Carte blanche 3. Nightmare beginning

Иногда я сомневаюсь в собственном существовании. Такое обычно ночью случается, но на утро я открываю глаза и нахожу себя живой и невредимой в собственной кровати. Кажется, я всё та же Нина Кескевич, с уймой глупых загонов и дружбой с отборными проблемами. Второго, кстати, в моей жизни стало чуть меньше. И, как бы не хотелось этого признавать, проблем уменьшилось с тех пор, как наша нерушимая семья разъехалась по разным частям планеты. Ну... это я утрирую. Всего лишь разные города, но в пределах доступности. Макс и Килиан, к слову, вообще не сказали, куда собираются путь держать, в чём обвинить их нельзя. Гоша с Оксаной пожелали остаться в этом же городе, просто квартиру сняли. Морт с Лерой перебрались в края потеплее. И в последний раз, когда я их видела, Слава с до жути важной мордашкой управлял коляской, будто это Лексус последней серии, а Лера посмеивалась постоянно, через раз напоминая, что лицо надо сделать попроще, ибо он ручку коляски в руках держит, а не ствол. Самым тяжким далось расставание с братом и Натали. Нет, они приезжали ко мне, да и я нет-нет наведывалась к ним в гости. Но если так, то виделись мы где-нибудь в кафе, или же в парке, потому что Артём чётко обозначил желание жить в собственном доме. У Натали причин перечить не было, ну а я... я до сих пор не могла себя пересилить, чтобы переступить порог того самого дома. Моей смелости хватило только на кладбище явиться, и то... практически год спустя. И, как сейчас помню, во время очередного разговора с заснеженным надгробным камнем, на котором выведенные буквы вызывали жжение где-то в горле, мне вдруг стало неожиданно легко. Слеза по щеке скатилась как будто в последний раз, вздохнуть получилось полной грудью, а боль словно стала потихоньку отпускать. Помню, я тогда даже голову к небу подняла и сделала глубокий вдох. Воздух... чистый, свободный. Мне захотелось навсегда сохранить в себе это чувство лёгкости, но как бы я не пыталась его удержать, я точно знала: я не смогу удержать насильно то, до чего нельзя дотронуться. И если эта безмятежность пожелает остаться со мной, вытеснив всю осевшую в душе боль, то так суждено. Прошло уже больше трёх лет с тех дней, события которых я стараюсь не вспоминать. Я перебралась в Самару, сняла довольно неплохую квартиру, на работу устроилась. Ну, точнее будет сказать, на подработку. Без опыта всё-таки, практикантка. Оставшийся от отца дом сдала квартирантам, чтобы копейки не считать и жить более-менее хорошо. А ещё я время от времени срывала себя неугомонной сестрой, которая прикладывала все силы, чтобы улететь заграницу на обучение по обмену. С одной стороны, её целеустремлённость –огромный плюс. А с другой... чёрт возьми, да я с ума сойду, если буду знать, что Лина от меня на бешеном расстоянии. И случись вдруг что, я не смогу поставить на уши всех друзей и вытащить её задницу из хаоса. А любовь к подобным приключениям у неё от меня, я знаю это. Знаю, поэтому переживаю... Так или иначе, всё шло своим чередом. Мне, на удивление, попался отличный коллектив, чему я была несказанно рада. У нас было огромное рекламное агентство, мы занимались издательством, печатью, да и ещё много чем. Говорю так, потому что ещё многих нюансов работы не знаю. Знаю только, что отделов тут уйма, и придётся постараться, чтобы запомнить хотя бы имена... — Ты Нина, верно? — отлично, меня уже знают. — Да, я... — оборачиваюсь, уставляясь на высокого парня с до жути обаятельной улыбкой и стаканчиком кофе в руках. — Прости, я ещё не всех тут запомнила... — Не беда, — он подмигивает, кофе протягивает, как будто для меня покупал. Откуда знал, что я позавтракать не успела? — Я Тимур, — он не перестаёт улыбаться, потому что меня увидел, или по жизни такой? Хотя, я, вроде, видела его раньше. Хоть я тут и недолго, но я успела заметить, что внимания женского коллектива ему хватало... — Очень приятно, Тимур. Новый город, новая работа, новая жизнь... Я теперь не боюсь, что у каждого встречного может быть ствол за пазухой. Не боюсь, что с работы могут украсть, или же надо мной надругаются, не успею я дойти до дома. В голове только мысли: наконец-то я могу жить жизнью обыкновенного подростка! Но вот беда... я уже далеко не подросток. И даже не студентка. Я взрослая, зрелая личность, которая сейчас стоит и мнётся перед понравившимся ей парнем, как будто до этого в своей жизни парней не видала. А я видала... и ох, что я видала... — Покажешь мне, как у вас тут всё? — Господи, Нина, говорить научись... — Конечно, пойдём! — Тим сразу отзывается, зазывая за собой. Экскурсию небольшую проводит, шагая неспешно, — тут у нас кухня, там типография, это кабинет бухгалтера, чуть дальше лестница на второй этаж, а здесь... — он вдруг останавливается и