Экко, любовь моя

Интересно было смотреть на полицейский участок с точки зрения простого добропорядочного гражданина, а не преступника. Когда я была здесь в прошлый раз, я ничего не могла разглядеть толком, все расплывалось перед глазами. Теперь же я с интересом крутила головой, пытаясь охватить взглядом весь участок, но он был огромен. Слишком высокие потолки, с которых свисали громадные светильники, слишком много пространства. Так много света, в основном естественного, за счет больших округлых окон… Множество лестниц, площадка, отделенная небольшим заборчиком — маленький мирок в большом мирке. Потолок поддерживала тяжелая на вид железная конструкция, от которой я долго не могла оторвать взгляда, представляя, что случилось бы, если бы одна из балок упала прямо на меня. Если опустить взгляд ниже — то утыкаешься в множество небольших столов, напоминающих мне об офисе. Полицейские шумели, заполняли какие-то отчеты, ходили туда-сюда, в общем, жизнь шла своим чередом. Я почувствовала себя так, словно попала в муравейник, вот только я не была частью муравьиной семьи. Наверное, мне было бы комфортно работать в таком красивом светлом здании. Жаль, что рисовать я умела только людей. Мистеру Уайльду тут бы понравилось, и он наверняка смог бы запечатлеть каждую деталь. Весь вид портила камера, по которой скакали люди, одетые в полосатые робы. Отлов сбежавших из Аркхэма психов шел полным ходом, скоро у Джерома не останется приспешников оттуда. — Впервые у нас? — обратилась ко мне женщина-полицейский, приветливо улыбаясь. — Да, — соврала я. Вряд ли кто-нибудь почувствует в моих словах ложь, ведь, по сути, я в первый раз по-настоящему видела это место. — Я по поводу бойни в парке. Меня позвали как свидетельницу и… — я опустила взгляд, делая вид, что вспоминаю что-то неприятное и печальное, — …жертву. Лицо женщины сразу же приняло сочувствующее выражение, и она отвела меня к одному из столиков, где уставший на вид полицейский принимал уже не первые по счету показания. В общем-то, многого от меня не требовалось: просто написать на бумаге, что и как было, оставить свои координаты и уйти. Я записала все так, как сказала мне Экко, и когда уже почти закончила, та же самая женщина подошла ко мне с озабоченным лицом. — Простите, мисс… — она назвала мое имя. — Это вы ездите на машине аудио 100 с номерами… — и она перечислила ряд цифр и букв. — Видимо, да, — нахмурилась я, почуяв неладное. — Что-то случилось? — Пройдемте со мной, — попросила она. — С Вами хочет поговорить Джеймс Гордон. Не для протокола, он просто хочет кое-что уточнить… — Насчет машины? — спокойно спросила я. Женщина кивнула. Я вздохнула, дописала последние строчки в показании, сняла новую куртку, купленную вместо утерянной, со спинки стула и пошла за ней. У мистера Гордона был отдельный кабинет, из которого можно было видеть все столы других полицейских, он как бы возвышался над всеми ними. И при этом можно было закрыть жалюзи, чтобы никто не увидел, что происходит внутри. Что ж, здорово, что меня не привели в допросную. Значит, меня ни в чем не обвиняют, у них нет никаких доказательств. Мистера Гордона я видела пару раз по телевизору, он, в своем роде, легендарная личность, и было непривычно видеть его так близко. Поэтому я вовсю разглядывала его, это же был такой исторический момент! Это высокий мужчина (но не такой высокий, как мистер Уайльд), одетый в официальный костюм. Единственным светлым пятном в его одежде была белая рубашка, все остальное же было черным, а сам мистер Гордон создавал впечатление человека, который никогда не улыбается. Брови его были нахмурены, губы сжаты в тонкую линию, взгляд уставший, однако