Внутри себя все мы одного возраста. Гертруда Стайн
Хосок с надеждой смотрит на календарь, молча воспринимает информацию — сегодня 31 августа. Его самолёт в Китай вылетает через полтора часа, а значит будет уже 1 сентября. Вряд ли я бы улетел раньше Ему на телефон приходит уведомление, что нарушает тишину и внутреннее спокойствие парня. «С вашей карты списан ежемесячный платёж в размере ******. С Уважением Психиатрическая клиника KUIMS» В этот раз сумма меньше, чем обычно На глаза попадается визитная карточка больницы. Может позвонить? Пока мозг думает, руки начинают по памяти набирать номер, слышаться гудки, вежливо отвечает мягкий женский голос. -Добрый День, Вас приветствует филиал психиатрической клиники KUIMS в Тэгу, по какой причине вы звоните? -…Эм… Я… -Алло? Говорите громче, вас плохо слышно. -Да, Здравствуйте. Знаете, мой ежемесячный платёж меньше, чем обычно. -Вы представитель одного из наших пациентов, и ваша плата уменьшилась, правильно? -Да, всё так. -Назовите данные опекаемого. -Мин Юнги, 1993 года рождения, из Тэгу. Этого достаточно? -Да, вполне. Мы перезвоним вам через пару минут. Гудки. Волнение. Неужели отключили аппараты? Неужели он не справился? Это было последнее уведомление? В ушах у Хосока звенит знакомый рингтон. -Д-Да? -Просим прощения за ожидание. Мы нашли информацию по этому пациенту. -Спасибо… -Ваша плата уменьшилась потому, что Мин Юнги вышел из комы. -Что, простите? -Извините, вам наверное не позвонили? Мин Юнги находится на процедуре у трудотерапевта, разрабатывает мышцы ног и спины, но к сожалению, у него амнезия. -… -Он делает большие успехи, так как вышел из комы всего 2 недели назад. Вас записать на посещение? Вы Чон Хосок, верно? -Да. Нет. В смысле, да, я Чон Хосок, но я через пару часов улетаю по работе в Китай, на месяц. -Хорошо, обязательно свяжитесь с нами на момент возвращения. Передать что-нибудь пациенту? -Нет, не надо. -Тогда, всего доброго, до свидания. -Да… До Свидания. Хосока настиг то ли ступор, то ли эйфория. Со смешанными чувствами он схватил чемодан и выбежал из квартиры.***
Утро 16 дня после комы встретило Юнги тем же запахом медикаментов, который присущ больницам, что и все предыдущие дни, ну, естественно, кроме самого первого. Тогда Мин почувствовал только Чимина. Кстати о нем… Они общались уже неделю, у обоих выстроилось мнение по поводу друг друга, даже скорее не мнение, а… На первый взгляд Юнги показался Паку старым дедом: он «немного» оброс щетиной, и, о Боже, кто же знал, что Мин красился в блонд?! Исходя из этого, Чимин совсем не шутил, когда сказал, что Юнги похож на подростка (Нет, ну, шутил, конечно же, но самую ма-а-алость). В диалогах Чимин занимал главную роль, ибо Юнги любил отмалчиваться и порой даже игнорировать вопросы, но всё равно внимательно слушал рассказывающего, что очень нравилось Паку. Мин не блистал изяществами своей мимики и только изредка усмехался, но рыжий иногда подлавливал его на маленькой улыбке, что по мнению самого Чимина, очень даже украшала безэмоциональное лицо старшего. Была ещё одна деталь, что совсем не выходила из чиминовской головы. Мин кого-то напоминал ему, будто давно забытого лучшего друга, но у него не так много знакомых, поэтому это оставалось загадкой. Что касается Юнги, то тот ясно выделил темы, на которые стоит говорить с Чимином, а которые лучше пропустить, дабы не встретиться с тем пустым, холодным взглядом, что пронизывает насквозь, заставляя ладошки потеть, а глаза метаться из стороны в сторону. И что-то в этом взгляде было ему близко, но он не понимал, что даже в последние часы и минуты до комы, он