Верь мне!

Глава №10 POV Дмитрия. Мы познакомились случайно. Брат только устроился на новую работу в одну престижную фирму и в один прекрасный день забыл дома какие-то документы. Я, конечно, согласился завезти их, и уже выходя из здания, столкнулся с ним -владельцем этой фирмы. Разговорились, он предложил подвести меня до дома. Приятная и притягивающая внешность, мягкий голос и тепло-карие глаза, он был опытным охотником, а я слишком наивным в тот момент, чтобы понять, что я его «жертва». Я не собирался заводить какие-либо отношения, ведь уже давно любил лишь одного человека, но…в нашем мире правят деньги и связи. Есть те, кто имеют власть, есть те, кто вынужден им подчинятся, так как не способен противостоять. К сожалению, я относился к последним…. POV Виктора. Сейчас я уже ничего не чувствую, даже нет злости или боли. Просто каждый день плохо…или это тоже чувство? Когда-то я любил. Искренне и безумно. Да, я был вынужден подчинятся многим правила отца, вместо детства у меня был лишь его офис и его уроки «правления». Он лепил из меня то, что хотел, он сдавливал мне горло, преследуя собственные цели, и даже не замечал, что я задыхаюсь. Я имел все и одновременно ничего. Каждый день я ходил по лезвию ножа, и когда до выстрела самому себе в висок оставалось всего пару дней, я встретил его… Его звали Яном. Он любил и не просил ничего в ответ. Он был прикован к инвалидной коляске, он был нем и плохо видел, он часто болел и жил в доме сирот-инвалидов. Его там обижали, но он не жаловался, он просто был счастлив от того, что может жить. Я встретил его случайно, когда уже стал заместителем отца. Наша фирма помогла этому дому для сирот-инвалидов большой сумой денег, но все это было для пафоса, от которого меня уже тошнило. В тот день я улаживал там какие-то вопросы о переводе денег на их счет и уже выходя, увидел его. Какой-то мальчик в инвалидном кресле, что тут такого? Но поразило меня то, что доктор рассказал о нем. Он, оказавшись в такой ужасной ситуации, радовался жизни и был счастлив! Видимо заметив, что-то в моих глазах он быстро выдрал лист из своего блокнота, написал там что-то и, отдав мне, поехал дальше, как ни в чем не бывало. Там было всего три слова: «Все будет хорошо». Но они почему-то зацепили меня. В следующий раз я уже приехал именно к нему. И вот, спустя три месяца нашего общения, он стал жить у меня. Я нуждался в Яне как в каком-то лекарстве, лишь он был способен успокоить меня и заставить улыбнуться. Постепенно моя жизнь сводилась лишь к тому, чтобы Ян был счастлив. И я был настолько ослеплен любовью, что не заметил опасности, причем явной. Я оказался из тех, кого любовь делает слабее. Этот день я, наверное, не смогу забыть никогда, прихожу домой после работы, но в квартире непривычная тишина. Буквально бегу в нашу спальню, но у двери замираю. Почему-то я знал, что там увижу…Все в крови, и мой бедный мальчик. Не знаю, сколько над ним издевались люди отца, но он был слишком слаб, чтобы долго продержаться. Я даже не мог утешить себя тем, что он не мучился, ибо ужас и боль так и застыли в его глазах. Тогда я закричал…бил до крови кулаками по стене, кусал собственные руки, умудрился расцарапать собственное лицо и это с моими то короткими ногтями. Я не мог справиться я этим горем, я попал в «специализированную» клинику, а отец даже не отрицал того, что это по его приказу, хотя и не подтверждал. Однако во мне уже тогда, при виде его поломанного, окровавленного тела, зародилась тьма. И она хотела свободы. Я вышел из клиники, но не вернулся к отцу. Создал собственную фирму, но она была лишь прикрытием, на самом деле я был владельцем пары борделей, казино, перепродавал наркотики и оружие. Меня бы уже давно убили или посадили, но темный ангел укрывал меня своими мощными черными крыльями. А отца…Да-да, конечно же, это была «случайная» авария, и в кому он впал тоже «случайно». Но если отец мертв, Яна не вернуть, для чего мне жить? И тогда я встретил его, Дмитрия. Господи, как они были с Яном похожи! Те же темно-рыжие волосы, та же светлая кожа, и даже глаза были похожи! И плевать, что они совсем разные люди. Но когда он не стал моим, довольно четко дав понять, что любит другого, я сорвался. Как?! Яна нет, а он, его копия, живет здоровый, счастливый, да