Ночь игр

      Был совершенно обыкновенный вечер. Ночь медленно окутала Нью-Йорк, заставляя его пробуждаться от дневного сна и надевать свой костюм из ярких ламп, неоновых вывесок и разноцветных гирлянд.       Алек совсем недавно вернулся с очередной миссии домой и сейчас сидел на кухне, расправляясь с одиноким поздним ужином и попивая любимый травяной чай.       Магнуса дома не было, но охотник не волновался: он получил сообщение от него ещё днём, в котором тот, ссылаясь на важные дела, оповестил, что уехал по делам в центр и будет, скорее всего, поздно.       В лофте слишком тихо и одиноко, однако Алек только наслаждается этим. Сегодня он большую часть дня провёл в Институте, где постоянно все кричат и спорят, и ещё несколько часов был вынужден патрулировать улицы города, постоянно проверяя сенсор на признаки демонической активности. Красота, а не денёк, если в мире ещё существует такое понятие, как сарказм.       Охотник чувствовал, как над телом постепенно начинает доминировать усталость, которую он так упорно игнорировал целую неделю. Миссии, собрания, тренировки — всё как-то разом навалилось, — и он понял, что неимоверно хочет отдохнуть. Посидеть рядом с Магнусом, посмотреть какое-нибудь кино, выпить горячего глинтвейна (хотя он и не был любителем), погреться в тёплых объятьях — словом, делать всё что угодно, главное в присутствии любимого мужчины и отсутствия серьёзной работы.       Пора устроить выходной, пришёл к несвойственному себе выводу Александр.       Он закончил с ужином и приготовил себе вторую чашку ароматного чая. Всё же огромный плюс, когда твой парень — маг. В их доме в неограниченном количестве всегда имелись травы, из которых можно было делать великолепные настои. В Институте это, разумеется, тоже есть, но всё, что растёт в тамошней оранжерее, находится под строжайшим контролем.       Наконец, когда Алек, глянув на наручные часы, уже начал беспокоиться, в прихожей хлопнула дверь, и по коридору раздались торопливые шаги.       — Я на кухне! — крикнул охотник.       Магнус появился там спустя несколько секунд. Он прошёл мимо брюнета, игнорируя его вытянутые в трубочку губы, ожидавшие приветственного поцелуя, и, по непонятным причинам не прибегая к помощи магии, налил себе полный стакан холодной воды прямо из-под крана. Будь это кто угодно, но не Магнус, Алек бы и бровью не повёл, однако это всё-таки был его парень, а значит, что-то точно произошло.       — Магнус, что случилось? — встревоженно спросил нефилим.       Азиат снова проигнорировал его, наливая второй стакан воды и выпивая и его тоже залпом. Пара капель упала на, как всегда, идеальную фиолетовую рубашку, что нельзя было не заметить, и растеклась в две небольшие тёмные точки. Маг и на это никак не отреагировал.       — Магнус Бейн. — Алек чуть повысил голос и сорвался на серьёзный тон.       По комнате прокатился звук похожий на рычание и возглас несправедливости одновременно. Это нечто, эхом отскочив от стен, побежало дальше по комнатам.       — Сколько живу, а никогда не знал, что пробки могут образовываться даже при передвижении порталами, — наконец-таки возмущённый тоном заговорил Магнус, отодвигая для себя стул и со вздохом усаживаясь на него.       Алек, чуть успокоившись, откинулся на спинку своего стула и, приготовившись слушать, взял в руки чашку с чаем.       — Возникли сложности с перемещением?       — Ага, — небрежно ответил Магнус, разминая пальцы. — Одна двадцатидвухлетняя, чрезмерно болтливая сложность. Зовут Симон, может, слышал. Он, кажется, с некоторых пор жених нашей прекрасной Изабель.       Алек тихо рассмеялся.       — Так Саймон и был твоими делами?       — Да Лилит упаси! — воскликнул маг. — Клэри попросила меня помочь с переводом текстов одного старинного фолианта, некогда принадлежащего её семье, а этот, — он презрительно скривился, — Симон…       — Саймон, — автоматически поправил Алек, радуясь, что этого, кроме Магнуса, никто не слышал.       — Да-да, он самый. В общем Симануэль с нею увязался. Поэтому вместо того, чтобы потратить время с пользой, мне пришлось выносить его и его бессмысленную болтовню.       Саймон своими разговорами мог довести до белого каления любого, и даже крепкие нервы Верховного Мага не выдержат. Алек довольно улыбнулся, представляя, как Магнус превращает Льюиса в маленького хомячка и сажает в круглый прозрачный шарик, чтобы тот бегал по полу и, что главное, ни издавал понятных звуков. Вот было бы здорово! Алек ради этого даже вынес бы прожигающего в нём дыру взгляда Клэри и возмущение сестры.       — Но было в его болтовне и кое-что весьма интересненькое, — резко озорно сказал Магнус.       К нему вернулась извечная игривость, исчезла усталость, как и пятнышки от воды, будто этого никогда и не было. Он принял более свободную позу, скрещивая руки на груди и с особым, понятным только находящимся в комнате выражением смотря на своего охотника.       — Симон рассказал мне об одной интересной игре, в которую они вчера ночью играли с Изабель.       Алек закашлялся, поперхнувшись чаем.       — Сладкий, ты вечно не о том думаешь, — мягко протянул Магнус.       — Да Ангел упаси меня о таком думать! — встрепенулся охотник, тряхнув головой, отгоняя подобные фантазии. Он смутился. — Что за игра?       Они переиграли, вероятно, уже во все существующие игры, но Магнусу всегда было мало. Как не так уж давно узнал нефилим: его парень тот ещё игроман. В свободное время или в перерывах между более взрослыми играми они практиковали «Морской бой», «Да/нет, чёрное/белое», «Ладошки», «Точки и отрезки», даже «Крестики и нолики». Алек знал столько игр, что когда у него появятся дети, он точно будет знать, чем их занимать.       — Называется «Виселица».       Охотник встал, убирая за собой посуду.       — Если она не подразумевает повешение Льюиса за то, что рассказывается тебе про все эти игры, то я пас.       — Я подумаю над твоим предложением, — усмехнулся Магнус, тоже выходя из-за стола, — но она об ином. Идём, сегодня у нас ночь игр!       И он резвым шагом направился прочь из кухни.       Парни удобно устроились в спальне. Алек расположился по одну сторону кровати, ближе к изголовью, откидываясь на подтянутые вверх подушки, а Магнус предпочёл занять место напротив него, у изножья кровати, скрещивая ноги в позе лотоса. В полутьме маг выглядел особенно привлекательно и загадочно, но всё представление портило то, что в руках он держал простой карандаш и блокнот для рисования.       — Значит, я правильно понял, — медленно говорил Алек, — ты загадываешь что-то из надетого на мне, а я должен отгадать, что это, называя буквы из этого слова? И если я отгадываю слово, то ничего не происходит, а если не отгадываю, то снимаю с себя эту самую вещь?       — Правильно, милый, — коварно улыбнулся Магнус. Эта улыбка насторожила охотника: она не сулила ему спокойного вечера. — И если ты отгадываешь, то право загадывать переходит к тебе, а если наоборот, то снова загадываю я.       Огромная замороченность и сомнение, что Саймон мог о подобных играх рассказывать кому-то (в особенности Магнуса!), заставила Алека усомниться в подобных правилах, но он счёл разумным ничего не говорить. В конце концов, он лежит в удобной позе, дома, Магнус рядышком, никаких дел на ближайшие несколько часов не предвидится. Ни об этом ли он мечтал мгновениями ранее?       — Чёрт с тобой, — расслабленно улыбнулся он. — Давай сыграем в «Виселицу».