начинает по карманам хлопать с деловитым выражением, — о! Здесь два билета в кино! Те самые, которые он достаёт из кармана, улыбаясь шире. Я бы, конечно, могла подумать, что это предназначалось не мне, что какая-то девица из соседнего отдела просто отшила его, а он решил времени не терять. Но что со мной будет, если в каждом я начну видеть подвох? Тем более, это просто кино. Он меня не трахаться зовёт, поэтому я и решаюсь принять это безобидное предложение. — Я как раз думала, чем себя занять, — улыбаюсь ему, киваю. — Во сколько? — В девять заеду за тобой. — А ты знаешь, где я живу? — чёртова паранойя, ну от каждого намёка уже дрожу. — Нет. Но узнаю сегодня, когда домой тебя отвезу. Его улыбке невозможно не поверить. Мало того, что она красивая, так ещё и искренняя и безобидная. Господи, пусть чутьё не подведёт... — Договорились, — салютую ему стаканчиком и киваю. Отлично, теперь есть повод наблюдать за стрелкой часов и ждать, когда же рабочий день подойдёт к концу. И он подходит. Ровно в пять вечера. Смешное зрелище, кстати. Офисные черепахи будто с цепи срываются, демонстрируя наличие целой пачки энерджайзера в одном месте. Да ещё и с ног чуть друг друга не сбивают, пытаясь не переработать лишнюю минуту и вообще, такую спешку я видела только в боевиках, когда людей из здания с бомбой эвакуируют. Хихикаю даже. Но выходить не тороплюсь. Собираю неспешно сумку, на столе прибираюсь. У меня, кстати, собственный небольшой кабинет, чему я, кстати, тоже несказанно рада. А ещё я украдкой поглядываю на двери, ожидая увидеть в проёме Тимура. Но парень всё не появляется, а я ждать не была намерена. Да и не расстраиваюсь, перекидывая лямку сумочки через плечо и шагая на выход. А когда из офиса выхожу, то прямо перед входом вижу чёрный Тибурон, водитель которого демонстрирует белоснежную улыбку и кивает на пассажирское. — Долго ты, — не врал, значит. И правда отвезёт. Улыбаюсь, не жду долго. Даже как-то вальяжно обхожу праворульную машину и сажусь рядом, называя адрес. Дорога до дома, учитывая пробки, занимает от силы минут пятнадцать. И в ходе поездки мы успеваем завести непринуждённую беседу, из которой я узнаю, что Тим работает в компании второй год, живёт в этом городе всю жизнь, а ещё в детстве он мечтал стать космонавтом, но родные настояли на другой профессии. Ха. Такой талант сгубили... Ещё я узнаю, что он весьма пунктуален. Заезжает вовремя, дверь авто передо мной открывает, искусно делает комплимент. Галантности не занимать, в общем. Единственное — мне так и не удаётся уделить время самому фильму. Потому что во время сеанса мы безбожно трепемся, хоть и шёпотом, рассказывая друг другу случаи из жизни и чувствуя такое тепло, как будто знакомы лет пять. С ним легко. Легко и комфортно. И я и думать забываю, что сейчас уже первый час ночи, завтра на работу, а мы просто прогуливаемся по ночному городу до моего дома, оставив на стоянке его любимое авто. — Ну, до завтра, — подмигивает мне, улыбаясь, а мне раствориться в этом моменте хочется. Неужели я провела этот вечер впервые за последние годы не сама с собой... — До завтра, — отпускать искреннюю улыбку с лица сложно, да я и не стремлюсь. Особенно, когда он аккуратно целует в щёку, без претензий на большее. Хочется, безумно хочется, чтобы этот вечер не заканчивался. Хочется пригласить его на чашку чая и сидеть с ним на балконе до рассвета, просто болтая и слушая его истории. А у него их пруд пруди. Но это лишь первое наше... свидание? Чёрт, я даже не знаю, что это. И приглашение к себе может расцениваться не совсем правильно, поэтому и держу себя в руках, поднимаясь к себе в гордом одиночестве. Единственное, что себе позволяю – проводить его взглядом с окна. Это ведь не противозаконно, так? И когда его силуэт скрывается с поля видимости, я глубоко вдыхаю свежий воздух, поднимая глаза к небу. Нет, я не сошла с ума, просто разговоры с самой собой иногда очень выручают, и этот случай – не исключение. — Господи, прошу тебя, пусть всё так и продолжается. Потому что я очень хочу верить, что заживу наконец жизнью нормального человека... Я оставлю форточку открытой, потому что ночной воздух тёплый, да и засыпать отчего-то приятней стало под шум проезжающих мимо машин. Душ, пижама, и свежая, тёплая постель. Что может быть лучшим окончанием вечера? Под пуховым одеялом, как под панцирем, я усну с улыбкой на лице и с мыслями о том, что отдалённо, но свыше всё же услышали мою маленькую просьбу. И лишь когда усну, мой ангел-хранитель неуловимо улыбнётся. Ведь только он наверняка знает, что Бог есть, что он всё видит, всё слышит. И что имеет на меня свои планы, которые идут вразрез с моими надеждами на другую, спокойную жизнь. А мне останется лишь ждать внезапного выстрела, который будет знаком нового старта.