по его глазам, похожих по разрезу на глаза ленивца, сразу можно было сказать, что мистер Гордон — человек добрый. Большой нос картошкой, но не вздернутый, как у Экко, лицо формы миндаля, сужающееся в острый подбородок, большое количество морщин на лбу, явно не по годам, ведь он был молод… Я поняла, что автоматически представляю, как буду рисовать его, хотя такое случалось, когда мне было скучно, страшно, либо когда я встречала человека, который мне нравился. Можно ли считать, что мистер Гордон мне понравился, или это был как раз таки «критический» случай? Я поняла, что он поздоровался со мной, а я продолжила на него пялиться, хлопая глазами. — Добрый вечер, мистер Гордон… — наконец, отреагировала я. — Капитан Гордон. — Капитан Гордон, — исправилась я. — У Вас есть какие-то вопросы ко мне? — Да, — он кивнул на стул для посетителей. — Садитесь, пожалуйста. Я села на предложенное место, водрузив на колени сумочку и куртку с самым невозмутимым и невинным видом, какой только могла изобразить. Он же сам сел в кресло, подчеркивая непринужденность нашего общения. Капитан Гордон откашлялся: — Мы пробили Вашу машину по базе и узнали, что вы являетесь только временным владельцем, и на самом деле она принадлежит некому К. Уайльду, — он сделал паузу. Я лишь кивнула, побуждая его говорить дальше. — По проверенным данным нам известно, что именно этого человека искал Джером, прежде чем исчезнуть. И мне кажется крайне подозрительным, что Ваша машина находилась в том же самом месте, что и последователи Джерома. Не могли бы Вы прояснить ситуацию? Капитан Гордон чуть наклонился вперед, и взгляд у него стал словно у ищейки, напавшей на след. Это было плохо. Что именно он от меня хотел? Что ему известно? И что можно говорить, а что нет? — Мне захотелось прогуляться по парку, — начала я с правды. Но почему она зачастую звучит менее убедительно, чем самая неправдоподобная ложь? — В городе, в котором полно сбежавших психов? Вечером? — скептически произнес Гордон. — Я работаю на двух работах, и вторая начиналась немного позже, чем заканчивалась первая, и я решила немного отдохнуть. То, что все эти, — я фыркнула, — чокнутые окажутся там в то же время и начнут давить людей, я никак не могла предсказать. Время не такое позднее, обычно там много гуляющих парочек, в то время как преступные элементы еще пропускают пару стаканчиков в баре. Поверьте, — искренне добавила я, — мне нужно было отдохнуть. — Вы работаете на Ксандра Уайльда? — тут же задал он, по-видимому, наиболее интересующий его вопрос, проигнорировав мою последнюю реплику. — Это и есть моя вторая работа. Или даже стажировка, скорее. — Вы — тот самый представитель, которого он указал в контактах? — Я? — такое предположение показалось мне смешным, и я улыбнулась. — Нет, его представителем является другой человек. Я гораздо ниже по статусу. — Но вы знаете, кто является его представителем? Я нахмурилась. — Это что, допрос? Я думала, Вы меня ни в чем не подозреваете. Если я права, допрашивайте меня по уставу или что там у вас есть. Капитан вздохнул, отодвинувшись, и теперь посмотрел на меня задумчиво, без подозрения. Не знаю, как он так играл взглядом, но ему хотелось верить. — Мы стараемся найти мистера Уайльда прежде, чем это сделает Джером. Видите ли, все, кто мог знать, как его найти, уже мертвы. И Вы, возможно, следующая, — он сделал паузу, и мне пришлось сделать вид, что я напугана, но получилось у меня так плохо, что капитан Гордон точно мне не поверил. — Мы заходили по адресу, который указал посредник мистера Уайльда, но там уже было пусто. И Ваш адрес почти совпадает, за исключением номера квартиры. Вы жили в соседней, но