Во власти опасных чувств

Такуя добежал до процедурной, куда Сехун принес Юту. - Сехун, я должен тебе сказать... - Такуя, все разговоры потом, - резко сказал Сехун, - Сейчас надо срочно оказать Юте помощь. Хочешь присутствовать, пожалуйста, как брат, ты имеешь на это право. Но не мешай, - и доктор достал из шкафчика с лекарствами один пузырек, и стал наполнять им шприц. - Нет! Сначала ты выслушаешь меня! - голос Такуи стал металлическим, - Иначе я не дам ничего делать! - Да что с тобой?? Речь идет о твоем брате! Время помощи уходит! - голос Сехуна тоже стал резким, но при этом парень старался быть спокойным, - Если это что-то важное, говори прямо, хватит истерить! Спокойного и рассудительного Такую еще никто, и никогда не называл истериком, и в другой ситуации это сравнение могло бы позабавить японца, но сейчас было не до обидок, или разборок. - Сехун, и мне, и Юте, с детства давали яд в микроскопических дозах. Ты ведь уже в курсе, кто мы, и какой у нас статус, - начал быстро говорить Такуя, - Из-за частых случаев покушений на нас, пока мы были маленькие, родители и приняли такое решение. От внешних врагов они нас могли защитить, а вот от предателей внутри клана, защитить сложнее. В нашей сфере часто происходят отравления конкурентов, поэтому наши организмы с малолетства приучали к яду. Но организм Юты странный, он на разные виды ядов практически не реагирует, а вот на некоторые обычные медицинские препараты, может отреагировать, словно на яд. И обычное лечение здесь не поможет. - Получается, что ваши родители, когда решили давать вам яд, не знали, что у Юты могут быть особые реакции организма? - спросил Сехун, - А врачи почему-то не сделали предварительные медицинские тесты? - Да, родители потом это узнали, и наказали врачей, - сказал Такуя, умолчав, каким образом были наказаны эти нерадивые врачи, но можно было и догадаться, если речь шла о жизни и здоровье наследниках грозного японского клана. Сехун предпочел не спрашивать подробностей, он в принципе и так все понял. Он убрал обратно в шкаф тот пузырек, что доставал ранее, и взял абсолютно другой. - Такуя, извини, что резко с тобой говорил, - произнёс Сехун, - Я даже не предполагал, что ты мне такое расскажешь. Но это меняет всю ситуацию, и варианты лечения тоже. И я должен сказать, что Юта после таких экспериментов в детстве, теперь более уязвим, ведь желая помочь, ему наоборот навредили, - и тут Сехун улыбнулся, - Но есть в этом и хорошее. Именно из-за этой своей особенности организма, Юта сейчас жив. По симптоматике понятно,что ему вкололи убойную дозу очень сильного наркотика, но организм Юты стал с ним бороться, и не дал препарату в полной мере повлиять на него. И я теперь знаю, что делать дальше. Сехун вобрал в шприц немного препарата из нового пузырька, и сделал Юте укол. - Такуя, а каким образом вам давали яд? - вдруг задал вопрос Сехун, ведь одна догадка пришла ему в голову, - В еду подмешивали, или другим способом? - Уколы делали, - ответил Такуя, - Юта так их боялся, и ненавидел. - Ясно, - Сехун даже улыбнулся. Теперь он понял, откуда у Юты такой страх, и нервная реакция на уколы. Он проверил состояние Юты, потом сделал еще один укол, и укутал парня одеялом. - Ну все, теперь малыш проспит до утра, - Сехун даже не заметил, как при Такуе назвал Юту малышом. Но Такуя тоже не стал на этом акцентировать внимание, а просто вдруг сказал: - Пожалуйста, сделай так, чтобы Юта полностью поправился. Он должен быть здоровым, чтобы все плохое из организма вышло. Мне нужно это... Сехун в это время ставил пузырек в шкафчик, поэтому не смотрел на Такую, но что-то было в его голосе, что заставило доктора развернуться, и в упор взглянуть на парня. - Такуя, извини за то, что я сейчас спрошу, - Сехун сделал два шага, и встал прямо перед парнем, - Может конечно мне показалось, но обычно интуиция меня никогда не обманывает. Скажи, ты всё мне рассказал? Или есть что-то еще, чего я не знаю, но обязательно должен знать, учитывая, что я врач, и, надеюсь, не чужой вам с Ютой человек. Такуя молча смотрел на Сехуна, а доктор не отводил от него внимательный взгляд, и так же молча ждал ответа. В этот момент в голове Такуи промелькнула мысль, стоит ли рассказывать Сехуну то, что может разлучить их с Ютой? Хотя наверное и так получится, что придется чем-то жертвовать. И может быть даже лучше, если Сехун узнает об этом сейчас, тем более, как