Я бегала по врачам прямо во время рабочей недели, даже не предупреждая никого о том, что буду приходить на три-четыре часа позже. За некоторыми врачами приходилось бегать в буквальном смысле, и это растягивалось еще на несколько часов. Меня, кажется, на работе уже и не ждали. Наконец, меня вызвал мой начальник (не мистер Уайльд), которого я если и видела последние три с половиной года, так только издали. Я и не помнила, когда мы с ним в последний раз разговаривали. Вполне возможно, что никогда.
— Вы уходите от нас? — поинтересовался он. Начальник выглядел так, будто он всегда расстроен или чем-то встревожен, поэтому могло возникнуть ошибочное впечатление, что он волновался за меня, но, конечно же, ему было плевать.
— Да, — без раздумий ответила я.
— Судя по словам Ваших коллег, довольно давно, — он покачал головой. — Могли бы сказать раньше, и сейчас уже были бы свободны, — он протянул мне шаблон для заявления об уходе. — Вот, заполните и проработайте у нас еще две недели. Надеюсь, Вы чувствовали себя комфортно в нашей большой семье.
Я хмыкнула. Пока меня не трогали — очень даже комфортно. Но стоило мне из забитой тихони начать превращаться в кого-то другого, коллеги сразу же обнажили свои зубы. Но начальнику, конечно, нет до всего этого дела. Как и до того, что, если бы я не встретила Экко, я бы проработала в этой фирме до конца своих дней — или до ее банкротства. Нет, все-таки на мистера Уайльда работать гораздо лучше, хоть и опаснее.
Работать на нелюбимой работе всегда проще, когда знаешь, что скоро с нее уйдешь. Раньше я чувствовала себя в подвешенном состоянии, не будучи уверенной, что иду не в пустоту. Но теперь все говорило о том, что меня уже практически приняли, да я и сама смирилась со своей участью. Поэтому я с легкостью игнорировала особенно надоедливых коллег и даже не боялась заглянуть во время обеденного перерыва на мини-кухню.
Одна из прихвостней Моники еще пыталась меня о чем-то расспрашивать, но, в основном, к счастью, интерес ко мне быстро сошел на нет. Они видели, что я никак не реагирую на все их догадки и предположения, а им и без меня было о чем потрепать языками. Глядя на все глазами мистера Уайльда, я вдруг начала понимать, какое у меня было пустоголовое окружение. Мой босс и единственная коллега — Экко — хотя бы не были сплетниками.
Очередной рабочий день на второй работе прошел гораздо лучше, чем я рассчитывала. Я ни разу не заблудилась, пока ехала к бункеру, и за мной не велось никакой слежки, по крайней мере, я ее не заметила. Дорогу в лабиринте я наконец-то запомнила, но если бы свернула не туда, все равно бы не смогла найти путь обратно, поэтому я старалась следовать проверенному пути, не заглядывая, даже из большого любопытства, в другие ответвления.
Было «весело» зайти в кабинет Уайльда и ощутить, как он напал на меня сбоку. Определенно, мне НЕ СТОИЛО просить его стать моим учителем, потому что он подошел к делу слишком ответственно, а так недалеко и заикой было стать. В итоге мы договорились, что он больше не будет делать это без предупреждения, если хочет, чтобы я ему доверяла и не получила инфаркт.
Четверг был самым обычным днем. Утром опять пришлось бежать в поликлинику, чтобы повторно сдать кровь, ну, вы знаете, эти врачи, вечно теряют ваши анализы, а дальше Моника с непроницаемым выражением лица кинула мне на стол гору бумаг, думая, что раз она главнее, я беспрекословно сделаю и ее работу. Я с не менее непроницаемым лицом разделила стопку ровно пополам и бросила часть ей на стол. Папки приземлились с легким хлопком, не растеряв ни единой бумажечки. Моника сделала вид, что ничего не произошло. Я тоже.
Когда я сидела, сверяя уже осточертевшие цифры, мой телефон совершенно внезапно зазвонил. Нет, я его конечно носила с собой на всякий случай, но обычно это я кому-то звонила, а не мне. На меня сразу же накатило чувство тревоги, и я поначалу решила не отвечать на незнакомый номер, но что-то все-таки заставило меня поднять трубку.
— Собирай вещи и выходи на улицу, — услышала я голос мистера Уайльда. Мне показалось, или я услышала в нем что-то, подозрительно напоминающее испуг? — Быстро.
Я тут же вскочила, трясущимися руками собирая вещи и прижимая телефон щекой к плечу.
— Что-то случилось? — обеспокоенно спросила я. — Нужно эвакуировать здание?
— Черная машина у входа, — бросил он, ничего не объясняя, и повесил трубку.
Я застыла, слушая гудки. Половина отдела пялилась на меня, пытаясь понять, что произошло. Я кинула телефон в сумку, схватила куртку и направилась к выходу.
— Ты куда? — крикнула мне Моника.
— Дела, — крикнула я в ответ и ускорила шаг, пока никто не попытался меня остановить.
Если бы позвонила Экко, я бы просто насторожилось, но раз позвонил сам мистер Уайльд, значит, дело совсем дрянь. Я лишь надеялась, что последователи Джерома не нашли меня и не решили спалить к чертям мое место работы.
Охранник не хотел меня выпускать в рабочее время, и я просто перемахнула через ограждение, сделав ему ручкой, и неуклюже побежала к выходу из здания. Машину я обнаружила сразу же. Черная, с тонированными стеклами, но не внедорожник. Вроде не такая уж и приметная. Я обошла ее сбоку, открывая дверцу со стороны пассажирского сиденья:
— Экко, что случи…
Я застыла. За рулем сидел мистер Уайльд и нервно выбивал пальцами барабанную дробь.
