Волки и Боги

      Хильда быстро шагала через подсобные помещения храма, периодически оглядываясь и проверяя, не отстала ли спутница. Проверить это по-другому не было никакой возможности, та двигалась абсолютно бесшумно. Не бряцала металлическая штуковина за спиной, сейчас запакованная в узкий длинный мешок с одной лямкой. Ничего не стучало в тяжёлом «рюкзаке», как назвала Тазори большой пятнистый мешок. Не стучали по полу подошвы, не было слышно даже звука трущихся друг об друга штанин. Во всей Атрее даже ассасины не передвигались так тихо, во всём полагаясь на магию теней.       Девушки вышли в просторную круглую залу, всю залитую солнечным светом. Полом в помещении служил плотный песок — удобная поверхность для проведения тренировочных боев. Около входа стояла небольшая статуя, изображающая парящий в воздухе каменный щит, из верхней части которого росли два коротких перепончатых крыла. Хильда протянула к ней руку, направляя идущий через неё поток эфира, чтобы оставить на ней отпечаток своей души.       — Это кибелиск. Когда тело умирает, душа возвращается в поток эфира. Однако если оставить её отпечаток на специально созданном для этого артефакте, то артефакт станет для души якорем, который вытянет её обратно и даст собрать вокруг неё новое тело. Не то чтобы я думала, что ты можешь меня убить, но хотя бы попытайся. Я хочу знать, насколько ты бесполезна, — очередная подколка и опять мимо. Тазори аккуратно прислонила к кибелиску рюкзак, затем длинный чехол со странным ружьем из чёрного металла и накрыла это всё своим плащом, который накинула ещё в кабинете бога. За плащом отправилась куртка, и вот, гостья из другого мира опять в белой майке и зелёных штанах, позволяя увидеть превосходно развитую мускулатуру, в которой не было ни грамма жира.       — Убить тебя, значит… Два вопроса. Найдётся ли у вас литейщик, умеющий работать со сложными сплавами, и существует ли в вашем мире порох?       — Зубы мне заговариваешь?! — внезапный вопрос и точёная фигура темнокожей изрядно выбили чародейку из колеи, а полная невосприимчивость той к насмешкам действовала на нервы. — Всё есть, хватит разговоров!       — Это хорошо, что есть… — Тазори вздохнула и нарочито медленно потянулась к поясу, Хильда схватилась за посох в разы быстрее. Вырвать резким движением из креплений, движением сверху вниз опустить тяжёлую палку на голову заносчивой смертной, а дальше по ситуации. Она даже успела рвануть оружие вверх и почти увидела, как оно разбивает череп противника. А потом, её душу выбило в поток эфира, позволяя разглядеть собственное тело, заваливающееся назад, и кровавое месиво, в которое превратилась ее голова. Душа рванулась к кибелиску, попутно выстраивая вокруг себя новое тело. Стоило сформироваться речевому аппарату и лёгким, Хильда возмущённо захрипела:       — Какого хрена?! Ты не… — она хотела высказать ещё много чего, но спокойный голос Тазори развалил всю речь.       — Не дала тебе подготовиться? Сыграла на твоём незнании? В реальном бою враг никогда не станет ждать тебя, давать тебе пространство для маневра. Ты, вроде, профессиональный военный, могла бы и понять такую простую истину. У меня осталось ещё четыре выстрела, даю тебе три секунды на подготовку.       — Да пошла ты! — Хильдегард хотела выкрикнуть ещё что-то, но напоролась на ничего не выражающий взгляд наемницы и подавилась словами. Несколько минут назад эти глаза мягко светились золотом, да так, что в них хотелось утонуть. Золотая радужка погасла, превратившись в блеклый и тонкий контур вокруг зрачка, а вместе с ней пропало и тепло во взгляде. Теперь эти глаза были самой смертью. Той самой, после которой нет возврата на кибелиск.       — Два… Один… Время.       От первой пули чародейка увернулась при помощи сложной магии, позволяющей пропустить сквозь себя удар или заклинание. К сожалению, часто так не сделаешь, поэтому следующие две пули пришлось ловить на магические щиты. Первый барьер треснул и рассыпался со звоном битого стекла, однако наложенный под него более мощный выдержал. Хильда даже позволила себе ухмылку и выдернула посох из креплений, последняя пуля никак не должна была попасть в цель.       — Даже если ты заряжаешь обычные пули, всегда поставь последней пулю Обхода, это спасёт тебе жизнь не раз и не два. Так казал мне однажды один умный м… человек, — донесся до неё голос и одновременно с ним, в груди как будто взорвалось солнце. — Именно такой пулей его и убили… Грамотно зачарованная пуля обхода спокойно пройдет через магические барьеры любой стихии, а также через броню и каменные плиты. А если у вас есть ручная ведьма, вы можете здорово сэкономить, заставляя её чаровать подобное, — голос звучал все глуше, а Хильда использовала всё свое целительное мастерство, чтобы заживить дыру в груди. Все инстинкты орали, что проще сдаться и создать новое тело, но чародейка продолжала упорно цепляться за жизнь в этом.       — А вы крепкие! — голос Тазори звучал восхищенно. — Полтела в лоскуты, а ты ещё держишься. Я могла бы проложить тебя расстреливать, но мы ведь здесь не за этим, верно? Даю тебе пятнадцать секунд, и мы продолжим, — она достала из рюкзака коробку из плотной бумаги и, вытащив из рукоятки стреляющей штуковины кусок, начала сноровисто наполнять его металлическими цилиндриками из коробки.       — Оружие, из которого я тебя застрелила, называется пистолет. А конкретно эта модель — Дезерт Игл. Если по-вашему — пустынный орел. Стреляет он пулями, и именно ими я сейчас снаряжаю магазин. Время вышло, — она опустила пистолет в кожаный чехол на поясе и выдернула из ножен два ножа. В правой руке у неё был обычный чёрный клинок длиной в полторы ладони, а вот в левой было что-то непотребное. Лезвие длиной в три ладони было расположено под углом к рукояти и слегка светилось серым. Вспоров запястье правой руки, Тазори подставила серый клинок так, чтобы кровь лилась на него. На землю не упало ни капли — жадное оружие впитывало кровь как губка. Начав беднеть, девушка облизнула запястье, от чего оно мгновенно перестало кровоточить и начало зарастать. Поднеся клинок ко рту, она будто бы что-то сказала ему, после чего резко рванула с места, сокращая дистанцию.       Развернувшееся перед ней шоу ввело Хильду в некоторое замешательство. Она ещё не пришла в себя после перерождения и почти смерти, когда ей пришлось за считанные секунды восстановить грудную клетку. Однако когда перед ней появился враг с привычным оружием, тело начало действовать само. Для начала — выхватить посох и ударить сверху вниз, вкладывая всю силу. Наёмница оказалась быстрее и, поднырнув под удар, рванулась к горлу, скрестив клинки друг на друге. Не долетев до шеи буквально два пальца, лезвия воткнулись в магический барьер, который приняв в себя весь импульс удара, рассыпался. Оставив лишь поверхностный порез на шее, Тазори отпрыгнула назад, выворачиваясь из захвата. В момент приземления в левый бок сильно прилетело посохом, под навершием которого хрустнули ребра, заставляя зашипеть от боли. Очередной удар сверху она заблокировала скрещенными ножами и, рванув руки в разные стороны, перерубила посох, поплатившись за это чёрным ножом, лезвие которого отломилось у основания. Хильда замерла, провожая глазами падающее навершие. Закаленное в драконьей крови древко выдерживало удары любым оружием, не получая даже царапин. Это оружие не способно расплавить даже лава Ока Бездны. А тут простой кривой кинжал, ещё и в руках смертной. С небес на землю её вернула боль под правой ключицей, куда воткнулся обломок чёрного клинка, заставляя обратить внимание на серую полосу металла, приближающуюся к лицу. Выработанные за тысячу лет инстинкты всё сделали за нее: закрыть глаза, представить, что твоего тела не существует, и заставить его поверить в это. Рвануть сознание назад на два шага, потянув тело за собой. Перевернуть посох, вторым навершием ударить противника по кисти, держащей оружие, шагнув вперёд, ударить в центр груди вкладывая вес всего тела. Рефлексы всё сделали сами, оставив Хильду стоять, покачиваясь от усталости, пока Тазори отлетала к противоположной стене.       — Эй, черная, просто признай, что я победила, и мы закончим, — у чародейки было явное преимущество, поэтому она опять позволила себе поупражняться в острословии, не опуская, однако, оружия.       Наёмница в ответ прохрипела что-то непонятное, падая на четыре конечности. От тела пошёл пар, и спустя несколько мгновений на ее месте стояло животное, выглядящее как помесь волка и песчаной лисы ростом почти с Хильду. Секунда, и зверь уже подмял чародейку, опрокидывая на песок. Наступив передними лапами девушке на руки, не давая двигаться, волчара примерился, чтобы поудобнее перекусить шею. «Кажется еще одной смерти не избежать», — пронеслось у чародейки в голове, однако укуса не последовало. Лапы подогнулись и животное упало, будто бы замертво. Хильдегард попыталась было скинуть с себя тяжелую тушу, которая стремительно становилась легче, превращаясь обратно в человеческое тело. Хотя, человеческое ли?.. В голове всплыла заминка наемницы, когда та говорила про себя — «нового… новое существо», а одновременно с этим пришло осознание того, что какой бы крутой та ни была, Тазори всё еще смертная.       Хильдегард никогда не была спецом по лечению людей, а уж нелюдей тем более, поэтому сейчас приходилось лихорадочно вспоминать как это работает. Из глубин памяти выплыл монотонный голос Учителя: «Замкните смертного в свой целительный круг и заставьте эфир течь через него, как он течет через вас». Однако, для начала надо было скинуть тело с себя, перевернуть на спину и убедиться, что подопечная ещё жива. Проверив пульс пациентки, Хильда уселась той на бедра и, схватив за руки, соединила запястья — левое с правым и наоборот. Закрыв глаза, она сосредоточилась на потоках эфира, которые пронизывали всю Атрею, не давая планете развалиться окончательно. Сначала не было ничего, но через несколько секунд Хильда ощутила, как в правую руку начала вползать чужая боль, будто бы расплавленный металл заполнял вены. Она видела все повреждения в организме пациентки — два нижних левых ребра сломаны и чудом ничего не проткнули, а от центра грудной клетки куда пришелся удар посоха, расходилась сеть аккуратных трещин. Пытаясь избавить смертную от боли, чародейка мысленно надавила на поток эфира, чтобы тот тёк быстрее. За что и поплатилась.       Внезапно, она ощутила будто бы ее ударили хлыстом по спине. Мир вокруг изменился — воздух вокруг дрожал от зноя, а до горизонта и дальше был только белый песок. За спиной засвистел хлыст, опускаясь опять. Но в момент, когда он должен был коснуться спины, картина сменилась. Хильдегард лежит на чём-то, откуда-то зная, что это называется «строительные леса», под ней город огромных домов и движущихся коробок на колёсах — «автомобилей». Через прицел своей винтовки она наблюдает за пухлым мужчиной с залысинами и в синем пиджаке — сегодняшняя цель. Сидя за столом, он что-то радостно пишет, лишь слегка кивая собственным мыслям. Идеально. Выдыхая, Хильда мягко выжимает спусковой крючок до конца. Смотрит на кашу из крови из мозга, забрызгавших стол, отпечатывая эту картинку в голове, чтобы запомнить навсегда. Также, как и всех, кого она убила до этого. Мир плывет, перекидывая её в следующее воспоминание. Она стоит на коленях перед свежей могилой и, подняв лицо к небу, воет по-звериному, а стёртые в мясо руки ноют на рукоятках клинков. Уже другой эпизод: она стоит на входе в маленький городок маленькой страны которая, как она знает, называется «Финляндия», и, натянув капюшон на лицо, смотрит на колокольню, у подножья которой маленькое кладбище, где покоится кто-то очень ей важный. Падает на сидение ночной электрички рядом с угрюмой блондинкой в наушниках. Бежит по джунглям, держа в руках автомат с деревянным прикладом. Сражается с чёрной тенью, держа в каждой руке по полуторному мечу. Мчится вместе со стаей волков, таких же оборотней, как и она.       