Больные зубы

      Если бы какой-нибудь безумец решился спросить у Калигосто Лобото, есть ли у него дети, тот бы ответил, что из множества частей детских тел в лаборатории он может собрать целую счастливую семью. Да и вообще, каждый удачный эксперимент — его детище, живущее в специально отведенной под любовь извращенной части души.       Под этим Лобото имел бы ввиду, что родных детей у него нет. В своих глазах он выглядел бы совершенно правым, как выглядел в них правым в своей теории, что при любом заболевании стоит извлекать пациенту мозг.       Но несмотря на уверенность в обратном, ребенок у Лобото все же имелся. Его звали Бобби Зилч, и большую часть времени Лобото даже не помнил о его существовании. Это объяснялось тем, что его покалеченный мозг постоянно перегружали множество злобных планов, опытов, размышлений, и вдобавок — психических расстройств. Чтобы избежать ментального перегорания, разум ученого избавлялся от многих вещей. С особым упорством он выкидывал такой факт, как наличие сына. Делать это приходилось постоянно, ведь едва Бобби попадался отцу на глаза и называл его «папой», тот снова все вспоминал.       Бобби провел ранние свои годы в Торни-Тауэр, слоняясь по этажам и издеваясь над пациентами. О, как же он любил насмехаться над ними и бросаться всем, что под руку попадет, начиная с бумажных шариков и заканчивая гнилой рыбой. Именно из-за издевательств Бобби до остававшихся в клинике пациентов окончательно доходило, что им здесь никто не поможет, и они сбегали.       За время, пока Бобби обитал в Торни-Тауэр, ее население сократилось примерно вдвое.       Надо сказать, что каким бы ужасным человеком не был Калигосто Лобото, отец из него вышел не такой уж плохой. Почти наверняка подавляемые воспоминания о собственном кошмарном детстве заставляли его заботиться о сыне. Их общение, в основном, состояло из:       «Ну, разумеется, ты можешь смотреть фильмы ужасов всю ночь, кто сказал, что нельзя?»       «Да, делай с пациентами, что хочешь, главное, сохрани их мозги целыми!»       «Еще сладкого? Эту карамель папочка изобрел специально для тебя!»       Именно недостаток воспитания сделал из Бобби того хулигана, каким он попал в лагерь «Шепчущий камень». Но разве кого-то в его семье это волновало? Лобото поощрял любое проявление пси-способностей сына, а многочисленные фильмы ужасов развили и без того жестокое воображение мальчика. Особенно сильно Бобби любил фильмы, где безумные ученые пытали людей и собирали чудовищ из кусков плоти. Ассоциаций с кем-то в реальности эти самые ученые у него ни разу не вызывали. Ежедневное же меню, состоящее почти из одного сладкого, довело ребенка с когда-то белыми и здоровыми зубами до кариеса.       Однажды утром Бобби ощутил тупую боль в самом дальнем, потемневшем, как логово демонов, к тому времени, зубе. Но это его ни капли не взволновало. На самом деле, он всегда знал, что от такого количества сладостей зубы непременно испортятся. Но совершенно не боялся. А все потому, что если какую вещь Бобби и знал так же хорошо как-то, что на руке у него пять пальцев с искусанными ногтями, так это то, что его отец — прекрасный дантист. Рассказы Лобото о собственной зуболечительной карьере породили в Бобби святую уверенность, что папа может вылечить даже самый запущенный зуб мановением руки.       Только вот зубы он у него еще ни разу не лечил. Зубы у Бобби вообще до этого не болели. Но как только настал этот день, Бобби со светлой улыбкой вспомнил об отце. Затем он сделал то, чего ни один психически здоровый (да и нездоровый) человек не сделал бы даже за обещание несметных богатств и райской жизни. Он поднялся в лабораторию доктора Лобото и попросил вылечить больной зуб.       Тот пришел в полный восторг.       Во-первых, от вида любимой кровиночки, с несчастным видом просящей о помощи, родственные чувства ударили по его разуму десятикратно. От такого потрясения его мозг даже не стал задаваться разными сложными вопросами, какими обычно задавался, когда вспоминал о Бобби. Вроде: «а откуда вообще у меня появился сын?» Во-вторых, еще никто и никогда не приходил к Лобото лечить зубы.       О последнем Бобби, к сожалению, даже не подозревал.       — Разумеется, я тебе помогу! — всплеснул руками Лобото. — Ты же мой единственный на свете и самый любимый сын. Так похож на меня — аж слезы наворачиваются! О да, ты просто моя копия… — он хищно посмотрел на Бобби сквозь окуляры глазных устройств и протезом указал на кресло под лампой. — Ложись, расслабляйся, сейчас папочка все исправит.       Насвистывая себе под нос, Бобби улегся на грязное кресло, с которого свисали рваные кожаные ремни. Он не испытывал ни толики беспокойства. Его папа поправил испачканный кровью халат. Бобби расслабленно вздохнул. Папа достал шестой по счету из наборов своих кошмарных инструментов и разложил на столике. Бобби лишь умиротворенно улыбнулся.       — А сейчас — немного обезболивания! — Лобото вытащил из-за угла огромный баллон с газом и, поставив рядом с креслом, натянул маску для дыхания на Бобби. — Ты ведь не хочешь, чтобы тебе было больно, верно?       Бобби помотал головой. Он ненавидел, когда было больно! Он лишь любил причинять боль другим. Даже ударившись коленкой об угол, он сразу начинал хныкать и бежал к папочке.       Лобото повернул вентиль на газовом баллоне, и Бобби моментально уснул.       Когда он проснулся, то подумал, что перед ним зеркало, потому что на него смотрели его же собственные голубые глаза. Но глаза странно двигались во всех направлениях, то и дело сталкиваясь. А еще совсем рядом раздавался противный звук — будто кто-то орал от ужаса. Через секунду Бобби понял, что это он орет от ужаса.       Потому что его глаза плавали в банке. Его. Глаза. Плавали. В банке.       — Мои глаза! Мои глаза! — он трясущимися руками ощупывал лицо, не осмеливаясь приблизиться пальцами к векам.       — Да, твои новые глаза! — отец кружился по лаборатории с прижатой к груди банкой, в которой носились, как перепуганные рыбки, глаза Бобби, — теперь ты еще больше похож на меня, мой дорогой, ну разве не чудесно? Твои старые банальные скучные бесполезные глазные яблоки я оставил тебе на память. Но если хочешь, можешь скормить их рыбам. Или подкинуть в еду пациентам… Ох, чуть не забыл, тебе же нужна инструкция по твоим новым глазным устройствам…       Бобби не слушал его. Он, дико вопя, бежал по коридорам лечебницы натыкаясь на все углы. Вслед ему неслось:       — …Функция ночного видения, тепловизор, определитель фобий, рентген, микроскоп, телескоп…       С того дня Бобби не ходил к стоматологам.