— Чего встала? — грубо спросил он. — Залезай давай.
Быстро шмыгнув в машину, я захлопнула за собой дверь, предчувствуя неладное. Мистер Уайльд выбрался на поверхность?! Такое возможно?!
— Они достали Экко, — выдавил мой босс. Вид у него был неважный. Глаза красные, словно он плакал. — Мне позвонили из больницы. Я указан, как доверенное лицо. Я должен ехать к ней. Решил, что ты бы тоже хотела, если учесть, в каких вы близких отношениях.
Я спрятала лицо в ладонях. Это все-таки случилось… Мы были слишком неосторожны в то воскресенье, но Экко смогла легко постоять за себя. Тогда на нас напал всего один человек, какой-то жалкий угонщик, мелкая сошка, но были преступники и посерьезнее. Как она оказалась в ситуации, из которой не смогла выбраться невредимой?
— Что с ней? — дрожащим голосом спросила я. — Она… она будет жить?
— Да, — ответил он, и я облегченно выдохнула. — Сейчас ее ввели в искусственную кому. Я должен подписать разрешение на операцию, — он провел рукой по лицу, словно пытаясь стереть с него что-то.
— Что я могу сделать? — тихо проговорила я. Меня всю трясло, я уже сама была готова заплакать, но не хотела делать этого при мистере Уайльде — ему и без меня было плохо.
Какое-то время он молча смотрел на дорогу, а затем встряхнул головой, совсем как Экко, когда она пыталась что-то выбросить из нее.
— Ты должна привести ко мне Брюса Уэйна.
— Уэйна? — я вспомнила компанию, соперничающую с моей. Точнее, соперничали мы, а не они, и безуспешно. Наша фирма была слишком мала, чтобы мериться с таким гигантом. Затем я вспомнила, что пару раз по телевизору упомянули это имя, вроде бы молоденький миллиардер, всем еще завидно, что у него столько денег… А еще его, кажется, на каком-то благотворительном вечере пытался убить Джером. Пазлы начали складываться в единую картину. — Вы хотите отдать ему Брюса Уэйна, чтобы он приказал своим людям не трогать Экко?
— Здесь я защитить ее не смогу, — жестко отрезал он. — Я обещал Экко, что после поимки Джерома она будет в безопасности, но я не рассчитал, что у моего брата может оказаться так много… хм… «друзей», — последнее слово он произнес с издевательской интонацией.
Мистер Уайльд ворвался в больницу, идя семимильными шагами. Мне пришлось бежать, чтобы поспеть за ним. Он напрочь забыл о собственной безопасности, о брате, обо мне, все, чего он хотел в этот момент — увидеть Экко. И это говорило куда больше слов. Я поняла, что до этого момента совершенно не знала его, не понимала, как на самом деле он относился к Экко.
— Экко Уайльд, — бросил он испуганной медсестре за стойкой. — Черепно-мозговая. Операция. Меня попросили прийти. Я хочу увидеть ее.
Теперь он стучал пальцами уже по стойке, девчушка, выглядящая моложе меня, начала спешно просматривать имена в журнале, затем кому-то позвонила, и к нам вышел дружелюбный с виду врач, который выглядел как человек, у которого все всегда было под контролем.
— Мистер Уайльд, — протянул он, протягивая моему боссу руку. Тот среагировал не сразу, видимо, не привыкший к такому, но спустя время все-таки пожал ее. — Рад Вас видеть. Меня зовут доктор Торрес, я отвечаю за Вашу… — доктор сделал паузу, надеясь, что Уайльд обозначит, кем ему приходится Экко, но он промолчал, потому тот сделал вывод сам: — …супругу. Простите, кто эта мисс рядом с Вами?
— Сестра, — бросил Уайльд, которому уже не терпелось увидеть Экко. — Она пойдет со мной.
Доктор Торрес быстро бросил взгляд на наши рыжие волосы, зеленые глаза, одинаковые очки, на то, как я испуганно держалась ближе к боссу, и сделал вывод, что какой-то сходство между нами все-таки есть, хотя, если честно, черты лица у нас были совершенно разные. Например, глаза мистера Уайльда были уже, чем у меня. Уголки век тянулись вниз, из-за чего казалось, что он вечно смотрит то ли с презрением, то ли с грустью. Мое лицо было более округлым, когда как его имело острые углы. И у него было так много ярких веснушек по всему телу, наличие которых, видимо, не зависело от времени года. У меня веснушки появлялись только весной и летом. Но доктору некогда было разбираться во всем этом.
— Хорошо, пойдемте, — сказал он. — Объясню все по дороге.
Доктор Торрес двинулся вперед, а мы за ним. Хотя он был такой же высокий, как мистер Уайльд, он шел медленно, в то время как босс все время старался выбежать вперед. Это было совсем на него не похоже, он даже не скрывал, как сильно нервничал, в то время как доктор был совершенно спокоен.
— Мы сделали сканирование ее мозга, и обнаружили вот это, — доктор достал из папки снимок. В задней части головы, у затылка, чернел какой-то маленький прямоугольный предмет. — Если бы не он, мы бы уже давно провели операцию, но мы не знаем, что это, и потому наши дальнейшие действия могут оказаться опасными для пациентки. У миссис Уайльд были какие-то травмы раньше? Что вы можете сказать об этом предмете?
Мистер Уайльд бросил на меня быстрый взгляд. Я заворожено разглядывала черный прямоугольник, пытаясь понять, что это и откуда там взялось. Неужели это то, о чем говорила Экко? Тот самый способ, с помощью которого мой босс стер ее память?
