Личный призрак.

Глава 20. Рядом никого не было, как и курки на плечах. - Задремала я что ли? - сама себе не веря, пытаясь успокоиться, пробормотала Лета, потерев рукой глаза. Хотелось себя ущипнуть, но не чувствительность к боли, сводила на нет попытку убедиться, что не спишь. Неуверенно оглядевшись, и не заметив ничего странного, Лета опустилась обратно на землю, передернув плечами. Не холод, а нервы заставили ее подкинуть в костер еще пару веток. Сноп ярких искр взмыл вверх, пламя опало, словно придавленное весом сучьев, а затем обволокло новое подношение и разгорелось ярче. В тот момент, когда круг света раздвинулся, девушке показалось, что темные фигуры качнулись, отступая назад, хороня себя в тени. Лета вскочила и кинулась к магу, который продолжал мерно спать, ничего не замечая вокруг. От волнения пропал голос и, желая разбудить спутника, она вцепилась ему в плечо, пару раз встряхнула. Ханар открыл глаза, непонимающе уставился на нервно озиравшуюся девушку. - Ты чего? – хрипло поинтересовался он. - Ты ничего не слышишь? - взволнованным шепотом спросила Лета, уже понимая, что едва коснулась мага, наваждение прошло. Прежде, чем ответить, чародей проверил целостность барьера и наличие вокруг живых существ, а после качнул головой: - Нет. Ветер только шумит. - Да? Ну, тогда ничего… Наверное, показалось, - пытаясь вернуть уверенность голосу, соврала Лета и добавила, - Можешь это… ложиться. Извини, что потревожила. Недоверчиво покосившись на девушку и решив, что допрос с пристрастием может подождать до утра, Ханар широко зевнул, повернулся на другой бок, подтянул повыше одеяло и... - Ой, подожди, - девичья рука вновь дернула за плечо почти уснувшего чародея, - у тебя есть нож? Не бойся, никого резать не планирую, просто скучно вот я и подумала… - В боковом кармане сумки, - буркнул маг, проваливаясь в сон. *** Ханар едва волочил уставшие ноги, воздух с трудом проникал в легкие, вырывался при выдохе с хрипами. Магия истратилась до донышка, ее не хватало даже на минимальную помощь себе. Он устало привалился к каким-то развалинам, бывшими в прошлом жилым домом, и оглянулся. Нечто бесформенное, похожее на плотный черный дым почти настигло его, и сил бежать дальше не было. Нечто прыгнуло, сбило с ног, навалилось, принялось душить… Маг разинул рот в безмолвном крике, и… проснулся. Рассветное небо уже спрятало звездные светильники до следующей ночи, и теперь не спеша раскатывало над лесом полотно зари. Хрупкая тишина заполняла пространство, лишь ветер изредка нарушал ее. Ханар выдохнул, прогоняя остатки кошмара и попытался встать, с удивлением осознавая, что тяжесть, придавившая его во сне, никуда не исчезла, спеленав по рукам и ногам. Вспомнилось, почему-то, пробуждение в пещере шамана и его методы лечения. Выгнув, насколько смог, шею, чародей увидал источник своих проблем: кто бы сомневался, что им оказалась Лета. Девушка удобно сидела, придавив края одеяла, в котором маг ночью запутался, да еще расслабленно облокотившись на Ханара, словно он был спинкой дивана. Похоже, она опять что-то мастерила, руки ее двигались с удивительным проворством. Девушка так увлеклась, что не заметила пробуждения мага и даже на оклик среагировала не с первого раза. - О, ты проснулся? – жизнерадостно поинтересовалась Лета, вскакивая на ноги и быстро пряча руки за спину, при этом с ее подола во все стороны полетели золотистые деревянные стружки, - Доброе утро! - Думаешь, доброе? – саркастично поинтересовался Ханар, садясь и сплевывая попавшую в рот щепку. Все его одеяло было в опилках, как и земля вокруг. Ханар по привычке запустил в волосы обе руки, придавая ночному бардаку на голове относительный порядок, и выудил из них еще одну деревянную завитушку. - Лета?! – маг укоризненно посмотрел на девушку. - Ну, прости, увлеклась, - виновато улыбнулась та. Ханар вздохнул, наклонил голову и пропустил несколько раз пальцы сквозь черные пряди и пару раз встряхнул шевелюрой. - Там справа еще одна, - пробормотала Лета, когда маг закончил, и потянулась выпутать. - Спасибо, я сам, - отстранил ее руку Ханар, - Может, покажешь, за что я пострадал? - Ну, так-то еще не готово, - попыталась отказаться Лета, - сырой набросок… Как же она не любила показывать не завершенные работы, слишком часто после этого вдохновение испарялось, а желание продолжать дальше пропадало. В однокомнатной квартире, оставшейся в другом мире, имелся «творческий угол» - небольшое пространство, огороженное ширмой, за которой умещался стол, кресло и небольшая тумбочка. Туда никому ходу не было, даже Денису. Все друзья были в курсе, что проявление излишнего любопытства к незаконченной работе, грозит серьезными последствиями, и