Lady of Perfection

Со вторника зарядил дождь. Все удивлялись, говоря, что такого продолжительного ливня не было уже много лет. Калеб и Ханна утром ходили в конюшни, но, поскольку объезжать лошадей в такую погоду не было смысла, к обеду возвращались домой. Вот и в этот день они как обычно вернулись из конюшен, насквозь промокшие и злые. — А ты говорил, что в этих краях дождь — редкость, — сказала Ханна, входя в дом. — Я действительно в это верил до недавнего времени, — с усмешкой произнес Калеб, снимая сапоги и надевая домашние тапочки — нововведение Ханны, к которому он с трудом привык. — Если дождь завтра не кончится, мне придется прогуляться по грязи. Лошади уже застоялись. — Бедняжка Стар смотрел на меня с такой надеждой, — вздохнула блондинка. — Мне было безумно стыдно, когда я ушла, так и не прокатившись на нем. — Не выпить ли нам чаю? — предложил Калеб, решив на время забыть о животрепещущей теме. — Я тебе помогу все приготовить. В последнее время Ханна и Калеб очень подружились, хотя все еще избегали прикосновений и делали вид, что не было никакого многозначительного разговора в баре неделю назад. Обоих пока устраивала такая ситуация, хотя каждый из них несколько раз в день задумывался над тем, что стоит все- таки поторопить события. — Иди пока в душ, — сказала Ханна, снимая плащ. — Я сама приготовлю что-нибудь перекусить. — Может быть, пойдем в ванную вместе? — подмигнул ей Калеб. Девушка рассмеялась. — Ну уж нет, мистер Риверс. Вам не удастся меня соблазнить. — Разыгрываешь из себя недотрогу? — Он подошел к ней ближе и обнял за талию. От него пахло сеном, свежим ветром и немного — лошадьми. Ханна невольно отметила, что ей нравится этот запах, который теперь ассоциировался для нее с чем-то родным и близким. — Я и есть недотрога, — проговорила она, скользя ладонями по его груди. — Если я скажу кому-нибудь, что до сих пор не переспал со своей женой, меня поднимут на смех. — Ты думаешь только о том, что о тебе скажут! — попыталась возмутиться она, но моментально перестала сердиться, когда его губы скользнули по ее щеке. Руки Ханны обвили шею Калеба, пальцы погрузились в мягкие, густые волосы у него на затылке. Ее пылающие губы затрепетали, призывно раскрываясь. Отдаваясь своему желанию, Ханна и Калеб неспешно наслаждались поцелуем. Его язык настойчиво ласкал ее рот. Ханна тихо застонала и, совершенно потеряв голову, отдалась охватившей ее страсти. Калеб, нежно лаская ее спину, притянул ее еще ближе. Она охотно прильнула к нему, прижавшись всем телом. Страсть нарастала, накатывала волнами. Ханна почувствовала, что больше не хочет медлить. Она расстегнула рубашку Калеба дрожащими пальцами и дотронулась до мягких завитков волос у него на груди. — Ты понимаешь, к чему это может привести? — прошептал Калеб, глядя ей в глаза. — Разумеется, — обольстительно улыбнулась блондинка и вновь прильнула к его губам. В этот вечер семейная пара принимала душ вместе. — Ты не съездишь со мной к Фитцу? — Ханна сидела на коленях у Калеба и гладила его шелковистые волосы. Ей было так хорошо, что хотелось плакать от счастья. Она желанна! Этот мужчина хотел ее! Даже сейчас, еще не остыв от ласк, их тела реагировали на каждое нежное прикосновение. — Конечно, я поеду с тобой куда угодно, — сказал Калеб, глядя ей в глаза. Впервые за все время их знакомства его взгляд был таким нежным и ласковым, почти влюбленным. — А зачем тебе нужен Фитц? — Сегодня я должна встретиться с покупателем и подписать последние документы. — Это значит, что уже завтра ты расплатишься со своим кредитором? — Вот он будет огорчен! — рассмеялась