Самая настоящая ведьма

Время близилось к поздней ночи и туман, что некстати появился словно из ниоткуда, застал путника в дороге. Темная массивная фигура, закутанная в черный потертый плащ могла бы вызвать дрожь у любого встречного, а глаза, столь ярко горящие из-под капюшона, навели бы такого ужасу, что вовек бы не отмыться от такого испугу. И все же в столь поздний час дураков на дороге не было. Лишь изредка филин или какая-нибудь белка проскакивали мимо. Лошадь медленно шла по тропинке, покорно следуя воле своего всадника. Два меча, на этот раз прикрепленных уздечкой к седлу, выглядели внушительно. Останавливаться было нельзя, ведь дорога была весьма небезопасной, в отличии от того же леса. Здесь водились чудовища и похлеще, с которыми, увы, встречаться путнику никак не хотелось в данный момент. Да и не сильно заночуешь посреди открытого поля, где ночью бродят Полуночницы. Протянет одна такая свои бледные тощие руки и поминай как звали. Однако ночные девы не являлись истинной причиной отказа путника от здорового сна. Наверное, как сказали бы многие, им двигал снобизм и желание плотно пообедать, чем ночевать под открытым небом. Тем более что чутье, которое было максимально развито у ведьмаков, говорило о наличии небольшого поселения впереди. Не к добру, когда на порог в твой дом приходит мутант, и видать беде, когда ведьмак приходит ночью. Местные предрассудки, которые преследовали путника на протяжении его долгой и утомительной жизни, иногда раздражали. Слава, что гналась за ведьмаками по пятам, а иногда и забегая вперед — удручала. Неприятно, когда окружающие лица переполнены священным ужасом при виде тебя. И все же эта часть жизни была приятным дополнением, если посмотреть с другой стороны. Очередной дом встретил путника полным безмолвием. Скинув капюшон, путник пришпорил коня, вынуждая того остановиться по середине деревни. Светящийся звериный взгляд надменно окинул ветхие хижинки, видимо пытаясь там высмотреть хоть что-то живое. — Э-гэ-гей! — громко закричал всадник, впрочем, не спеша спешиться с лошади. — Есть тут кто?! — последние слова прозвучали пусть и громко, но явно с издевкой. Слова потонули в ночной тишине и всадник прикрыл глаза, прислушиваясь. Вот скрипнула половица в доме, что находился слева от него. Справа зашептались женские голоса, охая и причитая на чем свет стоит. Упала кастрюля или чугунок чуть сзади. Где-то впереди залаяла собака, перекрывая остальные, самые дальние голоса. В сарае встрепенулись куры, но тут же тревожно затихли. Ведьмак усмехнулся, ожидая, когда кто-то смелый выйдет наружу. — Чей-то тебе тут надоб…- старичок запнулся, стоило путнику развернуть в его сторону коня. Было видно, как в темноте вытягивается морщинистое лицо и медленно, очень медленно сереет. Казалось еще чуть-чуть, и старик отдаст концы прямо сейчас. — Мастер Ведьмак! Ой, как же это! Ох! — взвыл местный староста, и его глаза забегали по ветхим домишкам. Всадник терпеливо дожидался, когда дедок сумеет вернуть себе дар речи и скажет хоть что-то более внятное, нежели набор из трех звуков. Однако конкретно этого ведьмака природа терпением обделила. — Мне нужен ночлег и еда, — хмыкнул всадник, заставив старичка вытянуться по стойке смирно и открыть рот. — Д-да…да как же так, милсдарь ведьмак! — мигом взбеленился староста, кинув укоризненный взгляд почему-то именно на лошадь. — Сами ж знаете, что! — и вновь замолчал, продолжая издавать набор звуков. Ведьмак быстро спешился с лошади и взял ее за узды, подходя к враз онемевшему старику чуть ближе. Сам знал, что пустить в дом ведьмака, значит навлечь на себя беду. А значит кто в здравом уме пустил бы его к себе на порог переночевать? И все же не удержался от издевки: — Так стало быть я могу выбрать любой из домов? — звучало это весьма надменно, и не любой бы смог разгадать в этой речи явную насмешку. Староста задрожал, выпучив свои бледные выцветшие глаза и едва не сбросил оставшуюся растительность на голове. Ведьмак презрительно улыбнулся, зная, что человеческие глаза никогда не смогут рассмотреть в темноте эту улыбку. — Т-тогда п-прошу ко мне, мастер ведьмак! — слабо вякнул староста и приглашающе, явно трясущейся рукою, махнул на вход в дом, где недавно шептались женские голоса. Путник молча развернулся и последовал в указанном направлении. Лошадь привязал к дереву, предварительно рассыпав возле нее немного сена и оставив плошку с водой. Неожиданно для самого себя он оказался в доме, хотя