Prince of Egypt

      Томми, практически, уже клевал носом, сидя при тусклом свете настольной лампы за ворохом разбросанных по столу бумаг. Завершив до обеда свои лекции в университете для студентов исторического факультета и будущих археологов, он уже с полудня был на своей неосновной работе. Будучи начинающим учёным-историком и специалистом по Древнему Египту, Томми нацелился на докторскую диссертацию, для чего и устроился в Музей естественной истории гидом в экспозиции, посвящённой своей излюбленной теме — Древнему Египту. Надо сказать, что экскурсии в этом музее казались нескончаемыми. Школьники, студенты, туристы — туристы, студенты, школьники, да и просто любопытствующие потоками осаждали музей, иногда не давая гидам элементарно глотнуть чашку кофе в перерывах.       Томми работал здесь не так давно, но оценить его знания, его подход к работе и когнитивные способности и руководство, и коллеги уже успели. Он даже обзавёлся собственным кабинетом, где мог, не отвлекаясь, посвящать себя своему научному труду. Что он и делал в этот вечер. Впрочем, жизнь не останавливалась в этом музее даже по ночам. Новые экспонаты для экспозиций часто привозили именно в ночное время, дабы к открытию успеть распределить их по выставкам, либо разгрузить в хранилище. По общепринятым правилам посетителям видеть эту сторону работы музея не полагалось. Вот и в этот поздний весенний вечер Томми уже слышал, как ругаются и чем-то гремят на улице грузчики, разгружающие очередную фуру с экспонатами, прибывшими, как Томми знал, откуда-то то ли как выездная экспозиция, то ли как новые находки археологов. Обо всём этом Томми узнает в свой следующий рабочий день от руководства, а пока он даже не пытался вникать в происходящее на заднем дворе здания музея, сосредоточившись на своей диссертации.       Домой идти Томми ужасно не хотелось. В очередной раз накануне вечером он жёстко поругался со своей невестой, и в очередной раз думал о том, чтобы отменить свадьбу и бросить всю эту затею с браком к чертям собачьим. Лиз ревновала его ко всему. К его друзьям, к его работе, даже к его собственным родителям и к его диссертации, как ни забавно бы это прозвучало. Она не хотела делить его ни с кем и ни с чем, и, положа руку на сердце, Томми уже начал, порядком от этого уставать. Вот и сегодня она уже успела оборвать ему телефон, но на звонки Томми не отвечал, отключив звук на своём смартфоне и забросив этот смартфон подальше в свой рюкзак. Мысли о диссертации в голову тоже никак не шли, и Томми отложил бумаги в сторону, раздумывая над тем, чем можно себя занять и куда поехать с работы, если не домой. С Лиз они снимали совместное жильё уже довольно давно, и Томми заранее знал, что его ждёт, как только он нарисуется дома. А этого ему сегодня совсем не хотелось, впрочем, этого ему не хотелось, в принципе. Рабочий день у него уже давно закончился, и он даже мог заночевать в комнате охраны, чем иногда пользовался, но оставаться в огромном здании почти один Томми всё же не любил.       Попустившись «родить» сегодня хоть что-то в продолжение начатого диссера Томми, наконец, отчаялся писать, но и что делать дальше, так и не решил. Выбравшись из своего закутка, он отправился вниз в главный холл музея, надеясь, что хоть кто-нибудь из его коллег тоже задержался сегодня на работе, ну или встретить, на крайний случай, хоть кого-нибудь из охраны Томми тоже был не против. Ему повезло, прямо в холле он наткнулся на уже готового на выход Айзека, своего коллегу и довольно близкого друга, также, как и Томми, работающего гидом в экспозиции, посвящённой палеонтологии. Это был конёк Айзека, палеонтолога со стажем и абсолютного фаната своего дела. Обычно Айз подолгу на работе не сидел. Дома его ждала любимая жена Софи, с которой у Айза наблюдалась полная гармония. К тому же, как знал Томми, Айз имел множество различных хобби, и ему всегда было чем занять себя вечерами. — Айз… ты почему всё ещё здесь? Я думал, тебя тут нет ещё с трёх часов дня, дружище… — Ааа, Томми, я так и знал, что ты зависнешь здесь до поздна. Я остался, потому что сегодня привезли новые экспонаты… вот только сейчас всё выгрузили. Мне было интересно посмотреть, что там. Кстати говоря, там кое-что есть и по твоей теме, — Айзек заговорщически подмигнул полусонному, но взбодрившемуся разговором, Томми Джо. — По моей теме? И что же там? — Томми обуяло нешуточное любопытство. — Я видел, как они затащили в хранилище огромный саркофаг. Однозначно какого-нибудь очередного фараона, не так давно "добытого" в какой-нибудь очередной пирамиде в Гизе. Правда я таких саркофагов у нас тут в экспозиции ни разу не видел. Может его там отчистили хорошо, или как это называется, но он выглядит совсем, как новый. Ты бы