***

      — Кто называет часы «котлы»? — возмутился Алек, расстёгивая кожаный ремешок и бросая свои наручные часы в маленькую кучу вещей, лежащую рядом на кровати. И это Магнус ему ещё фору дал, позволив один раз загадать слово самому. Охотник подозревал, что без мухлежа там не обошлось. Ну не мог Магнус не отгадать слово «пиджак». Вот никак не мог!       — Многие, — с довольной широкой улыбкой ответил маг.       Алек гневно посмотрел на него, ожидая дальнейших разъяснений, которые, по большей части, ему были и не нужны.       — Ну что же, Александр, есть много версий, почему некоторые называли часы «котлами», — расплывчато начал Магнус, вытягивая ноги на кровати. — Имеются две русские версии. К слову, от них всё и пошло. А есть британская и еврейская версии.       — А ты давай самую короткую.       Охотник почувствовал холодок, пробежавший по спине, и поспешил встать, чтобы закрыть окно. Футболки его лишили ещё в первом раунде игры. Он как-то быстро остался с голым торсом, без фамильного кольца и вот теперь ещё и часов. На нём оставались ещё джинсы, нижнее бельё и носки. Картина печальная, учитывая то, что с Магнуса ему удалось снять лишь пиджак, и то, что проигрывать маг совершенно не настроен. Да и одни его украшения стоят десяти удачных для нефилима раундов.       — Не хочу короткую, — как ребёнок насупился Магнус, — хочу самую интересную.       Алек усмехнулся, возвращаясь на нагретое местечко.       — Давай тогда самую интересную.       — Моя любимая — самая трагичная. «Котлами» часы начали называть ещё в СССР, когда появились первые трудовые лагеря, — начал рассказ Магнус. Алеку даже знать не хотелось, откуда он такое знает. — Отбывающих наказание на каторжных работах узников с помощью огромных посудин, списаных с кухонь, надзиратели оповещали о перерывах на обед. Колокола в лагерях не вешались, поэтому приходилось использовать, что было под рукой. «Котлы» во множественном числе, потому как обычно их устанавливалось несколько, по периметру работ. С тех времён и пошло название «котлы», хотя сейчас, разумеется, так никто не говорит, особенно у нас.       — И именно поэтому вы, профессор Бейн, решили вспомнить эту невообразимо интересную часть истории другого государства, которого сейчас даже не существует, и провести мне лекцию, без которой я дальше просто жить бы не смог, — с сарказмом произнёс Александр, делая вид, что закончил записывать лекцию и поправил невидимые очки.       — Ты попросил — я рассказал, — пожал плечами Магнус. — Своего внутреннего профессора я предпочитаю подключать в других случаях.       Белоснежная улыбка сверкнула в приглушённом свете комнаты, а затем охотника одним резким движением пригвоздили к холодной спинке кровати. Алек одуматься не успел, как все его мысли улетели в далекие миры под воздействием поцелуя. Он успел почувствовать мурашки, прежде чем отключить сознание, но так и не понял, чем они больше вызваны: прикосновением холодного металла кровати к его оголённой спине или руками Магнуса, бесстыдно исследующими всю ту же часть его тела.       — Вернёмся к игре. — С шальным взглядом Магнус отстранился. — Ой, какая прелесть: снова моя очередь загадывать!       — Какая неожиданность, — фыркнул Алек, пытаясь усмирить клокочущее в груди сердце и не показывать, что опешил от таких молниеносных скачков их времяпрепровождения.       Магнус своим великолепным витиеватым почерком написал следующее слово и с озорством посмотрел на охотника, который, как ни старался, не смог и примерно прикинуть, что там было за слово.       — А? — обречённо выдохнул Алек.       — Примитивный ответ, но он принят.       Магнус зачеркнул одну букву. Вторую, как показалось Алеку.       — Следующая?       Брюнет секунду подумал.       — Н?       — Тебе начинает вести.       Улыбаясь, маг зачеркнул ещё букву.       — Е, — гораздо увереннее предположил Александр.       — Рано я тебя похвалил.       Брюнет раздражённо шикнул. Он слишком хорошо знал своего парня и понимал, что выбранное слово точно какое-нибудь мудрёное, старинное и мало используемое. Он задумался, быстро оглядываясь себя. Скорее всего, Магнус выбрал джинсы, потому что по мелочам он его уже раздел. Но как иначе можно назвать джинсы? Н-да, сейчас бы сестринские знания моды и всех разновидностей брюк ему бы очень не помешали.       — Р-р-р!       — Умница мой!       — Что? — Алек хмуро уставился на Магнуса, выныривая из своих мыслей.       — Ты угадал ещё одну буквы, — ответил маг, уже отложив блокнот. — «Р» тоже есть.       Охотник не помнил, чтобы произносил эту буквы, но и не стал оправдываться, поясняя, что, скорее всего, Магнус перепутал это с обычным негодующим рычанием. Он натянуто улыбнулся, будто так и было задумано.       — А. Н. Р, — повторил он для себя. — И у меня есть ещё несколько попыток. Да я выигрываю!       — Когда я загадал твоё фамильное кольцо, ты тоже так думал, — рассмеялся Магнус. — И в итоге завалился почти на последней букве, хотя я ничего сложного и придумать не пытался.       — Никто и никогда не называл фамильные кольца перстнями, — сказал в свою защиту смутившийся парень. — Я просто растерялся.       — Конечно, конечно.       Магнус потянулся через всю кровать и оставил лёгкий, почти невесомый поцелуй на губах своего охотника. Алек и всё его тело воспротивился, когда маг попытался вернуться на своё место.       — Мы ещё не закончили, — напомнил Бейн.       — Мы можем доиграть и завтра.       Алек вырвал блокнот из рук азиата и бросил на пол. Он приблизился к магу, ожидая получить новую порцию ласки и любви. Магнус, ухмыляясь, принял его в объятья, соединяя их в полноценном поцелуе.       Вот. Это уже другое дело. К таким вечерам Александр привык, такое развитие событий ему нравилось. Они, несмотря на неудобство позы, больше не двигались. Одну руку брюнет положил магу на бедро, а другой притягивал его к себе ближе за шею. Руки же Магнуса долго не могли находиться в покое и отправились путешествие по разгорячённому телу, покрытому Рунами. Длинные, изящные пальцы обвели каждый из чёрных знаков, уделили внимание всем шрамам, даже самым маленьким. Они несколько раз прошлись по накаченным рукам охотника, сосчитали и пересчитали кубики его пресса, скользнули по твёрдой груди, обогнули шею, пробежались мурашками по позвоночнику и только после всего спустились к молнии джинс.       Взгляд, как и мысли, Алека затуманился. Мир окрасился в серый цвет, на фоне которого Магнус горел ярким приносящим приятную физическую боль синим пламенем. Алек опомниться не успел, как стянул с мага эту чёртову вечно мешающую рубашку, кажется, вырвав из неё все пуговицы и лишив пары блёсток, и начал выцеловывать каждый миллиметр бронзовой кожи. Они сменили позу, чтобы было удобнее, и он, начав со скул, закончил свой путь совершенно в ином месте.       Некоторое время по комнате разносилось только тяжёлое дыхание, от которого воздух в комнате всё больше раскалялся, выжигая их лёгкие.       В какой-то момент Магнус снова сменил их позу, отказываясь сверху. Его раскрасневшееся чудо с потемневшим от желания, голодным взглядом голубых глаз смотрело на него, ожидая дальнейших действий. Маг любил играть. Это знали уже все. Особенно дорого это знание обходилось его мужчине. Александр ёрзал под ним, облизывая губы, изнывая и прося намного большего, но маг медленно — мучительно медленно! — начал свою игру.       