одаривал всю планету именно таким- ледяным и безразличным взмахом черных длинных ресниц. Может когда-то он вспомнит, но не сейчас. Сейчас он готовится принять ванну. Это стоило ему стертой коленки, но никто не знает об этом. Его посадили на ремни, что крепятся к потолку и большой ванне, которая наполняется тёплой жидкостью. Водичка шумит, с громким плеском капли ударяются о дно ванны. Юнги сказали ждать кого-то, видимо того, кто опустит его в долгожданную горячую негу. Сказали ждать — он ждёт. Он просто не сможет ослушаться, а ведь так хочется самому слезть с этого сомнительного устройства и ступить затекшими худыми ногами на шершавый коврик. Время проходит незаметно, и кажется, про Мина забыли, а так же про то, что он не повернет кран, если вода станет выливаться через край. -Чёрт. Эй, медсестра! Куда ушла эта… Они хотят, чтобы я подох в этой больничке?! И говорил Юнги это вполне серьёзно, на полу полно электрических приборов, которые могут не ради шутки заискрить после контакта с чистой, теплой водичкой. А также сам Мин сидел в устройстве, которое управлялось большим пультом с рычагом, с помощью чего слабого Юнги бы опустили в ванную. -Эй! Если Кто-нибудь закроет воду, я буду очень благодарен, за сохранение моей жизни. Очень иронично звучало из его уст, знал бы он, по какой причине оказался в таком положении, когда не может повернуть этот гребаный кран, то ударил бы себя. -Чёрт тебя… Да боже, какая уже разница?! Пак Чимин?! Ким Тэхён?! Ну хоть кто-нибудь, айщ-щ-щ Моментально его сознания коснулась мысль, что оба парня ушли в спортзал. До большого пальца ноги дотронулась вода, он сидел на высоте метра от её поверхности. На Юнги начала наплывать паника также, как прозрачная жидкость заливала кафельный пол. -Да твою ж! За что платят здесь медсет… Резко дверь распахнулась, в комнату ворвался высокий черноволосый парень (?)в такой же пижаме, что была на всех пациентах, он дёрнул кран, заставляя того перестать лить воду. Человек выглядел так, будто его очень сильно разозлили, или его ночью разбудил телевизор, что включился по непонятным причинам. — Ну что? Доволен? Теперь ты перестанешь делать это? Черноволосый развернулся и также быстро удалился из комнаты, как и появился в ней. Мин остался в полном непонимании и сырости. Он слышал то редкий звук падающих капель, то своё сбившееся сердцебиение, что колющими движениями разрывало плоть правильной тишины. … -Юнги-ши! Стой! Куда ты так несешься? —Чимин гнался за инвалидной коляской, что управлялась разозленным Мином. Создавалось ощущение, что у обычного ещё совсем недавно кресла появился мотор, ну или парус, ибо полы в коридоре только вымыли, и они выглядели как растаявший каток по весне. -Ну подожди! Там все равно лестница, ты не спустишься сам и разобьёшь себе что-нибудь! -Не «ТЫкай» мне тут, в смысле…там! — раздался крик в десяти метрах от места, где стоял запыхавшийся рыжий парень. -Нет, ну это просто возмутительно, вместо того, чтобы меня останавливать, ты бы лучше шевелил быстрее ногами, ты-то можешь это делать! — Юнги был очень разгневан. -Нам в другую сторону! Кабинет трудотерапевта в ДРУГОЙ СТОРОНЕ! — При всем уважении к чистому желанию -ходить, которое исходило со стороны Мина, Пак понимал, что излишние нагрузки не пойдут на пользу вредному парню. -Так почему я ещё тут?! Отвези меня туда! -Попался! — Чимин схватился за рукоятки кресла. -Сегодня уже было занятие, а значит следующее только завтра. Всё. Ничего не хочу слушать! Иначе, мне дадут по шее, — коляска поскрипывала под недовольные возгласы хозяина. — Я чуть не умер, понимаешь?! Мне нужны мои