врач, он все поймет. И Такуя вздохнул, и произнес: - Сехун, я очень болен. Ты знаешь мой статус, и должен понимать, что Юта, - мой наследник, - Такуя на мгновение замолк, словно решая, сказать ли все остальное, но потом все же добавил, - И это еще не всё. Юта - еще мой донор. Но показания по нашей совместимости не сто процентов. Поэтому есть очень большой риск, что я не переживу операцию, а Юта не сможет быстро восстановиться после забора у него донорского материала. И думаю, что ты понимаешь, что в свете того, кем мы являемся, я не могу ставить под удар ни Юту, ни клан. Поэтому от его донорских услуг я намерен отказаться, правда он пока об этом не знает, и ты мне сейчас пообещаешь, что тоже ничего ему не скажешь. Я смирился с тем, что будет, ведь нет смысла противиться тому, что ты не в силах изменить, - Такуя постарался улыбнуться, но улыбка получилась немного натянутой, - Вот я и прошу тебя, сделай все возможное, чтобы Юта был полностью здоровым, ведь скоро ему придется встать во главе нашего клана. Такуя выдохнул. Теперь и Сехун знает его тайну. Учитывая серьезность положения, Такуя должен был скрывать от всех свой диагноз. Поэтому правду знали только три человека: Его личный врач, личный помощник Сато, и брат Юта. И вот теперь еще Сехун. Конечно врач Такуи отправлял документы на консилиум, советовался с коллегами по поводу сроков, операции, и донорства Юты. Но в документах не было указано их фамилий, поэтому никто не знал, что речь идет о первых лицах японского клана. Сехун помолчал, а потом сказал: - Пойдем со мной, - и прошел к боковой двери кабинета. Такуя не понял, зачем Сехун туда пошел, но доктор уже открыл дверь, и скрылся в боковой комнате. Ею оказался небольшой кабинет, где стояли стол, два стула, и кровать-кушетка. Главная дверь этого кабинета вела в общий коридор. Это был тот самый кабинет, где Сехун отдыхал, когда выдавалась свободная минутка во время дежурства, и именно здесь на Сехуна ранее напали бандиты, а Юта его защитил. Доктор предложил Такуе присесть, а сам включил чайник, и достал чашки, сахарницу, и вазочку с печеньем. - Извини, я не пью, поэтому есть только чай,- улыбнулся Сехун, разливая кипяток по чашкам, - Я думаю, что парни в коридоре сами справятся, скорее всего, Джинки и Кибом их к себе в палату заберут. А Йесон, и Юта проспят до утра. А вот мы с тобой сейчас поговорим, без свидетелей, и без спешки, - Сехун присел за стол, и внимательно посмотрел на Такую, - Я не буду тебя спрашивать, сколько тебе осталось, по мнению твоего врача. Я хочу понять, как увеличить этот временной срок. Поэтому я очень тебя прошу, поверь мне, и расскажи очень подробно, что тебе диагностировали. Даже если ты считаешь, что ничего не изменится, просто позволь мне узнать всю информацию. Ты же все равно ничего не теряешь. Но может появится хоть маленький шанс на помощь, или облегчение. Расскажи мне всё, я врач, и я тебя пойму. Такуя выдохнул. Конечно это все бесполезно, ведь его личный врач исчерпал все варианты. Но Сехун прав в том, что сам Такуя, от еще одного рассказа, ничего не теряет. Тем более, что и рассказывать то долго не придется, ведь в его телефоне скопированы все результаты анализов, и другая информация. - Мне сложно об этом рассказывать, да и не хочу я , чтобы ты увидел мои случайные слезы, - сказал Такуя, - Я не имею права плакать. Поэтому я просто перешлю тебе информацию, и если захочешь, можешь с ней потом ознакомиться. - Хорошо, я согласен, пересылай все, что у тебя сейчас есть. Ну и если возможно, то попроси своих людей переслать то, что у тебя с собой нет, если это важно для диагностики, - и Сехун начал диктовать свой номер. - Ладно, ты получишь всю информацию, Номер твой, и электронка у меня уже есть, мой агент постарался, - ответил Такуя, - Но только все строго конфиденциально. Больше никто не должен знать. А я пойду, побуду с Йесоном, ведь он меня сегодня спас. Сехун кивнул, и проводил взглядом уходящего Такую. А уже через две минуты у него была вся медицинская информация о состоянии Такуи, диагнозе, и других нюансах. И Сехун погрузился в изучение документов. Даже если все верно, и сделать ничего нельзя, он должен был удостовериться в этом, ради Такуи, и ради своего малыша Юты. И ему надо серьезно сосредоточиться, чтобы понять, можно ли помочь Такуе, и как это сделать. Или может быть, попробовать найти более совместимого донора, ведь