сейчас остановились в отеле. Значит, вы знаете о том, что на Вас идет охота. Где же сейчас представитель Уайльда и сам Уайльд? Полицейский застал меня врасплох. Нет, он знал все-таки слишком много. И врать не было смысла, я и так уже признала, что связана с мистером Уайльдом. Но ведь в этом ничего плохого нет, так? Они же ищут его, а не Джерома, и только для того, чтобы защитить. Хотя полиция уже в курсе, что Джером пропал (еще бы, ведь даже его собственные слуги не могли его найти), вряд ли они будут искать его у мистера Уайльда. А там гораздо надежнее, чем в Аркхэме. Даже если он сбежит, то наверняка заблудится в этом ужасном лабиринте, и тут быстро подоспеет Экко, которая отправит его в нокаут. Я была в безопасности. Почти. — Мистер Уайльд решил, что будет лучше, если его представитель пока погостит у него. Если бы Джером и смог выйти на мистера Уайльда, то через меня, но, к счастью, обо мне он ничего не знает. Я совсем недавно начала работать на мистера Уайльда, сэр, его представитель решил, что я смогу справиться с этой работой. Когда я встретила последователей Джерома, я очень испугалась и сразу же убежала, хотя опасность была только в том, что они могли убить меня, как и остальных, но кто я такая, они не знали. — Мэм, мы вынуждены организовать Вам защиту, пока Джером не будет пойман, — заявил капитан Гордон. Это была совсем не то, что я ожидала, и я вновь застыла, недоуменно глядя на него. Как это — защиту? Если они это сделают, то только привлекут ко мне ненужное внимание! Но Гордон еще не закончил: — Так же я прошу Вас привести нас к мистеру Уайльду. Нам необходимо оказаться там раньше, чем Джером. Я испуганно сцепила пальцы. Мистер Уайльд, определенно, не любил гостей. Я еще не знала, как он относился к полиции, но если капитан Гордон нагрянет внезапно, он явно не будет рад. И, возможно, обвинит во всем меня. Я смотрела ровно перед собой, не глядя на Гордона, и обдумывала слова, которые скажу ему. — Ни я, ни мистер Уайльд не нуждаемся в защите, — наконец, выдала я. — Про меня знаете только Вы, если эта информация не выйдет за пределы этого кабинета, но даже если меня найдут, я никому не скажу, где он. — Вы — связующее звено. И все предыдущие звенья наверняка сказали бы то же самое, — жестко возразил капитан Гордон. Тут мне нечего было ответить. Что ж, они, видимо, были теми еще слабаками, но и меня сильной личностью не назовешь. Если меня начнут пытать, я выдам все, что знаю. Даже Гордон легко выведает у меня всю нужную ему информацию, стоит лишь немного надавить. Кажется, мистер Уайльд не будет мной доволен. — Вы должны сообщить адрес полиции, если не хотите, чтобы с Вашим начальником что-то случилось. — Можно, я сначала позвоню ему? — взмолилась я, сдаваясь. — Не хочу поступить неправильно. — Звоните, — разрешил Гордон. Его брови при моих словах недоуменно вздернулись. Кажется, я сказала что-то не то. Достав телефон из сумочки, я отошла на достаточное расстояние от полицейского и начала набирать Экко, так как телефона мистера Уайльда у меня не было. Она ответила быстро. Меня удивляло ее умение всегда быть на связи. Наверное, она ответила бы, даже если бы была в этот момент в душе. — Да? — Привет, — я немного растерялась, ибо разговаривала с Экко по мобильному всего один раз, и обстоятельства тогда были не самые лучшие. Да и в последний раз мы расстались на неоднозначной ноте. К тому же, я терпеть не могла телефонные разговоры. — Я в полицейском участке, и мистер… капитан Гордон хочет встретиться с мистером Уайльдом. Я могу дать ему адрес? — Скажи, что мистер Уайльд сам свяжется с ним позже. — Мистер Уайльд с Вами свяжется, — передала я ее