Камелия

      Тянулось сердце за возлюбленным,       Хотелось так коснуться ей его,       Привязать к себе неверного,       Чтоб навсегда был рядом он.       Глупышка Эми всё никак не унималась.       Не давал Соник ответа,       Оставив надежду напоследок,       А та, в душе весну храня, всё ярче улыбалась.       Её любовь с каждым днём цветёт,       Словно та камелия,       Оставлена без почтения —       Цветок, что запаха за собой не несёт.       Вдруг чего не так, как бы хотелось,       То знает своё дело: кнут и пряник       Дарит со словами: «Мой ты Соник!»       Никто не видел, как слезами умывалась,       Тайком в углу мечтая       О том, что пишут в книгах,       И любовь, воспетая Шекспиром…       Сердце прямо тает.       Из глаз вновь текут слёзы.       Погода ведь так не постоянна:       Засияет тут солнце нежданно       Иль ливень прольётся морозный.       Всё это лишь благодать       Горечи-боли сполна,       Будь то осень, зима —       В груди цветёт сад.       Всё больше и больше бутонов новых       Из лёгких воздух вытесняют,       Наружу то кучи лепестков вылетают,       То целые чаши цветков багровых.       Были они такого цвета изначально       Иль смешанные с кровью,       Грудь обжигают болью,       Не иначе огоньки, а ведь так печально.       Глядит, как кукла, на него       Со стеклянными глазами,       Ни мертва и ни живая,       Слезы всохли уж давно.       Лежит — выжатый лимон.       Упивался ёжик тишью,       Девушка почти не дышит.       Он не верит в этот сон.       Сердце бьётся неподвласно,       Волна страха накатилась,       Птица в сетях зацепилась,       Рвётся к небу, но напрасно.       Изнутри лоза сжимает.       Где тот самый принц прекрасный,       Его поцелуй медовый, страстный,       Что свободу ей подарит?       Вот уже в глазах её темнеет,       Вот он, кажется, конец…       Он не стоил тех колец.       Но кто так нежно обнимает и лелеет?..       Из темноты вдруг показались руки,       А там уже и взгляд знакомый,       Будто камень на груди вовсе невесомый.       Наконец-то он развеял её муки.