ноги, срочно! — не унимался пассажир. -Я понима-а-аю, но ничего не могу поделать. Успокойся, Юнги-ши. Давай доберёмся без приключений, пожалуйста, — после этих слов Мин замолчал, а его ноздри активно расширялись при каждом небольшом вздохе. Они поднялись на пролёт выше, где на целом этаже находилась одиночная палата Юнги и теперь уже неработающие душевые. -Кто это был? — спросил Мин спустя долгой паузы. -Что? Где? — Чимин начал оглядываться. — Нет, я не про это… Там, в ванной, человек, что выключил воду. Ты знаешь кто это? -Да. Это пациент. -Это я и так понял, он был в пижаме. -Хочешь больше узнать о больных? -Пока что, меня интересует только этот… -Ким Сокджин, он старше тебя, японец по происхождению, но имя у него корейское. -А чем он… М-м…страдает? -Знаешь что такое «Трансляция мыслей»? -Ну, передача мыслей? -Хорошо, а разве это возможно? -Нет, тогда… -Тогда это ложная иллюзия, которая является зачатком или даже синдромом шизофрении. Но иногда мне кажется, что он правда мысли читает… Я не видел его в последнее время, Тэхен сказал, что Хикеру страдает бессонницей. -Хи-ке-ру? -Да, это одно из его японских имён. -Одно из? Есть ещё? -Он сам тебе расскажет завтра. -Эй, что? Я не пойду! -Конечно не пойдёшь. Я тебя повезу. —Чимин растянул губы в хитрой улыбке.***
В палате без окон, где небесной красоты мужчина, напоминавший ангельский цветок, прожигал свою душу едкими воспоминаниями, в первый раз было больше людей, чем 2 живых человека. Казалось, что в первые несколько секунд после того, как дверь открылась, мужчина знал уже абсолютно всё о своих гостях. Он был подобен шаману, что в одном только взгляде пришедшего способен разобрать жизнь его по полочкам. Все глаза были живые, но от парня, что сидел в инвалидном кресле, острыми лучами расходился пронизывающий холод. Мужчина усмехнулся. Мемору. Глупец. -Доброе утро, господин Сокджин! Вы сегодня хорошо спали, думаю, процедуры пошли вам на пользу. —Тэхён знал каждого пациента, как собственных родственников. Он никогда не задавался вопросом, о чем бы ему поговорить с больным, как утешить или развеселить. Когда-то он также привел в эту палату Чимина, чтобы познакомить его с Ким Сокджином, которому общение необходимо для жизни и устойчивого эмоционального состояния. -Это Мин Юнги, он совсем чуть-чуть младше вас. Я думаю, вам есть о чем поговорить, я пойду. Юнги в коляске кивнул мужчине. -Эй, Черная Айм-а, почему твой друг такой беспомощный? —Брюнет шевелил лишь одними губами и смотрел в упор на Мина. Юнги не отводил взгляд, его посетила мысль, что их зрительный контакт длится немного дольше обычного, это заставило его растеряться, но старался не подавать вида. Что? Черная… -Эм, ну, он временно беспомощный, но скоро всё наладится, он сможет снова ходить. Юнги-ши стесняется немного, но он очень благодарен вам за то, что вы тогда пришли к нему. —откликнулся Чимин. Сокджин заклеймил его Черной Аям-ой ещё в день их первой встречи. -Ах, Да?! В любом случае, я рад знакомству! Моё имя Таро Хикеру Кику, мне 32. Я слышал, тебе 28,можешь называть меня Хёном. —За секунду мужчина поменялся, он улыбался будто с обложки журнала и протягивал Юнги большую ладонь. -Я Мин Юнги. Но, вы, разве вас зовут не Ким Сокджин? -Я родом из Японии, мой отец дал мне имя Таро Хикеру Кику, а второе имя мне назначили уже в Корее. Считаешь, несколько имен-это странно? -Эм, ну… Вы назвали Чимина… -Черная Аям-а, да. У всех должно быть второе имя. Наше первое приписывает нам качества предыдущего владельца, а второе является зеркалом души и сознания. -Тогда, что означает то имя, что вы мне дали? —Пак нахмурил брови