предпочитали не доводить дело до ссоры. К тому же по завершению Лета сама тащила показать результаты своего творчества и глядела щенячьими глазами, напрашиваясь на похвалу. К счастью или нет, Ханар ничего об этом не знал, намеков не понимал, и продолжал сверлить девушку настойчивым взглядом. Не выдержав, Лета с тяжелым вздохом вложила в ладонь обструганный деревянный кругляш, который чародей с интересом покрутил туда-сюда. Даже в не завершенном виде была понятна задумка автора, но вот практического назначения этой поделке чародей вряд ли бы придумал. - Хм, - заинтересованно пробормотал Ханар, вглядываясь в пока еще грубый искриз: две змеи, переплетаясь телами, выполняли роль рамки, а в центре - цветок ромашки, - ты где-то видела такой символ? - Не знаю, - пожала плечами Лета, - вроде как само в голову пришло. - Похоже на Цеховой знак Гильдии Аптекарей, - возвращая работу назад, проговорил Ханар и добавил, - Кстати, на тебе чистка одеяла от избытков вдохновения. - А может ты как-нибудь сам? – напустив побольше жалости в голос, попросила Лета, - Колданешь что-нибудь… - Бытовая магия мне дается еще хуже, чем лечебная, - развел руками маг, - Максимум нагрев воды, да еще пара-тройка трюков. - Ну, как всегда… Кроме мордобития – никаких чудес, - пробормотала себе под нос Лета, - Не удивительно, что замок пылью порос. - Что? - Ничего. Взяв одеяло мага, девушка отошла в сторону, несколько раз с силой встряхнула, опустилась в траву и принялась вычищать наиболее приставучие щепки. Солнце медленно выползало из-за горизонта, добавляя окружающему пейзажу оттенков. Капли росы, вбирая в себя первые лучи, светились. Ханар обошел стоянку по кругу, снял сигнализацию, деактивировал охранный барьер и не торопясь спустился на берег, разогнать остатки сна холодной водой. Возвращаясь, маг бросил взгляд на детей, которые еще спали. Канаме беспокойно ворочалась, хмурила брови, но не посыпалась. В какой-то момент, она буквально закатилась под бок Соя, и мальчишка в полудреме сгреб ее, прижал, продолжая сопеть. Решив, что можно пока не будить детей, все равно сегодня никаких спешных дел не намечалось, чародей сел к почти прогоревшему костру. Лета под утро так увлекалась своей поделкой, что совсем забыла следить за огнем. Маг накидал на остывающие угли свежего хвороста и, не мудрствуя лукаво, поджег их магией, привычно щелкнув пальцами. Посчитав, что для завтрака еще слишком рано и не желая дважды разогревать остатки вчерашнего рагу, сначала для себя, а после для проснувшихся детей, Ханар порылся в седельных сумках и выудил три пирога с капустой. Пироги слегка подсохли, но аппетитного аромата и вкуса не потеряли. Решив совместить приятное с полезным, маг захватил тетрадь с заклятьями по изгнанию Хаоса, уселся на землю, и, откусив от пирога треть, открыл пособие на первой странице. Лета, занятая чисткой одеяла, обратила внимание, на то как внимательно Ханар вчитывался в строчки. Иногда он закрывал глаза, неслышно что-то выговаривал, шевеля губами, или, устремив куда-то поверх края оврага не видящий взор, принимался бормотать вслух, или вдруг, пролистав на несколько страниц вперед, задумчиво хмыкал, и возвращался к началу. Пару раз, забывшись, вырисовывал в воздухе руны и знаки надкушенным пирожком. - Эй, любитель сухомятки, - привлекла Лета внимание Ханара спустя полчаса, протягивая ему вычищенное одеяло. - Ты что, решил всю книжку выучить? - Твари хаоса стали все чаще попадаться на пути, - проговорил Ханар, - Так что к следующей нашей встрече, которая, я уверен, может случиться очень скоро, лучше быть во все оружие. - Хочешь сказать, - не поверила Лета, - что в легкую выучишь всю книжку? - Ну, на память я никогда не жаловался, - пожал плечами маг, - А отвлекаться на шпаргалки, как при последней битве, совершенно не хочется. Больше спросить Лета ничего не успела, рядом, как всегда неожиданно, напугав до чертиков, появился Крим. - Ханар, этот призрак, летящий на крыльях ночи, не может как-нибудь по-другому появляться? – раздраженно поинтересовалась Лета, пытаясь унять бешено стучащее сердце. – Громче топать, например, или включать проблесковый маячок? - Доброе утро, - между тем весело поздоровался Крим. - Доброе, - откликнулся маг. Ему было проще, заклятье с вплетенной внешностью ассасина, наложенное еще до Малой кости, продолжало исправно работать, предупреждая мага о появление Крима заблаговременно. Знал ли об этом наемник, Ханара мало интересовало. В любом случае ни снимать заклятье, ни посвящать в его наличие оного чародей не планировал. - Приятного, как говориться, аппетита, - взглянув на надкусанный пирожок в руке чародея, пожелал наемник, - Не хотите ли после столь плотного завтрака, совершить