бывают же случаи, когда люди, даже не родные по крови, идеально совпадают по медицинским показаниям. А чашки с нетронутым чаем, так и остались остывать на столе... .............................................................................................................. В это же самое время, на гонках происходили не менее эмоциональные, и сложные события, требующие максимального внимания, и сосредоточенности участников. Кристин пока ехала по параллельной дороге, и временно не могла видеть Джонхёна, но логика подсказывала ей, что он не сильно ушел вперед, ведь быстрая езда по свободной, ночной улице, позволила ей сократить отрыв от лидера. Крис горела желанием догнать Джонга, а потом перегнать его, ведь она шла второй, и до лидера было очень близко. Но Кристин старалась сохранять холодный рассудок, внимательно оценивая обстановку, и просчитывая свои шансы. И вдруг из дальнего переулка, ей навстречу неожиданно выехала грузовая машина. Это было странно, ведь сопровождающие мотоциклисты должны были блокировать возможное появление большегрузного транспорта на траектории движения участника гонок. Но мотоциклистов нигде не было видно, и Кристин пришлось свернуть в соседний переулок, чтобы не столкнуться с грузовиком, или не застрять на узкой дороге в невозможности разъехаться. Девушка проехала немного по переулку, а потом вывернула на другую дорогу, параллельную той, по которой изначально двигалась. Однако, там её ждала новая неожиданность. Прямо посреди проезжей части был вскрыт асфальт, и выкопана траншея, больше напоминающая яму. Глубина ямы была пока не видна, а ширина составляла примерно метра три-четыре. И это становилось серьезным препятствием для движения вперед. Надо было либо возвращаться обратно, либо снова куда-то поворачивать, но тогда был риск уехать совсем в сторону от поворотной точки гоночного маршрута. И тут Крис увидела, что с одной стороны ямы, есть довольно широкая полоса асфальта, а недалеко от скола асфальтовой кромки, через вырытую яму перекинута доска. Зачем она была тут, Крис не поняла, но вдруг решила рискнуть, ведь только так можно было еще успеть догнать лидера. Кристин вспомнила трюк Минхо, с ездой на двух колесах, и решила попробовать его осуществить здесь, на этой узкой кромке сохранившегося асфальтового покрытия дороги. А доска, перекинутая через яму, могла служить ей страховкой, если она вдруг не сумеет удержать машину на двух колесах, пока едет по боку вырытой ямы. Логика конечно подсказывала ей, что доска может не выдержать, если у нее нет нижней подпорки, и машина может просто упасть в яму, но Крис надеялась на то, что сумеет успеть проехать, и избежит возможного падения. У нее просто не было выхода, вернее был, - повернуть назад, но она бы этого никогда не сделала. Учитывая, что уже пришлось испытать во время этого финального заезда, Кристин предпочла думать об этой дорожной яме, как о еще одном препятствии, на пути к победе. И она это препятствие обязательно преодолеет. Крис представила Мнхо, который точно бы не повернул назад, ведь совсем недавно он рисковал жизнью, спасая Юту, значит и она должна это сделать. Тем более, что ни Минхо, ни Юты сейчас не было среди участников, вернее она не знала, что происходило с ними сейчас, ведь на пид-стопе Крис не остановилась, и уехала на городскую часть заезда, почти вслед за Джонхёном. Но девушка знала одно, даже если Минхо, и Юта не смогли продолжать участие в заезде, было еще много соперников, которые жаждали победы. И если Джонхён был для нее и соперником, и другом, то другие оставшиеся конкуренты, - друзьями не были. Поэтому она конечно еще догонит, и поборется с Торнадо, но первым делом надо было оставить позади себя других соперников, особенно этого наглого Шивона, который чуть ли не таранил её, нарушая правила. Этого наглеца нужно было однозначно проучить. Поэтому ни поворачивать назад, ни остановиться, она не могла. Крис отъехала на несколько метров назад, а потом выдохнув, ногой втопила до упора педаль газа, молниеносно набирая скорость, и резко наклонилась в сторону окна, одновременно выкручивая руль, и еще сильнее прибавляя скорость. Автомобиль чуть накренился, и этот крен совпал с началом движения колес по кромке узкой полосы асфальта. Крис бы зажмурилась, если бы не нужно было следить за дорогой, но её сердце все же стало гулко биться, а сама девушка замерла в ожидании. И она уже