— То, что я Вам скажу, должно остаться только между нами, — сказал он, подняв на доктора Торреса взгляд. Если уж Уайльд и собирал в себе силы, чтобы посмотреть в глаза кому-то, то взгляд его становился пугающим. — Это чип. Военный. Это все, что Вам нужно знать.
Доктор Торрес неуверенно кашлянул, заметно напрягшись, и передал Уайльду планшетку и бумаги на подпись.
— Тогда вопросов больше нет. Вы можете увидеть ее через стекло, а затем ее увезут. Всего доброго, — он вновь пожал мистеру Уайльду руку (тот незаметно для доктора закатил глаза), забрав у него бумаги, кивнул мне и поспешно удалился.
Мы смотрели на Экко, укутанную проводами, в кислородной маске. Мне хотелось подойти к ней, обнять, сделать хоть что-то, но пока было нельзя. Ее готовили к сложной операции. Мистер Уайльд, пробежавший глазами по документам, знал диагноз, но мне его не сообщил. Она будет жить — это главное.
— Как думаете… она скоро поправится? — с надеждой спросила я так, будто мистер Уайльд был врачом и что-то в этом смыслил.
— Если операция пройдет без осложнений… — он смотрел на Экко, не отрываясь, но при этом его взгляд был пуст, он глядел внутрь самого себя, вспоминая что-то, — …то через две недели… или месяц…
Он вздрогнул, когда я обняла его, пряча лицо в складках его пиджака. Одна рука его безвольно повисла, а другой он неуверенно похлопал меня по спине. И хотя я понимала, что он не любил прикосновения, я физически не могла от него отстраниться. Мне нужна была поддержка. В конце концов, нам обоим была дорога Экко. И хотя доктор считал, что ее жизнь вне опасности, возможность внезапных усложнений никуда не исчезала. А угроза в виде последователей Джерома была вполне реальной. Теперь я совершенно не понимала, как могла пить вместе с такими людьми. На месте мистера Уайльда я убила бы меня за одно только это.
Я начала приглушенно всхлипывать, но скрыть от мистера Уайльда надвигающиеся слезы было вряд ли возможно.
— Не реви, — сказал он.
Я всхлипнула еще раз, вцепившись в него сильнее. Мимо проходили люди, сочувствующе глядя на нас.
— Я сказал, не реви, — повторил он спокойным голосом. — Ты теперь за старшую.
— Я не спраааавлюсь, — тут же проныла я, разом забыв о том, что собиралась быть сильной и молча справляться с любой вставшей передо мной задачей, какой бы трудной она ни была.
— Убью, — тише проговорил он.
— Так Вы же не убиваете, — я немного истерично хихикнула. От одного этого короткого слова мне почему-то сразу стало легче. Я отодвинулась от мистера Уайльда (вторая его рука безвольно повисла, и он продолжил буравить взглядом стекло) и тоже начала смотреть на Экко. Внезапно мне кое-что пришло в голову. — А Вы знаете, какое у нее любимое мороженое?
Лицо Экко было почти полностью скрыто, голова забинтована, но мне все равно казалось, что она выглядела умиротворенной. Мне хотелось хотя бы пару секунд подержать ее за руку, но нас не впускали.
— Какое это имеет отношение к делу?
— Ну скажите.
Он пожал плечами и нахмурился, пытаясь вспомнить.
— Шоколадное? Нет, наверное, все-таки клубничное. Да, клубничное.
— А какой у нее любимый цвет?
Мистер Уайльд положил руку на стекло. Казалось, что он отвечал мне автоматически, но сам уже давно был там, с ней.
— Красный.
— Мистер Уайльд, а кто следит за… домом, пока мы здесь? — огорошила его я, возвращая в реальность.
— Что?..
— Вы уехали. Там никого нет. Вдруг что-то случится?
Мистер Уайльд сжал кулак и, оперевшись на руку, лежащую на стекле, прикрыл глаза.
— Мне просто нужно было побыть немного с ней, — проговорил он так тихо, что я едва разобрала его слова. — Она посвятила свою жизнь мне. Это — самое малое, что я могу для нее сделать.
— А Вы… — я понимала, что все это было не вовремя и бестактно, но не могла остановиться, видя, что в таком состоянии он мог рассказать все, что думал и чувствовал на самом деле: — Вы любите ее, мистер Уайльд?
Он улыбнулся — как всегда, только одной частью лица.
— А ты?
Я моргнула, удивленно посмотрев на него. Уже собралась переспросить, не поверив своим ушам, как вдруг... Послышались выстрелы, прогоняя улыбку. Я среагировала быстрее, чем он, хватая его за рукав и утягивая за собой. Все-таки пришли… За Экко, за мной или за мистером Уайльдом? Инстинкты говорили нам обоим: «БЕГИ», но Экко…
— Мы не можем оставить ее, — запротестовал босс, но продолжил идти вслед за мной. В эту секунду он выглядел таким несчастным и потерянным, что, не знай я его, решила бы, что он всего лишь слабак и трус. Но я видела, каким он бывает. Его безобидному внешнему виду нельзя верить.
— Мы позаботимся о ней, — крикнул доктор Торрес, бегущий к нам на встречу вместе с несколькими медсестрами. — Убегайте, скорее.
Я бросила последний взгляд на Экко, на секунду остановившись в нерешительности. Я хотела остаться рядом с ней, и он тоже, но я знала, она хотела бы, чтобы я вывела его в первую очередь. И мы побежали дальше.
