***
— Привет, Юль, — устало произнесла Даша, присев за столик в кафетерии к подруге, которая пила чай перед рабочим днём. — Привет, — улыбнувшись ответила Юля, откусив часть печенья. — Как ты? Вчера я проспала свою смену, мне очень стыдно… — виновато произнесла Канаева, опустив взгляд. — Да ничего, нормально отработали. А как это так Павлик тебя освободил от рейса? Отблагодарила поди его как-нибудь… — усмехнувшись и толкнув коллегу в бок спросила рыжая. — Юля! — строго посмотрела брюнетка, — просто вчера он заставил меня составить эти графики и нацепить их на стенд. Помог мне конечно, но видела я его взгляд на свою пятую точку. А потом приставать начал, мол, «пойдём поужинаем», а сам свои руки все ниже и ниже опускал. Ну вот я и дала ему по причинному месту… — объяснила Даша. — Да ладно?! Твою мышь, самого Галанова?! — удивилась Юля. — Да, вот он и решил позаботиться наверное, спать уложил и от рейса освободил. Вот только не знаю я как теперь быть… Наверное стоит извиниться, всё-таки больно ему сделала… — Дашка, какое «извиниться»?! Ну ты себя слышишь? Правильно сделала, что ударила! — поддержала подругу Комиссарова, но задумавшись на пару секунд мечтательно продолжила, — хотя я бы конечно от такого шанса не отказалась… Всё-таки он очень даже красивый, сексуальный. Какая девушка нормальная ему откажет? — Юля, слюни подотри, — обломав все мечты девушки сказала Даша, встав из-за стола и отправившись готовиться к рейсу. Нет, так Канаева не могла. Это даже не было рассмотрено ею. Это слишком пошло и низко, спать с начальником, да ещё и ради какого-то там удовольствия. Возможно Даша была старомодна в этом плане, но лучше уж так. Ах да, ещё у неё все же есть Петя.***
Через некоторое время экипаж уже был готов к новому рейсу Москва — Лондон. Ребята были как всегда веселы и бодры. Сейчас, двигаясь к выходу на взлётно-посадочную полосу, экипаж выглядел как кадр из фильма. Красавец-пилот в темном кителе, по обе стороны от него шикарные стюардессы. Кадр портил лишь Егор, который шёл со стороны Даши и бесконечно сверлил ее взглядом. За все время работы Канаевой здесь, она не раз замечала на себе неоднозначные взгляды бортпроводника, его странные шутки с подтекстом «рабочий роман» и постоянное желание приобнять брюнетку или подержать за руку. Эти знаки порой настолько надоедали Дарье, что она старалась всем своим видом показать, что тот или иной его жест — неуместен и глуп. Вот и сейчас, им предстоит долгий совместный полет, а Канаева уже не знает куда прятаться от коллеги. Ситуация не легче была и с пилотом. Первую половину дня, он так и стремился подойти к Даше, для какого-то разговора, но она постоянно была занята либо с друзьями-коллегами, либо с пассажирами. На душе тоже было отчасти тоскливо. За окном было пасмурно и капал мелкий дождик. Когда все пассажиры потихоньку успокоились, занялись своими делами или уснули, бортпроводники тоже имели право немного передохнуть. Даша села на своё место и задумалась о жизни. В последние дни ее парень Петя ведёт себя как-то странно. На небольшие просьбы Канаевой он отвечал что очень занят, а когда она просила внимания — вообще уходил куда подальше. Он был совсем другим, нежели раньше. Романов стал более черствым по отношению к своей девушке, разговаривал с ней очень редко, да и то, рассказывал что-то своё, а рассказы про работу в аэропорту ему были не по душе. Создавалось чувство, что он долго искал себе красивую девушку, чтобы иметь постоянно «куклу» рядом с собой, а теперь можно успокоиться. Только вот Канаева совсем не такая. С самого детства, с момента смерти ее родителей, девушка пыталась найти ту самую преданную, самую чистую и искреннюю любовь, которую не успели ей дать мама с папой. Но все от неё чего-то хотят и только. А то, чего хочет она — никого не интересует. Из мыслей брюнетку вывела Юля, внезапно подсевшая к ней со своими историями: — Ой, Дашка, еле отбилась от той девушки! То ей вода не такая, то чай слишком горячий, то холодный, то туалет ей показать, то помочь кресло опустить! Сейчас заснула вроде бы, достала меня жутко, — на выдохе произнесла рыжеволосая девушка и развалилась на кресле. — Что? — переспросила Канаева, которая полностью пропустила мимо ушей всю душещипательную историю Комиссаровой. — Твою мышь, Дашка, ты о чем задумалась? — возмущённо спросила Юля, — эх, ладно, посплю я короче, устала очень. Если что, Егор сейчас дежурит по салону. — Хорошо, Юль, спи, — с улыбкой сказала Даша, но увидела перед своими глазами уже сопевшую подругу. Только Канаева захотела и сама прикрыть глаза, чтобы вздремнуть, как вдруг через динамик поступило сообщение: «Принесите кофе». Это был уставший голос Павла Аркадьевича, которому сейчас приходилось самому управлять самолётом из-за плохой погоды, а не оставить все автопилоту как обычно. Взглянув на Комиссарову, Даша поняла, что ее уже не разбудить, поэтому как бы не