слова. Капитан Гордон тоже встал, и теперь не отрываясь смотрел на меня. По крайней мере, взгляд у него был не такой жуткий, как у моего босса. — Подожди, — снова обратилась я к Экко, — у него что, есть его номер? — на том конце трубки послышался едва различимый вздох. Кажется, Экко раздражала моя глупость. — Попроси капитана Гордона оставить свой номер, — скомандовала она. А я вдруг вспомнила, что у Экко, вероятно, есть вся информация на меня, а значит, и телефон капитана полиции она давным-давно раздобыла... И я только что лишила мистера Уайльда элемента неожиданности. — Они сами все обсудят. — Пусть тогда сам продиктует, — решила я и передала трубку Гордону. Мои самые первые переговоры давались мне с трудом, и я явно выставляла себя не в самом лучшем свете, доказывая свою полную некомпетентность. Капитан Гордон снова удивленно вдернул брови, когда я вручила ему свой мобильник, затем продиктовал номер и сказал Экко то же, что и мне — что желает встретиться с мистером Уайльдом. Наверняка моя подруга ответила, что мистер Уайльд позвонит и назначит ему встречу. Фух! И правильно, пусть сами разбираются, и тогда меня не в чем будет обвинить. Облегчение так явно отразилось на моем лице, что полицейский заметил: — Да, Вы действительно на него недавно работаете, — он вернул мне телефон обратно. — Видно, что Вы неопытны. Эта девушка — и есть настоящий представитель мистера Уайльда? — слово «настоящий» меня кольнуло, будто меня совсем нельзя было назвать его посредником, ну или я была всего лишь фальшивкой. — Кем она Вам приходится? — Неважно, — буркнула я. — Это ведь она решила устроить Вас туда на работу? — к моему большому сожалению, капитан Гордон оказался очень умным и проницательным, даже чрезмерно. Наверное, не будь у него этих качеств, он бы не смог поймать столько преступников и стать капитаном. Однако тактичность не была его коньком. В этот момент он смахивал на журналиста, желающего выведать все твои тайны. — Я не обязана отвечать на этот вопрос, — ушла я в оборону. — Он не относится к делу. Вы и так уже все узнали. Я могу идти? — Можете, но сначала я дам Вам один совет, — он так посмотрел на меня… словно действительно за меня волновался. Как отец, которого я толком никогда не знала. Кажется, в Готэме просто обожают давать советы таким дурочкам, как я. Хорошо бы, если бы Гордон не говорил шифрами, как Анна. — Будьте осторожны и не доверяйте мистеру Уайльду. Вам просто дурят голову. — Спасибо, — я поправила ремешок сумочки, чтобы он лежал на моем плече идеально ровно и забрала куртку. Один говорит: "Будь преданна", другой — "не доверяй". Кому верить? — Но я уверена, что меня не обманывают. Всего доброго. Он кивнул, и я отвернулась, направляясь к выходу. В дверях я столкнулась с толстым бородатым полицейским в шляпе, которого я, кажется, уже видела, но только сейчас смогла разглядеть, как он выглядел. Он ворвался резко, не сразу заметив меня, и какую-то секунду мы молча смотрели друг на друга. — У тебя знакомое лицо, — проговорил он. Я сразу же напряглась. Ведь если я его видела, то и он тоже меня видел. Может, он смог разглядеть мое истинное лицо даже сквозь толщу грязи и белил? — Ты, случаем, не та красоточка, которая танцевала в баре «Пиранья»? — Харви, — осадил его Гордон. — Слушай, ты, наверное, из Ирландии? — невозмутимо продолжил тот. — Харви!.. — уже более громко повторил капитан Гордон. Я улыбнулась. — Что? — хмыкнул тот, и я быстро шмыгнула за дверь, не желая им мешать.