прекрасно мог переночевать на сеновале, если таков имелся. В доме, где пахло травами и подогретой едой, которую заботливо помешивала дородная женщина. Видимо дело не терпит отлагательств, раз его — ведьмака, пустили на порог. С самого утра его накормили паршивым капустным супом, который готовила новая хозяйка. Молодая женщина, на вид лет тридцати, оказалась второй женой старика. Первую же он видел еще вечером, однако при свете дня принял ее за гостью. Сластолюбивым оказался старец, не без удивления отметил гость. От души шлепнув пробегающую мимо хозяйку по ягодицам, ведьмак мог с удовлетворением отметить на ее лице священный ужас. Когда с едой было покончено, староста предложил ведьмаку выйти, так сказать потолковать. — Мастер ведьмак, дело не терпит отлагательств. Наших баб воруют, скот пропадает! Что же это делается?! Эта образина попортила нам всем уже столько крови, — недовольно пробурчал старик, искоса поглядывая на ведьмака. От натуги едва не бзданул, высказывая свое возмущение. Удача ли, а может само провидение послало им убийцу монстров. Хотя, вполне обоснованно думал старик, что вчера ночью за ним явился именно бес. Ух, чертяка, едва к праотцам не отправил своими звериными зеньками! — Ясно, — сухо сказал ведьмак, прикидывая, сколько сможет стрясти с этой деревни денег. Судя по местности, в округе работает утопец или полуденница. Уж точно гарпии или грифону с виверной здесь появиться неоткуда. — Помогите, мастер ведьмак! — взмолился старичок, почесывая пузо. Обозначенный окинул старосту задумчивым взглядом, неприятно усмехнулся и уколол: — Только если меня устроит награда или пока не сожрут полдеревни как в Изыме. — Что вы, милсдарь ведьмак, так шутить! — перепугался мужичок, не оценив специфический юмор. — А шо там? Никак нет, мастер ведьмак! У нас на окраине села стоит себе ветхая избушка, покинутая живыми. Живет там чудовище местное, лихое и страшное, словно мор в людском селении. Выходит оно на охоту ночью, видать боится солнечного света. Вы, мастер ведьмак, уважьте нас и решите нашус-с скромную проблемку. За голову мы вам хорошо заплатим! На том и решили. Ударив по ладоням, ведьмак получил от старосты неплохой задаток, в размере ста золотых. Подкидывая в руке увесистый мешочек, мужчина думал о том, откуда же в такой деревушке такие деньги. Впрочем, это его не касалось, пусть было и весьма любопытно. В роще, что простиралась за деревней, ведьмак смог отстать от назойливого внимания ребятишек, которые думали, что тайно следуют за ним по пятам. Видимо для местных — это было запрещенной территорией, куда даже дети не рисковали заходить. Именно поэтому где-то в глубине он и остановился, прислушиваясь к своему чутью. Присев на корточки, мужчина заметил небольшой след на рыхлой земле, ведущий куда-то в чащу. Похоже утопец обладает очень маленьким размером ноги. Сломанная ветвь березы обозначила приблизительный размер опасности, которая, видать, доходила ведьмаку едва ли до подбородка. Что это за утопец такой? Или прибожек? Впрочем, ему нет дела до вида нечисти, если прямиком сказано — принести его голову. Углубляясь дальше в чащу по следам, ведьмак вышел на заброшенный домик, в котором смутно проглядывались следы чьей-то жизнедеятельности. В свете солнца, недалеко поблескивала река, а сама роща расступилась перед огромным незасеянным полем. Значит все же полуденница, пусть та и не оставляет следов на земле вообще. Мало ли кто из местных мог забрести сюда и нарваться на нее. Самая середина лета, как раз время этих тварей. К ветхому дому ведьмак подходил осторожно, достав меч из ножен и держа его наготове. Осматривался и принюхивался, явно чувствуя какой-то подвох. Обошел вокруг дома, ожидая, что полудохлая тварь нападет со спины. Почему полудохлая? По словам старосты, уже седмицу никто не пропадал из деревни. Естественно встает вопрос, чем же она питалась все это время? Однако даже ветхая дверь, что вылетела с петель от одного пинка, не порадовала ничем, кроме пустого, но явно жилого помещения. Ведьмак недоуменно осмотрелся, не наблюдая характерной паутины и пыли для заброшенного помещения. В углу даже кто-то смастерил подобие лежанки. Чуть левее в доме сушились какие-то вещи, при ближайшем рассмотрении оказавшиеся очень странными. Синяя ткань штанов оказалась на ощупь бархатистой и явно дорогой. Белый клочок ткани едва походил на рубашку, настолько он был разодран и непригоден к ношению. — Что за блядство тут!..