еще и любит кого-то! Это просто несправедливо, он должен пережить то же, что и Ян! А сделать все совсем просто… — Жень, не мог бы ты кое-кого «доставить» мне сегодня к семи? *** POV Дмитрия. Я приходил в себя медленно. Подвал явно заброшенного дома, это я понял, когда разглядел через маленькое грязное окно заросший, неухоженный сад. Подвал уходил под землю лишь на половину, но даже будь я внутри самого дома, шансов сбежать было мало. Богатый ублюдок, еще и безумный…Но несмотря на то, что он приказал похитить меня, я жалел его и Яна. Как бы я смог жить после смерти брата? Да никак, просто не смог бы и все. — Ну как ты? – Он спустился ко мне уже вечером, точное время я, конечно, не знал, то окно единственный мой ориентир. — А ты как думаешь? – Мой голос был хриплым. Я не пил и не ел целый день, голова еще болела, но сильнее всего этого был страх. Хотя держался я хорошо. — Знаешь, он был худеньким таким, хрупким, а у тебя вон какое сильное тело. К тому же, мой бедный ангел, был прикован к инвалидной коляске и не мог говорить, — тут его лицо изменилось, став совсем уж безумным. – Я думаю, мы начнем с позвоночника. — Нет! – только и смог хрипло крикнуть я. — Не бойся, — он погладил меня по щеке, но я дернулся как от огня, его прикосновения просто обжигали, — я уверен, что ты выживешь и сможешь остаться со мной. Ты станешь им и полюбишь меня, и тогда у нас все будет хорошо. Уже никто не сможет разлучить нас! После он насильно поцеловал меня и вышел. Только после я смог заплакать и обессилено рухнуть прямо там, где стоял. На следующий день, уже вечером, он связал мне руки и, завязав глаза, куда-то повез. Приехав на место, мы куда-то поднимались, спускались, я слышал, как он открывал дверей десять точно. Я был уверен, что это дом, и более того, большой дом. Но явно не его. — Вот! Здесь и пройдет твое преображение, — сказал Виктор, сняв с моих глаз повязку и обняв со спины. Если бы мои руки не были связаны, я попытался бы убить его. Мы были в операционной, окон не было, но комната была большой и дорого отделанной. Самое страшное это то, что я заметил в свободном углу комнаты. Это была новая инвалидная коляска и предназначалась она для меня… *** POV Константина. Я подключил все связи, даже не спрашивайте, откуда их у меня столько. Однако проблема была не только в поиске Димы и ограниченном количестве времени. Я видел, что Макс делает все что может, старается держать себя в руках, но честно…я боялся за его рассудок. Он часто бросал на меня взгляды полные мольбы, боли и страха, а я только и мог, что трусливо отводить глаза. Да еще и Саша. Нет, он помогал нам, но теперь я четко видел, что он меня боится. Подслушав его разговор с Деном, я узнал, что ему стали сниться сны, где я снова и снова убивал того Никиту. Я в тот момент возненавидел себя еще сильней, но что я мог сделать? Лекарства с каждым днем помогали все меньше, а если обращусь к доктору, меня посадят в психушку. Но как же больно все это видеть, я же обещал защитить его! На утро второго дня удалось каким-то чудом найти тот подвал, где совсем недавно прятали Диму. Радовало то, что там не было крови или каких-то следов насилия. Но кто знает, что сейчас похититель делает с Димой! По мрачному лицу Макса я понял, что его мучают такие же мысли. Мы сидели на моей кухне и курили одну сигарету за другой. Саша тупо пил водку без закуски, что было ему не свойственно. Денис и Славик поехали договариваться с какими-то «важными» людьми. Бездействие нещадно било по нервам, а Макс все чаще сжимал кулаки и закрывал глаза о чем-то думая. — Знаешь, — неожиданно начал он, — я всегда верил в Бога, но никогда не ходил в церковь, не молился, и даже крестик не всегда носил. А сейчас неожиданно я понял, почему туда приходят так много убитых горем людей… — Почему? — Саша оторвался от занятия «я медленно, но верно нажираюсь». — Это их последняя надежда, и моя тоже. Сегодня я впервые был в церкви и на коленях молился за Диму. Если в этом мире есть хоть что-то светлое, мы сможем его спасти… Единственное что порадовало сегодня это то, что Макс еще не потерял надежду… — Кость, я люблю его, — сказал он, когда мы остались одни. — Знаю, Макс, знаю, – получилось как-то совсем уж грустно, — мы обязательно спасем его.