почти пересекла яму, как вдруг почувствовала, что заваливается на другой бок. Колеса коснулись деревянной доски, и она треснула, не выдерживая веса машины. И оставалась всего пара секунд до падения, и эти секунды решали всё... И именно в этот момент Крис прибавила скорость до максимума, не давая себе возможности испугаться, и запаниковать. И этот маневр её спас. Машина Кристин буквально пролетела остаток ямы, будто выныривая, выпрыгивая из неё, и чуть не врезаясь в стену бокового дома, так как руки Крис на руле все же дрогнули, и немного сместили траекторию движения машины. Но в последний момент девушка успела вырулить, выровняв положение машины. Автомобиль проехал буквально в сантиметре от здания, и только боковое зеркало разлетелось на кусочки, от резкого соприкосновения с кирпичной стеной. Выдохнув уже от облегчения, Кристин тут же пустилась в погоню за лидером, снова сворачивая в переулок, и выезжая на дорогу, параллельную с той, по которой должен был ехать Джонхён. Оставалось около пяти километров до обозначенной точки маршрута, после которой надо было поворачивать обратно, и устремляться к финишу. В этот момент Кристин услышала голос Минхо, который сообщал ей по внутренней связи о возможной опасности. Крис ответила, что все в порядке, и гонка продолжается в привычном режиме. Конечно Торнадо впереди, но она не упустит возможности обогнать его, как только будет шанс. А об опасности, которую она только что преодолела, девушка говорить Минхо не стала, решив, что не стоит его беспокоить тем, что уже перестало быть опасным. А еще её глаза зажглись огоньком азарта, ведь теперь у нее два крутых соперника - Джонхён, и Минхо, который, как она поняла, вернулся в гонку. Значит становится интереснее и соревнование, и проверка своих сил. И сдаваться она точно не собирается. Крис улыбнулась, прибавила газ, предвкушая азарт борьбы, и тут совершенно неожиданно, из переулка, прямо ей наперерез, на огромной скорости вылетел горящий, и не управляемый никем, мотоцикл... ................................................................................................................ Джонхён ехал очень быстро, умудряясь не терять в скорости даже при том, что тянул за собой на тросе болид Минхо. Кто-то из соперников, возможно, мог подумать, зачем лидеру гонок создавать себе дополнительные трудности? Но это означало бы, что этот человек не до конца изучил правила гонок. А Джонхён их досконально знал. Согласно этим правилам, в заезде участвуют гоночные болиды, управляемые гонщиками. И именно по пересечению финишной черты этими болидами, определяется победитель, и остальные призёры. Поэтому, раз машина Минхо, продолжала движение по маршруту заезда, значит, согласно правилам, и сам Минхо как бы продолжал участвовать в соревновании. И не так важно было, что самого гонщика в этот момент нет в салоне болида, да и его машина вообще ехала, привязанная тросом к болиду Джонга. В правилах не было каких-то оговорок, касающихся подобных случаев. А если не запрещено,то значит - возможно. И такие случаи были раньше, правда речь тогда шла не о лидере, а об участниках, которые просто помогали друг другу, и дотягивали на простых автотросах их машины до финальной черты. И получалось, что хоть они и заканчивали гонку последними, но все же заканчивали, а не выбывали из нее. Это было допустимо ради сохранения чести, и достоинства гонщика, который попадал в аварийную ситуацию, ну и ради проявления личностных качеств помощи того соперника, который помогал конкуренту в такой момент. Не только скорость, и азарт должны управлять гонщиками, но и их человеческие качества, и эмоции. И на самом деле, таких случаев помощи, в ущерб своему результату, было не так много, но они негласно ценились, и обсуждались в узком кругу профессионалов, побуждая одних гонщиков уважать таких соперников, а других гонщиков - недоумевать в непонимании проявления человечности там, где важен статус, и результат. В общем, каждый судил по себе, и в меру своей испорченности. И Джонхён не мог поступить иначе. Он не оставил болид Минхо на пид-стопе, хотя и мог это сделать, тем более, соревновательная логика как раз и подсказывала, что это надо сделать, чтобы иметь шанс на однозначную победу, ведь Джонг был лидером этого заезда. Но Джонхён не мог, да и не хотел слушать эту бездушную логику, ведь он всегда слушал только свое сердце. А сердце ему