Твоя боль - моя

Вергилий начал замечать, что что-то идёт не так, впервые обнаружив себя с мокрыми, весьма покрасневшими от слёз глазами, когда на то не было никаких видимых и невидимых причин. Не то чтобы он вообще позволял подобным метаморфозам происходить на своём лице. Нет, максимум в далёком-предалёком детстве, да и то крайне редко. Но тем не менее, сейчас все факты были налицо - у него из глаз действительно выделяется слегка солоноватая жидкость, которую он непроизвольно слизывает языком, испытывая при этом весьма неоднозначные чувства. С одной стороны, он ощущает себя сторонним наблюдателем, ибо находится сын Спарды сейчас в состоянии полного спокойствия и разве что капельку недоумения, а с другой, неконтролируемые слёзы вполне себе реальны, и он уже начинает по-немногу ощущать лёгкое раздражение на глазах. Нет, с этим решительно нужно было что-то делать. Не хватало ещё, чтоб проснувшийся Данте видел его в таком состоянии! Для начала стоило бы отыскать причину... И у него уже были догадки на сей счёт, но он, признаться, не ожидал, что последствия слияния будут иметь... подобный поворот. Постаравшись максимально расслабиться, мужчина закрыл глаза и мысленно погрузился в темноту собственного подсознания. На какое-то время заглушая все мысли, он всё пытался услышать в своей голове один-единственный голос, принадлежащий весьма необычному юноше, кой вскоре обнаружился сидящим посреди непроглядной, бесформенной кромки подсознания. Парень был подобен призраку средь всего этого ужасающего "ничего": пронзительный, печальный и сейчас от и до наполненный горькими слезами взгляд зеленоватых глаз смотрел в никуда, растрёпанные, чёрные волосы почти до плеч эффектно очерчивали бледную кожу, покрытую белыми мистическими узорами подобно шрамам, оставленным на вечную память о тяжёлой утрате, а тонкие, хрупкие руки неловко обхватывали колени, прижимая их как можно ближе и сильнее к острому подбородку. Брюнет, тихо вздыхал, отчего его тщедушная грудь едва заметно приподнималась, и, кажется, не видел вновь прибывшего визитёра. Или просто не обращал внимания, полностью погружённый в свои мрачные думы. Мужчина тяжело вздохнул - он далеко не мастер успокоений, но этот вид юноши не смог оставить равнодушным даже его, - а затем решительно приблизился к нему, осторожно кладя широкую ладонь на острое плечо и явственно ощущая, как оно, вместе со всем телом парня, разом напряглось от внезапного прикосновения. - В чём дело, Ви? - сразу, напрямую. Нет смысла тянуть интригу в разговоре внутри с себя с тем, с кем когда-то ты был единым целым, но даже сейчас, разделившись на две разные части, он являлся тебе самым близким существом в обоих мирах. - Коль ты незрелым мигом овладел, Раскаянье да будет твой удел. А если ты упустишь миг крылатый, Ты не уймешь вовеки слез утраты,* - одни губами прошептал Ви, вскоре оборачиваясь в сторону мужчину и являя тому печальную улыбку. Полудемон ничего не ответил, не зная, о каком "миге" тот говорил, но, тихо хмыкнув, всё же присел рядом с юношей, молча приобнимая его за плечи и... Ви не выдержал. Коротко всхлипнул, прижимаясь ближе к чужому телу и, уткнувшись носом куда-то в район шеи, вновь заплакал, роняя слёзы на одежду Вергилия. Сын Спарды про себя тихо вздохнул, - судя по всему, проснётся он с таким же раскрасневшимся лицом, - но поднимать эту тему сейчас казалось до того неправильным, что он просто беззвучно продолжал прижимать к себе периодически вздрагивающее тело, неосознанно поглаживая его по голове и спине. - Я не думал, что расставаться так больно... Я не ожидал, что успею привязаться, - внезапно нарушенная тишина заставила мужчину на мгновение дёрнуться и посмотреть на более-менее успокоившегося парня, теперь просто лежащего на его плече и рассеянно смотрящего перед собой. - К кому? - только и спросил его полудемон, всё также не отнимая руку с талии прижимающегося к нему брюнета. - Неро, - так же коротко выдохнул Ви, не перестававший прокручивать в своей голове те короткие воспоминания о времени, что они провели вместе в мире людей, пытаясь добраться до Уризена и уничтожить Клипот. О улыбке взбалмошного мальчишки, озаряющей подобно легендарной жар-птице весь внутренний мир Ви, о сильных руках, крепко прижимающих к себе в отчаянной попытке удержать, о глазах, что любовно смотрели на него, то напрямую, то издали. Вергилий опасно приподнял уголки губ, кривя тонкие губы в змеиной улыбке и чувствуя что-то смежное между сочувствием и отчего-то всё поднимающейся злобой, - надо же, так этот мальчишка, судя по всему, неплохо провёл время с его человечностью, по крайне мере, на прощальном подарке для него Ви более чем настоял, - и, резко взявшись пальцами за подбородок, развернул теперь немного озадаченное лицо парня на себя. - Зачем же ты тогда шёл сюда? - вкрадчиво, с некими беспощадными нотками в голосе спросил