Imagine with TVD

      Деймон собирался отправиться в Лондон, и я не собиралась останавливать его. Я знала, что это связано с работой, и после всего, через что мы прошли после его расставания с Роуз, его измены с Бонни Беннетт, после того как я была разбита, я продолжала бороться, и сейчас, наконец, знала, что мы вместе, и нет ничего более реального, чем то, что между нами.       Сидя на его кровати вечером, я пила кофе, курила, пока он собирался. Дым обволакивал изнутри, и, казалось, я счастлива. Даже не так. Я действительно была счастлива.       — Кэролайн планирует поехать в Хэмптонс в конце сентября, что об этом думаешь? Есть желание поесть салат из креветок за пару сотен долларов? — я усмехнулась, в очередной раз затягиваясь дымом сигареты и через пару секунд выпуская его.       — Я не совсем уверен, что поеду, — он ответил слишком серьезно. И в то же время слишком отрешенно.       — Всё же нет желания поедать креветки? — я помогла застегнуть ему сумку, предварительно поставив чашку с кофе на прикроватную тумбочку. — Клаус открывает выставку в первых числах октября, тогда пойдем туда. Просто приезжай как можно скорее.       Я потянулась за поцелуем, но стоило нам поцеловаться, как я почувствовала, что что-то было не так. Как будто передо мной был не Деймон, а совершенно другой человек. Или же всего лишь человеческая оболочка мужчины, которого я люблю.       — Когда ты вернешься из этой поездки? — как бы между прочим спросила я, задумываясь о том, каким именно подарком я должна буду наградить Сальваторе, когда он вернется.       — Я не уверен, когда именно приеду, — начал он.       — То есть ты не уверен? Можешь задержаться на неделю? — конечно, я не была сильно обеспокоена, но эта отчужденность, которой ещё вчера не замечалось, одновременно злила, пугала и настораживала.       — Я, возможно, останусь там на несколько месяцев, может, на год. Есть вероятность, что мне придется переехать жить в Британию, но пока что это не точно, — он отвечал так привычно в эту секунду, что смысл слов растворился, и я молчала несколько секунд.       — Что? — возмущение медленно закипало в районе солнечного сплетения. — И когда ты планировал рассказать мне об этом?       — Я сам ничего не знаю сейчас, всё станет более понятно после того, как я вернусь из этой поездки, — заверил он меня. Как он может так просто об этом говорить? Неужели я всё та же дура, которая пытается добиться мужчину, который никогда не станет ее?       — Деймон, нет; нет, постой, я ведь точно такая же часть твоей жизни, — он молчал, смотря на меня. И я знала, что мне нечего больше сказать ему. — Ты ведь говорил, что любишь меня, — докуривая сигарету, я пошла к выходу из квартиры.       — Я, правда, люблю тебя.       — Тогда почему мне так больно? — я вышла из его квартиры раньше, чем он ответил бы мне на этот вопрос. Но он и не удерживал меня. Знал, что это не имеет смысла.       Мне нужен был воздух. И я решила пройтись до дома. Я прошла около сорока кварталов.       Часть меня была уверенна в том, что я в очередной раз упала в дыру. И имя ей — Деймон Сальваторе. Уже в третий раз мне приходилось чувствовать себя настолько паршиво. Неужели мне действительно нравились подобные отношения? Неужели я просто не могла раз и навсегда выбросить его из головы?       Почему каждая женщина или девушка пытается, бессчетно пытается, изменить мужчину? Почему мы не можем привыкнуть к тому, что если нам не суждено быть с кем-то вместе, то лучше принять это и не стараться удерживать то, что уже давно раскололось на мельчайшие кусочки.       Так я себя сейчас и чувствовала. Как будто кто-то разбил сердце на чертовы осколки. Или как будто кто-то вырвал его из груди, и рана никогда не сможет зажить до конца. Он вырвал моё сердце. И будет продолжать вырывать раз за разом. И самое обидное — это то, что Ребекка предупреждала меня об этом. Она твердила мне: «Он никогда не изменится», когда все мои подруги по кусочкам собирали меня несколько месяцев, когда я узнала о измене. И я точно знала, что пусть теперь она и не признает это, про себя эта блондинка с британским акцентом точно подумает о том, что я всего лишь наступила на те грабли, о которых сама прекрасно знала.       Добравшись домой, я налила себе бокал красного вина и позвонила Джереми, который любил вино и мужчин не меньше меня. Он выслушал меня и сказал, что все образуется, а на выходных я и он обязательно пройдемся по магазинам, и я буду чувствовать себя настолько замечательно, что и не подумаю больше никогда о Деймоне.       Но нас прервал звонок в дверь. И я знала, кто стоит в коридоре. И всё равно пошла открывать.       — Джереми, я пойду, хочу немного отдохнуть, — я положила телефон на стол, а после открыла двери.       Его голубые глаза несколько секунд смотрели в мои. Слов не осталось. Мы уже всё сказали друг другу.       Он вошел в квартиру, притягивая меня к себе, чтобы поцеловать. И я целовала его в ответ.       А после мы оказались на кровати. И моя и его одежда остались на полу…       Вот и всё. Я встала около четырех утра и, сев около окна, закурила очередную сигарету.       Почему я всё время пыталась остаться с ним? Почему просто не могла отпустить его?       — Доброе утро, — его голос нарушил тишину.       — Езжай в Лондон. Я не буду приезжать или звонить, — мне оставалось добавить: «Ты свободен», но язык не поворачивался произнести эти слова. Почему? Он всегда был свободен, а я лишь тешила себя иллюзиями о том, что я принадлежу ему, а он — мне. И это было моё самое большое заблуждение.       — Возвращайся в кровать, — я хотела к нему пойти, действительно хотела. Но в этот момент почувствовала, будто прилипла к стулу, и встать уже не могла. Я лишь смотрела в эти голубые глаза. И мысленно отпускала его из своего сердца.       Когда Деймон ушел, я смотрела в окно, наблюдая за тем, как он садится в такси. Он напоследок взглянул на меня.       Я всё же смогла отпустить его. Но счастливее себя не чувствовала…