Я не понимаю: он меня любит, или нет?

Записи из дневника Маринетт.

      Привет, дорогой дневник,       Как же начать? Давай представлюсь. Меня зовут Маринетта, являюсь дочерью известного модельера Габриэля Агреста и не менее известного дизайнера Эмили Агрест. А также у меня есть младший брат, Адриан.       Адриан — достаточно высокий и красивый молодой человек. Несмотря на то, что парню всего лишь стукнуло восемнадцать, — да, он на год младше меня — славится не менее дурной славой, он жуткий разгильдяй и бабник, можно ещё добавить, что собственник. Адриан известный всему Парижу благодаря своей необычно заманчивой красотой, хотя, я не вижу ничего красивого. А ещё, он — бездельник.       Господи, за что? Если честно, то мне стыдно за него, порой мне кажется, что «братишка» мог бы быть по-проще.       Наверное, я неправильно начала, стоило сначала о себе немного написать, но никогда не поздно всё исправить.        Как уже понятно, я — Маринетт. Вполне высокая, мой рост — 1.78 сантиметров, почти с ростом моего парня, его это крайне смущает, так как когда он хочет поцеловать меня, ему приходится становиться на носочки. Судя по словам парней, я имею право называть себя симпатичной (да, конечно, макияж в помощь). Мне выполнилось девятнадцать лет. У меня много хобби и любимых дел: танцевать петь, фотографировать красивых, как мне кажется, людей, а так же пейзажи, закаты, рассветы; как и мама — люблю рисовать, как и папа — шить. Как я упомянула ранее, у меня есть парень — Марк. Встречаемся мы с этим милым дурачком полтора года. Познакомились мы на уроке этикета. Мама говорит, что галантный и богатый парень — это то, что мне нужно, так как я являюсь наследницей компании «Агрест» — одной из главных семей Франции, — и по совместительству внучкой Антонио Агреста, то такой парень мне и светит.       Марк — красавчик. У него красивые карие глаза, в которых можно утонуть и забыться. Глядя в них, я могу видеть, как они сверкают, это делает его ещё прекрасней. Его мягкие, не сильно длинные волосы цвета мёда так и просятся, чтобы их потрогали, а на его мускулистое тело — о Боже, не мужик, а мечта! — хочется смотреть бесконечно. Милашка старше меня на три года, то есть ему двадцать два. Перед отношениями со мной, у него была девушка, с которой мы не в лучших отношениях, нет, не из-за моего дурачка, а из-за того, что думает, что она чуть-ли не самая важная шишка Земли (а не пошла бы в лес, да по дрова?!). Её сложный характер очень раздражал парня, он не любил Лилу, его родители заставляли, мол: «она из богатой семьи, и иметь таких родственников — большое достижение, такие связи!». Марк больше не мог терпеть это штукатурку, и бросил её, после чего и влюбился в меня. Да, прям с первого взгляда…       Он нереально милый, любящий и любит ухаживать за мной. И именно из-за такой нежности и трепетного взгляда в мою сторону я влюбилась. Он тоже наследник пяти главных семей, как Лила и я. Как-то раз Марк решил устроить для меня подарок: захожу я в его квартиру, свет погашен, только лёгкое красное освещение в спальне, захожу в комнату, а он стоит весь сексуальный, кровать усыпана лепестками цветов, на небольшом столике — шампанское и фрукты, а я вся изморенная после трудного дня невесомо поцеловала в щеку, слегка хохотнула и поблагодарила за чудесный сюрприз и пошла в ванную.       