Ханна. — Почему? — удивился Калеб. — Хобарт мечтал получить мою ферму даром. Я даже думаю, что он до сих пор уверен, что я не смогу продать свои владения в срок. — Ты будешь очень скучать по своей ферме? — спросил Калеб. — Немного, — призналась она. — Но твои конюшни, поверь, мне нравятся куда больше. — Я решил построить другой дом, — сказал он, крепко обнимая ее. — Ты серьезно? Это ведь очень дорого, Калеб. — Я и не собираюсь торопиться, — пожал плечами он. — Думаю, что года мне на постройку хватит. — А почему ты принял такое решение? — промурлыкала Ханна, целуя его в щеку. — Ты же сама говорила, что тебе здесь тесно. Впрочем, я и сам это понимаю. Пока еще мы живем вдвоем, но, быть может, когда-нибудь у нас появятся дети... Она спрыгнула с его коленей и встала напротив. Он посмотрел ей в лицо. Ханна явно была чем-то недовольна. — Тебя смутило слово «дети»? — спросил Калеб. — Представь себе, — с сарказмом произнесла она. — Ты строишь слишком далеко идущие планы. Я рожу ребенка только от того человека, которого буду безумно любить. В противном случае я окажусь плохой матерью. Ты же знаешь, что дети меня раздражают. — Просто в тебе пока не проснулся материнский инстинкт. — Возможно. — Ханна тряхнула головой, и ее влажные волосы рассыпались по плечам. — Так, может быть, пока он не проснулся, нет смысла говорить о детях? Калеб недовольно поджал губы и стиснул в ладонях чашку с остывшим чаем. — Так же говорила и моя жена. Слово в слово. — Ты никогда не рассказывал мне о ней, — осторожно произнесла Ханна. — Из-за чего вы развелись? Он насмешливо взглянул на нее. — Из-за несовпадений интересов. — Что ты имеешь в виду? — Она всегда хотела больше, чем у нее было. Ей не нравился наш дом, не нравилось, сколько я зарабатываю, не нравился наш образ жизни. Она мечтала посещать светские рауты, покупать шикарные наряды, не отдавая себя отчета в том, что не является женщиной из высшего общества. И еще она не хотела иметь детей, боясь, что заботы о семье помешают ей сделать карьеру. Я сбежал от моей бывшей жены и ни разу об этом не пожалел. Ты ничуть на нее не похожа. По крайней мере, внешне. Однако иногда в твоем поведении я узнаю нечто до боли знакомое. Ханна промолчала. Как объяснить ему, что качественный секс — это еще не гарантия счастливой семейной жизни? Одними сексуальными утехами ее нельзя привязать к себе надолго! Калебу придется сделать что-то из ряда вон выходящее, чтобы она действительно в него влюбилась, а не просто увлеклась на время. — Я ничего не буду делать, — словно прочитав ее мысли, произнес Калеб и поднялся. Его глаза потемнели, теперь уже от гнева, а не от страсти. — К семейному счастью должны стремиться двое. Ты и я. И оба обязаны идти на уступки, менять себя в чем-то, стараться понять другого. Однако, очевидно, ты не видишь себя в роли верной жены. Иначе давно бы уже вышла замуж, еще до встречи со мной. — Мне не хотелось, — призналась Ханна. — Я даже предпочитала встречаться с женатыми мужчинами, которые точно не разрушили бы из-за меня свои семьи. — Почему? Она развела руками. Ну откуда ей знать почему? Наверное, она просто боялась серьезных отношений, привязанности к одному человеку, ответственности. И сейчас боится, если уж быть честной. — Калеб, пожалуйста, не торопи меня, — попросила она. — Еще пару недель назад мне казалось, что мы с тобой не найдем общего языка. Ты меня привлекал только тем, что не хотел обращать на меня внимания. — И потому ты задалась целью во что бы то ни стало заполучить мои тело и душу? — сердито спросил он, снова становясь отвратительно