он, хищническим прищуром смотря в упор в эти пронзительные зелёные глаза напротив. - Почему просто не умер у него на руках? Зачем согласился на, вполне возможно, вечные страдания о несбыточном? - продолжил блондин, с силой сдавливая пальцы и тем самым заставляя парня немного поморщиться от болевых ощущений. Слезы уже давно прекратились, оставляя после себя лишь покрасневшие глаза и всё ещё влажные участки кожи в районе щёк и скул, выразительные губы слегка подрагивали, не решаясь что-либо ответить, а тонкие руки словно в противовес на мгновение зародившемуся страху ещё одной потери ласково обвили причиняющую явный дискомфорт ладонь. Ему явно не под силу разжать эти пальцы, но вот успокоить их обладателя он сумеет. Не давая нужного ответа, время которому ещё не настало. - ...если ветви мы совьём, мы согласье обретём, - спустя какое-то время всё-таки загадочно повторил ту заветную строчку парень, коротко улыбнувшись всё так же сжимающему его лицо мужчине. Вергилий вновь невольно ухмыльнулся, - да, это имело смысл, ведь он, будучи Уризеном был лишён своих воспоминаний, а значит и себя самого в полном виде, а Ви без поддержки его демонической энергии просто рассыпался бы в кратчайшие сроки, но, объединившись, пусть и таким странным образом, они оба получили своё - кто-то ещё один шанс, кто-то жизнь, но тем не менее это далеко не полный ответ на поставленный вопрос, отчего у полудемона возникло чёткое ощущение, что Ви намеренно от него увиливает. Впрочем, глядя сейчас на брюнета, в чьём взгляде читалась немая мольба и смиренная теплота, сын Спарды понял всю очевидность так и неозвученных слов. С недовольным вздохом разжав свои пальцы, оставивших весьма заметный розоватый след на бледной коже, он не удержался и провёл по нему самыми кончиками, с удовольствием отмечая, как парень с готовностью тянется к предложенной ласке, хоть на миг заглушающей его душевную боль. Что ж, это было ответом. Он не выбирал между ними, просто любил каждого по-своему, получая желанное тепло от обоих. Тепло, заставляющее почувствовать себя нужным на фоне неопределённости хотя бы собственного существования. Он готов был делить с ними и боль, и страх, каковых у него самого было хоть отбавляй. Но это было неважно. Он готов был пройти через что угодно, лишь бы не быть до ужаса беспомощным и одиноким в этом бесконтрольном и переменчивом потоке жизни. И прямо сейчас он хотел, чтобы мужчина остался вместе с ним, не давая погружаться в боль утраты того, что могло бы быть, задержись он там подольше. Он мог лишь надеяться, что Неро не испытывал то же самое, что и он сейчас. Что рядом с ним будут те, кто сможет поддержать его и заставить идти дальше. - Ви... - парень даже не заметил, как крепко сжимает ладонь полудемона, в отчаянных попытках удержать его рядом. Словно бы не они были переплетены так тесно, что даже, если б такое желание возникло, избавиться от этой связи они б не смогли. - Я не оставлю тебя, - ровным тоном произнёс мужчина, чувствуя, как пальцы Ви неуверенно разжимаются, не до конца доверяя словам того, кто однажды уже его бросил как ненужную вещь. Вергилий понимает, что, пусть даже сейчас они оба чувствуют всё то, что творится у них на душе, понадобится какое-то время для того, чтобы неозвученные фразы могли быть сказаны без опаски и сомнения. Поэтому всё, что он может сделать в эту минуту для подтверждения серьёзности своих намерений, так это прижать к себе хрупкое тело и прошептать уже в губы: - Теперь твоя боль и моя тоже, - и почувствовать, как в его волосы мягко зарываются цепкие пальцы, а после бархатный голос доверительно шепчет на ухо "Спасибо"... ...Он просыпается ранним утром от шума приближающейся эмпузы, к которой, впрочем, уже несётся со всех ног его неуёмный братец, с размаху вонзая в неё свой обожаемый двуручник и тут же с азартной улыбкой оборачиваясь к нему. Вергилий понимает, что что-то не так по тому, как быстро меняется его лицо с саркастичного выражения на обеспокоенное. Ох, точно... - Не выспался, братец? - шустро подбегая к нему, спросил Данте - Вроде бы, дрых без задних ног. Мы конечно сильно помотались в течение этого месяца, но всё-таки... - вдруг перестав тараторить, блондин резко ухмыльнулся собственной догадке и выдал: - Или подожди, ты что плакал? - Не мели ерунды, - ровным тоном произнёс старший близнец. Во-первых, не он, а во-вторых, чёрта с два он будет обсуждать этот вопрос с младшим. Но того уже было не остановить: - Кошмар? Ушиб мизинец? Знаешь, это бывает очень больно. Хочешь обниму?.. - и вновь несмолкаемый охотник обрушивает на него целый поток братской заботы, всерьёз намериваясь его обнять, отчего владельцу Ямато приходится решительно отодвигаться в сторону. Вергилий категорически не терпит подобных нежностей, но похоже, что Ви, напротив, очень даже рад этому. Иначе объяснить возникшую улыбку он никак не может.