Blood and Glass

Она провела в темнице несколько дней кряду, лишь кромешная тьма окружала Мэллори, затягивая петлю отчаяния на шее. После интервью ее схватили и насильно посадили под замок. Она сопротивлялась, билась и кусалась — без толку. Молчаливые охранницы силой заволокли ее на самый нижний уровень Аванпоста и повесили на решетку тяжелый замок. Мэллори видела огонек света лишь дважды — когда ей приносили кубик и стакан воды. Вот и весь паек на день, не густо, но выжить можно. Интервью с Майклом стало для нее роковым. Она почувствовала в представителе кооператива нечто нечеловеческое, нечто за гранью понимания. Пугающее, темное, как сгустки венозной крови под кожей. Лэнгдон был окутан тьмой и Мэллори отчетливо почувствовала, как он попытался заманить в эту тьму ее саму. Что она сделала, как у нее получилось сотворить тот трюк с огнем? Девушка не представляла, но ясно понимала — именно из-за этого она оказалась здесь. Лэнгдон приходил к ней дважды. В кромешной тьме его голос казался нереальным, словно беседуешь сама с собой. Обвиняешь, смеешься и вновь требуешь сказать правду. Но истина в том, что она не представляет, о чем он просит — Мэллори понятия не имела ни о каком ковене, ведьмах и каким образом они замешены в Апокалипсисе. В темнице пахло сыростью и от каждой стены веяло холодом. Здесь могли бы быть крысы, но всех крыс давно пустили на обед. Мелодия капель — лужа в углу. Здесь, как нигде в другом месте, ощущалось давление земли, уходящей тоннами и метрами вверх. Мэллори поддалась этому: скрутилась, как тугая пружина, каждое движение неловкое и резкое, будто один лишний взмах руки и ее разрвет на части. И никаких мыслей, никаких планов, ожиданий. Мэллори погрузилась в спасительный «режим выживания»: все эмоции плотно законсервированы и отголосок ужаса правит оцепенением. Все, что требовал ее организм — выжить. Раздался звук шагов. Здесь каждый выход оглушающ, а шорохи могут и вовсе порвать барабанные перепонки. Тревожный всполох огня вверху лестницы на секунду ослепил Мэллори, но она тут же подскочила с лавки и прильнула к железным прутьям. Свобода?! Спасение?! Первым спустился Лэнгдон. Держал руки за спиной, весь в черном. Степенно он подошел к камере и остановился напротив Мэллори, равнодушно глядя на девушку. Золотые локоны, идеальные черты лица и леденящий душу взгляд — словно сын прекрасной Персефоны и мрачного Аида. Мэллори сглотнула вязкую от жажды слюну и произнесла: — Выпустите меня! Майкл склонил голову чуть на бок и тень улыбки промелькнула на его губах. — Приятно видеть тебя снова, Мэллори. Для начала поговорим. Ведь мы так и не пришли к взаимному соглашению. — Я сказала все, что знаю, — нахмурилась девушка. Вслед за Лэнгдоном спустились несколько охранниц. Они расставили свечи, от чего темница предстала перед Мэллори во всем ужасе. Одна из них поставила рядом с Майклом небольшой черный чемодан и затем они исчезли так же безмолвно, как и появились. — Скажи, — Майкл повернулся и начал прохаживаться перед клеткой, словно лев, выжидающий лань. — Как тебе удалось выжить? — Мисс Сен-Пьер Вандербил… — начала было Мэллори уже заученную историю, но Майкл перебил ее аристократичным взмахом руки. — Меня не интересует эта выдумка. Честно говоря, она шита белыми нитками, с ее помощью ты могла бы провести только Вэнейбл. Меня интересует правда, Мэллори. Девушка страдальчески закатила глаза: это и есть правда, что еще он хочет от нее услышать? — Тебя прислал ковен? Могу догадаться, что такая бесхитростная идея могла прийти в голову Корделии. — Не понимаю, о чем вы… — Ну же, твое упрямство меня забавляет. Расскажи все сейчас, и умрешь быстро и безболезненно. Озноб прошелся по телу девушки. Он не шутит, это не пустая угроза — Майкл выполнит сказанное. — Я искренне