язвительным. — Ты говоришь так, словно я тебя соблазнила специально, чтобы потом вытереть об тебя ноги! — воскликнула она. — Что-то подсказывает мне, что так и есть, — Он вдруг улыбнулся, горько и иронично. — Не скрою, ты всегда мне нравилась, Хан. Но я так же всегда понимал, что мы не можем быть вместе. Она недоуменно взглянула на него. — Я нравилась тебе? Что за чушь?! Ты всячески подшучивал надо мной, чаще зло, вечно третировал меня... — Только потому, что не хотел, чтобы мои чувства стали очевидными. — Он поднялся и подошел к окну, продолжая говорить, не глядя на Ханну. — Я жалею, что женился на тебе. Я сделал огромную ошибку. А ведь знал, что ни к чему хорошему этот брак не приведет. Я был уверен, что не смогу равнодушно к тебе относиться. — Помнится, ты называл меня некрасивой, — лукаво произнесла девушка. — Я действительно не считаю тебя красоткой. Если хочешь знать, мне всегда нравились женщины, ничуть не похожие на тебя. — Такие, как Миранда Коллинз, например? Калеб кивнул. — Совершенно верно. Но ты притягивала меня как магнит. Есть в тебе что-то такое, что не может оставить мужчину равнодушным. Ты, к несчастью, сама это знаешь и пользуешься своей особенностью. — Я всего лишь слабая женщина. Мне не обойтись без помощи мужчин. Калеб, перестань обвинять меня во всех смертных грехах. Что с тобой случилось? Ханна подошла к нему сзади и обняла его, прижавшись щекой к его широкой спине. Он провел рукой по лицу и несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Калеб на пару минут потерял над собой контроль и теперь корил себя за это. Однако дело было в том, что он вдруг отчетливо осознал, что Ханна никогда не будет с ним. Она может жить в его доме, спать с ним в одной постели, помогать ухаживать за лошадьми, но... Она все равно когда-нибудь уедет навсегда. — Прости, я раскис, — произнес он. — Мне уже больше тридцати, Ханна. Я хочу нормальную семью, детей. А с тобой ничего этого у меня не будет. Она отпрянула от него. Калеб повернулся и увидел ярость в ее глазах. В этот момент Ханна была прекрасна: растрепанные пышные волосы, пылающие щеки, горящие глаза, манящие губы... Он хоть сейчас снова овладел бы ею, но понимал, что встретит неистовое сопротивление. — Значит, я тебе не подхожу, да?! — гневно спросила она. — Ты слишком хорош, чтобы быть с такой, как я?! — Что? — Он не поверил своим ушам. — Как раз все наоборот... Однако она не слушала. — Тебе нужна самка, что станет плодить тебе детей, убирать дом целыми днями, готовить и молчать, когда ее не спрашивают? Ну так я не такая! Ясно? Не такая! У меня есть свое мнение, которое я скрывать не собираюсь. Он шагнул к ней. — Ханна, перестань. Что ты несешь? Она выставила вперед руки, чтобы не подпустить его к себе ближе. — Стой там, где стоишь, Калеб Риверс. Не волнуйся, дорогой, тебе не придется долго меня терпеть. Если хочешь, я могу хоть сегодня собрать свои вещи и уехать! А ты женись на ком-нибудь еще. На той, кто тебя устроит, у кого нет таких запросов, как у меня. Калеб не понимал, что происходит. Она перевернула все с ног на голову. — Не надо было спать со мной, если ты не хочешь продолжения наших отношений! — выкрикнула Ханна. — Я тебе не резиновая кукла! Она выбежала из кухни. Калеб в полном недоумении посмотрел ей вслед. Что случилось с этой женщиной? Отчего она вдруг закатила истерику? Что не так? Ханна же ворвалась в свою комнату, упала на кровать и разрыдалась. Она чувствовала себя одинокой, как никогда в жизни. Ее отвергли! Унизили! Оскорбили! Она почти поверила в то, что появился-таки в ее жизни человек, который искренне может