Лекарство для доктора

За окном тихо просочился лунный свет, шум города уже давно затих, в Лондоне стояла полуночная тишина. Жители города сладко спали, ожидая наступления завтрашнего светлого дня.  Мистер Джекилл резко очнулся, глубоко и громко вдохнув, будто бы до этого висел в петле и ему только что разорвали её прямо на шее. Картинка перед глазами не имела определенного вида, так как, у профессора сильно кружилась голова, отчего он зажмурился, чтобы хоть ненадолго остановить головокружение. Он лежал на полу, лицом в потолок, который в данные секунды казался ему смешанным с полом. Голову жутко сдавливало со стороны затылка, виски сильно пульсировали, всё это завершалось мимолетным чувством тошноты. Во всем теле была донельзя противная слабость, явный признак того, что ещё некоторое время назад здесь, в этом теле, был совершенно другой человек. "Моя голова. Почему я на полу? Видимо, упал, когда становился самим собой. Опять почти ничего не помню." Джекилл открыл глаза, пытаясь сконцентрировать своё внимание на первой попавшейся точке на потолке, дабы остановить головокружение. "Сколько меня не было?" Доктор Джекилл медленно сел на полу, опершись на него ладонями, а затемпотёр виски, осторожно оглянувшись.  "Я у себя в кабинете, это радует." Он обратил внимание на свою черную рубашку, которая была порвана на груди. "В чем удовольствие рвать на себе одежду. Ах, да, приют для умалишенных, как я мог забыть" Его взгляд привлекли засохшие пятна на рубашке. "Что тут наляпано?" Он потёр пятна между пальцев, пытаясь смазать их, но какой в этом смысл, если рубашка уже порвана. От тепла его рук пятна «оттаяли», и подушечки его пальцев окрасились в алый цвет. Увидев это, Джекилл вздрогнул, будто сзади кто-то резко его одёрнул, однако в помещении он был абсолютно один.  "Неужели?", - он широко распахнул глаза. От внезапно возникнувшего в памяти воспоминания Джекилл резко встал на ноги, но его подкосило, и он свернулся пополам, будто бы у него заболел живот. "Я вспомнил! Я убил Люси! Господи какой кошмар!" От безысходности ситуации Джекилл закричал во все горло, его лицо искривилось от отчаяния. Судьба Люси была ему небезразлична, он хотел уберечь её от Хайда, но тот настиг её быстрее. Его окутал страх, что, то же самое может произойти и с его любимой Эммой, от этой мысли и него подкосились ноги, благо, он уже стоял не наклонившись, поэтому успел сесть в кресло перед рабочим столом. "Что если я буду гладить её по голове, во мне проснется Хайд и ударит её? А если Хайд будет мучить Эмму, и я очнусь в этот момент? Но хуже будет, если он совершит ужасное, а я ничего не смогу с этим сделать. Она не примет меня таким, испугается. Я не хочу её терять." Он опёрся обеими руками на край стола, и закрыл лицо руками. Голова всё ещё кружилась, хотя картинка перед глазами стала четче и не такой смазанной, как прежде. Самочувствие ушло для него на второй план, сейчас его мысли были полны сожалением о том, что сделал с бедной Люси мистер Хайд, и в голове всплывали подробности этого действа, от которых Джекилл становился бледнее карбоната кальция. По всему телу пошел неконтролируемый тремор. "Я должен завтра же продолжить работу над лекарством, я должен себя освободить. Вдруг я не победил в схватке? Какой сегодня день?" Джекилл убрал руки от своего лица, и посмотрел на число в календаре. "Вот чёрт! Утром мы с Эммой женимся. Меня не было здесь несколько дней. Я не смогу начать эксперимент.Несколько часов до торжества. Я не могу не прийти." *** Праздничный звон церковных колоколов. За окном серое небо Лондона, солнце борется с тучами за свое место на небосводе. Однако слабые лучи солнца просачиваются сквозь тучи, и радужные витражи отзеркаливаются на мраморном полу церкви.  