говорило, что это самое малое, что он может сделать для Минхо в этой ситуации. Ведь по большому счету, в том, что произошло с Ютой, - ни Минхо, ни сам Джонг, ни Кристин, были не виноваты. И то, что оснащение машины Джонхёна позволило удержать болид Юты на дороге, и не дать ему столкнуться с кем-то, подвергая опасности жизни и Юты, и других гонщиков, конечно было заслугой предусмотрительного, и молниеносно отреагировавшего Джонхёна. Но если бы Минхо не стал рисковать своей жизнью, и используя свои профессиональные каскадерские навыки, не перелез бы в болид Юты, и не дотянул бы его до пид-стопа, то Джонхён сошел бы с трассы, и выбыл бы из гонки, ведь жизнь, и здоровье человека, намного важнее любого соревнования, и игры. Да и не только Минхо приложил все усилия, но и Кристин помогла обеспечить возможность более спокойного движения, и маневрирования для спасения Юты. И даже технический помощник Чан, сразу понял замысел своего подопечного, и молчаливо поддержал его, когда Джонг, проезжая пид-стоп без остановки, и увозя машину Минхо за собой, на краткий миг встретился с ним взглядом. И теперь, Джонхён продолжал участие в финале, и если он мог сейчас отплатить Минхо за его героизм, то он обязательно это сделает. И эта возможность как раз и состояла в том, чтобы доехать до финиша первым, и дотянуть с собой болид Минхо. Тогда по техническим правилам, машина Минхо придет к финишу второй, а значит и сам гонщик будет в итоговом результате на втором месте. У Джонхёна конечно мелькнула мысль, сделать небольшой разворот перед самым финишем, и чуть ослабить трос, удерживающий машину Минхо. Тогда, технически, болид Минхо пересек бы финишную черту первым. Но к сожалению, Джонхён не мог так сделать, хотя и очень хотел, ведь согласно этим же правилам, как только автомобиль победителя пересекает финишную черту, к нему тут же направляются организаторы для поздравления с победой, и чествования победителя. И поздравлять они должны реального человека, только что триумфально победившего своих соперников. А раз в болиде Минхо сейчас не было водителя, то и поздравлять было бы некого. А это могло привести к опасному прецеденту, и даже возможной аннуляции результатов. И Джонхён решил, что эта гонка слишком дорого для них обошлась, чтобы давать возможность конкурентам оспорить её результаты. Тем более, Джонг пока не знал, все ли в порядке с Ютой, как чувствует себя Минхо, и будет ли он продолжать участвовать в гонках? Поэтому Джонхён для себя решил, что он обязан выиграть этот финал, ради друзей, ради Минхо, и ради Юты, который так хотел побороться за победу. И он сделает все возможное, и не возможное, и до самого конца будет тянуть болид Минхо за собой. И тут Джонхён услышал голос Минхо, который говорил по внутренней связи с Кристин. Потом Крис ему ответила. И Джонг улыбнулся. Значит, все же, неустрашимый Минхо продолжает гонку. Это сразу улучшило настроение, но привело к одной мысли, которую Джонг тут же и озвучил: - Минхо, я рад, что ты с нами, и продолжаешь участие в заезде,- сказал он другу по внутренней связи, - И я только хочу узнать, ты на какой машине едешь? - На болиде Юты, - ответил Минхо, - Представляешь, подошли люди, передали привет от Кая, и других поклонников, и молниеносно сделали шиномонтаж. Круто, да? - Отлично! Тогда сделай все возможное, чтобы как можно быстрее прийти к финишу, - сказал Джонхён, - И оставь максимальное число соперников позади себя. Сделай это для Юты! - Да, Джонг, я тебя понял. Сделаю все возможное, и даже постараюсь догнать тебя, - ответил Минхо, - И... спасибо тебе, - в голосе Минхо слышалась и улыбка, и что-то еще, неуловимое, но очень похожее на благодарность, и уважение. Ведь он тоже хорошо знал правила гонок, и понял намек Джонхёна по поводу машины Юты. А также, Минхо еще на пид-стопе, прекрасно видел, что Джонг не отстегнул трос, удерживающий его машину, и продолжил финальный заезд, увозя её за собой, и зная, что с довеском будет сложнее победить. Но все же Джонхён это сделал, и Минхо прекрасно понимал, что будет в случае его победы. А в том, что Джонг сделает для победы все возможное, Минхо не сомневался, так же как и в том, что он сам тоже сделает максимум, на который способен. И какой бы в итоге не получился результат, победит все равно дружба. А это - самое правильное, и самое главное. И тут Минхо услышал, как Кристин тихо, но неожиданно вскрикнула...