полюбить ее, нищую, ни на что не способную женщину. А Калеб, оказывается, вовсе не питал на ее счет никаких иллюзий. Он просто воспользовался ее телом, как пользовался до этого Мирандой Коллинз! Ему, видите ли, нужна женщина, на которую можно положиться. Та, от которой он захочет иметь детей. И Ханна на роль этой женщины не подходила! — За что мне все это? — причитала она, от бессильной ярости кусая подушку. — Ну почему я? Ей было обидно и больно. Она всегда в глубине души мечтала быть кому-то по-настоящему нужной. И, конечно, понимала свою подругу Мону, которая готова была жить и в шалаше, лишь бы с мужчиной, который ее по-настоящему полюбит. Были деньги — не было счастья, подумала Ханна. Нет денег — все равно ничего не изменилось. Я никому не нужна. Меня все отвергают. Чем я заслужила такое отношение? Калеб постучал в ее дверь через полчаса и напомнил Ханне, что ей пора собираться, если она не хочет опоздать на встречу с покупателем фермы. Ханна нехотя встала с кровати и посмотрела на себя в зеркало: опухшие от слез веки и губы, красные глаза... Красотка, ничего не скажешь! Она прислушалась. Калеб уже ушел вниз, даже не попытавшись помириться с ней. Не хочешь — не надо, подумала она, надевая строгое платье. Я тоже к тебе первой не подойду. Ханна была уверена, что ей придется ехать в город в одиночестве, так что она удивилась, когда увидела, что Калеб уже сидит в автомобиле и ждет ее. — Не стоило беспокоиться, — сказала она, садясь в «вольво», который они до сих пор не продали. — Я бы и сама доехала. — Нам все равно нужно купить кое-что из продуктов, — произнес Калеб, заводя мотор. — Ты одна не справишься. — Как хочешь, — пробормотала она и замолчала. Все так же молча, они вошли в кабинет мистера Фитца. Спиной к двери, в кресле сидела женщина с длинными темными волосами. Она даже не повернулась, чтобы взглянуть на вошедших. Зато адвокат вскочил с места, дабы поприветствовать мистера и миссис Риверс. — Вот и все в сборе! — воскликнул он и указал им на стулья. — Присаживайтесь, и мы начнем... Ханна подтащила стул ближе к столу мистера Фитца, взглянула на незнакомку и онемела от удивления. Та повернула голову и уставилась на Ханну такими знакомыми карими глазами. — Мона?! — воскликнула Ханна, когда к ней вернулся дар речи. — Это ты?! Та улыбнулась. — Как видишь, я. — Тебе... очень идет эта прическа, — пробормотала Ханна. Мона дотронулась пальцами до своих волос. — Спасибо, дорогая. Ты же знаешь, как я люблю комплименты. Калеб и мистер Фитц переглянулись, а потом вновь уставились на беседующих женщин, которые явно были хорошо знакомы. — Так, значит, — откашлявшись, произнес адвокат, — представлять вас друг другу не нужно? Ханна усмехнулась. — Верно, такой необходимости нет. Мона, а что ты здесь делаешь? — Покупаю твою ферму, — развела руками та. — Ты разве не в курсе? Ханна приоткрыла рот от удивления. — Нет, я впервые слышу, что покупательница — это именно ты. — Она взглянула на мистера Фитца. — Жаль, что я так и не спросила фамилию женщины, которая пожелала владеть моей фермой. — Что-то не так? — забеспокоился мистер Фитц. — Нет-нет, все в порядке. — Ханна рассмеялась. — Вот так сюрприз! Мона, что же ты напрямую не обратилась ко мне? Та пожала плечами. — Не захотела. Все ясно, подумала Ханна. Ты просто хотела узнать, точно ли я вышла замуж или просто морочу тебе голову. Ну что, убедилась? — Вообще-то я сегодня приехала сюда не только для того, чтобы подписать все документы и стать законной владелицей фермы, — со вздохом произнесла Мона, внимательно разглядывая Калеба. — А зачем же еще? — спросила