- выругался ведьмак, возвращая странные вещи на место. Хотя, если это вещи полуденницы, то их следует сжечь, пока тварь не обрела форму. Вещи были безбожно сняты, вынесены из хижины и скинуты на землю. Ведьмачий знак Игни без труда сжег ткань, оставив его кучкой пепла на земле. Следующим, что обнаружил мужчина — были все те же следы босых ног, ведущие в сторону реки. Здесь же обнаружилась и горстка белых хлебных крошек втоптанных в землю. Утопец или полуденница, что ест людскую еду? Ведьмак не без иронии осознал, что местные над ним очень интересно подшутили. Или быть может здесь полакомились кем-то? В доказательство последней теории на земле обнаружились неясные следы крови. Пришлось сесть на корточки, отложив меч в сторону. Не разгибаясь из полуприсяди, ведьмак осторожно подцепил двумя пальцами землю и растер между ними. Понюхал, но не лизнул. Именно в этой позе он и расслышал едва заметный девичий вздох. Заинтересованно поднял глаза вверх, нахмурился. — А-а-а-а-а, — протяжно взвыло нечто девичьим голосом. Присело в траву, настороженно сверкая своими глазами. Трава ловко скрыла половину туловища, оставив лишь коричневую женскую грудь. Выть образина перестала и даже заткнулась, но вот неразборчивый быстрый шепот продолжал доноситься до ведьмачьего уха. Впервые в жизни мужчине отказал тот орган, который потоком был готов изливать на окружающих тонну яда и сарказма. Да и как тут не отказать, если на тебя надвигается голое существо, именующееся женщиной. И ладно бы, если бы это была стандартная ситуация, в которой он бы, ведьмак, нашел множество нелицеприятных эпитетов данной особе. Однако не на лоне же дикой природы в заброшенном месте. Да и человек ли? Быть может это новая разновидность разумных чудовищ? Ни минуты не мешкая, ведьмак тут же встал в стойку, ожидая нападения. Чудище взвизгнуло, перекатилось через себя и упав на спину, затихло. Может думает, что сможет сравняться с землей? Вот так-так, еще ни разу чудовища при виде ведьмака не визжали женским голосом и не пытались притвориться комом с землей. Мужчина медленно двинулся ближе, готовый в любой момент отсечь одним точным ударом голову. — Пожалуйста не убивай мен-я, — неожиданно заголосило нечто, из-за чего рука ведьмака едва не дернулась в попытке снести голову, что так своевременно поднялась с земли. — С чего бы это? — злая усмешка тронула тонкие губы. Тяжелый взгляд вперился в перемазанное невесть чем женское лицо. Образина всхлипнула и протерла глаза, размазывая грязь по всей мордочке. Грудь тяжело вздымалась, вполне себе человеческая, пусть и маленькая на первый взгляд. Ноги у чудища оказались тоже женские, без копыт и любых других наростов, разве что чуть волосатые, как у мужчин. Даже сквозь большой слой грязи проглядывалась растительность на коже в тех местах, где ей положено было быть. Ведьмак хмыкнул, приставляя меч к горлу затихшей бестии. — Я не ч-чудовище. Я…я просто пыталась выжить, — всхлипывая, поведало подобие на женщину. — Мне за тебя заплатили, — уклончиво ответил ведьмак, наступая на пузо тяжелым башмаком и ожидая, что подобие женщины перевоплотится. Возможно это брукса, хотя и удивительно, что вылезла днем. Тогда понятно, почему плата за ее голову была столь высока. Однако женщина ожгла его презрительным взглядом синих глаз. — Ты мою одежду сжег! — выкрикнула обличительно и словно спохватившись, прикрыла грудь руками. Ноги тут же были прижаты к себе. Удивительно, как она умудрилась извернуться под сапогом ведьма, но скрыть свою наготу у нее получилось. — Послушай ты!.. — Плати за мою одежду! — тут же нашлось нечто, больше напоминающую женщину, чем оно есть на самом деле. Именно так думал ведьмак, когда девичья ладонь потянулась к нему за платой. Может прирезать ее и отдать голову старосте как трофей? Как оказалось позже, это он сказал вслух. Девушка начала рыдать, натуральным образом голося на всю округу. Сквозь этот душераздирающий крик мужчина услышал, как утопцы попрятались в воду, как белки попадали с деревьев и услышал едва различимые хлопки крыльев. Привлеченная визгами гарпия устремилась в их сторону. — Сука, нужно было сразу вскрывать тебе глотку, — грубо выразился ведьмак, когда монстр уже был хорошо различим на горизонте. Однако в противовес своим словам, он грубо вздернул крикливую девчонку на ноги и поволок в хилую хижину за руку. Втолкнув ее в дом, мужчина заметил, как большая тень накрыла его самого. — Вот же сука, — вновь выразился, разворачиваясь лицом к чудовищу.