не понимаю, о каком ковене вы говорите! — вскричала она со сталью в голосе, на секунду дав волю сдерживаемой буре эмоций. — И я устала это повторять! Выпустите меня отсюда! Майкл остановился напротив девушки и приподнял бровь — реакция удивления. Из плотно сжатых губ донесся смешок. Мэллори отступила на шаг назад, инстинктивно, первобытно. Это взгляд психопата… — Кажется, я знаю, как развязать тебе язык. Мэллори прижалась к противоположной стене и забралась на лавку. Угроза, нависшая над ней, обрушилась с сокрушительностью тайфуна. Надо укрыться, спрятаться, а лучше просто слиться, раствориться в каменных стенах… Лязгнул замок. Майкл не спеша вошел в камеру, закрыв за собой дверь. В руках он держал черный чемоданчик. Мэллори подобралась, исподлобья глядя, как мужчина положил его на лавку, открыл и с любопытством осмотрел содержимое. Что там? Щипцы, плоскогубцы? Она не перенесет пыток… — Поднимись на ноги, — повелительно бросил Лэнгдон, не поворачивая головы. Мэллори придвинула колени еще ближе, складываясь почти как карточный домик. Лэнгдон мягко обернулся, не заметив отклика на свой приказ. Он подошел к ней, резко схватил за шею и больно сжал, стаскивая девушку на пол. Мэллори вскрикнула, яростно вцепившись ногтями в его руку. В ней проснулся инстинкт самосохранения, самый отчаянный и мощный двигатель, когда жизни грозит неминуемая опасность. Она не позволит ему сделать с собой что-то ужасное! Будет сопротивляться до последнего вздоха, выцарапает ему глаза, искусает руки, лягнет, что угодно! Холод коснулся запястий и послышался щелчок. Мэллори удивленно посмотрела на свои руки — они были обхвачены блестящими наручниками, от которых струилась серебряная цепь. Майкл жестко дернул за нее, заставляя Мэллори подняться. Псих! Он чуть не вырвал ей плечи из суставов! Девушка зарычала и попыталась вырваться, ударить его ногой. Бесполезно! Ослабшая от голода и недостатка воды, она едва могла противостоять сильному мужчине. Он зафиксировал цепь на крюке, торчащем костлявой лапой из потолка, и дернул ее несколько раз для проверки. — Это немного остудит твой пыл, — с ноткой самодовольства произнес Майкл, оглядывая свое творение. — Что тебе от меня нужно? — с ненавистью в голосе спросила девушка и попыталась дернуться, но наручники лишь больно впились в кожу. — Правда, — коротко ответил мужчина и вновь отвернулся к чемоданчику. Мэллори зажмурилась и подавила стон отчаянья. — Я же сказала правду! Что еще ты хочешь услышать?! Майкл выпрямился. В руках у него красовалась плетка с мягкими, замшевыми хвостиками. Сердце Мэллори опустилось. Неужели он задумал?.. — Мне нужно знать больше, — будто говоря с капризным ребенком сказал Майкл и подошел к девушке. Мэллори задышала чаще, нервно поглядывая то на Лэнгдона, то на плетку. Он медленно, с наслаждением обошел девушку кругом и встал у нее за спиной. Тишина взвинчивала нервы. Мэллори выжидала. Треск ткани разорвал молчание, ледяные пальцы коснулись горячей шеи. Спину мгновенно обдало холодом и Мэллори дернулась. Платье повисло тряпкой на плечах, полностью оголяя девушку сзади. Она замерла, боясь шевельнуться, словно притворяясь мертвой. Пальцы Майкла опустились на ее шею, скользнули на лопатки и задержались на уровне талии. Мэллори вновь дернулась, едва сдерживая слезы. Что это за бред?! Что за сумасшедший дом?! Как она, лучший ассистент в Лос-Анджелесе, могла попасть из элитных салонов в этот ад?.. Беспомощная, одинокая, на волосок от смерти — и нет ни шанса на спасение. — Я хочу знать, сколько еще ведьм выжило, — наконец, произнес Майкл, отходя от нее. Девушка на миг вздохнула с облегчением — его близость пугала ее больше наказания. И тут же на ягодицы опустился легкий, жалящий удар. От неожиданности Мэллори вскрикнула и попыталась сойти