со мной небольшой променад? - Далеко? - поинтересовался Ханар, отправляя в рот последний кусок пирога. - До леса. Подышим свежим воздухом, полюбуемся окрестностями! Говорят, сосновый бор особенно хорош в рассветных лучах! - Ну, пошли, - поднимаясь на ноги, согласился чародей, и добавил, - Хотя погоди, минутку. Маг подошел к детям. Сон Канаме был спокоен, и Сой, вообразив себя звездой, спал, раскинув руки и ноги. Кан же приткнулась между его «лучами», свернувшись маленьким клубочком. Оставлять их без защиты, чародей просто не имел никакого права. Еще больше углубив сон детей при помощи заклинания и огородив их постель охранным кругом, Ханар со спокойной душой пошел за ассасином. Прозрачный, пронизанный рассветными лучами сосновый лес, показался Лете огромным залом, чью далекую зеленую крышу поддерживали красные колонны. Бор практически не имел подлеска: кусты и трава с трудом пробивалась сквозь слежавшуюся за многие годы хвою. Лишь папоротники чувствовали себя вольготно, разрастаясь на достаточно большие территории, но Крим вел спутников в обход таких мест. Ханар, а за ним и Лета, шли достаточно быстрым шагом минут десять, огибая стволы деревьев, а под конец, буквально продравшись вслед за наемником сквозь густые кусты, и оказались на крошечной опушке. - Взгляните, господин Наритан, - проговорил ассасин, сдвигая последние ветки и отступая в сторону, - Вам, я думаю, будет интересно. В невысокой траве что-то шебуршилось, скреблось и хлюпало, словно мелкий зверек завяз в густой жиже и пытался выбраться. Маг и Лета подошли ближе, но стоило девушке разглядеть что это, она вздрогнула и вцепилась в чародея. Прямо перед ними извивалась лапа похожая на обезьянью: с длинными скрюченными пальцами, оканчивающимися когтями и покрытая короткой черной шерстью. Хозяина конечности нигде не наблюдалось, но это не мешало ей куда-то целеустремленно стремиться, впиваясь когтями в мягкий грунт, и подтягивая себя следом. Далеко, однако, уползти конечности не давал нож, вогнанный в нее, а так же в землю по самую рукоять. Ханар заинтересованно хмыкнул, стряхнул руку девушки, и присел. - Как и ожидалось, еще одна тварь хаоса, - пробормотал маг, заметив в сгустках крови, что натекли из места среза, серебристые ниточки, - И откуда здесь взялась? - Ну, она мне не докладывала, - усмехнулся Крим, - Я гулял, любовался цветами, слушал пение птиц, и тут откуда-то сверху свалилась очаровательная в своем уродстве дама и в буквальном смысле решила задушить меня в объятьях. После не продолжительной, но очень эмоциональной беседы, оставив мне на память свою прелестную ручку, скрылась в неизвестном направлении. Догонять, что бы вернуть, не стал, решил сперва с Вами, господин Наритан, посоветоваться. Ханар внимательно оглядел лапу со всех сторон, что-то негромко пробормотал себе под нос, так тихо, что стоящая рядом Лета разобрала лишь: - Если бы не встреча... - Ну, дак, какие планы? – поинтересовался Крим, выводя мага из задумчивости. - Сперва, позабочусь об этой… конечности. Ханар наклонился, быстро выдернул нож наемника, и, прежде чем лапа смогла распорядиться обретенной вновь свободой, щелчком пальцев поджег ее. Через пять секунд ветер развеял пепел, а маг прочитал заклятье «Очищения», и направился обратно к лагерю. - А я думала, ты и ее заморозишь и с собой прихватишь, - подала голос Лета. - Доказательств и так достаточно, а эта вещь могла притянуть к себе изначального обладателя. И неизвестно, кто бы еще пожаловал за компанию, - объяснил маг. - Искать не особо прекрасную даму, утерявшую конечность, я так понимаю, мы не будем? – уточнил Крим. - Нет, - качнул головой Ханар, - Совет просил разобраться с деревней, заплатив за это. Все остальное - дополнительный риск, без должного вознаграждения. Кроме того, не хотелось бы наткнуться на логово кишащее этими тварями, не имея при этом должной поддержки. Если «белым» вновь потребуется моя помощь, я с радостью помогу, после официально оформленного заказа. Нииру я сообщу, Совет предупрежу, отчеты сдам, а остальное – на их усмотрение. За разговорами, добрались до границы леса. - Завтракать будешь? – спросил Ханар, взглянув на наемника. - Спасибо за щедрое предложение, но нет. Я зайчиком скакал, травинку сорвал, птичкою летел – мошку съел. Теперь трудиться и бдеть. Если что случиться, сразу сообщу. И отвесив шутливый поклон, Крим растворился в мелькании теней. - Да он еще и поэт! – усмехнулась Лета, и задумчиво поинтересовалась, - А вот интересно, почему он раньше с нами ел, а теперь не пойми где? Маг пожал плечами, сам пребывая в мыслях о полноценном завтраке: как всегда, после использования магии, сильно хотелось есть. - Хотя, тогда он был в обличии