Перед Джекиллом стоит его Эмма в красивом свадебном платье с кружевным подолом, они молча смотрят друг другу в глаза, трепетно держась за руки.  К алтарю подходит святой отец с требником в руках. Все присутствующие в церкви встают со скамеек, в знак почтения и начала церемонии. Генри и Эмма поворачиваются лицом к алтарю, все ещё держась за руки. Гости, пришедшие на торжество, садятся на свои места, все замолкают.  Священник начал свою речь, — Братья и сестры, мы были приглашены сюда сегодня, чтобы разделить с мистером Джекиллом и мисс Кэрью, этот важный момент в их жизни. Их любовь и понимание крепли и зрели с каждым днём, и сейчас они решили связать свои жизни в качестве мужа и жены. Сегодня вступают в брак Генри Джон Альберт Джекилл и Эмма Элис Маргарет Кэрью. Уважаемые жених и невеста! Создание семьи — это начало доброго союза двух любящих сердец.С этого дня вы пойдёте по жизни рука об руку, вместе переживая и радость счастливых лет, и огорчения. Перед началом церемонии прошу вас ещё раз подтвердить, является ли ваше решение стать супругами, создать семью искренним, взаимным и свободным. Прошу ответить Вас, невеста. -Да, — Эмма с нежностью посмотрела на Генри.  -Прошу ответить Вас, жених -Да, святой отец, — монотонно ответил Генри. В голове появилась неприятная затуманенность, он чётко видел, но внутри будто бы всё кружилось. Прочитав ещё несколько строчек, святой отец торжественно сказал, — Властью данной мне Господом Богом, объявляю вас законными супругами, — Священник выждал небольшую паузу, ещё раз окинув взглядом молодых, — Жених, вы можете поцеловать невесту. Уже совершенно другой человек кивнул в ответ на слова святого отца, человек, который, более-менее, был знаком только Джекиллу. Мистер Хайд наклонился к Эмме, жадно целуя её губы, и грубо притянув к себе за талию, отчего та вздохнула от неожиданной настойчивости жениха. Через несколько мгновений Эдвард отпрянул от губ Эммы, он хитро улыбнулся, в глазах было безумие. -Генри, с тобой все хорошо? — осторожно спросила Эмма. -Генри нет, есть только Эдвард Хайд! — прорычал он, отталкивая священника, и выхватив у стоящего рядом Аттерсона пистолет. Все гости тут же вскочили со своих мест, Эмма с ужасом посмотрела в налитые кровью глаза Хайда. Он схватил её за запястье и снова притянул к себе, пальнув пистолетом в потолок, и направил дуло ещё горячего от выстрела пистолета прямо ей в лоб. -Всем стоять! Она умрёт, если вы причините зло мне! — затем он обратился к Эмме, которая дрожала от страха, глядя на мужчину, который минуты назад был её любимым человеком, — Мисс Кэрью, вы не узнали меня? — он специально говорил «остро», как бы подначивая своей речью. Любое слово, сказанное ему в ответ, могло вывести его из себя. -Мы встречались прежде, ты не помнишь? — он сильно сжал её подбородок, резко подняв его к верху, чтобы заглянуть поглубже в глаза Эммы. Все боялись пошевелиться, ибо одно нажатие на спуск пистолета могло привести к смерти Эммы, которая тоже пыталась стоять неподвижно, едва сдерживая рыдания. -Генри, пожалуйста, услышь меня. Не надо, прошу тебя! — молила она о пощаде. Мистера Хайда её мольбы лишь рассмешили. -Мисс Кэрью, вы глупы, как и сам Джекилл, — он страстно поцеловал её в губы, Эмма пытаясь сопротивляться его напору, укусила его и попыталась оттолкнуть от себя, на что Хайд разозлился и едва успев отпрянуть от её губ, без грамма раздумий пустил пулю ей в лоб, Эмма вскрикнула, Хайд отпустил её, она беспомощно упала на пол, катясь по лестнице алтаря вниз. Как только кровь Эммы окатила лицо, волосы и одежду мистера Хайда, в нём тут же проснулся доктор Джекилл, который истошно, со слезами ужаса на глазах, прокричал, -Эмма!