Компромисс

      Фурута начинает говорить раньше, чем дверь за ним успевает захлопнуться:       — Представляете! Вы представляете! — Звонкий голос перекрывает неспешную мелодию, нарушая привычный покой студии. — Это просто ужасно!       Ута перекладывает ногу на ногу.       — Даже не представляю.       На лице Фуруты застывает глубочайшая обида — именно то, что нужно, — и Ута, полюбовавшись, добавляет:       — Кто же не угодил тебе сегодня? Сасаки-кун?       — И как вы догадались?       — Интуиция.       Фурута злобно смотрит ему в глаза несколько долгих мгновений, а потом отмахивается.       — Впрочем, неважно. Давайте о главном!       — Я весь внимание, — со всем возможным безразличием отвечает Ута.       — Сасаки-сан сказал, что я отвратительно готовлю кофе!       — Разве ты умеешь его готовить?       Жгущий взгляд Фуруты Ута ощущает физически: по телу проходит приятная волна дрожи. Фурута говорит сквозь зубы:       — Я прекрасно умею насыпать кофе из пакета и заливать его водой. Но Сасаки-сану, знаете ли, этого недостаточно. Ну что за капризный ребёнок!       «Кто бы говорил», — Ута пожимает плечами. Фурута и сам злится, как ребёнок: искренне и ярко. В нём плещутся эмоции, которые его тело не может вместить: их слишком много, они жгут изнутри.       — Может быть, тебе, Нимура-кун, стоит постараться лучше?       — Если вы что-то предлагаете, то говорите прямо! — зло рявкает Фурута, который сегодня не явно в настроении угадывать.       Сдержавшись от усталого вздоха, Ута встаёт со стула, подходит к Фуруте и, успокаивающе дотронувшись до его плеча, доверительно заглядывает в глаза.       — Если ему не нравится растворимый кофе, то, может, сварить нормальный? Сасаки-кун ценитель хорошего кофе.       Фурута сжимает губы в тонкую линию и молча хмурится. Так и не дождавшись ответа, Ута расплывается в мягкой улыбке.       — Не умеешь, да?       — Не ваше чёртово дело, — огрызается Фурута и, возмущённо хмыкнув, отворачивается.       Ута разглаживает складки на его рубашке, скользит ладонью по спине и вкрадчиво спрашивает:       — Тогда, может, тебе стоит научиться его готовить?       Фурута игнорирует его, будто не слышит, а невидящий взгляд направлен в дальний угол, но в чёрных глазах Ута видит, как плещется внутри негодование, возмущение и смятение — Фурута решает, делать это ради Сасаки или нет. Выдохнув, он сдаётся.       — Всё равно мне это понадобится. Где у вас… всё?       — Тебе лучше пойти к кому-то другому, — веско замечает Ута, убирая руку с его плеча и разворачиваясь, но Фурута быстро и цепко хватается за кисть, стискивая до белых пятен на коже.       — Вот вы предложили — вы и помогайте.       «Ребёнок, капризный ребёнок», — говорит себе Ута, а вслух произносит:       — Как прикажете, мой король.       С лёгким поклоном отцепив пальцы Фуруты, он переплетает их со своими и ведёт на маленькую кухню, которая больше подходит для обучения. Там, открыв шкафчик, он достаёт коробку с зёрнами — подарок Ренджи, — и вручает их Фуруте.       — Их нужно перебрать, выкинув плохие.       Фурута сосредоточенно и, наверное, впервые послушно кивает и высыпает их на блюдо. Ута подходит со спины и опускает голову ему на плечо, наблюдая, как Фурута, сняв перчатки, ровняет их по поверхности. Он так напряжён, что Ута позволяет себе дотронуться губами до его шеи.       — Знаете, Ута-сан, вы мне не помогаете, а мешаете.       В голосе слышится недовольство и некоторая нервозность. Ута кладёт ладони на талию Фуруты и, прижимаясь к спине, шепчет на ухо:       — А ты слишком сосредоточен. Расслабься. Главное процесс.       Он следит, как Фурута скользит тонкими пальцами по зёрнам, не зная, что с ними делать.       — Лучше скажите мне, Ута-сан, какие из них плохие и какие…       Фурута осекается, когда Ута давит своим весом, прижимая его к столу. Зерно, которое Фурута рассматривал, выпадает из пальцев.       — Ута-сан! — Имя, произнесённое на рваном выдохе, звучит пошло.       Ута гладит его бока, выправляя рубашку из брюк, и шепчет:       — Кажется, которые треснутые…       Фурута хлопает по столу так сильно, что зёрна подпрыгивают на блюде, а Ута замирает. Его голос, холодный и злой, заставляет Уту убрать руки и отойти на полшага:       — Что значит ваше «кажется», а, Ута-сан? — Фурута медленно разворачивается к нему, прожигая взглядом, полным искренней ярости. — То есть вы не умеете готовить кофе?       — Да, не сложилось. — Ута двигается ближе, вновь прижимая Фуруту к столу, и поправляет воротник его рубашки. — Но, Нимура-кун, стоит правильно расставлять приоритеты. — Он дотрагивается до подбородка и, подняв лицо Фуруты вровень со своим, смотрит в глаза: — Король не должен приносить кофе.       Лесть слишком сладкая и чересчур прямая, но на Фуруту действует: он, конечно же, не верит, но расплывается в горделивой улыбке.       — А что тогда делать с вечно недовольным Сасаки-саном?       Пальцы Уты гладят его щеку, линию верхней губы, и Фурута тяжело сглатывает, а Ута шепчет:       — Я знаю, что ты можешь ему предложить. И, может быть, ему понравится больше, чем твой чёртов кофе.