посмотрел… Даже мне стало любопытно, кого это так пафосно похоронили великие тысячи лет назад, — Айзек даже рассмеялся, и его смех эхом отразился от высоких стен холла главного здания. — Ну я полагаю, мне этот саркофаг однозначно покажут, когда соберутся выставлять его на экспозицию. Но ты меня заинтриговал. Я бы и сейчас на него посмотрел бы… — Они там ещё не всё выгрузили. Таскают какие-то амфоры или как они там называются… Ну эти вазы с внутренностями мумий. Что-то их там прямо дофига. Но главное, они привезли целый скелет мезозавра. Полностью целый, представляешь? Я просто оторваться не мог, пока они таскали все эти коробки, и документы уже все перечитал. Эх… как же я хочу в какую-нибудь экспедицию. Надоело торчать тут и каждый день рассказывать всем одно и то же, — Айзек грустно вздохнул, и Томми, отчасти понимал его тоску. Айзу было свойственно стремление к ветрам странствий, и он часто ездил в экспедиции, но в текущий момент Софи ждала их первенца, и он не захотел оставлять её одну в столь важное для их семьи время, потому отказался от всех ближайших экспедиций, зависнув пока в статичном положении, выполняя здесь в музее и на кафедре естественных наук теоретическую работу, — А ты чего такой грустный, приятель? Опять Лиз накрутила тебе хвост? — Айзек знал о Томминых проблемах с Лиз и от души ему сочувствовал. Он прекрасно понимал, что Томми торчит на работе до первых петухов вовсе не от хорошей жизни. И чем помочь Томми, кроме того, как посоветовать ему завязать с этими никак не удающимися отношениями, Айз не имел представления. — Да… накрутила… — Томми вздохнул и растегнул ворот рубашки, который за целый день, казалось, натёр ему на шее целое ожерелье мозолей. Томми Джо всей душой ненавидел этот dress code, и будь его воля, он всегда щеголял бы в футболке и в джинсах. Видя усталое и грустное лицо друга, Айз готов был разрыдаться. Сам он в своей семье был безумно счастлив, и искренне не мог понять, что же это там никак не устраивает Томмину будущую жёнушку, что тот уже откровенно гасится от неё, как и где только может. — Нуу… и что случилось на этот раз? Рассказывай, броза. Я же вижу, что тебе хреново. Да и вообще, чего мы здесь до сих пор торчим? Поехали к нам с Софи, будешь сегодня нашим гостем, заодно и поболтаем. — Да я… мне как-то неудобно… у вас семейные вечера и тут я… нет, Айз… я не хочу вам создавать неудобства… — Да перестань ты, Томми… неужели ты думаешь, в моём большом доме места для тебя не найдётся что ли? Я же вижу, что домой ты сегодня всё равно не поедешь. А ночевать в очередной раз здесь по соседству с твоими любимыми мумиями и скелетами динозавров, я полагаю, тебе вряд ли прикольно. Давай, поехали. Перестань ломаться, как невинная девчуля, — Айз обожал подкалывать, и Томми эту черту его характера особенно любил, как ни показалось бы это странным. — Ох… ты меня всегда выручаешь, Айз… спасибо. Мне правда домой сегодня вообще никак не хочется. Только я хотел бы взглянуть на этот саркофаг перед уходом, ты меня уж очень заинтриговал… — Пойдём, я тебе покажу, где они его поставили. Мне самому интересно, — Айзек за руку буквально потащил Томми за собой в сторону хранилища. К этому моменту оно уже опустело, грузчики ушли, а двери охрана ещё не закрыла. Как пара шкодливых подростков Айзек и Томми проникли в полутёмное помещение и двинулись напрямик к вновь прибывшим экспонатам. Саркофаг стоял у стены в окружении того, что Айз назвал амфорами, но подход к нему был достаточно свободный. С фанатским благоговением Томми взглянул на огромный каменный древний гроб, покрытый золотыми пластинами и расписанный диковинными письменами. Тот действительно выглядел так, будто его только что создали. Золотые пластины блестели, как начищенные доспехи древнего война, а посмертная маска фараона, а то, что это гроб фараона, либо египетского принца, Томми понял сразу, смотрела на парней парой будто только что нарисованных глаз. С замиранием сердца Томми наклонился над саркофагом, пытаясь разобрать начертанные на пластинах письмена, — Аанх... диа да сети сетера… анксу баасу… тиайя де Адам… — Томми читал полушёпотом знакомые иероглифы, в то время, как рядом пританцовывал от нетерпения узнать, что же там написано, его коллега Айзек. — Что это значит, Томми? — Адам?! — Томми развернулся и непонимающе взглянул на друга, — Адам… что за хрень? — Да что такое, Томми? Объясни мне уже… — Здесь написано «Повелитель ветра и небес… сын царя… и матери-земли… Адам»… Какой к чёрту Адам, Айз? Разве это не библейское имя? Насколько я помню, ни в одной из известных дреевнееегипетских династий не было ни царя, ни принца с таким именем, — Томми от недоумения едва ли не кричал, в ответ на что Айз мог лишь беспомощно хлопать глазами.