Его губы исследовали грудную клетку охотника, оставляя на каждом месте, к которому прикасались, влажные багровые следы. Завтра он, разумеется, за своё своевольство будет награждён мрачным взглядом и очаровательным румянцем, но это его не останавливало. Он почувствовал, как по всему телу нефилима прошла дрожь, когда он поцеловал место находящееся опасно близко к ремню. Магнус вернулся к шее охотника, покусывая тонкую кожу и чувствую, учащённый пульс. Он впился в полные губы обжигающим, выбивающим воздух из лёгких поцелуем, прежде чем рывком отстраниться и наградить Александра самым наглым, самым издевательским взглядом и порочной ухмылкой.       — Мы. Не. Закончили. — Контролируя голос, проговорил он.       Алек, не довольно сжав зубы, готов был ко всем чертям послать эту идиотскую игры и Саймона в порошок стереть за то, что вообще рассказал о ней, но терпеливо выдохнул, пообещав себе разобраться этим позднее. В конце концов, зная Магнуса, игру им всё-таки придётся закончить. Однако он всё же потянулся к магу, давая недвусмысленный намёк, что играть не хочет. Впрочем, его очень тактично вернули на место, коротко клюнув в щёку.       — На чём мы там остановились? — вздохнул парень.       — А. Н. Р. — Весело напомнил маг. — И ты ошибся всего раз: на букве «Е».       — Ладно. — Охотник откашлялся. Собрать разбежавшиеся мысли в кучку оказалось не так-то легко. — А. Н. Р, ага. Ну, пусть будет «М».       — И снова мимо.       Магнус не поднимал блокнота, и Алек понадеялся, что тот упал лицевой стороной вверх, но, увы, надежда разбилась о скалы несправедливости, а если быть точнее, скрылась под пледом, которое они в порыве сбросили.       — П?       — Нет.       — И?       — Сожалею.       «Б», «К» и «Я» тоже оказались в пролёте.       — Ы? — выдохнул Алек.       — Кто вообще загадывает букву «Ы»?       — Зная тебя, в загаданном слове и «Э» может быть, — проворчал Алек. Он попытал удачу: — А подсказку можно?       Охотник постарался сделать самый молящий взгляд, на какой был способен. Годы без практики давали о себе знать, но он надеялся, что ему удалось скопировать мимику Изабель или Джейса, когда те просят его о чём-нибудь.       — Но только одну, — смиловался Магнус. — В слове есть буква «Х».       «Зашибись подсказка!» — подумал Александр, но вслух что-либо говорить не рискнул.       А. Н. Р. Х.       Он напряг мозги, ожидая откопать там хоть что-то полезное. Должен же он из всех разговоров Магнуса вспомнить хоть что-нибудь касающееся одежды. Или, может быть, что-то из слов Иззи когда-то нечаянно сохранилось в его памяти?..       Неожиданно его поразила догадка. Взятая, однако, не из воспоминаний о разговорах мага, а из картинок в голове его утренних сборов в Институт.       — Х. А. Н. Р. — в таком порядке? — спросил он, надеясь, что прав.       — Да.       Алек втянул в лёгкие побольше воздуха, затем медленно-медленно выдохнул и повторил этот ритуал несколько раз. Мысленно он уже находился в фантазиях, где его руки смыкаются на шее одного придурка, хорошенько встряхивают этот мешок идиотизма, и после, убив, закапывают под крыльцо.       — Значит так, — его голос был замогильно спокойным, — ты загадал слово «Ханро». Это марка моих боксеров, — он поднял руку, когда Магнус уже собирался похвалить его. — Я сейчас отойду ненадолго, чтобы кое-кому по телефону шею намылить, а когда вернусь, мы продолжим то, на чём из-за этой идиотской игры остановились.       И он поднялся с кровати, хватая с прикроватной тумбочки сотовый, чтобы выйти на балкон, на холодный воздух, и прибить одного чрезмерно болтливого бывшего вампира, ныне Сумеречного недоохотника.