Я пожалела, что Экко так и не достала мне разрешение на скрытое ношение оружия, а одной тренировки на стрельбище было слишком мало. Вот выздоровеет она — и точно нужно продолжить. С другой стороны, стрелять в больнице было не самой лучшей идеей. Здесь и так много пациентов.
— Она — приманка, — заметила я. — Главная цель — Вы. Преимущество на нашей стороне, если они еще не прознали, как Вы выглядите. Она бы не захотела, чтобы Вас поймали. Ее не тронут.
На самом деле, я ни в чем не была уверена, просто старалась убедить себя и его. Я шла так, будто знала, куда, но на самом деле просто бежала, все дальше и дальше, пока не завела нас в тупик, и тогда уже мистер Уайльд сбросил с себя испуг и повел нас в обратную сторону. Мне было страшно, и я вновь схватила его за руку. Он несколько раз встряхнул ею, пытаясь от меня отделаться, но у него ничего не получилось.
— Ты должна защищать меня, — раздраженно прокричал он на ходу.
— Такого пункта не было в договоре, — запротестовала я.
— Был, мелким шрифтом, — какой-то псих бросил в нас цветочным горшком, но промазал, и мы метнулись в противоположную сторону. — Я думал, ты перепроверила, когда я тебе намекнул.
— Ладно, только дайте мне собраться, — мы остановились за очередным поворотом, выглядывая из-за угла. Эта больница кажется слишком огромной, когда убегаешь от преследователей, Боже. Но они, я надеялась, действительно не знали точно, кого им нужно искать. Коридор был чист. Через главный вход убежать было невозможно, там орудовали основные психи, никого не впуская и не выпуская. — У Вас есть пистолет?
— В машине.
— Отлично…
К нам навстречу бежал человек, прижимая руку к окровавленному боку. Я метнулась, чтобы помочь ему, но он окинул меня диким взглядом и пробежал мимо, как пугливый зверек. На полу осталась дорожка из капель его крови. Я обернулась назад, чтобы посмотреть, где Уайльд, и обнаружила, что он замер, прижимая руку ко рту и не отрывая взгляда от пола. Его явно мутило, казалось, его сейчас вырвет, и он ни в какую не соглашался идти этим путем.
— Кетчуп, просто кетчуп, — начала успокаивать его я. — Закройте глаза и дайте мне руку.
— Только не дай мне наступить на…
это, — попросил он, прерывисто дыша и закрыв глаза. Я провела его через опасный участок, и мы побежали дальше. Как только кровь исчезла из поля зрения, мистеру Уайльду сразу стало лучше. Я ни о чем его не спрашивала и никак не показала, что удивлена его фобией.
Мы оказались на втором этаже. Окна выходили на парковку — конечно, это была хорошая больница, не та, к которой была приписана я. Я решила на свой страх и риск прыгнуть, хотя не была уверена, что мы не переломаем ноги при этом.
— Как у Вас с умением разбивать окна? — поинтересовалась я.
— Зачем разбивать, когда можно просто открыть? — осуждающе поинтересовался мистер Уайльд, и действительно вполне легко открыл его. Выглянув наружу, он добавил: — Не думаю, что это хорошая идея.
Я отпихнула его в сторону, забралась на подоконник, неуверенно потопталась, говоря себе: «Давай же… давай… ты сможешь», каким-то чудом убедила себя, что это всего лишь первый этаж, и это гораздо безопаснее, чем оставаться в больнице… Я уже делала это раньше и знала, как это может быть болезненно, но я могла быть уверена, что, прыгая с такого низкого расстояния, точно не умру. Раз уж с четвертого этажа не получилось... Попыталась вспомнить уже подзабытое ощущение страха и боли, пока у меня еще была такая возможность — помнить — и… прыгнула.
Асфальт больно ударил по ступням и, попытавшись встать, я запуталась в собственных ногах и упала. Мистер Уайльд спрыгнул рядом, схватил меня под руку и резко поднял, от чего у меня закружилась голова. Он как будто и не почувствовал удара, у меня же было такое ощущение, что еще чуть-чуть, и я бы себе все переломала. Здравствуй, хромота. Снова.
— Идем-идем-идем… — испуганно повторял он, убегая вперед. Кто-то, стоя у того самого окна, с которого мы спрыгнули, выстрелил в нас несколько раз, но не попал, а пока перезаряжался, мы уже исчезли из его поля зрения. Прыгать за нами он не решился. Посмотрев снизу, насколько высоко находилось окно, я поняла, что тоже бы ни за что на это не пошла, если бы не более весомая опасность для жизни.
Послышалась полицейская сирена. Это хорошо. И плохо. Никто не должен был нас здесь увидеть. Мы быстро сели в нашу машину, но у мистера Уайльда так тряслись руки, что он завел ее не с первого раза.
— Если с Экко что-то случится… — начал он, но в нас снова выстрелили. Пуля отлетела от автомобиля, но нападавший продолжил стрелять, еще не понимая, что это бесполезно.
Мистер Уайльд заботился о безопасности своей подчиненной, но сам он выглядел так, будто вышел на улицу впервые в жизни. Он, наконец, завел мотор, и мы помчались, и несколько машин — за нами. Одна из них, к счастью, была полицейской.
Я вспомнила, как за нами с Экко гнались, когда мы похитили Джерома. Но в прошлый раз в нас хотя бы не стреляли. Прострелят шины — и все, крышка… Мистер Уайльд водил неважно, даже хуже, чем я. Зачем он вообще тогда за руль сел, я бы быстрее увела нас от погони. Ну, я так думала, я ведь уже видела, как это делается.
— Что мне делать? — спросила я, глядя на то, как один из психов, ухмыляясь, высовывается из окна и метит в нас из чего-то явно покруче, чем пистолет.