***

К мистеру Уайльду я собиралась с особой тщательностью. Хорошенько вымыла голову, собрала волосы в идеально ровный пучок. Надела самую чистую, гладко выглаженную одежду — белую рубашку и черную юбку Экко. Туфли идеально начищены. Во внешности у меня точно не должно было быть никаких изъянов. Я ехала как всегда, после тяжелого рабочего дня, выпив несколько кружек кофе на дорогу. Уже не так часто сверялась с картой и ехала гораздо быстрее и увереннее. Мысленно я проговаривала, что скажу мистеру Уайльду. «У меня было много времени до работы… Я не хотела приезжать слишком рано и беспокоить Вас, мистер Уайльд. У меня не было другого выбора, мне пришлось поехать с этими психами, чтобы они не убили меня». По большей части я смотрела на саму себя в зеркало, а не на дорогу, тщательно следя за мимикой своего лица. Все должно быть безупречно. Босс обязан мне поверить. И все равно я была слишком рассеянна. Снова едва не проехала мимо коробки, которая служила лифтом под землю. В темноте ее легко было не разглядеть. Я даже не успела нажать на кнопки, как дверь открылась. Определенно, мистер Уайльд меня ждал. Но в каком он настроении меня встретит, неизвестно, так что стоит сразу готовиться к худшему. Естественно, за неделю я уже забыла, куда идти в этом чертовом лабиринте и только обрадовалась, что приехала пораньше. Плутать тут можно было бесконечно долго. Я поймала себя на мысли, что прислушиваюсь к каждому шороху, надеясь услышать Джерома. Но вряд ли он кричал или скребся в дверь, и все, что я могла услышать — это стук собственных каблуков. После получаса блужданий мистер Уайльд все-таки сжалился надо мной и послал за мной Экко. — Как он? — взволнованно спросила я, заглядывая в ее лицо, которое, как и обычно, когда она была на работе, под прицелом камер, ничего не выражало. — Сильно злится? — Нет, — коротко ответила она. Понятно, режим коротких ответов робота включен. Что ж, мне стоило брать с нее пример и хоть на то небольшое время, что мне предстояло работать у мистера Уайльда, постараться быть не такой эмоциональной и многословной. — А с Гордоном он уже договорился? — Да. — Слава Богу, — я вздохнула и, поравнявшись с ней, несильно сжала ее руку. Она остановилась и перевела взгляд на наши сцепленные руки, но сразу же отдергивать свою не стала. Я сама ее отпустила. — Пожелай мне удачи, что ли. — Не волнуйся, — она все-таки позволила себе едва заметно улыбнуться. Хорошо, она была на моей стороне! И верила, что я никак не связана с последователями Джерома, ну, разве что одной-единственной спонтанной пьянкой, о которой я успела пожалеть. — У него хорошее настроение. Прежде чем я вошла в кабинет, она успокаивающе погладила меня по руке, и я вся засветилась, радуясь ее поддержке. В обители мистера Уайльда как всегда почти ничего не изменилось. Разве что один из столов был загроможден больше обычного, а на стене появились новые чертежи, прикрепленные прямо поверх старых. Освещение было более теплым — из основного света мистер Уайльд включил только подсветку, и во всем кабинете в «желтом» режиме горела только одна-единственная настольная лампа — та, которая стояла на столе рядом с ним. Полутьма части кабинета делала обстановку доверительной и интимной. Мой босс сидел в кожаном кресле, скрестив пальцы, и, когда я вошла, рукой указал на место напротив, где я уже сидела в прошлый раз. Воспоминания о наказании еще не остыли, так что я сразу же проверила местонахождение линейки: она лежала на чертежном столе, где ей и было место. Теперь, если мистер Уайльд вдруг пойдет в ту сторону, я точно сумею среагировать и отскочить. Но в этот день у него, похоже, и правда были исключительно благие намерения. — Вы пришли, — кивнул он, когда я неуверенно села на свое место. — Надеюсь, Вы не будете против, если я направлю свет Вам в лицо? Так я увижу, что Вы мне не врете. Я