Ханна, довольная тем, что осмотр привел подругу в легкое замешательство. Калеб явно оказался гораздо лучше, чем Мона предполагала. — По старой дружбе хочу сообщить тебе одну новость. — Мона теребила в руках свою сумочку. — Видишь ли, я знаю, что ты занимала некую сумму у Джордана Хобарта. Некую! — взвыла про себя Ханна. Знала бы ты, какую именно! — Допустим, — произнесла она спокойно. — Так вот: ты ему теперь ничего не должна. Ханна сглотнула вязкую слюну и хриплым голосом переспросила: — Что это значит? Мона мягко улыбнулась и стрельнула глазами в сторону Калеба, который весьма внимательно слушал разговор. — С ним неприятность одна произошла. У нас полгорода на радостях в ладоши хлопала. Видишь ли, Хобарт наступил на хвост какому-то очень влиятельному человеку. И на прошлой неделе сгорел особняк Джордана. Правда, сам пройдоха выжил. Как оказалось, он был настолько глуп, что хранил все свои документы, в том числе и те, в которых записывал, кто и сколько ему должен, у себя в кабинете. — И все сгорело? — перебила ее Ханна. — Да. Подчистую. — Ты это точно знаешь? — Еще бы. — Мона усмехнулась. — После пожара Джордан попытался стрясти деньги со своих должников, но те только послали его подальше. К тому же Хобарту, похоже, пригрозили, что, если он не уберется из города, сгорит что-нибудь еще. Например, он сам. Джордан не стал искушать судьбу и уехал в неизвестном направлении. Город вздохнул спокойно. — А как же невеста Хобарта? — полюбопытствовала Ханна. — Кейт? Да она уже крутит любовь с каким-то дурнем из соседнего штата. Несмотря на то что у Хобарта все еще полно денег, она предпочла спокойствие. А то вдруг его недруги и до нее доберутся? — Логично, — пробормотала Ханна и задумалась. Итак, жизнь снова ее удивила. Только Ханна начала привыкать к своему новому статусу и положению, как все вернулось на круги своя. Выходит, стоило лишь немного подождать, совсем чуть-чуть потерпеть, и не нужно было бы выходить замуж, продавать ферму, изматывать душу, думая о долгах... — Так мы подпишем документы? — спросила Мона. — А зачем тебе далась ферма? — спросила Ханна, очнувшись от своих дум. — Ты же любишь только шумный город. Мона развела руками. — Каприз, дорогая. Просто каприз. Вот глупышка, подумала Ханна. Я же вижу тебя насквозь. Ты приехала сюда потому, что надеешься выйти замуж. Ты боишься остаться одна. Смешно, право слово. Как будто здесь полно женихов! А стоит ли теперь продавать ферму? Ведь дома у Ханны больше нет. Ее фамильный особняк перешел в руки другого человека, и с этим уже ничего не поделаешь. Если только попытаться выкупить... Но нужно ли? Это знак, решила Ханна. Мне дают понять, что я должна быть скромнее. Сниму квартиру, научусь наконец ценить деньги... Она услышала шорох бумаги и посмотрела на мистера Фитца. Тот протягивал ей стопку документов. — Подпишите, миссис Риверс. Она боялась взглянуть на Калеба. Он-то видел ее колебания и очень хорошо понимал, что происходит в душе жены. А Ханне хотелось кричать. Свобода! Долгожданная свобода! Нет долгов и обязательств! Впереди — счастливая жизнь! Ханна взяла ручку и принялась ставить подпись на документах. Если она уедет отсюда, то навсегда. Возвращаться просто нельзя. У нее не хватит духу, ведь в любой момент она может встретиться здесь с Калебом. — А ты, говорят, моя соседка? — миролюбиво спросила Мона. — Познакомишь меня с местными жителями? Ханна мельком взглянула на Калеба. Тот смотрел в окно, словно ничего не происходило, будто он не слышал ни единого слова, сказанного в этом кабинете. — Конечно, — кивнула Ханна. — Познакомлю.