Кипящая ненависть.

Кровь. Она была везде: на его чёрном плаще, на беспристрастной маске, руках, лице - словно въелась в мертвенно- бледную кожу , желая добраться до самых сокровенных струн души, затронуть их и пробудить так долго дремлющую совесть.Обито тщетно пытался уничтожить её след, словно не допуская даже малейшей мысли о сожалении, медленно уничтожающего его покалеченный разум. Как зверь, обезумевший от ужаса и боли, мечется в своей тесной клетке, так и его человечность билась в предсмертной агонии, моля, взывая к прежним идеалам. Напрасно. Обито больше не питал пустых надежд, не надеялся на иллюзорную справедливость высших сил, если сейчас ему бы сказали , что всё можно исправить, что нужно двигаться дальше, отбрасывая всё лишнее, ведь таков долг шиноби, то говорящий услышал бы лишь безудержный, громкий смех, эхом раздающийся в ушах. Конечно, кто-то назвал бы его безумным, может даже прокаженным...Кто знает, не повернись судьба чуть иначе он и сам бы с ненавистью в глазах смотрел бы на ничтожество, посмевшего предать всё самое дорогое, что у него только было: деревню, друзей, Хокаге - подстроить смерть своего собственного сенсея и женщины, заменившей ему мать. В его прежнем мире такое стало бы непростительным, чудовищным поступком, который нельзя ничем искупить. Только он уже давно не был тем наивным мальчишкой, бегущим за эфемерной целью становления Хокаге и признанием клана, наконец, ему открылась настоящая картина происходящего. Мир был жесток, аморален, полон злобы , боли, это было настолько привычно , что другие перестали задаваться вопросами о переустройстве. Всё стало привычным, даже понятным. Никто даже не мог и подумать о чём-то более безопасном, возможно...Совершенном? Обито не знал, сколько времени прошло с тех пор, как в его голове появились такие крамольные мысли, как долго он уже пытается убить давно мёртвого наивного мальчишку, смотрящего сияющими от восторга глазами. Его труп давно покоился под тоннами гнева и тлеющей жалости к покорным людям, он должен был давно разложится на смрадную гниль, исчезающую с каждым мгновением жизни его нового "Я", но....оно существовало. Мысли. Желало вернуться, не понимая, что всё , приносящее ему радость ,покоилось под слоем грязи. Рвалось сквозь цинизм и злобу, напрасно прорывая себе путь на свободу. Оно не понимало, что там его ничего не ждёт и нет того, кто бы спас от холодности нового сознания. Обито разрывался от невероятной гаммы чувств к призраку прошлого: презрения, жалости, странной нежности - всё это раздирало больное сознание, ещё больше подогревая больную зависимость от старой влюблённости, ставшей навеки его проклятьем. Кто-то назовёт это помешательством, другие самой светлой любовью, но ни те , ни другие не приблизятся к истине, а та, чертовка, как всегда была рядом...Да, совсем близко, буквально дышала им в затылок, словно прося объединить два полярных мнения в одно совершенное.Это было так просто, но невозможно одновременно, иногда от этого Учихе казалось, что однажды от этого набора бессвязных эмоций его почти разложившийся мозг взорвётся, пятная близлежащие предметы бурыми сгустками давно грязной крови, что напоминала вечно только об одном - мести. И...Как бы банально это не звучало, но он ненавидел. Чисто, искренне и с неподдельной уверенностью постоянно повторял это как мантру, не понимая смысла. Всё для него стало привычным, как дыхание, как вечные кошмары о смерти Рин в прохладное утро, как безобразная маска на не менее ужасающем лице. Он почти забыл, как это жить спокойно, не ощущая тяжесть груза смертей и предательств, чувствовать себя счастливым. Забыл. Безвозвратно. И ничто не сможет обернуть назад это слово, страшное и вживленное в код его души. Ненависть.