— Отстреливайся.
— Но за нами еще полицейские едут…
— Тогда не отстреливайся! — он долбанул руками по рулю, из-за чего я вздрогнула. — Чего ты от меня хочешь? Я сам никогда не попадал в такие ситуации. По крайней мере, последние лет шесть точно.
— Выстрелю пару раз, — решила я. — Может, отвяжутся.
— Уж будь добра.
Мне хотелось кричать на него, ему — на меня, но ситуация от этого не улучшилась бы. Кажется, мы совпадали по типу темперамента, и если это правда, то это означало, что когда мы оба одновременно злились, мог прогреметь настоящий взрыв. Однако мистер Уайльд справлялся с гневом куда лучше, чем я. А у меня появилась отличная возможность выпустить пар.
Пистолет, разумеется, оказался в бардачке вместе со всеми документами на него, чтобы копы не прикопались. Пришлось спешно вспоминать все уроки Экко — Уайльд следил за мной краем глаза, чтобы я нигде не напортачила. Адреналин от погони и злость на обидчиков за то, что они сделали с моей подругой, заставили меня стать на какой-то миг гораздо смелее и даже сильнее. Никто не имел права обижать ее, и никому не было позволено стрелять в ее начальника. Не в мою смену.
Так как окна были тонированные, преследователям не было видно, что творится внутри. К тому же, им пришлось отстреливаться еще и от полицейских, то есть они были зажаты со всех сторон. Пока парень, первоначально целившийся нас, отвлекся на полицию, я быстро высунулась и выстрелила в его направлении. К сожалению, пуля пролетела мимо, но псих решил, что это была полицейская пуля, и даже не подумал обернуться. Поэтому я успела прицелиться лучше, на этот раз взяв пистолет двумя руками, как учила Экко, и выстрелить снова, попав ему в руку.
— Со второго раза, — заметил Уайльд, следивший за мной. — Я тебя недооценивал. Можешь больше не стрелять, они отстают.
Я на всякий случай еще какое-то время была наготове, но они и впрямь отстали, пытаясь улизнуть от полицейских в совсем другую сторону.
— Погони. Перестрелки. Меньше месяца работы! — с чувством воскликнула я, пристегивая ремень безопасности. — Ваша жизнь стала в разы веселее, как только Вы приняли решение похитить своего брата.
— Гораздо раньше, — не согласился он. — Моя жизнь превратилась в ад, когда мой брат появился на свет. И я не хочу говорить об этом, — пресек мистер Уайльд всякие попытки вывести его на этот разговор.
Я замолчала, быстро теряя весь настрой. Хорошо, что полиция приехала так быстро. Благодаря ней пострадало гораздо меньше людей, чем могло бы. Но пострадавших было бы еще меньше, если бы Джером был — нет, не на свободе, но… хотя бы в Аркхэме. Хотя бы.
Мистер Уайльд был ужасно упрямым человеком и не хотел видеть очевидного. Больше так продолжаться не могло. Сколько людей уже пострадало?.. Экко попала в больницу! А он решил просто подбросить Джерому Брюса Уэйна, как будто это было решением всех проблем.
— Я могу поговорить с Джеромом? — внезапно даже для самой себя поинтересовалась я.
— Зачем? — мистер Уайльд нахмурился. — Я сам с ним справлюсь.
— Ваши переговоры не приносят результата — не смотрите так на меня, Вы сами это знаете.
— У Вас есть опыт ведения переговоров, мисс Ника? — резко спросил он. Я покачала головой. — Вы растерялись, когда капитан Гордон захотел встретиться со мной, и даже позвонили Экко, чтобы спросить совета, как Вам поступить. Не думаю, что Вам меня учить, как мне нужно действовать.
Мистер Зануда вернулся. Хоть часы сверяй. Каждый из нас остался при своем мнении. Я уже ничего от него не ждала и готова была провести оставшийся день вместе не с самой лучшей версии Уайльда, но внезапно он тихо проговорил:
— Самое ужасное, что мы с ней все еще не помирились.
***
Уайльд с громким стуком положил на стол мобильник. Наши взгляды скрестились на предмете, лежащем ровно посередине.
— Это то, о чем я думаю?.. — поинтересовалась я.
— Телефон Джерома, — мы переглянулись, а затем снова посмотрели на мобильный, будто это была ядовитая змея. В общем, как на ужасно опасную вещь.
— Вы могли бы позвонить…
— Мог бы, но они шифруются, и Джером дал мне всего один код, чтобы утихомирить его людей.
— И?
— Я им не воспользовался.
«Конечно, ты им не воспользовался, — подумала я. — Ты же тот еще трус». Хотя, конечно, в этом был резон. Преступнику верить было нельзя, но если совсем ничего не предпринимать, все кончится плохо. Уже кончилось.
— Может, можно как-то обойти эту шифровку? У Вас с Джеромом, по идее, голоса должна быть одинаковые, Вы только побольше посмейтесь и похрипите.
Мистер Уайльд посмотрел на меня с видом оскорбленного достоинства.
— Во-первых, наши голоса с Джеромом совершенно разные. А во-вторых, я уже думал об этом. И пришел к выводу, что риск слишком велик, — он взял телефон в руку и начал расхаживать с ним по кабинету из стороны в сторону. — Если объявится Джером, они только больше начнут его искать. Я мог бы сказать им, что он решил все отменить и сбежать, но на волне лже-Джеромов этот план не сработает. Им нужно тело.
Мы снова переглянулись.
— Разве «тело» Джерома тоже не всплывало уже пару раз?