смотрела на его руку, заставшей на лампе. Он действительно ждал моего разрешения. И хотя это была только иллюзия выбора, мне понравилось, что он все-таки решил со мной считаться. Поэтому я кивнула. Вся моя уверенность за то время, пока я блуждала по лабиринту, ища выхода, испарилась, и все слова, которые я готовила, вылетели из головы. Оставалось надеяться, что я не подведу Экко. Мистер Уайльд медленно повернул лампу в мою сторону. Я тут же заморгала, хоть ее свет и не был таким ярким, как в «белом» режиме. Она светила чуть в бок, щадя мои глаза. Лица своего босса я не видела, зато он мое — прекрасно. — Новые очки, — проговорил он. — Красивые. Прошлые тебе тоже очень шли. Что с ними случилось? Очки? Причем здесь мои очки? Он что, только что сделал мне комплимент?.. Значит, решил начать издалека… Это хорошо или плохо? Я начала теребить край юбки, как школьница, и мистер Уайльд, очевидно, это заметил. — Положи руки на стол, пожалуйста, — мягко попросил он. Он умел так разговаривать?! Неосознанно подчиняясь мягкости в его голосе, я незамедлительно подчинилась. Его руки я тоже видела. Они были гораздо больше моих. Я все ждала, что он скажет что-то вроде: «Отвечайте, когда я с Вами разговариваю», но он этого не делал. Он просто ждал. — Я их потеряла, — призналась я. Средний и указательный палец на его правой руке едва заметно пошевелились. — Как это произошло? Расскажи мне. Все такой же тихий, мягкий, обволакивающий голос… Сразу же теряешь бдительность, расслабляешься. Ему бы на радио подрабатывать, читать сказки на ночь. Денег бы получал, конечно, немного, но был бы самым лучшим радиоведущим. — Я не помню, — призналась я. — Там было очень шумно, все прыгали, кричали. Может, кто-то из них сорвал их с меня, а может, я потеряла их, когда… — я замолчала. Мне стало очень стыдно. — Когда?.. — вопросительно протянул мистер Уайльд, предлагая продолжить. — Я не буду тебя ругать за это. И не буду относиться хуже, если узнаю. Скажи, как есть. — Когда меня вязали полицейские, — тихо произнесла я, опуская взгляд. — Нас было много, им было некогда разбираться. Хватали всех и растаскивали по полицейским машинам. Целый наряд приехал. Они были очень грубы, но, наверное, заслуженно. — За что тебя арестовали полицейские? И кто эти другие? — Мистер Уайльд, Вы ведь все уже знаете. — Да, знаю. Но я хотел бы услышать это от тебя. Он говорил со мной так, словно он был моим другом, успокаивающим меня после очередного тяжелого потрясения. Или психологом, говорящим с ребенком. Но точно не как начальник и не как полицейский. Я не видела его, и мне казалось, что я говорила с совершенно другим человеком, не мистером Уайльдом. Возможно, капитаном Гордоном, которому теперь можно было все рассказать. Никто не осудит, и ничего мне за это не будет. Можно говорить правду. — Я была среди последователей Джерома. Они ехали на здоровенной машине, на которой переезжали прохожих. А еще они стреляли из пистолетов и другого оружия в людей и в воздух, чтобы спугнуть их. Пальцы мистера Уайльда несколько раз отстучали ритм, но голос оставался таким же спокойным и мягким. — Как ты оказалась среди них? — Я решила после работы прогуляться немного по парку. Время еще было, к Вам ехать рано. Услышала крики — это они ехали. Все убежали, а я нет, — я замолчала. — Почему ты не убежала, как другие? — Я хотела, чтобы они убили меня. Какое-то время мистер Уайльд молчал. Наверное, я удивила его таким ответом. — Почему ты хотела умереть? — наконец, спросил он. Я почувствовала, как слезы подступают к моим глазам. Несмотря на свет лампы, я подняла взгляд на лицо мистера Уайльда. Он может меня считать слабачкой и нытиком — плевать. Я — та, кто я есть, и если ему что-то не нравится, пусть вышвыривает меня. — Всю свою жизнь я все делаю не так. У меня все валится из рук, ничего не получается. Я плоха в любом деле, даже рисую плохо. Я абсолютно бесполезная. Мне говорили, что я годна только для того, чтобы… чтобы… — я громко шмыгнула носом, но остановить поток слез не получилось. Болезненный ответ пришлось переформулировать, ведь я и не ожидала, что мистер Уайльд поймет. — Чтобы светить своим лицом… И Вам здесь я тоже не нужна. Я постоянно ошибаюсь, я все делаю гораздо хуже Экко, но старая работа мне тоже осточертела, и вообще все… Мистер Уайльд протянул мне синий, без узоров, платок, и я осторожно высморкалась в него, стараясь производить как можно меньше шума. Затем еще несколько раз шмыгнула носом и сжала платок в руке. — Спасибо, — тихо поблагодарила я. — И простите за истерику. Мистер Уайльд протянул руку ладонью вверх и я какое-то время заторможено смотрела на нее, не понимая, чего он от меня хочет. Через какое-то время я догадалась вложить в нее свою, надеясь, что я ничего не перепутала, и он не платок просил обратно. Моя ладонь и правда утонула в его. Он сжал мою руку, не больно, как сделал бы, если бы злился на меня, но крепко, как и Экко, выражая свою поддержку. — Я чувствую себя обузой и большим ребенком, — призналась я. — Простите меня и за это тоже. Я должна вырасти, и я пытаюсь, но я где-то застряла и теперь порчу Вам жизнь своим существованием. — Мой брат пытался убедить меня, что я хуже него и не должен жить. Мои мысли и желания пугали его, он всегда пытался остановить меня на пути к моей цели. Его друзья гнобили меня за то, что я был умен не по годам и совсем не похож на них, — мистер Уайльд отвернул лампу, и теперь я могла видеть его сквозь желтые пятна, отпечатавшиеся на сетчатке. Он хмурился, но не из-за злости, а из-за печальных воспоминаний. — Но я знал, кто я на самом деле. Тот, кто однажды вырастет и превзойдет своего брата. Тот, кто добьется всего, чего захочет. Он сжал мою руку чуть сильнее. Я почувствовала энергию, которая была в нем. Такая же, как у Джерома, только она была подавлена все это время. А сейчас просилась наружу. — Мистер Уайльд… — Ксандр. Когда рядом нет посторонних, зови меня так. — Ксандр, но вы оба… заперты под землей, — мистер Уайльд посмотрел на меня удивленно, но перебивать меня не стал. — Жизнь в бункере — это не жизнь. Он загнал Вас сюда, пока сам был на свободе… когда не был в Аркэме, конечно. Вы жили в страхе, ожидая, когда он придет за Вами, а он ничего не боялся. Получается, что Вы… наказали сами себя. — Он все так же молчал, и я решила, что хуже уже не будет, если я добавлю: — Вам нужно выйти в люди, мистер Уайльд. Чувство, которое возникло у меня с Джеромом, на секунду возникло и с мистером Уайльдом. Как будто мы понимаем друг друга и можем друг другу доверять, хотя это, конечно, было не так. Я совершенно ничего не знала про него, он — про меня, кроме имени моей матери и моего номера счета, и чувство, мелькнув на мгновение, вдребезги разбилось громким звуковым сигналом. Мистер Уайльд отпустил меня и резко крутанулся на кресле, включая телевизоры, которые до этого не работали, чтобы не отвлекать меня во время допроса. Одна из камер засекла машину, которая остановилась прямо рядом с моей — Экко еще не поставила ее в гараж, а я пока не научилась это делать. Из машины вышел человек. — Гордон, — выдохнула я. — Почему он пришел? — Видимо, наш доблестный полицейский следил за тобой, — бросил мистер Уайльд холодным тоном. Вся теплота и мягкость испарилась, как не бывало, но его неприязнь была направлена скорее на гостей, чем на меня. Я, по