слуги, - задумчиво пробормотала девушка, так и не дождавшись ответа, - может в этом дело? Опять лишь пожатие плечами в ответ. - А вдруг, у него в этом обличии вообще рта нет? - отпустила на свободу свою буйную фантазию Лета, - и поэтому он все время прячет половину лица под повязкой! А разговор, это просто мысли, транслируемые напрямую в голову собеседника! Ханар от удивления даже остановился и ошарашено уставился на спутницу. - Знаешь, это было самое бредовое предположение, что я слышал в своей жизни, - честно ответил он. - Да ладно тебе, - чувствуя как под пристальным взглядом мага, от смущения начинают пылать щеки, - я же пошутила! И быстро, едва ли не бегом, Лета поспешила к лагерю. *** Ханар снял защитные чары, разбудил детей, и пока они умывались, разогрел на завтрак остатки вчерашнего рагу. Ели практически в полной тишине, лишь деревянные ложки тихо стукали по мискам, да у ног Канамэ, то ли выпрашивая подачки, то ли просто желая общения, тихо попискивали какие-то мелке зверьки, похожие на тушканчиков. После маг собрал посуду в пустой котелок и вручил его Сою, не двусмысленно дав понять, чем мальчишка будет занят ближайшие пол часа. Пацан поплелся на берег озера, стараясь ни видом, ни взглядом не выдать недовольство возложенной на него миссией, но полностью скрыть его не поучилось. Канамэ увязалась следом, несколько раз бросила на чародея настороженный взгляд из-под длинной челки, стоило тому отвернулся, уткнувшись вновь в тетрадь, Кан дернула друга за рукав и Сой что-то недовольно буркнув, наклонился. Девочка быстро зашептала ему в самое ухо, что-то такое, от чего губы мальчишки растянулись в довольную улыбку, плечи расправились, а шаг выровнялся, и вот он уже, едва ли не вприпрыжку, поспешил вниз по оврагу. Лета, поняла – должно произойти что-то забавное, и не в силах сдержать любопытство, сорвалась с места и бегом догнала детей. Забыв про мага, не замечая, каким задумчивым взглядом проводил Ханар ее удаляющуюся спину в белом платье. Потом зябко повел плечами и развернул тетрадь «Изгнания». Добравшись до берега, мальчишка нашел место поглубже, быстро закинул в воду тарелки, утопил котелок и выжидающе уставился на Кан. Лета смотрела на девочку с не меньшим интересом, ожидая дальнейшего развития событий. Канамэ подвернула подол платья, опустилась на колени у самой кромки и стала медленно водить по поверхности воды раскрытыми ладонями. Спустя какое-то время, показавшееся напряженной Лете очень долгим, воды озера вокруг утопленной посуды забурлила, заблестела каплями ртути, которая при ближайшем рассмотрении оказалась стайкой мальков. Юркие рыбки кружились по тарелкам, заплывали в котелок, с усердием отрывали и заглатывали прилипшие кусочки пищи. Когда все успокоилось так же быстро, как началось, и рыбки расплылись, Сой выловил тарелки, с трудом вытащил котелок и вылил воду. Посуда сверкала почти так же ярко, как и довольный мальчишка. Поблагодарив Канамэ, которая смущенно отводила глаза. Сой по-быстрому сполоснул ложки, покидал все в котелок и довольно посвистывая, направился обратно в лагерь. Кан шла рядом, держала друга за руку и рассказывала ему что-то настолько тихо, что плетущаяся в трех шагах сзади Лета, ничего не слышала. Девушка вдруг с удивлением осознала, что вообще не помнит, какой у девочки голос. У костра, под хмурым взглядом черных глаз, брошенным поверх края тетради, веселость мальчишки поубавилась, Канамэ вообще нырнула за спину друга, но Лета видела, как та аккуратно, почти незаметно, подтолкнула Соя в сторону мага. - Господин Наритан, - пробормотал мальчишка, нервно перебирая пальцами по ручке котелка, который еще держал. Маг отложил книгу и приподнял бровь, разрешая продолжать, но при этом так внимательно взглянул в глаза собеседнику, что тот невольно сделал шаг назад. Натолкнувшись на Канамэ, которая замерла нерушимой стеной, мальчишка успокоился и продолжил уже более уверенно. - Там, у берега… По-моему я видел сахарки... Можно? - Можно, - кивнул маг, - Только далеко не отходите. И если браслеты потеплеют, сразу назад. Мальчишка вновь широко заулыбался, поставил котелок и убежал. - Сахарки? – повернулась к Ханару Лета. - Сахарки - дикие фрукты, - принялся объяснять маг, - Растут во влажной земле, в основном по берегам лесных рек, реже озер. По вкусу напоминают мед. Их едят и так просто, и как добавку к различным блюдам. В сушеном виде хранятся долго, а молотые - используются в качестве подсластителя травяных настоев и лекарственных эссенций. Закончив краткую лекцию по ботанике, Ханар уткнулся в книгу. - Пойду, погуляю, - проговорила девушка, направляясь в след за Соем, - а то, глядя на твое занудство и зубрежку, в сон клонит даже