красивого мужчины с роскошной блестящей шевелюрой и небольшой бородой на удивительно знакомом многим посетителям центра, лице, встретились с глазами отца мальчика со светлым хохолком на затылке. - Адам? - Что? – незамедлительно ответил его светловолосый рокер. Двое мужчин, блондин и шатен, певец и гитарист, растерянно остановились по обе стороны детской площадки, разделенные удивленными взглядами их шестерых детей, рыжих и блондинов, по трое деток на каждого. - Они что, знакомы? – удивленно спросил старший рыжий Томми Джо. - У тебя как фамилия? – отозвался блондинистый его ровесник, как оказалось, Адам. - Ламберт. А твоя? - Рэтлифф. - Все ясно, - кивнул головой Томми Джо Ламберт. - Точно. – согласился Адам Рэтлифф. - Папы! – решительно встряли они в растерянные взгляды Адама Ламберта и Томми Джо Рэтлиффа. – Вы тут пока молодость вспоминаете, мы в МакДак пойдем, ладно? - Конечно, сынок, - хором ответили папы, вспоминая про реально окружающий их мир. – Не забудьте прихватить и остальных. - Забудешь их, как же, - понимающе переглянулся старший близнец Ламберт с младшим блондином Рэтлиффом. – Раньше надо было вам головой думать… чтобы мы сейчас не забывали. Они смеясь и переговариваясь, уже все вшестером отправились к завлекательно маячившей вывески МакДака напротив детского городка. Взрослые, словно внезапно опомнившись, заговорили, разом и громко. Вторые половинки знакомились между собой, а музыканты, мельком глянув на их обмен любезностями, снова прикипели взглядами друг к другу. - А наши сыновья правы, - наконец сказал Томми Джо. – Нам и впрямь есть, что вспомнить и о чем поговорить… Он отошел к кромке зеленого покрытия площадки и уселся, подобрав под себя ноги. Его жена и муж Адама как-то растерянно посмотрели, остановив на полуслове свой поток любезностей, а сам Адам Ламберт подошел к своему лучшему гитаристу всех времен и уселся рядом. - Поговорим, Томми, давно что-то мы этого не делали, - и они одновременно засмеялись. Детские голоса и смех продолжили их смех, теряясь в высоких арочных сводах стеклянного потолка развлекательного центра. Вокруг них, перед ними, повсюду, бегали малыши и детки постарше, всех оттенков волос и кожи, одетые в разноцветные одежки, они бегали друг за другом, заливисто хохоча и резвясь. Все вокруг было правильно и все шло своим чередом.