крайней мере, на это надеялась. — Еще и друга с собой прихватил. — Капитан Джеймс Гордон, — произнес Гордон, показывая камере значок. — Полиция Готэма. Мы решили приехать к Вам чуть раньше запланированной встречи, мистер Уайльд. Я впервые слышала, как телевизоры передают звук. Каким чистым он был! Каждое слово слышно. — Не впускайте их, — предложила я. — Пусть приезжают, когда назначено. — Думаешь? — хмыкнул мистер Уайльд. — Тогда они решат, что мы что-то скрываем, и это может вызвать лишние вопросы, — он нажал на одну кнопку, чтобы дверь открылась, и на другую, чтобы включить громкоговоритель. — Экко, встреть гостей. Капитан Гордон пожаловал на огонек. Один из телевизоров показывал, что Экко все это время стояла за дверью. Вот это терпение у человека! Услышав послание, она сразу же двинулась к выходу. Мистер Уайльд отвернулся, скрестив руки на груди. А я поняла, что он так и не спросил меня, почему я оказалась в машине с психами и, кажется, уже не спросит. — Подождем, — произнес он. — Не могла бы ты плеснуть мне немного виски? Не люблю разговаривать с новыми людьми. Я уже давно успела заметить, что на тумбе рядом с чертежным столом стоял графин и несколько бокалов, но при мне мистер Уайльд не пил еще никогда, если он, конечно, не подливал виски в кофе. Приблизившись к тумбочке, я заметила, что бокалов на ней стояло два. — Какой из них Ваш? — Справа. — А… сколько налить? — Полный. Я взяла стеклянный графин, боясь уронить и разбить его, но, к счастью, мне удалось его открыть и налить виски без происшествий. Я на какое-то время задержалась над ним, гипнотизируя янтарную жидкость. — Можно мне себе тоже налить? — решилась попросить я. — Чуточку. — Мы еще не в таких близких отношениях, чтобы я наливал тебе самый дорогой сорт виски. — Ладно, — не обиделась я и принесла ему бокал. — Я поняла. Что мне делать, когда они придут? Они меня уже видели. — Постарайся уйти незаметно, как призрак. Ты видела, как Экко ходит, — он сделал глоток, бросив нечитаемый взгляд в мою сторону. — Считай, это твое задание на сегодня. Можешь ехать в отель. — Спасибо, мистер Уайльд! — радостно вскричала я и ойкнула, поняв, что опять слишком ярко проявила свои чувства. Он вздохнул. — Ксандр. Я не отказываюсь от своих слов. Я встала около двери, ожидая, когда мистер Гордон и тот, второй, Харви, войдут. Мистер Уайльд лениво потягивал виски, переключив освещение. Теперь весь кабинет светился холодным голубоватым светом. Да, мой начальник определенно не любил встречать незваных гостей. «Задайте им жару, мистер Уайльд», — мысленно поддержала я его, прекрасно зная, каким он иногда может быть невыносимым. Как бы хорошо я не относилась к Гордону, мне не нравилось, что он лез туда, куда его не просили. Дверь заскрипела, извещая о том, что гости пришли. Стоило им войти внутрь, как я сразу шмыгнула в коридор, но Гордон заметил меня и повернулся в мою сторону. — До свидания, капитан Гордон, — попрощалась с ним я. — Мой рабочий день на сегодня окончен. — И тебе до скорого, танцовщица из «Пираньи», — ответил вместо него Харви. Дверь за ними закрылась. Я поняла, что могла бы вообще с ними не встречаться, если бы вышла пораньше, но я все еще слишком неуверенно чувствовала себя в хитросплетениях лабиринта. Я повернулась к Экко, которая столбом застыла около стены. — Он меня не уволил! — радостно прощебетала я. — А еще, кажется, я присвоила его носовой платок, — я показала на синий лоскут, который все еще сжимала в руках. — И я могу называть его Ксандром! Он даже доверил мне налить ему виски! — Не так громко, — фыркнула она, и я поняла, что она едва сдерживала смех. — Они наверняка сейчас все слышат. — Ой!..