меня. - Далеко не уходи, а то заблудишься, - напоминание стукнулось в спину. - Слушаюсь, - обернулась Лета и, широко улыбнувшись, показала магу язык. Детей Лета догнала уже на берегу. Они где-то успели раздобыть толстые палки и теперь о чем-то спорили у самой кромки воды. Точнее спорил Сой, а Кан лишь недовольно зыркала на него. Суть спора Лета так и не поняла, потому что когда достаточно приблизилась, что бы разбирать слова, девочка отвернулась и зашага вдоль берега прочь, не давая мальчишке сказать что-либо еще. Отойдя шагов на пять, девочка бухнулась на коленки и принялась ковырять палкой влажную землю. Сой окликнул Канамэ, зовя к себе, но та лишь отмахнулась. Мальчишка подождал пару секунд, вздохнул, отошел в противоположную сторону и, тоже опустившись на корточки, воткнул палку в землю. Возился он не долго, минуты не прошло, как из грязи был вытащен склизкий на вид, неровный белесый комок со среднюю сливу размером. Отложив находку в сторону, Сой принялся за выкапывание следующего. Спустя пять минут Лете стало скучно наблюдать за детьми, радостно выковыривающими очередной «камушек» из земли, но уходить, оставляя их без присмотра, не хотелось. Заметив валун, широкий и плоский, как столешница, который одиноким небольшим утесом вдвинулся в воду, девушка взобралась на него, и уселась, скрестив босые ноги. Время двигалось к полудню, солнце ощутимо припекало, у разомлевшей под его лучами девушки пропало желание куда-то идти и что-то делать. Лета ощущала себе кошкой, хотелось свернуться клубочком, тихо мурлыкать, и изредка потягиваться, переворачиваясь с боку на бок. Ветер, налетая со стороны лагеря, гнал по озеру мелкие волны, дробил отражение света на множество ярких бликов, приносил с собой бормотание Ханара, который-то ли выговаривал очередное заклинание, то ли ругался на чужом языке из-за того, что оно не получалось. Фыркали лошади, щебетали птицы, гудели насекомые. Мирные звуки, мирного дня. Лете стало так хорошо, так спокойно, что она блаженно смежила веки и глубоко вдохнула воздух, пропитанный ароматами трав, цветов, нагретой земли и свежестью близкой воды. Открыла глаза, вздрогнув, непонимающе огляделась: вправо и влево тянулся пляж. Однородную желтизну песка разбавляли яркие пятна полотенец и пледов, кое-где разноцветными грибами торчали зонтики от солнца. Люди всех размеров и разной степени неприкрытости наслаждались заслуженным отдыхом. Дети, дорвавшиеся до свободы и простора, носились, поднимая босыми пятками маленькие песчаные бури и радужные пенные брызги. В воде виднелись головы-поплавки тех, кто предпочел плавать на глубине, а не дрыбаться на мелководье. Воздух наполнял гул голосов, сквозь который временами прорывалась музыка. Лета оцепенела, не до конца понимая, как тут оказалась. - Хватит жариться, - раздался вдруг крик над самым ухом. А потом чьи-то руки подхватили ее, не обращая внимания на слабые попытки сопротивления, перекинули, через мускулистое, пропеченное южным солнцем до золотисто-карамельного оттенка плечо, и куда-то потащили. Загорелая спина перед глазами, полоска темных плавок, задорный смех нескольких голосов, секундный полет, брызги, вода вокруг. Лета дернулась вверх, стремясь вырваться и … свалилась спиной вперед с камня в озеро. Забарахталась, не сразу разобравшись где верх, где низ, наглоталась воды. Когда, наконец, вырвалась из мокрого плена и села, нервно хихикнула: вода едва доставала до пояса. Вот было бы весело в такой луже утонуть. Отфыркиваясь и откашливаясь, попеременно откидывая с лица мокрые пряди, недоутоплиница выползла на берег и огляделась. Ее падение, скрытое камнем, похоже, никто не заметил: маг так же читал, дети увлеченно ковырялись в земле. - Да что за белиберда со мной происходит? – раздраженно проговорила она, поднимая глаза к небу, словно надеясь, что редкие облака сейчас сложатся в письмена, объясняя все происходящие странности. Так по крайней мере, она бы точно поняла, что окончательно спятила. Но небесная синь оставалась высокой и безмятежной. – Может Ханара спросить? И что я скажу? Представляешь, мне кажется, я научилась спать в вашем мире, и даже видеть сны! А он такой: поздравляю, еще немного и станешь совсем нормальной! Хотя, может и вправду объяснит? Лета, еще раз взглянув на детей, пошла в сторону лагеря. - Ханар, знаешь? – начала она, но продолжить не успела. Маг оторвался от книги с явным неудовольствием, но едва взглянув на Лету, буквально спал с лица, побледнел, взгляд его обжег яростью. Резкий взмах руки, и одеяло, мирно лежавшее справа от мага, взметнулось испуганной птицей, развернулось в полете и упало на донельзя удивленную девушку, укутав ее с головой, словно клетку со слишком говорливым