Это абсурд, вранье: череп, скелет, коса. «Смерть придет, у нее будут твои глаза» Иосиф Бродский
Очередное пробуждение стало неприятным сюрпризом для Бенджамина. Неприятным потому, что ворвавшийся украдкой через плотно занавешенное окно спальни солнечный луч пробежался по обнаженной коже руки — и именно это ощущение разбудило Бена. Ощущение, что он горит. -Сынок! — он еще даже не успел закричать, а в спальню уже ворвалась встревоженная женщина. Невысокая, темноволосая, хрупкая — с прекрасными синими глазами. — Прости меня, это моя вина, сейчас мы все исправим! Бен неожиданно обнаружил, что может двигаться. И может видеть. На удивление ярко и четко, словно на дорогом экране «яблочного» смартфона, взятого в руки после дешевого китайского барахла. Схватившись за все еще горящее предплечье, он неуловимо быстро переместился в самый темный угол спальни — и только тут понял, что двигается с неестественной скоростью. И, похоже, его новых родителей это не удивляет. -Что со мной произошло? — сильнее вжимаясь в тень, дарующую приятный покой и прохладу, прошептал Бенджамин. Сейчас он внимательно разглядывал мужчину, вошедшего в спальню следом за Эсми. — Почему все так поменялось? Все вокруг стало ярким, слишком ярким! И раньше мне не причинял вреда солнечный свет! -Это всего лишь на пару недель, — успокаивающе ответил ему мужчина, жестом показав жене, чтобы она покинула комнату без возражений. — И с тобой произошло то, о чем мечтает каждый мужчина нашего рода. Я не говорил об этом ранее, потому что сомневался, что Сила выберет тебя. Но когда погиб Эберхарт… у нас просто не осталось выбора. Магии нужен наследник. Тот, кто приумножит ее и сохранит в веках. Бен глубоко, судорожно вздохнул. Магия — это удивительное и одновременно пугающее слово для того, кто родился и вырос в мире современных технологий, чуда генной инженерии и великих открытий. Магия была отголоском чего-то древнего, запретного, того, что стояло в одном ряду с пугавшими в детстве монстрами под кроватью. Магия была как старая, в детстве до дыр зачитанная книга со сказками, закрыв которую в двенадцать — ты не откроешь больше никогда. Но в памяти она останется. Просто потому, что такое сложно бывает забыть. -Расскажи мне все… отец, — осторожно переместившись к глубокому креслу, стоявшему недалеко от кровати, попросил он. — Я должен понимать, куда теперь будет вести моя жизнь. Мужчина пригладил небольшую ухоженную бородку и улыбнулся. -Сейчас твоя задача — питаться, отдыхать, и дать своему телу внести все необходимые изменения, чтобы оно могло взаимодействовать с твоим новым даром. Уже сейчас становится понятным, что тебе достался дар магии Теней, и, вероятнее всего, магии крови. Уже несколько столетий в нашей семье не появлялись те, кого эти родовые дары могли бы сделать сильнейшим и возвести на вершину славы. Но теперь — Сила выбрала тебя. Твоя цель и новый смысл жизни отныне — сберечь ее, развить ее, познать ее тайны и прикоснуться к тому могуществу, которое она соизволит тебе открыть. И, конечно, помочь своей стране и своему народу — веками люди Англии спали спокойно потому, что мы, колдовские рода Европы, заботились об их благополучии. Бен просто на нашел, что на это ответить. Убежденность незнакомца в правильности всего происходящего, благоговение в голосе при упоминании некоей «Силы», словно она была разумна — куда разумнее их самих… И общая атмосфера, царившая в этом странном доме… -Ты прав, отец. Прикажи принести мне еды, я успел сильно проголодаться. Думаю, ты знаешь, что сейчас будет для меня полезнее всего, с учетом… открывшихся обстоятельств.***
Мира открыла глаза и в тот же миг вода, скопившаяся в ее легких и горле, хлынула наружу, заставляя надсадно кашлять. Чьи-то чужие, сильные и одновременно ласковые руки, обхватили за талию, бережно похлопали по спине. — Надеюсь, вам уже лучше, юная леди? — насмешливый баритон над ухом казался довольно приятным. Но руки… Мира еще не успела толком открыть глаза, но рефлексы, привитые воспитанием, проснулись раньше — она со всей силы хлопнула оказавшимся в ее руке веером по нахальной ладони незнакомца, задержавшейся у нее на талии. -Благодарю, мне уже вполне сносно, но руки я бы вам советовала убрать поскорее, — раздраженный рык девушки неизвестного, похоже, смутил. Ладони были убраны в ту же секунду, и Мира неожиданно даже пожалела о своем порыве: ладони были теплыми и хоть как-то согревали. Сама же она — с головы до ног, — была мокрой и холодной. Отяжелевшее, странного фасона платье липло к телу, словно мокрый саван к утопленнице, заставляя сотрясаться крупной дрожью из-за пронизывающего до костей холода. В этот же миг вернулось зрение. И здесь девушка схватилась за горло, скованное судорогой страха. Шок. Непонимание. Последние воспоминания… …Удавка все сильнее впивается в горло, в спину упирается жесткое и тяжелое колено мучительницы… Багровые круги перед глазами сменяются черными, а затем — распахнутая дверь, полет, падение в реку, в которой она увидела свое отражение… Бабушка, бегущая ей навстречу — бабушка, которой не было в живых уже 3 года… За ее спиной неловко ковыляющий дед… -Рано тебе сюда, — беззлобно бъет ее открытой ладонью в грудь бабушка. — Пойди-ка, погуляй пока! И назад особо не торопись! И снова — полет через реку, словно через коридор или аэродинамическую трубу. Снова багровые круги, сменяющиеся черными — резкий удар по щекам, резкий вдох живительного воздуха рот-в-рот… И она здесь. А где — здесь? Мира попыталась подняться на дрожащие ноги, но не смогла. Незнакомец, оказавшийся ее спасителем, не торопился предложить ей свою сильную и надежную руку, памятуя о том, как напустилась на него девушка за минуту до этого. -Помогите мне встать, — смирилась с неизбежным Мира. -С удовольствием и великим почтением, мисс, — его голос все еще сочился ехидством. Но она снова ощутила теплую ладонь в своей, а затем и увидела его всего — как-то сразу. Увидела — и пропала. На нее смотрели теплые, темные, глубокие шоколадно-коньячные глаза.