с места, но цепь не дала сделать и шага. — И где они сейчас находятся. Удар повторился. Слабый, но горячий, заставляющий прилить кровь к терзаемой точке. Мэллори никогда не была поклонницей БДСМ, ее пугала даже расшифровка. И что же с ней происходит сейчас? Этого просто не может быть, это неправда… — Я ничего не знаю, — выдохнула девушка, закрывая глаза. Если не смотреть, этого не существует. Шлепок по бедрам, сильнее, больнее. Мэллори закусила губу и зажмурилась. — Лжешь, — мягко пожурил Лэнгдон и сжал в руке ягодицы. Кожу засаднило и Мэллори вывернулась, повернув бедра в сторону. Лэнгдон поцокал языком. Внезапно она почувствовала его дыхание совсем рядом, его тело в опасной близости, губы захватили мочку ее уха. Влажный язык коснулся чувствительной плоти, и шею свело от удовольствия. Внизу живота предательски запульсировало. Девушка застонала, проклиная все на свете. За почти два года на станции у нее не было никого из-за запрета Вэнейбл, а забавы с самой собой не приносили значительного облегчения. Руки Майкла опустились на ее бедра и властно сжали, прижимая ягодицы к его ширинке. Мэллори ощутила твердость члена через плотную ткань брюк. — Не представляю, о каких ведьмах вы говорите… — выдохнула девушка, до крови впиваясь ногтями в ладони. — Вы не имеете права!.. Это незаконно!.. Майкл тихо рассмеялся и этот смех отдался эхом у нее в голове. Мужчина встал перед ней и бархатно улыбнулся. — Больше нет никаких законов. Новый мир погружен в хаос, а балом правит Дьявол. Бог давно покинул это место, не стоит уповать даже на его помощь. Он дотронулся до ее подбородка и приподнял голову вверх. Девушка гневно мотнула головой. Даже желание не затмит ей взгляд: перед ней психопат, монстр, больной ублюдок. Лэнгдон сжал края платья спереди и рванул вниз, распарывая ткань на две части. Огрызки повисли на руках, полностью обнажая Мэллори. — Продолжим? — иронично спросил он, впрочем, не требуя ответа. Мэллори поморщилась. Чокнутый! Многохвостка бойко хлестнула по животу и груди. Тепло разлилось от сиюминутных укусов. Низкий порог боли — на глазах вот-вот выступят слезы. — Сколько еще ведьм выжило и где они находятся? — твердо повторил Лэнгдон, убирая плетку за спину. Мэллори гневно бросила: — Ты больной! Или считаешь, что раз наступил Конец Света, можешь вести себя как пожелаешь? Майкл задумчиво хмыкнул. — Вообще-то, да, так я и думаю. И действую. Он отложил многохвостку в сторону и взял гибкий хлыст. Мэллори как-то видела такой на скачках: жокеи безжалостно хлещут им невинных лошадей. Девушка посмотрела на него, как на врага. — Не хочешь рассказать мне что-нибудь? — поигрывая хлыстом в воздухе спросил Майкл. Мэллори сжалась. Мягкий наконечник скользнул на лобок девушки. Она зажмурилась, предчувствуя, что последует дальше. Несильный удар ужалил между ног, но для столь нежного места даже слабый шлепок отозвался бы адской болью. Мэллори вскрикнула — вспышка растеклась по низу живота, поднялась по всему телу и достигла самого верха. Лишь в этот момент она смогла вздохнуть. — Позволь мне стать твоим священником, — шепнул Майкл на ухо. Его рука легла на обнаженную грудь с торчащими от возбуждения сосками, мягко сжала ее. Мужские руки не притрагивались к ее телу так давно… Мэллори простонала, почувствовав ладонь Лэнгдона у себя между ног. — Открой свою душу, поведай о своих грехах и тайнах… Горячий шепот коснулся девичьей шеи. Чувственный укус пришелся на беззащитную кожу и от этого места мгновенно разлился жар. Мэллори сглотнула, прикрыла глаза, молясь, чтобы все это оказалось лишь сном. — Тебе больше нечего скрывать, Мэллори. Раскрой мне все свои секреты. Пальцы нежно и властно хозяйничали внизу живота, нащупав пульсирующую плоть. Девушка плотно сжала губы, пытаясь не застонать