— Вот поэтому… — мистер Уайльд показательно выдвинул один из ящиков и положил туда телефон, — нам и нужен план Б.
— Мистер Уайльд, — устало проговорила я. — Как мистер Уэйн нам поможет? Если Вы все равно не собираетесь сообщать никакие коды и просто ждете, пока все само разрешится.
Уайльд задрал нос. Типичная реакция в ситуациях вроде этой. В переводе на английский: «я-всегда-прав» или «я-так-решил».
— Это уже мое дело, — заявил он. — А Ваше — выполнять приказы.
Вот если бы я ушла, что бы он без меня делал?..
Пробиться к Брюсу Уэйну было не так-то просто. К нему невозможно было записаться на встречу. В Уэйн Энтерпрайзис он почти не появлялся и, по слухам, жил в усадьбе за городом. Но, как оказалось, мистер Уайльд когда-то работал с Уэйнами, и у него был не только номер их домашнего, но и адрес. Договориться о встрече не составило особого труда. Моей задачей было нанести предварительный визит и втереться в доверие — так, чтобы мистер Уэйн согласился поехать со мной.
Уайльд заперся в своей комнате и отказался выходить. Я бы с радостью поступила точно так же, но мое заявление об уходе с другой работы уже находилось на столе у начальника, а Экко лежала в больнице, и в любой момент ей могли навредить, если я не доставлю Уэйна к Джерому в целости и сохранности.
— Может, Вы хотя бы покажете, где его камера? — спросила я у двери. — Вы ведь забудете принести ему поесть… Хотя нет, Вы правы, после всего, что случилось, лучше не нести… — мистер Уайльд не ответил, оставляя меня один на один со своими проблемами.
Если он думал, что ранение Экко я смогу перенести легко, он ошибался. Мне хотелось убежать к ней и сидеть у ее больничной койки целыми днями, пока она не поправится, но без мистера Уайльда меня вряд ли к ней пустили бы, ведь официально я ей никто. К тому же, это было слишком опасно. Они следили за ее квартирой, теперь следили и за больницей. Я надеялась, что Гордон выделил ей охрану. Иначе от полиции никакого толку.
Я удалялась из бункера вся на нервах, с тяжелым сердцем. Чем больше проходило времени, тем сильнее я осознавала, что Экко не просто в своей комнате, или на кухне, или стоит где-то за поворотом, вытянувшись в струнку и ожидая приказаний, и поэтому я ее не видела, нет. Ее не было с нами, и я даже не могла навестить ее. Вместо этого мне пришлось взять на себя часть ее обязанностей, к чему я еще совершенно не была готова, и нести этот крест в одиночку. Теперь мне выдался шанс не просто почувствовать себя ею, делая похожий макияж и нося ее одежду, но действительно стать ею. И это совсем не то, к чему я стремилась.
Мне пришлось позвонить на работу и самым невинным голосом сообщить, что на следующий день я тоже не приду, так как у меня назначена важная встреча. Я успела положить трубку до того, как услышала о себе много хорошего.
Ехать самостоятельно в поместье Уэйнов было то же самое, что в первый раз по картам ехать к мистеру Уайльду. И, да, он снова предоставил мне нарисованный на карте маршрут, и по тому, насколько аккуратно он вывел линии, я поняла, что в прошлый раз этим занималась Экко. Сердце болезненно сжалось, когда я это осознала.
Встреча была запланирована на десять часов, но, боясь заблудиться, я приехала даже раньше. В окрестностях больше не было ни одного дома, так что ошибиться было сложно. Я застыла около кованых ворот c вензелем семьи Уэйнов и поняла, что попала в место покруче, чем бункер мистера Уайльда. У
этого места была
история.
Пожалуй, самым неожиданным было то, что меня встретил настоящий дворецкий. Не думала, что в нашем веке такая профессия в принципе существует. Это был идеально вежливый англичанин, не такой, как мистер Уайльд, вежливость которого была лишь подчеркнутой и напускной. Нет, чувствовалось, что дворецкий действительно уважает своего гостя. Он улыбнулся и помог мне снять пальто, которое я позаимствовала у Экко, чтобы выглядеть презентабельнее. Все-таки моя с виду детская курточка для этого не годилась (и зачем я только ее купила, практически на последние деньги?).
Дворецкий, которого, к слову, звали Альфред Пенниуорт (фамилию я почти сразу забыла), провел меня в гостиную. Мы прошли коридор, в котором на стенах висели картины, и я иногда останавливалась у самых интересных, завороженная, так, что Альфреду приходилось меня дожидаться. Но я ничего не могла с собой поделать.
— Я и сама своего рода художник, — призналась я. — Только самоучка. Лучше всего у меня получаются люди, а вот с красками беда. Раскрашиваю обычными детскими карандашами.
— С радостью взглянул бы на Ваши рисунки, если Вы позволите, — улыбнулся Альфред. Он походил на эдакого доброго дядюшку, о котором всегда мечтаешь в детстве. Таких людей не хотелось обманывать. Я поняла, что мне будет очень сложно забрать у него мистера Уэйна, ведь тот, возможно, уже не вернется…
В гостиной оказалось непривычно много различных вещей, например, элементы рыцарских доспехов, или песочные часы, или огромное количество красивых, расписных ваз… Огромные шкафы, забитые книгами сверху донизу! Я заворожено рассматривала все это богатство, вспоминая свой безликий номер в отеле и строгую полупустую комнату в бункере Уайльда. Мне вспомнился кабинет моего начальника: ни одной лишней детали, только все, что необходимо для работы.
Альфред предложил мне чай, но я даже из вежливости не стала соглашаться.