Резкая боль вырвала Хильду из калейдоскопа воспоминаний, в котором было слишком много боли. Её лицо было в считанных миллиметрах от лица Тазори, которая внимательно изучала чародейку.       — Не многовато ли на себя берешь, малютка?       — Я, не… — попытавшись сказать что-либо, Хильда осознала, что хрипит, а нос заложен, и, прикоснувшись к щеке, она ощутила влагу под пальцами. Смущение обожгло щеки — взрослая уже, под началом двадцать восемь, нет, уже двадцать девять даэ…существ, а расплакалась хрен пойми от чего, как маленькая. — Я жизнь тебе спасала, идиотка блохастая!       — Ага, за это спасибо. А лезть в голову обязательно было? — от тусклого взгляда наёмницы все ещё бросало в дрожь, даже не смотря на удивленно поднятую бровь.       — Я не… — Хильда непроизвольно всхлипнула и снова зарделась. — Я не специально. Это побочный эффект такого метода целительства. Прости…       — Ладно. Побочный, так побочный. Не бери в голову, — Тазори откинула голову назад и закрыла глаза, как бы ставя точку в разговоре. Поднявшись, чародейка услышала за спиной произнесенное полушепотом: «Спасибо, что оплакала её».       Даже у самых сильный бывают моменты слабости. В такие моменты надо отойти в сторонку и дать человеку побыть наедине с собой. Даже если это гость из другого мира, который может превращаться в стокилограммового волка. К тому же, надо было прибрать с тренировочной площадки последствия поединка. Пол выровняется сам, поглотив при этом всю органику, а вот всё остальное надо убрать, если не хочешь на следующей тренировочной дуэли упасть спиной на обломки клинка. Хильдегард закрепила укороченный посох обратно за спину, подобрала срезанное навершие и, покрутив его в руках, повесила на пояс — может получился продать или переделать под что-то. Подобрав рядом обломок чёрного клинка, девушка поняла, что его название: «Сталкер». И ничего удивительного, с перепугу так эфиром долбанула, что могла бы и вообще всю память Тазори на себя записать.       Хильда сделала ещё пару шагов к центру площадки, прикидывая, всё ли прибрала, как вдруг её внимание привлекли солнечные блики из центра залы — тот самый изогнутый клинок, перерубивший посох. Что-то было в нём притягательное, нож словно звал, приглашая схватиться за рукоять. Будто в забытьи, Хильда сделала недостающие два шага и потянулась к оружию. В момент, когда она почти схватилась за рукоять, обмотанную полосками кожи, что-то перехватило её руку и сильно надавило на болевую точку между большим и указательным пальцами. Чародейка подняла взгляд чтобы узнать, кто решился на подобную дерзость и натолкнулась на глаза Тазори, которые снова светились золотом. Сейчас сияние было куда слабее, но его с головой хватило, чтобы смыть наведенный клинком морок, как вода смывает паутину.       — Ну что вы все так любите лезть к чужому оружию?.. — укоризненно произнесла оборотень, аккуратно поднимая кинжал с земли и пряча в ножны. — Ножик проклятый. Если не хотите лишиться души, трогать не рекомендуется. Огнестрел не проклят, но, если попытаешься тронуть его без разрешения — голову откручу, — продолжила она, обнажив в улыбке клыки.       — Так же, как ты это сделала пару минут назад, плюхнувшись на меня всем весом? — не смогла удержаться от ответной колкости Хильда.       — Ага, примерно так. Только не буду ждать пока твоё тело закончит формироваться, давать паузы на перевести дух и все прочее.       — Ладно, убедила, — Хильда подняла руки, сдаюсь мол. — Прекращаем собачиться и пошли. Исцелить я тебя исцелила, конечно, но сколько ты там нормально не ела и не спала, дней пять? Я такое не лечу. Так что нашей первой остановкой будет городская таверна.       Продолжая разговор, девушки облачились каждая в своё и, навьючив рюкзак на Хильду, которая аж присела под его весом, направились в сторону выхода. Побывав в шкуре гостьи из другого мира, Хильдегард пришла к выводу, что всё не так плохо, как показалось изначально. По крайней мере, Тазори больше не бесила.