хотелось, кофе придётся нести именно брюнетке. Заварив в термокружке горячий напиток, Даша понесла его Галанову. — Ваш кофе, Павел Аркадьевич, — сказала девушка и хотела уже выйти из кабины, как вдруг серб произнёс: — Погода сегодня дрянь, правда? Его голос был невеселым и каким-то тоскливым. Сначала Канаева хотела и вовсе проигнорировать его риторический вопрос, но что-то заставило ее продолжить беседу. — Да, совсем настроения никакого нет из-за неё… — протянула стюардесса. Капли дождя быстро скатывались по окну, а дворники спешно смахивали их. — Присядешь? — спросил Павел с некой надеждой в голосе, но на деле ожидая, что девушка откажется. Однако Даша не нашла ничего плохого в этой идее. Она молча присела на кресло, принадлежавшее по сути второму пилоту, но как оказалось, Галанов является пилотом высшего класса и может совершать полеты в одиночку. — Будешь кофе? — непринужденно спросил Паша, протянув кружку стюардессе. — Не откажусь, пожалуй, — с улыбкой приняла добрый жест в свою сторону Даша. — Знаешь, такая погода навевает на меня мысли прошлого… — задумчиво протянул пилот, смотря на дождь за бортом, — помню, когда я ещё ребёнком был, мама любила сидеть со мной и кружкой чая на подоконнике и рассказывать мне разные истории из своей жизни. Я так заслушивался ими и было так уютно и спокойно на душе всегда. Потом отец приходил с работы весь мокрый от дождя и мы все вместе ели шанежки с чаем, глядя на окно уже все вместе. Любил я это время… — улыбнулся парень, опустив глаза вниз, будто бы только что прожил этот момент ещё раз, ощутив все детали, — жаль только, что эти моменты не продлились долго… Когда я был подростком, совсем отстранился от своей семьи. Мне больше нравилось курить с пацанами на соседней девятиэтажке. Помню считал себя таким крутым из-за этого… А вот родители меня сильно прессанули из-за сигарет как-то и я, злой, ушёл на эту девятиэтажку и стал курить. Ливень тогда начался сильный и гроза, да ещё и какая-то сирена началась. Тогда я вообще не помню что произошло… я скорее побежал домой, так как испугался, а в этот момент налетели самолеты, началась бомбежка и одна бомба прилетела прямо на мой дом. Прямо перед моими глазами все это произошло. Родители конечно погибли, а я так надеялся что повезёт, что все будет хорошо, но зря… Сигареты мне жизнь спасли тогда получается. С тех пор я не курю и ненавижу дождь. Он напоминает мне о тех событиях, — закончил свою грустную историю Павел. Даша даже не могла себе представить, что с таким парнем, как Павел, могло случиться что-то такое, несправедливое и печальное. Кто бы мог подумать, через что прошёл этот серб. Лишиться родителей будучи ребёнком — нелегко понять окружающим, но только не Дарье у которой была своя история… Но как оказалось, представление о Галанове, как о человеке, который всю жизнь как сыр в масле, не оправдались. — Я, наверное, выглядел очень жалко, когда рассказывал это, да? — горько усмехнулся мужчина надавив пальцами на внутренние уголки глаз, чтобы остановить подступающие слезы. — Нет. Не правда… Ведь только сильному человеку не страшно признаться в своих слабостях, — устремив глаза в одну точку сказала Даша, — а у меня ведь тоже не все так гладко было в жизни. Мои родители погибли, когда мне было всего шесть лет. Они ехали домой с работы и в этот момент огромная фура вылетела на встречную полосу и протаранила наш автомобиль. Автокатастрофа. Мгновенная смерть. Не люблю об этом говорить, но что было то было. Я росла с бабушкой все свое детство и очень благодарна ей за это время. — Не знал… Думал, ты как все, обычная с обычной историей. Видимо ошибся, — тихо произнес Паша. — Ладно, мне кажется что мне пора идти, — отогнав от себя угнетающие мысли сказала Даша и поставила кружку в подстаканник. — Стой, — нежно схватил ее за руку Павел, не давая уйти, — я хотел попросить у тебя прощение за то, что тогда повёл себя не очень корректно. Обещаю, подобного больше не повторится. — Буду надеяться, — с улыбкой произнесла Канаева, взглянув в янтарные глаза мужчины. — Даш, но всё-таки, не хочешь просто так сходить в кафе, без всяких намёков и так далее. Просто как коллеги, — с надеждой спросил Паша. — Павел Аркадьевич, — убрала свою руку из его Дарья, — соблюдайте субординацию. До скорого. Брюнетка покинула кабину, а взгляд пилота так и остался на двери, проводив, прежде, сотрудницу взглядом, наполненным тоской.***
Вернувшись домой после рейса, Даша снова не застала своего «любимого» дома. Но впервые она даже не обратила никакого внимания на это. Девушка долго размышляла о той истории, рассказанной ей Павлом. Странно, он до сих пор не выходил из головы девушки. На эти несколько минут Галанова будто бы подменили. Он выглядел таким эмоциональным… и это нисколько не смущало брюнетку. Она понимала его. И только сейчас она понимала его как человека, в первую очередь. Вот так обманчиво бывает первое впечатление.