— Простите, — извиняющее проговорила я. — Раньше я бы согласилась, чтобы не обижать Вас, но теперь я стала немного смелее, чтобы не делать того, чего мне не хочется. У нас с чаем плохие отношения, вряд ли мистеру Уэйну понравилось бы смотреть, как я им давлюсь.
Стоило мне это произнести, я сразу поняла, как странно и фальшиво прозвучали мои слова. Я еще больше почувствовала себя не в своей тарелке. Дворецкий был явно удивлен таким ответом, но, к счастью, не только не растерялся, но и не предал этому особого значения. Перекатившись с носков на пятки, из-за чего создалось впечатление, что он подпрыгнул, Альфред попробовал еще раз:
— Тогда, быть может, юная леди хочет кофе?
Я вздохнула, поняв, что от этого мне точно не отделаться.
— Да, пожалуйста. Если не трудно.
Рядом с таким безупречно вежливым человеком сам начинаешь вспоминать о манерах. Меня усадили на большой мягкий диван, и я сразу же сложила руки в перчатках (отобранных у мистера Уайльда) к себе на колени. Пока я вовсю крутила головой, хозяин поместья вошел в комнату. Он был старше, чем в газетных вырезках, которые попадались мне на глаза, хотя я все равно почему-то представляла его гораздо взрослее.
Высокий юноша с черными вьющимися волосами и пронзительным взглядом взрослого, он сразу же сосредоточил на себе все внимание. Я сидела, боясь пошевелиться. От него веяло такой величественностью, что мне на секунду захотелось преклонить перед ним колени. Будто я пришла в дом не к юному миллиардеру, а к наследному принцу.
— Добрый день, мисс Уайльд, — произнес он. Я даже не сразу поняла, что он обращается ко мне. Мисс Уайльд? Это еще что за шутки? Нет, погодите, КАКОГО ЧЕРТА. Видимо, он заметил перемену в моем лице, потому что сразу же спросил:
— Что-то не так?
Я не слышала их разговора с мистером Уайльдом, иначе точно не дала бы этому произойти. Да, я помнила, что отказ от прошлого подразумевал и отказ от имени, но я все еще прекрасно помнила, как меня звали на самом деле, и ни на какую процедуру согласия не давала. Со стороны мистера Уайльда как минимум свинством было проворачивать такое за моей спиной.
— Все в порядке, — я криво улыбнулась. — Лучше зовите меня мисс Ника, пожалуйста.
Наверняка мистер не самый лучший начальник сказал, что меня зовут именно так. Черт возьми, я даже начала к этому привыкать.
— Хорошо, — юноша с достоинством сел в кресло напротив меня. — Я мог бы пригласить Вас в свой кабинет, но решил, что для нашего разговора больше подойдет неформальная обстановка, — он окинул взглядом гостиную, затем снова посмотрел на меня. В этот момент я с особой ясностью поняла, что мистер Уэйн безумно понравится мистеру Уайльду. Ведь он сдержанный, вежливый, уверенный в себе, в общем, обладал всеми качествами, которые хотел видеть в своих подчиненных мой босс. Вот только Уэйн вряд ли будет кому-то подчиняться. — До Вашего приезда я просмотрел документы моего отца и обнаружил, что мистер Уайльд действительно работал на него. Я был бы рад познакомиться со старым другом нашей семьи. Но я не могу понять, как связаны Джером и мистер Уайльд?
В этот момент дворецкий принес кофе в маленькой фарфоровой чашке с блюдцем. Впервые в жизни пила кофе из такой дорогой посуды, да еще и на весу, придерживая блюдечко. Альфред, будучи хорошим слугой, удалился, чтобы не мешать нам разговаривать, я же пыталась вспомнить все правила этикета, о которых имела хоть какое-то представление. Одно я могла сказать точно: к такому жизнь меня не готовила. Я надеялась, что на прием к королеве мистер Уайльд меня не отправит.
Я, как честный человек, начала чувствовать себя все более неуютно из-за попытки обмануть этих людей. Они окружили меня уютом, а я должна сделать нечто ужасное — отослать мистера Уэйна на смерть. Наверное, это было его тактикой: заставить вероятного злоумышленника почувствовать себя хреновым человеком и в итоге решить не трогать его.
Держа в руках чашку ароматного кофе и глядя в глаза человеку, который был младше меня, я поняла, что не смогу соврать, даже если должна. Но такого в моем временном договоре точно не было: тут мистер Уайльд просчитался.
— Джером уже давно охотится за мистером Уайльдом… — неуверенно начала я издалека. Уэйн кивнул, как бы показывая, что уже знает об этом. — Дело в том, что они… братья.
Уэйн недоуменно посмотрел на меня.
— Братья? — переспросил он. — Вы в этом уверены?
— На сто процентов, — я хмыкнула, вспомнив, как временами эти двое были похожи.
— Значит, Вы — сестра Джерома?
Я поражалась умению людей делать выводы, основываясь исключительно на цвете моих волос и дурацкой фамилии, которой мистер Уайльд меня так легкомысленно (а может, намеренно?) наградил. Я вздохнула.
— Нет, все гораздо сложнее. Я им не родственница, я всего лишь помощница мистера Уайльда. И на наличие родства он проверил меня в первую очередь. Не знаю, почему, мы совершенно не похожи. И да, моя фамилия не Уайльд, не знаю, зачем он так меня представил.
Уэйн задумчиво посмотрел на меня.
— У Вас есть какие-то доказательства, что то, о чем Вы говорите — правда?
— О, да, — спохватилась я и начала открывать сумочку. — Мистер Уайльд дал мне свою старую университетскую фотографию. Он на ней пожимает руку своим профессорам. Держите, — я нашла необходимую вещь и протянула ее Уэйну.