вновь, пытаясь хоть как-то привести себя в чувства. Бесполезно. Его умелые руки ласкали ее именно там, где нужно, именно так, как нужно. — Будь хорошей девочкой, расскажи мне все… — шепнул он ей в губы. — Я расскажу все, что ты хочешь знать… Но я не знаю ни о каких ведьмах, — с трудом произнесла Мэллори, томно раскрывая глаза. — Только отпусти меня… Майкл разочарованно вздохнул и отстранился. Девушка тяжело задышала, постепенно приходя в себя. — Ты продолжаешь упрямиться, — покачал он головой. — Что же мне с тобой сделать, чтобы ты начала говорить? Мэллори с мольбой посмотрела на Майкла. — В тебе нет ничего человеческого… — тихо бросила девушка. Казалось, это заявление привело Лэнгдона в оживление. Он улыбнулся уголком губ и вытянул руку. Хлыст мягко прошелся по соску. — И я этим горжусь, — хлыст разрезал воздух со свистом и ударил по груди. Мэллори вскрикнула и попыталась уйти от удара. Когда это закончится?! Майкл резко схватил ее за волосы и впился в губы. До боли и соленого привкуса крови. Его язык проник в ее рот, жестко и смело, Мэллори оставалось лишь с горем подчиниться. Мужские руки опустились на ягодицы, сильно сжимая их, раздвигая в стороны. Мэллори отчаянно застонала ему в губы. Он монстр, монстр… Он терзал ее податливые, мягкие губы пока не ощутил боль и привкус крови на языке. Неужели укусила? Майкл отстранился и с удивлением дотронулся до губ — алая капля осталась на кончике пальца. Лэнгдон довольно улыбнулся. Сопротивление Мэллори пробуждало в нем настоящего зверя. Укротить ее, подчинить и разорвать на части нежную плоть. Он мог бы искупаться в ее крови, в крови грязной ведьмы — обыкновенной шлюхи Сатаны, восставшей против своего повелителя. Мэллори испуганно взглянула на него. Лэнгдон улыбнулся и слизнул с уст выступившую кровь. Говорит ли она правду, утверждая, что ничего не знает? Нет, ведьмы насквозь пропитаны ложью, хуже лицемерных проповедников, собирающий толпы на пересечениях улиц. Она скрывает от него истину, пытается запутать. — Прошу… — простонала Мэллори. Глаза на мокром месте, слезы вот-вот сорвутся и омоют щеки. — Прошу, хватит… Я ничего не знаю больше… Мольба в голосе и взгляде, эта девушка на грани бездны и всеми силами пытается не сорваться. Майкл улыбается самому себе — кому как ни ему подталкивать людей к самому краю и дальше. Он отвернулся к чемоданчику и среди различных игрушек вытянул два металлических шарика на перемычке. Мэллори с ужасом посмотрела на него и отчаянно замотала головой. Ох, неужели, ты знаешь, для чего этого? Развратная девчонка. Лэнгдон приложил шарик к ее губам. — Я могу ввести их и без смазки, — предупредил он и тут же ухмыльнулся, вспоминая о ее реакции на его руки у нее между ног. — Впрочем, ты уже достаточно готова. Девушка испуганно открыла рот. — Лживая сучка. Ты лишь с первого взгляда невинная овечка, безропотно выполняющая любой приказ. Такие, как ты — самые страшные люди. Ваше лицемерие не знает границ, — покачал головой мужчина, как следует смочив оба шарика в слюне Мэллори. Девушка закашлялась и судорожно вздохнула. Майкл приложил руку к нужному месту и погрузил шарики внутрь один за другим. Игрушка скользнула глубоко и без проблем. — Ты не знаешь меня… — пролепетала она. — Я знаю людей… — прошипел он, склоняясь к самому ее лицу. Пылающие щеки, подернутый поволокой взгляд — она будто пришла к нему из давно забытого сна. Не пытайся обмануть этой притворной невинностью! Майкл жестко схватил ее за подбородок и вздернул голову вверх. Ты лишь еще одна пустышка… Лишь еще один предатель, только в этом мире, в его мире, он не позволит и мухе укусить без разрешения. — Прошу тебя… Я могу помочь тебе… — выдохнула Мэллори и моргнула. Слезы заструились по щекам, стекая к подбородку. Лэнгдон с отвращением отстранился. Утри