попугаем. Вот только в отличии от него, Лета молчать не стала: - Ты совсем с ума сошел? – возмущенный крик получился слишком тихий и мало разборчивый из-под плотной ткани. - А ты, как я погляжу, последний стыд потеряла! – зло зашипел Ханар, уже стоявший рядом, не давая девушке выпутаться из шерстяного кокона. - Да, что случилось? – тоже начиная злиться и не понимая, в чем виновата, спросила растрепанная девушка, которой удалось освободить хотя бы голову. Ответить маг не успел, откуда-то с боку раздался наигранно обиженный голос Крима:. - Ну ни себе ни людям! Такая нимфа выбралась из озера, с такими формами, обрисованными водой! А этот темный! Как истинный злодей! Даже я, старый солдат, не смог остаться равнодушным, а уж подрастающему поколению… В ближайших кустах затрещали ветки, а следом раздался дробный стук удаляющихся шагов. До Леты начало доходить, из-за чего Ханар выглядел таким злым и одновременно смущенным. Почему отводит взгляд. Озерная вода, видимая в отличие от намокшего прилипшего платья, четко обрисовала силуэт. Да и стекая по лицу, рукам и ногам, частично делала девушку видимой для наемника. А уж Сою, для которого она и так часто не была невидимой, для фантазии вообще не осталось места. Чувствуя, как ее накрывает волна смущения, Лета закуталась сильнее в одеяло и подсела ближе к костру сохнуть. И всякие странные сны тут же вылетели из головы. Ханар уткнулся в книгу, но нет-нет, да бросал поверх края какой-то особо хмурый, недовольный взгляд. После пятого или шестого такого зырка, Лета не выдержала и ушла погулять, прямо в одеяле, который обернула на манер шали. Брела вроде без цели, но оказалась на Старом тракте. Воздух над нагретыми за день плитами ощутимо дрожал, чуть искажая лес вдали. В теплом мареве роились стайки мошкары. Лета пошла вдоль дороги по траве, замерев на берегу озера. - Дорога в никуда, - пробормотала Лета, поправляя одеяло, норовившее соскользнуть в траву, с любопытством вглядываясь в воду, которая была столь прозрачной, что дорога даже на глубине просматривалась очень далеко. Водоросли так успешно притворялись травой, которая продолжала зеленеть по краям плит, что Лета не сразу заметила разницу. Иногда над трактом проплывали рыбы, блестя на солнце чешуей, взмахивая разноцветными плавниками. Причудливые тени скользили по дну, повторяя их движения. В такие минуты казалось, что это необычные птицы парят над землей. Лета проследила за дорогой, пока она окончательно не скрылась под тощей воды, подняла глаза и вздрогнула. Сейчас, при свете дня, развалины далекой крепости четко выступали на фоне гор. Стена, окружавшая когда-то город, практически не сохранилась, лишь две башни, одна с громадной дырой по центру, упрямо тянулись к небу. А там за остатками каменной кладки, не смотря на яркое солнце, меж развалин струился густой туман, и редкие дома, с провалами окон проступавшие сквозь него, навевали уныние и тоску. Лета поежилась, кутаясь в одеяло, и отвела глаза. Ей вдруг вспомнилось, как такая же дрожь ее пробирала вчера вечером. Повернувшись к лесу, она еще раз внимательно оглядела небосвод, но ничего не заметила. Небо как небо, без странностей. А потом она вдруг осознала, что уже почти вечер, что еще пара часов, и солнце скроется за горизонтом. Не кстати вспомнилось, какие здесь бродят чудища в темноте, и пусть ее вряд ли кто-то попытается съесть, но в лагере у костра и рядом с Ханаром намного спокойней. К тому же «поводок» связи с магом начал тихо подрагивать, напоминая, что она отошла слишком далеко. Еще раз поправиви одеяло, Лета побрела обратно. *** Похоже, отсутствие ее никто не заметил. Первое, что увидела девушка по возращению, детей, которые выгребали из тарелок какую-то кашу, с такими довольными лицами, словно ели как минимум клубнику со сливками. Ханар же, на аппетит никогда не жаловавшийся, наоборот задумчиво ковырялся в тарелке, выводя на вязкой гуще кренделя и загогулины, которые практически сразу затягивались. Похоже, никак не мог отключиться от заучивания тетради. Почему-то, от такой мирной картины, Лета разнервничалась. Похоже она ощущала себя после размолвок с Денисом, особенно когда была не права и не знала, с чего начать извиняться. Вот только с Ханаром они не ссорились, да и вины за случайно намоченное платье девушка за собой не видела, так с чего тогда странная нервозность и дрожь в коленках. Поняв, что стоять на краю оврага так долго глупо, девушка все же спустилась. - Привет, - не зная, что еще сказать, Лета протянула одеяло. - Привет, - забирая одеяло, кивнул Ханар, - поможешь с сахарками? Их надо почистить, нарезать и посушить. И указал на горку белесых камушков. Чародей явно больше не злился, а если и испытывал