На самом деле, эту фотографию я сцапала сама, в самый последний момент. Я чуяла, что за это мне еще влетит, потому что вообще-то мистер Уайльд в доказательство дал мне чертежи Уэйн Плаза. Мне показалось, что фотография будет более наглядной. И плевать, что босс не хотел афишировать свою личность. У меня было свое представление о том, как нужно вести дела.
Уэйну пришлось приподняться, чтобы дотянуться до моей руки. Вернувшись в кресло, он застыл, разглядывая лицо моего начальника.
— Они близнецы? — поинтересовался он. Что-то в его тоне поменялось. Теперь Уэйн явно был заинтересован, но и напряжен. Еще бы, насколько я знала, ему от Джерома успело знатно достаться.
— Как видите, — я сильнее сжала ручку чашки, начиная беспокоиться за исход переговоров. А что если мистер Уэйн мне откажет? Босс мне просто не простит, что я все запорола. — И мистеру Уайльду нужна помощь.
— Моя? — не поверил Уэйн. — Я не представляю, чем могу ему помочь.
Я придвинулась к краю дивана, словно готовясь к прыжку в воду.
— Это мистер Уайльд похитил Джерома. — Юноша недоуменно выгнул брови, услышав такое заявление, но перебивать не стал. — И теперь у него из-за этого большие проблемы.
Уэйн тоже наклонился вперед, ближе ко мне, и мы перешли на заговорщеский шепот.
— Джером успел как-то ему навредить?
— Не лично ему и не своими руками, — я нахмурилась. — Вы же знаете, по всему Готэму бегают все эти фанатики и требуют выдать им Джерома, и они напали на другую помощницу Уайльда, мою лучшую подругу. Сейчас она лежит в больнице с тяжелой травмой головы, и даже там она не в безопасности: недавно на больницу напали, пытаясь найти Уайльда. Последователи Джерома уже в курсе, что это все он.
— Зачем он похитил его?
— Мистер Уайльд — гений инженерной мысли, как вы уже убедились. Он построил не только Уэйн Плаза, но и лабиринт, из которого невозможно выбраться, и поместил туда Джерома. Он считает, что это гораздо надежнее Аркхэма. К сожалению, официальным властям этого нельзя сообщить, так считает мистер Уайльд, ведь они заберут Джерома обратно, и тот снова сбежит.
— Что требуется от меня?
— Джером хочет Вас увидеть, — Уэйн нахмурился еще сильнее. — Он сказал, что сообщит, куда надо, и все эти беспорядки на улице прекратятся, если ему дадут поговорить с Вами.
Мистер Уэйн тут же встал, и я автоматически поднялась вслед за ним, ставя чашку на небольшой столик.
— Я согласен, — твердо произнес он. — Едем.
Воу. Оказывается, достаточно было просто упомянуть, что где-то там, у черта на куличиках, Джером персонально дожидается именно его. Или у мистера Уэйна с ним личные счеты, или тут было замешано нечто большее. Юноша с такой быстротой рванул одеваться, что мне осталось только растерянно глядеть на него и пытаться объяснить не менее недоумевающему дворецкому, куда его мастер так спешно собирался.
***
Мистер Уэйн явно был впечатлен бункером мистера Уайльда. Я же готовилась к тому, как увижу двух этих людей вместе. Если бы я не встретила Экко, то так бы и слышала о них (точнее, о самом Уэйне я не слышала, скорее о его компании — Уэйн Энтерпрайзис) в спорах своих коллег. Сейчас же я могла лицезреть вживую историческое событие: как мой начальник встречался с владельцем компании, у которой на протяжении многих лет делал заказы.
Я шла все быстрее, уводя Уэйна в глубины лабиринта. Когда мы дошли до кабинета мистера Уайльда, на лице юноши отразилось заметное облегчение. Наверное, он уже начал подумывать, что это все какая-то хитро подстроенная ловушка, и в конце его ожидал вооруженный Джером. Хотя вот последнее вполне могло оказаться реальностью. Я так и не придумала, как отговорить мистера Уайльда от его сомнительной идеи.
Я вбила код и вздрогнула, услышав непривычное: «добрый вечер, мисс Ника». Вот это номер. Когда босс успел поменять голосовое приветствие? Видимо, пока меня не было, он не сидел без дела. Мистер Уайльд пихал мое новое имя везде и всюду, и это было так навязчиво, что хотелось биться головой об стенку. Почему он не спрашивал у меня мое мнение? Почему все время делал только так, как он хотел?
Слишком поздно я поняла, что, возможно, мне не стоило входить в кабинет, ведя Уэйна за собой. Ведь Экко никогда не оставалась в кабинете, если там был кто-то другой, она стояла за дверью и ждала распоряжений. Но свою оплошность я поняла слишком поздно, когда встретилась с убийственным взглядом мистера Уайльда. Так и оказалось, что позади меня стоял Уэйн, спереди — Уайльд, и оба они были выше меня, нависая надо мной громадинами. Я прижимала к себе документы — доказательства, которые дал мне босс — чувствуя себя лишней, особенно когда Уайльд поднял взгляд на гостя и застыл. Тот в долгу не остался.
Между ними искрило так, будто я стояла прямо под линией электропередач. Я сразу же отступила в сторону, не желая во всем этом участвовать.
— Мистер Уэйн? — официально проговорил мой начальник.
— Мистер Уайльд? — в тон ответил ему Уэйн и протянул руку для рукопожатия.
Теперь одно имя действительно невозможно было произнести без связи с другим.
Мистеру Уайльду наконец-то кто-то понравился.