и смотрел на Сокджина. -Аям-а — радуга. Радуга имеет семь цветов, у нее есть все, что нужно нашему миру. Но ты — Черная Айм-а. У тебя будто есть всё, но в то же время ты беден своим разумом и душой, у тебя нет ничего. Я понял это, когда узнал твою историю. -Что насчет вас? —Юнги становилось всё любопытнее. — «Великий сын-сияющая хризантема» — мой отец наградил меня этим именем. У меня было 4 брата, но все они были больны, а вскоре погибли. Мой отец был стар, но молодая жена его принесла ему меня, тогда я и стал единственным ребенком. -А Тэхён? Вы же дали ему имя? —поинтересовался Чимин. -Ах, санитар. Ким Тэхён-Кохэку. Его простота является истинно драгоценной для таких людей, как мы с вами, поэтому он Кохэку-янтарный. -Ого, и правда… —слова мужчины заставили Пака задуматься. -Ты, —Сокджин указал на Юнги- тебя зовут Мемору, —они снова встретились взглядами, Мин заметил, что глаза Хикеру заблестели. -Что это значит? -Я не скажу, ты не помнишь ничего, а значит — самое время найти себе новое второе имя. -Что? Почему? Зачем мне искать новое, если… -Тебе уже дали тебе шанс на перерождение, так воспользуйся им. -Я… Все равно ничего не понимаю… -Всё нормально, это просто бред душевнобольного, ты не обязан и не должен воспринимать меня всерьёз, —Сокджин скрутил губы в трубочку, как это обычно делал Пак, и принялся разглядывать стены палаты, будто бы видя их в первый раз. Чимин растерялся.Он понимал, что мужчина ведёт себя как обычно, а именно-странно, но Юнги к этому не привык, а значит может случиться недопонимание. Пак решил как-то выйти из сложившейся ситуации, он начал прочищать горло, чтобы привлечь внимание Мина. -Эм, Кх-м, я думаю, пришло время для процедур, Юнги-ши, сядь поудобнее, —Чимин привстал, чтобы схватиться за рукоятки кресла, но Юнги схватился за его руку, тем самым остановив его. -Сокджин-хён, я же могу обращаться так, могу ли я посетить вас завтра? -Да, конечно, ведь есть ещё много вещей, которыми я хочу с тобой поделиться, или, быть может, ты хочешь.? —Хикеру дружелюбно махал рукой, стоящим в дверном проеме парням. -Мин Юнги, —вдруг тихо сказал мужчина, когда дверь была наполовину закрыта, -Будь сильным. Губы Сокджина расплылись именно в той улыбке, что свойственна безэмоциональному Мину-натянутой. Дверь захлопнулась, вместе с её характерным стуком голову Юнги пронзила острая боль. Кстати, меня зовут Мин Юнги Эм… У тебя… царапина на щеке Пока до тебя доберёшься! Будь сильнее -Юнги! Тебе плохо?! Голова болит? Тошнит? —Чимин сжимал руку Мина и пытался заглянуть ему в глаза. -Посмотри на меня, —внезапно голова Юнги перестала пульсировать, он больше не слышал ничего, в ушах стоял только голос Пака, а во рту буйствовало металлическое цунами, которое вместе с распахнутыми глазами сменилось на вкус очень сладкого, переспелого персика, -Я позову кого-нибудь. -Стой, не нужно, я в порядке. -У тебя зрачки сузились, о каком порядке ты говоришь?! —Чимин схватил лицо старшего и начал вертеть им во все стороны, будто бы пытаясь найти в нем что-то аномальное. Юнги перехватил его запястья и прижал к себе, заставляя успокоиться. -А у тебя руки трясутся, —Пак мгновенно замолкнул, -Прости, я напугал тебя… -Что случилось? —всё ещё находясь в таком положении, спросил рыжий. -Я пока не уверен, но… Что последнее сказал Сокджин, когда мы уходили? -Он сказал, что будет рад, если ты придёшь к нему завтра. -Я имею ввиду, после этого. -Он больше ничего не говорил. -Подожди, точно? —Чимин отстранился от старшего и закивал, -По крайней мере, я ничего больше не слышал. Так в чем ты не уверен? -Думаю, моя память скоро вернётся…