сопли, они здесь никому не нужны… Слезы никогда не помогают. Это лишь слабость. Он обошел ее и встал сзади. Без лишней суматохи расстегнул ширинку и взял член в руку. Майкл возбужден так сильно, что едва сдерживается, чтобы не войти в нее одним мощным толчком. Какого тебе будет сейчас, овечка Долли? Другой рукой Майкл резко дернул ее бедра назад и приладил член к попке Мэллори. Девушка испуганно дернулась, за что получила смачный шлепок по маленьким, упругим ягодицам. — Не надо! Пожалуйста! — вскрикнула она с мольбой в голосе. Майкл двумя пальцами смазал ее влагой из ее же лона, чтобы облегчить вход. Если она не расслабится, ей же будет больнее. Если не примет его, ей же будет хуже! — Это не обязательно!.. Прошу, еще все можно остановить!.. Майкл плотно сжал губы и мягко вошел в тугое отверстие. Мэллори застонала от боли, но не поддалась. Наивность не к лицу никому. Прекратить, исправить? Что за детская забава! Лэнгдон шумно втянул воздух, блаженно прикрывая глаза. Разве может он оставить хоть что-то в своей жизни?.. Это как скоростной поезд, мчащийся на полном ходу в адское пекло. Он не просил билет на этот экспресс, не просил сопровождающих. И он не просил рождаться… Мужчина входил в нее с трудом. Выходил легче. Она такая узкая и неподатливая, точно никогда не пробовала анальный секс. Мэллори всхлипывала, тряслась, опустила голову. Она не может говорить правду, это все одна сплошная ложь. Ее невинный взгляд, ее огонь и непокорность лишь отвлекающий маневр, он должен распознать его и подавить. Уничтожить ее. Не оставить и следа. Или она уничтожит его раньше. — Хватит! Пожалуйста! Хватит! — кричала Мэллори. Майкл застонал, впиваясь до синяков в мягкие бедра. Воздух наполнился ее болью и унижением. Она повержена? Больше не опасна. Растоптана, превратилась в ничто. Ее мольбы вгрызаются в его сердце, забиваются в поры. Нет, это пыль, это грязь! Лэнгдон рычит и ускоряет темп, увеличивает амплитуду. Ты можешь сколько угодно взывать к Богу или Дьяволу, но сейчас ты в его руках. Внезапно ее тело задрожало и Мэллори резко свела ноги, протяжно, томно застонав. Майкл с удивлением ощутил — она кончила. Это не входило в его планы, но может быть так даже лучше — получить удовольствие от врага через боль и унижение. Он мягко вышел из нее, так и не получив разрядку, и застегнул ширинку. Мэллори тихо всхлипывала, хрупкие плечи вздрагивали от рыданий. Она полностью повисла на цепи, едва стоя на ногах. Мужчина вытер руки платком, вытянутым из кармана плаща, и бросил его на пол. Он победил. Снова одержал верх над ведьмой. Эти муки, эти слезы и душевные раны лишь способ очиститься для нее. Для него искупляющего ритуала уже не существует. — Ты все еще считаешь, что меня можно спасти? — саркастично спросил Лэнгдон, приподнимая ее голову за маленький подбородок. Красные от слез глаза Мэллори застила влага. Признай, что ты лживая шлюха, такая же, как и все остальные ведьмы. Скажи это громко и отчетливо, так, чтобы каждый дух, бродящий по мертвой земле, мог услышать тебя! Давай же, выкрикни ему в лицо, что он чертов псих, больная мразь, что он должен убираться! — Ты монстр… — дрожащими губами произнесла Мэллори. Майкл жестко осклабился и с разворота ударил кулаком по каменной стене. Боль разлилась по костяшкам, переходя с кожи на мышцы и кости. Монстр. Это то все, что он хотел услышать от нее. Ведь он так хотел услышать правду… Майкл отвернулся и молча вышел из камеры. — Но даже монстр может вновь стать человеком… — донеслось ему в спину. Лэнгдон замер на миг. Нежный, низковатый голос Мэллори забрался ему в голову, как дьявольский шепот. Мужчина склонил голову. Когда-то он услышал великую фразу. Все люди — монстры, все монстры — люди. Пожалуй, он оставит ее висеть обнаженной следующие сутки.