Prince of Egypt

      Остановившись у двери в ванную, Томми неожиданно для себя вдруг понял, что на дворе ранняя весна, и какой бы тёплой ни была Калифорния, ночью на улице температуры далеко не так и высоки, а для Адама, который родом из жаркой страны, это и вовсе могло показаться ледяным адом, тем более если учесть, что принц был почти раздет, а на улице они проторчали достаточно, пока ждали такси, а потом бежали к дому. Только в свете нормального, яркого освещения в своей квартире Томми, наконец-то, внимательно рассмотрел своего неожиданного нового знакомого. В возникшей паузе, свободной от активных действий и передвижений, Томми смотрел на Адама безотрывно, в буквальном смысле подбирая челюсть. Перед ним стояло живое воплощение того, что раньше он видел лишь на картинках и фото из археологических экспедиций. Только одно никак не вязалось с этим образом, голубые, как рассмотрел теперь Томми, глаза парня, и непонятного бледно-рыжего оттенка волосы на его теле, а также его абсолютно европейское лицо. Что за чёртов джин вылез из этой каменной бутылки?! Впервые Томми был готов всерьёз поверить, что сходит с ума.       Адам стоял рядом с ним, храня абсолютное молчание, и в свою очередь, тоже не скрываясь, рассматривал Томми. От этого внимательного взгляда тот густо покраснел и стушевался, ища, на что бы отвлечься и отвести глаза, — Ты, наверное, жутко замёрз… в общем… я сейчас тут… ванну тебе сделаю. Пыль тысячелетий, наверное, хочется смыть, — Томми позволил себе пошутить, — Да и придумать надо, во что тебя переодеть. В таком виде у нас здесь не пощеголяешь… Подожди меня здесь, — Томми скрылся за дверью ванной, даже не задумавшись о том, понял ли Адам всё только что им сказанное, включив воду, чтобы набрать среднего размера ванну-джакузи и щедро поналив туда различных пен и прочих пенных приблуд из коллекции Лиз. Когда он вышел, то Адама на месте не обнаружил, впрочем, потом заметив его прогуливающимся по гостиной, в которой царил некоторый бардак после последнего скандала Томми с Лиз, сопровождавшегося битьём посуды и разбрасыванием вещей. Заметил Томми также и то, что вещи свои Лиз не забирала, и кое-где они так и валялись на виду. Адам, казалось, уже успокоился, с неприкрытым интересом рассматривая место, в которое попал, а увидев Томми, даже улыбнулся, с готовностью двинувшись в его сторону, — Томми… те да сейте тиа тар маат? (Почему у тебя такой маленький дом?) Со э ат даам сентенер иам миир? (Что это за самодвижущаяся повозка, на которой мы ехали?) Та и ма онксу? (Это какая-то магия?) — Адам всё приближался и приближался к Томми, без смущения заглядывая ему в глаза и заставляя того отступать, пока Томми ни упёрся спиной в стену. — Послушай… я, правда, не так уж и силён в твоём языке… я не… я не очень понимаю, что ты говоришь… Давай ты сейчас просто примешь ванну, а я пока тут приберусь и придумаю, во что тебя одеть, ладно? — распахнув рукой дверь в ванную, Томми указал на Адама, а потом на полную пушистой пены джакузи, ища понимания во взгляде принца. Адам, двигаясь крайне медленно и явно с опаской, прошёл через дверь и приблизился к джакузи, по пути обсмотрев всё вокруг себя. Он с интересом потрогал рукой пушистую пену, с испугом ею потряс, пытаясь стряхнуть с неё прилипшие пузырьки, вопросительно оборачиваясь на Томми, что вызвало у того смех, — Да не бойся ты… это же просто мыльная пена… — Томми подошёл к джакузи и закатав рукав рубашки, на себе продемонстрировал, что никакого подвоха Адама тут не ждёт. К слову хотя Томми и пришлось повозиться, убедить Адама принять ванну ему всё же удалось, и убедившись, что принц ненароком там не захлебнётся, испугавшись ещё чего-то для него непонятного, Томми оставил его одного, отправившись на поиски сменной одежды для этого таинственного пришельца из других времён. Задача это была сложная, учитывая разницу в размерах, надо ли говорить, что Томмина одежда Адаму никак не подошла бы. С большим трудом ему всё же удалось отыскать какую-то растянутую футболку и бермуды на этот раз, понимая, что завтра их ждёт рейд по магазинам одежды, в который Томми придётся отправиться, скорее всего, одному и покупать аутфиты для принца, что называется «на глаз». А пока для начала Адам был облачён в Томмин банный халат, смотревшийся на нём весьма забавно. Свои золотые украшения Адам снимать отказался, а для воссоздания мэйкапа Томми пришлось предложить Адаму косметику Лиз и на себе показать, как это работает, ибо ничего другого для этого у Томми здесь не было, а то, что Адам не позволит себе остаться без, так сказать, «лица», несущего сакральное значение для любого древнего египтянина, Томми понимал и без лишних объяснений.       