неловкость за вспышку ярости, то умело ее скрывал. Лета тоже успокоилась и, улыбнувшись, присела рядом. - Я гляжу, дети выполнили и перевыполнили план! - Ну, да, наверное, - усмехнулся маг в ответ и протянул девушке нож, - сейчас доем, и покажу, как чистить. После ужина вчетвером, включая детей, уселись вокруг сахарок, сваленных в кучу. Канамэ и Лета очищали плотную, похожую на мандариновую и так же легко отстающую, кожуру, доставали чуть скользкую сердцевину, которая напоминала форме и цвету «зубчик» чеснока и был размером с небольшую сливу. Пахли они ванилью и медом. Сой и Ханар разрезали очищенный сахарки на тонкие пластинки и нанизывали на прутики, которые расставляли вокруг костра. Когда количество чищенных и не чищенных сахарок сравнялось, Кан сморил сон, Сой крепился дольше, но и его скоро выгнали спать. Оставшееся фрукты дочищали вдвоем, в тишине, которая сначала совсем не тяготила Лету. А потом она начала ловить на себе задумчивые взгляды чародея, словно он что-то хотел и никак не решался сказать. Волнение пробудилось с новой силой. Когда последние ломтики были нанизаны на прутик, чародей раскатал одеяло. Пожелав Лете, которая вернулась к резьбе по дереву, спокойной ночи он лег, вот только сон, который обычно утягивал мага в свои мягкие объятья почти мгновенно, сегодня почему-то никак не приходил. Проворочавшись почти полчаса, Ханар с тяжелым вздохом сел и принялся массировать глаза и шею. Лета удивленно рассматривала подушечки его пальцев, которые слегка светились. - Лечебная магия, - пояснил Ханар, заметив ее интерес. – Глаза устали, шея затекла, голова чугунная. Вроде спать хочется, а сон не идет. Еще раз спокойной ночи. - Ага, спокойной, - кивнула Лета. На этот раз, стоило магу коснуться головой одеяла, он тут же мерно задышал и практически сразу провалился в сон, оставив девушку наедине с ее творчеством. *** Ночь шла своим чередом. Нож аккуратно скользил по деревяшке, направляемый умелой рукой. Контуры и формы все четче и понятней выступали из нутра дерева. В какой-то момент лезвие соскочило с намеченной траектории и чиркнуло по пальцу. Боли конечно же не было, но до крови. Лета удивленно уставилась на порез, в глубине которого медленно набухала, готовая сорваться почти черная, блестевшая в свете костра капля. - Как всегда! – раздался возмущенный голос откуда-то справа, и в руку ей сунули не совсем чистый носовой платок, - Перетяни пока, я пойду пластырь поищу. Лета вскинула голову. Увиденная картина так поразила ее, что она тут же снова зажмурилась, после медленно открыла глаза, но все осталось: вокруг костра сидели почти все ее друзья. На родных до боли лицах играли рыжие отблески. Прямо напротив две подружки-хохотушки потягивали кофе из чуть щербатых кружек. Всегда вместе, всегда рядом, их отдельно уже не воспринимали, называли Вера-Надя. Нужно одну найти, спрашиваешь: «Где Вера-Надя?» и каждый поймет и укажет верное направление. Слева от девчонок, как всегда чем-то недовольный, молча цедил пиво Шуша. Справа от него дремала Леська, уставшая после ночной смены, приспособив под подушку плечо Тохи, который, радуясь хоть такому проявлению внимания, сиял едва ли не ярче костра. Где-то в темноте Семыч тихо перебирал струны гитары. Только он так умеет, едва слышно, пока только настраиваясь, прекрасно понимая, что время для песен еще не пришло. Вернулась Марго с автомобильной аптечкой, отругала Лету, что так и не замотала рану платком, и теперь все джинсы в кровавых пятнах. Обработав порез перекисью и заклеив пластырем, подруга отобрала нож и сказала, что творческих закидонов на сегодня хватит, особенно в такой темноте. Лета ощущала себя как-то странно, видя всех здесь, и при этом зная, что всего пару минут назад она была совсем в другом месте с совсем другими людьми. Сердце от грусти защемило от того, что это опять всего лишь сон. «Когда же это было? Вроде летом, за полгода до того, как я пропала из своего мира. Мы отмечали день рождение Семыча, а тот как истинный романтик, торчать в душной квартире не захотел, раздобыл где-то палатки и утащил всех нас в лес на три дня и две ночи. Вот только, здесь не хватает еще одного человека.» Лета оглядела друзей и спросила: - А где Денис? Сидевшие вокруг костра, переглянулись и захохотали. Даже Шуша едва заметно улыбнулся, а после, взглянув на часы, поинтересовался: - Кто ставил на пятнадцать минут? - Я, - раздался хриплый со сна голос Леськи, и она подняла руку. - Ну и на что в этот раз спорили, тролики мои? – поинтересовалась Лета, прекрасно зная их шуточки. - Как скоро ты вынырнешь из мира грез, и поинтересуешься, где твой парень, - просветил подругу Тоха. - Кстати это не честно, - встряла Марго, - если