Но у нас не всегда всё гладко — мы можем ссориться, ругаться, обижаться. Когда я ему сказала о том, что мне в скором времени придётся уехать, он закатил скандал, наговорил сто колючих фраз, обвинил в меня в том, что я еду ему изменять, потому что я сказала ему остаться, но в итоге — он поехал со мной. Не смотря на это, я была очень зла и обижена на Марка, и не в силах больше терпеть его выходок в самолёте, я психанула, и как только мы приземлились, я тут же пошла купить билет обратно, рейс был через час. И тут подходит этот мозгоёб — сказать по-другому не могу, потому что язык не поворачивается. Я дала ему сильную пощёчину, развернулась, и с гордо поднятой головой пошла присесть, так как оставалось ждать пятьдесят минут. Почему-то, он не замечал, что у меня ручьём потекли слёзы, до жути было обидно, и в какой-то мере я его возненавидела, решила, что нашим отношениям — конец, не хочу его больше видеть.       Прошло пятьдесят минут…       Всё это время я думала о случившемся, а когда зашла в самолёт, так сильно захотелось кого-то ударить, чтобы приглушить боль в груди, но этого я делать, естественно, не стала. Через несколько часов, я уже вновь была в Париже. Я возненавидела этот город любви. Столько воспоминаний, столько боли, столько разбитых сердец, столько смерти в этом городе, зачем я вернулась? А пока я ненавидела весь мир, ко мне подошёл Горилла, и начал говорить:       — Я подготовил байк и машину. Ты на чём поедешь? — сказал безэмоционально Горилла. Я была не настроена на разговор, мне хотелось рвать и метать, сначала я думала поехать в зал, и разорвать нахрен боксерскую грушу в клочья, а после передумала, мало ли что могли обо мне подумать люди: «Маринетт Агрест, наследница крупной компании «Агрест», сошла с ума!». Не-ет, лучше я к мамочке и папочке поеду, уж они устроят ему жизнь, как только он вернётся.       — Давай на байке, не хочу сейчас кого-то видеть, — говорю я таким тоном, что аж самой жутко стало.       — Ладно. А твои вещи? — спросил Горилла. Нет, ну блин, реально — мне плохо, а он про вещи, не зря я всегда знала, что истинных гениев поистине мало.       — Ну, ты как бы и сам мог их отвезти домой, или тебе так сложно? — грубо ответила я, на что он быстро взял багаж, загрузил в машину и уехал. Так ему и надо, только раздражает меня. Ладно, согласна, я поступила неправильно, нужно будет извиниться, как-то не хорошо вышло, ой всё. Сначала — делаю, а потом — думаю.       Я села на байк, и поехала к родителям. Всю дорогу, я думала о происходящем, никак не могу отойти от этого, чтоб его. Как только я приехала, и тут пошло поехало, как будто меня год не было, бесит.       — Доченька, я по тебе соскучилась, и очень сильно! — сказала радостно мама, и начала тереться своей щекой об мою. Конечно, мне приятно, что меня любят, но это раздражает, потому что я уже не маленькая.       — Я тоже, мамуль, — ответила я, вроде вышло спокойно и никто не понял, что случилось, хотя, так хочется как можно скорее всё рассказать.       — Эй, я начинаю ревновать, а как же папочка? — влез в разговор папа.       Ну, я иду его обнимать, и тут батю в разнос понесло, он открыл шампанское и сказал:       — Давайте праздновать! — воскликнул он, блин, пап, ты ты серьёзно? Я уехала, даже не на один день, а на несколько часов, но я решила промолчать, потому что одно слово, может сломать всё.       — Так, а где твой парень? — вспомнив про Марка, просила обеспокоенно мама.       Ой… сердце предательски заболело, вспомнив то, что он мне наговорил, не было сил больше сдерживаться, с глаз потекли слёзы. Как я тебя ненавижу, Марк!       — Доченька, что с тобой?! Я что-то не то сказала? — мамочка обхватила своими ладошками моё лицо, и смотрела мне в глаза, а после большими пальцами, стала вытирать мне слёзы.       — Мама, мы расстались с Марком. Я поставила жирную точку в наших отношениях…— говорю я, чёрт, почему я по нему скучаю? Нет, по этой скотине я не должна скучать. Вспомни, что он тебе сказал.       — Что случилось? Почему? — в один голос сказали родители. Мне тяжело думать, не то чтобы говорить. Эх, почему все мужики такие? Хотя, отец нормальный, вроде.       —Он подумал, что я еду ему изменять, а после поехал со мной, но в самолёте он грыз мне голову, и я сказала, не вытерпев, что мы расстаёмся. Я знаю, звучит, будто маленькая девочка поссорилась с маленьким мальчиком. — я сложила руки на груди, нагнула голову, и продолжала плакать, моя тушь потекла, и я уверена, что была похожа на монстра.       — Доченька, солнышко моё! Всё будет хорошо, ну пусть идёт он к чёрту. Этот парень не один на белом свете, и вообще, всё мужики — козлы. — мама изогнула бровь, и сложила руки на груди.       — Даже я? Ну ты мать даёшь. — папаня притворился, что обиделся, при этом повторив движение матери и надув губы, как у ребёнка. Выглядело смешно, и мне уже не хотелось плакать, за это я и люблю свою семью.       — Ох, и тебе ещё жаловаться? А то неправда? Как ты мне с Эмилай изменял, он ещё и обиженный самец. — у мамы, конечно, чувство юмора не отбирай, всегда сможет рассмешить, даже когда и не пытается.       — Зачем вспоминать прошлое? Что прошло — тому не бывать, — говорил папочка, но, казалось бы всё хорошо, и тут вступил мой младший, сука, брат.       — О, Боже, и почему у меня такая, скажу толерантно, глупенькая? Почему ты не умеешь разбираться в людях? Я, вон, сразу вижу кто и кем является, мне нужно время, чтобы понять: хороший человек или нет, — опять он надо мной издевается, хочет показать, что он умнее меня? Ну и братец попался.       — Адриан, заткнись, и без тебя тошно! — почему он такой? Когда мне плохо, ему хорошо, и как хорошо, офигенно, почему он так сильно меня ненавидит?       — Ну, я говорю правду, на правду не обижаются, за правду — благодарят. И ты что, беременна, что так паникуешь? — и почему мне так хреново вновь стало? Ах да — это мой братец постарался. Порой мне кажется, что я здесь чужая, хотя, это так и есть, поэтому он меня и ненавидит.       — Адриан, заткнись! Я не спала с ним, а вот что ты делаешь со своими, как ты их там называешь, тёлками, никто не знает. Может ты их аборт заставляешь делать? — я устала от насмешек брата, и решила высказать всё, что у меня накипело, так больно. Как-то сложно всё. По нему видно было, что он зол, и что просто так не сдастся.       — Ну, это неправда. — как-то спокойно он это сказал, подозрительно. — В отличии от тебя, не меня бросают, а я откидываю ненужный баланс. Тоже мне, — он развернулся и ушёл. Бля-ать… Вдох-выдох, вдох-выдох, спокойно, Маринетт, он ждёт, чтобы ты взорвалась, как бомба. Ну уж нет, не дождешься, нахуй пойдёшь.       — Что это, только что было? — ошарашенно спросила мама у меня, на что я ушла в свою комнату рыдать.       — Не обращай внимание, это дети, у них такой возраст, — услышала я, до того, как зашла в комнату.       Несколько часов, я просто лежала и смотрела в потолок, вспоминая, как мы с Марком могли просто смотреть в потолок и мечтать, как он крепко меня обнимал и целовал. Я не могу забыть его, если я и смогу стереть все чувства к нему, то мне нужна месть, без неё ничего не выйдет. Хороший план для мести — залог успеха в жизни. Наверное.       Я вышла в гостиную, включила телевизор и начала смотреть мультики, а что ещё может делать девятнадцатилетняя девушка? Правильно, мультфильмы просматривать. Тут мне в голову пришла гениальная идея…       — Мама, папа, Адриан! — кричу я из гостиной, мда, уроки этики к чёрту. Как только они все спустились и сели на диван, я начала осуществлять свой план. — Я поняла, Адриан прав.       — Неужели ты поняла, что я всегда прав?! — думай так, пока есть возможность, уж я то устою тебе весёлую жизнь, запомнишь, что старших нужно уважать.       — Ну-у-у… — немного протянула я, — можно и так сказать. Братишка, хотя я была в Лондоне всего час, но, как любящая сестра, успела купить тебе подарок, — игра началась, пламенный привет из ада.       — Да ладно, ты серьёзно что-ли? — удивлён? Это только начало, братец.       — Сейчас бы пошутить не по теме, и кстати, у меня и для вас есть подарки. — улыбнулась я родителям. — Вот, держите, — я протягиваю две среднего размера коробки, а после продолжаю: — Мама, папа, зайдите только в свою комнату, чтобы их открыть, а то так не интересно, — лучше вам, мамочка и папочка, этого не видеть. Они улыбнулись и кивнув, поднялись на второй этаж.       — Брат, пошли в мою комнату. — я взяла его за руку, и начала тянуть в сторону моей комнаты. Как только мы зашли, я достала большую коробку, он наверное обрадовался, ех, ты у меня пожалеешь за всё. Я протягиваю ему подарок.       — Спасибки, что там? — интересно? Мне тоже.       — Увидишь… — а-ха-ха-ха, твоё время расплаты пришло, демон недоделанный. Он начал распаковывать «подарок».       — Твою мать! Что это?! — что это? Это подарок, на который ты заслуживаешь, монстр.       — Это мой подарок тебе, у тебя ведь скоро день рождения, — он явно не ожидал увидеть то, что увидел, я бы сама охренела, если бы мне кто-то подобное подарил.       — Это что, подушка бомжа? — да, между прочем из самой Европы! — ты мне ещё ноги за это, должен целовать.       — Спи на здоровье! — улыбаюсь, хотя нет, ухмыляюсь, как чёрт, который только что сделал пакость и не сожалеет об этом.       — Маринетт, я тебя сейчас убью! — злишься? Ох, теперь ты испытаешь чувства, которые испытывала я.       — Ой, да не злись. «За подарки не обижаются, за подарки — благодарят», или как ты там говорил? — что же это я творю? Из-за злости, я стала похожей на демона, так нельзя, меня мама не этому учила. А пока я размышляла, он накинулся на меня и мы упали на пол. Брат, конечно, оказался сверху он схватил мои ручонки и обезвредил их.       — Маринетт, ты сейчас об этом пожалеешь… — он взял мои руки одной своей, а второй провёл по шее, потом перешёл на грудь и остановился на животе. Что-то мне щекотно… Так, стоп, что это он делает — лапает меня?!       — Перестань, монстр!!! — кричу я, опомнившись.       — Что, не нравится? Сейчас я тебя накажу! — Адриан начал приближаться к моему лицу, я уже успела пожалеть о сделанном. Господи, если бы я только знала, чем мне всё это обернётся, я бы крестилась пятками.       И тут, по счастливой случайности, звонят в дверь, что и поспособствовало прерыванию идиллии.       — Иди двери открой… — тихо буркнула я, отодвигая его от себя, так как он ослабил хватку.       Динь-дон Динь-дон Динь-дон. Кто-то усердно пытался дозвониться в дверь, напористый.       — А почему я? — вот гнида.         — Сейчас, не то чтобы пойдёшь, полетишь — грозно говорю я, и это сработало, он пошёл, а я за ним. Спрятавшись за угол.       — Не впустишь меня?! — спросил незнакомец, хотя голос показался очень знакомым.       — Нет. — почему нет? Если бы это был какой-то незнакомец, наверное это друг, все-таки.       — Пожалуйста, впусти меня. Нужно срочно поговорить — серьёзно говорил незнакомый, а, может, и знакомый мне человек.       — Я не продаюсь милым глазкам. — не пробивной, как всегда, сальной, я бы даже сказала.       — Уф-ф-ф-ф… Ну пожалуйста! — да, блять, впусти его уже, а то скулит, как дворняга, бесит.       — Ну ладно, иди сюда. — незнакомец заход… так, стопэ-е-е, кого он только что впустил?       Когда я увидела, кого он впустил, я была в шоке! Лучше бы он не впускал того, кого я там увидела.