Усадив Адама за стол и налив ему чашку чая, к аромату которого поначалу Адам долго принюхивался, пытаясь добиться у Томми объяснений о том, что это такое, на что Томми просто отпил из его кружки, показав, что это не яд и это вкусно, Томми, наконец, присел и сам, воспользовавшись моментом и просмотрев свой телефон. От Лиз было одно сообщение, в котором она сообщала, что поживёт у родителей, пока Томми «не одумается», от чего тот вздохнул с облегчением, точно зная, что в ближайшие дни Лиз здесь не появится. Позвонив Айзеку, Томми через него предупредил, что на работе его не будет несколько дней, сообщив, что утром заедет на кафедру оставить заявление о предоставлении отгулов. С этим у Томми с его работодателями, университетом Южной Калифорнии, а также госдепартаментом истории и культуры штата Калифорния, проблем не возникало. Когда было нужно, отгулы давались всем желающим. Оставалось решить самое главное, что делать с Адамом. А тут у Томми никакого выбора не было от слова «совсем».       Тяжело вздохнув, Томми взял за руку допившего свой чай Адама и повёл его наверх с целью показать ему его комнату, его, по крайней мере, на ближайшие дни. По дороге Адам без умолку что-то продолжал спрашивать у Томми, и тот пытался отвечать на родном для Адама языке, что выходило из рук вон плохо, но Томми никак не мог отделаться от странного ощущения, что Адам его понимает, даже когда Томми изъясняется с ним на родном английском с не менее родным калифорнийским акцентом. — Ну вот… здесь ты будешь спать, — Томми махнул рукой в сторону широкой кровати, которую ещё недавно делил с Лиз, — А это… вот… оденешь… ну просто твоя одежда не подходит… вот же чёрт… — Томми вздохнул, сорвавшись на шёпот. Он устало потёр руками лицо и сел на край кровати, подвинув к Адаму приготовленную для него одежду, — Кто же ты такой? И откуда на мою голову свалился? Что это всё за волшебство такое? — Томми Джо задавал вопросы сам себе, даже не замечая, как Адам сел подле него, не спуская с него пытливого взгляда своих голубых глаз. Его волосы так и остались толком непромытыми от нанесённого на них какого-то то ли воска, то ли блеска. В полураскрытом халате, кое-как завязанном на талии, виднелись всё те же золотые украшения, а свои «очи Ра» Адам уже успешно нарисовал, поразив Томми, мельком наблюдавшего за этим процессом, своими умениями и навыками на этом поприще. — Те и наэ… дасеу араэт… (У тебя очень красивые глаза), — Адам произнёс это очень тихо, не отрывая глаз от предмета своего созерцания. Погрузившийся в свои мысли Томми не сразу понял, что Адам только что ему снова что-то сказал. — Аа… что? — Томми обернулся к Адаму, — Да… слушай… мне как-то надо научить тебя говорить по-английски… в общем, я тут подумал, сейчас уже три часа ночи, нам нужно хотя бы немного поспать. Ты переодевайся… надеюсь, разберёшься тут, как и что… если что, я внизу, буду спать на диване… — Томми шумно вздохнул и поднялся с кровати, — Хотя я даже не знаю… человек ли ты вообще… и нужно ли тебе спать и есть… какого хрена я несу?! — Томми снова разговаривал сам с собой, не замечая, как пристально с полуулыбкой на красивых губах наблюдает за ним египетский принц, так неожиданно возникший на горизонтах Томми, словно, чёрт из табакерки.       За время, проведённое с Адамом с момента их приезда домой, Томми постарался, как мог, объяснить принцу, что не стоит пугаться момента включения и выключения света, гула холодильника, шума воды, что в XXI веке в мире уже давно отсутствует рабство, и все люди имеют равные права, оберегаемые конституцией страны и законом, и что дворцы и замки с огромными территориями, конечно, ещё существуют, но с его, Адама, времён уже тоже изменились значительно. Адам, как слепой котёнок, везде следовал по дому за Томми, опасаясь к чему-либо прикасаться, и то и дело вцепляясь в него, испугавшись очередного звука или вынужденного контакта с домашней техникой, вроде телевизора, в такие моменты начиная бормотать что-то и вовсе непонятное для Томми. Вот и сейчас отпускать Томми принц и вовсе не собирался, с его помощью переодевшись в предложенные ему Томмины шмотки, которые более или менее ему подошли. В конечном итоге, Томми всё-таки удалось сходить в душ, при условии, что Адам будет спокойно ждать его, сидя на одном месте, и ничего не трогать. Каким немыслимым образом Адам понимал его речь, когда объясниться на пальцах не представлялось возможным, начинающий археолог и будущий доктор наук мистер Томас Джозеф Рэтлифф в толк взять никак не мог. Однако, Адам послушно не тронулся с места до возвращения Томми Джо из ванной комнаты, чистого, благоухающего и переодетого в футболку и спортивки, куда больше шедшие ему, чем этот строгий костюм с туговоротной рубашкой, в которой Адам уже привык его видеть за всё это время. — Томми… эдээу и ме тат… (Томми, пожалуйста, не уходи…) — вдруг попросил принц уже почти ничего не соображающего от усталости и пережитого стресса Томми Джо, прикоснувшись к Томминой руке и указав на другую сторону большой кровати, а потом на себя. В ответ, неожиданно даже для себя самого, Томми только согласно кивнул, почему-то до глубин души проникнувшись чувствами, испытываемыми сейчас этим пришельцем из другой эпохи, и сам не желая оставлять его наедине с непостижимым для него в данный момент окружающим миром.