бы она не порезалась, то возвращение Дениса прошло бы так же не заметно, как и его уход. К огню подсел Семыч, пристроил гитару на коленях, слегка застенчиво улыбнулся. - Подобрал? – поинтересовалась Леська, к недовольству Тохи, тоже садясь ровнее. - Ну, так-то да, - парень как всегда чуть смущенно кивнул, - только вы это… - Знаем-знаем, - перебил его Шуша, - там все сыро, не судите строго… а в результате, как всегда очередной шедевр. Начинай уже. Семыч коснулся струн, в воздухе поплыла тихая мелодия проигрыша, а после в нее вплелся голос. Друг всегда переживал, что плохо поет, что пишет банальности, и глупо вообще это кому-нибудь показывать. Но стоило ему поддавшись на уговоры лучших друзей, набраться смелости и начать петь, чуть слышно перебирая струны – он преображался. Уходили робость, голос становился сильным, а друзья взволнованно затихали, слушали. - Мир счастью твоему, Мир дню, что не вернется, Смотрит на солнце и луну, Маленький ребенок и смеется. Мир краю твоему, Мир взгляду и улыбке, В озере глубоком бродят рыбки, А деревья шепчут на ветру. Мир миру твоему, Мир вышине и небу, Утру, что вершит победу, Прочь отгоняя тьму. Эхо музыки таяло где-то вдалеке, тишина ночного леса растекалась, окутывал замерших вокруг костра людей. Все молчали, боялись пошевелиться, нарушить то волшебство, что буквально только что было разлито в воздухе. А потом кто-то порывисто вздохнул, и это словно послужило сигналом, все вдруг разом захлопали, принялись поздравлять, обнимать, в конец засмущавшегося автора. - Да ладно вам… Ну вы все же…- пытался внести хоть каплю порядка в поднявшийся хаос, а потом не выдержал и сбежал в тишину леса. Как всегда. - Лета, - Марго утянула подругу чуть в сторону от излишне восторженных друзей, - слушай, твой Денис… - Что? – приподнятое после выступления Семыча настроение резко ухудшилось. - Ты это… Когда вернется твой парень, извинись перед ним. Он, похоже, нехило обиделся. - Правда? - Да. Он раз пять звал тебя с собой полюбоваться звездами, а ты кивала и говорила: «Да-да, сейчас!» А ведь мы его предупреждали, что если тебя накрыло волной вдохновенья, ты вынырнешь не скоро. В таком состоянии внешний мир для тебя перестает существовать. И неважно насколько адекватные разговоры ты при этом ведешь. Лета стало не по себе. Неужели из-за этого ее проклятого вдохновения, некстати накатившего, она опять поругалась с Денисом. Нужно будет обязательно помириться. - Ты права. Как только вернется, сразу попрошу прощения. - И Женьке спасибо скажи, - добавила Марго, - Если бы не он, то твой Денис сейчас не дрова по лесу собирал, а ехал в машине в сторону города. Он уже за ключи схватился, его Жека во время тормознул. - Хорошо, - опять не стала спорить взволнованная девушка. – Маргош, а почему вы ему просто не дали уйти? Вы ведь его не особо жалуете. - Потому что, мы любим тебя. И пока этот парень делает тебя счастливой, мы будем за ваши отношения. К тому же, я уверена - узнав, что натворила, ты бы наверняка рванула прямо пешком через лес обратно в город, собирая по пути шишки и ссадины в довесок к порезу. Как кстати палец, не болит? Кровь остановилась? - Да вроде, хотя порезалась я знатно, - проговорила Лета, машинально взглянув на кровавое пятнышко, просочившиеся сквозь белую ткань пластыря, - А знаете что?... - подняла голову, и забыла, что хотела сказать. Вокруг костра было пусто, исчезли деревья, тихие голоса, перебор гитарных струн. Тишина, словно вдруг оказалась под водой. Потом постепенно проступили звуки: стрекот кузнечиков, шелест травы, пофыркивание лошади, мерное дыхание спящих людей. - Опять? - простонала Лета, устремляя глаза вверх. Но небеса, хоть и сменили яркое дневное одеянье, на удобную звездную пижаму, к общению были так же мало расположены. Самое обидное, в этот раз сон был необычайно реальным, Лета в какой-то момент забылась и поверила, что вернулась. Звуки и запахи, порез опять же. Вспомнив о ране, девушка взглянула на палец: пластырь, конечно, отсутствовал, кожа ровная, без каких-либо следов. И не вспомнишь сейчас, резалась ли она тем летом на самом деле. Да и затянулась бы любая царапина за те полгода, что пробежали с дня рождения Семыча до момента исчезновения из родного мира. - Все страньше и сраньше, как говорила одна девочка из книги, - пробормотала Лета, вздохнула, огляделась и вздрогнула, ей опять померещилось что-то за краем светового круга. И пусть она знала, что если бы какая опасность бродила поблизости, маг уже был бы на ногах, но успокоиться никак не получалось. - Утром обязательно поговорю с Ханаром, - пообещала себе Лета, садясь как можно ближе к чародею, - уж лучше пусть сочтет сумасшедшей, чем действительно я ей стану.