Звероподобные

      Иллуми, как и приказывал Хисока, с раннего утра отправился на центральный рынок, где обычно сельчане продавали «измененных». С ним был и Курапика, если вдруг найдётся несколько интересных. — Иллуми-сан — позвольте спросить? — обратился к высокому мужчине Курута.       Чёрноволосый был одним из немногих, кто отрезал себе уши и хвост, и одним из единиц, кто не умер после этого, как и Моро. Хисока сделал это, чтобы выбиться в люди, но к чему это было делать Иллуми? Для беты, он очень силен, не сказать, чтобы его могли поймать и продать. — Что? — Как давно вы у господина Хисоки? — Мы знакомы с детства. — Ого. — Это так удивляет? — спросил, казалось бы, без особых эмоций Иллуми. — Честно? Да. Вы кажетесь такими разными, не могу представить, чтобы вы были друзьями, даже в детстве. — Я бы тоже в это не поверил, если бы не был участником. Мы росли в приюте для детей от которых отказались. — Ваши родители были людьми? — Да, — Иллуми говорил нейтральным тоном, но рядом с ним было ощущение леденящего холода. Курапика подумал, что возможно, этот мужчина из тех, кто держит всё в глубине себя. — Но почему вы тогда, не поймите не правильно, не на ровне с ним? — у Курута возникали всё новые вопросы.       Сам он попал в дом Моро из того же места, куда они шли, и только сейчас достаточно привык к происходящему, чтобы выяснить больше. — Я не лидер. Как ты заметил, мы действительно с Хисокой разные, но у нас есть одна цель. Освободить наш народ, по крайней мере, поставить его на ровню с людьми. Это может казаться бредом, смотря на его отношение, но это так. «Цель — оправдывает средства». Сейчас, люди действительно видят в нас животных, но спустя годы, по крайней мере, многие начнут видеть в нас нечто большее. И тогда свершится переворот, — слова Иллуми заставили серьезно задуматься Курапику, ему даже не было, что ответить.       Придя на рынок, мужчины сразу прошли к зверинцу, местному «недозаведению» по продаже «измененных». По прошествии времени, в ассортименте было все меньше и меньше, а цены поднимались всё выше и выше. — Добро пожаловать! — с распростертыми объятиями встретил их владелец Леорио. — Без лишних манер, — холодно отозвался Иллуми, Курапике не нравилось это место, но оставаться на улице было не безопасно в этой части города, пусть он и был клеймен как собственность Моро. — Да, разумеется, — мужчина кивнул головой в знак одобрения делового подхода, поправил очки и направился вниз. — Можешь ждать здесь, — произнес Иллуми в знак Курута и отправился за Паладинайтом.

***

      Малыши, прибежавшие в деревню, переполошили всех. Жители были возмущены, а когда вести, что Гона поймали дошли до его тёти, та впала в истерику. — Да что же это такое? Почему они позволяют себе считать нас за животных?! — Хватит терпеть, пора действовать, иначе нас всех поймают! — Люди сами выбрали путь войны! — Мы должны иметь такие же права как они! — альфы деревни вовсю голосили, и кажется, в этот раз не в пустую.       Было решено создать группу добровольцев и атаковать людские поселения, чтобы дать им отпор. Но первыми целями выбрали охотников, которые ловят их братьев и сестер на продажу.

***

— Почему он такой побитый? — спросил Иллуми рассматривая омегу, пойманного ночью. — Как сказали охотники, он очень ловкий и достаточно буйный, кстати говоря, не в характере омеги. — Даже я это чувствую, думаю, хозяину понравится. Есть ещё? — Увы, нет. В эту ночь было поймано две девушки беты и один парень альфа, ещё несколько были убиты. Этот один омега, так что, стоит достойно, — Леорио по-хитрому улыбнулся. — Вы знаете, что цена не проблема, — Иллуми рассматривал привязанного к постели мальчика с черно-зелеными волосами на кончиках. На его теле было много царапин, несколько гематом, но в целом, состояние приемлемое. — Разумеется, — Паладинайт получил свою оплату и после этого помог организовать доставку. — Клетка у входа, надеюсь сами перенесете. Я предпочитаю не прикасаться к ним без перчаток. — Да, Курапика, пойди вниз и перенеси мальчика, — обратился черноволосый к Курута. Тот послушно прошел, хоть и не хотел видеть снова то место.       Войдя в клетку, парень начал медленно одевать мальчика в рубашку с длинными рукавами и брюки. — Не… надо… — прошептал мальчик, в полубессознательном состоянии. Чтобы «измененные» не доставляли проблем, омегам и альфам вкалывали сильное успокоительное. — Прости, но у меня нет выбора, — Курапика завязал рукава за спиной мальчика и натянул на него брюки, затем взял на руки и понес к клетке. — У тебя есть имя? — спросил желтоволосый. — Г-Гон, — ответил мальчик и полностью отключился. — Тебе слишком много вкололи, но я это исправлю, а пока, тебе действительно лучше поспать, — произнес тихо Курапика и уложил мальчика в клетку, и сел рядом с Иллуми вперед. — Он что-то говорил? — Имя. — Что ж, это единственное, что у него остаётся, — дернув поводья, мужчины отправились обратно. По пути оба молчали.

***

— Хисока, — постучав, Иллуми вошел в комнату. Моро сидел за столом, пил кофе и читал какие-то бумаги. — Нашел? — Да, думаю, лет 14, не больше, девственен, скоро течка. — Чудесно. Ты знаешь, что нужно сделать, и завтра я хочу на него посмотреть, — Хисока улыбнулся Иллуми и продолжил свои занятия. — Я уже отдал все распоряжения Курапике. — Хорошо, кстати, Иллуми, — мужчина поднял голову, — ты никогда не хотел иметь кого-то для себя? Я как-то не задумывался об этом, но пока пил кофе, осенило. — Нет, меня это не интересует. — Асексуален значит. Что ж, ты не меняешься. — Да, я не меняюсь, — Иллуми кивнул головой и вышел, ему ещё нужно было проверить Киллуа после всех процедур.       Моро не хотел, чтобы пока он не найдет себе по вкусу, какой-то омега беременел, поэтому их всех после каждой сцепки чистили. А если это и происходило, то либо отправляли в частную клинику, чтобы после рождения от детей избавились, либо на раннем сроке пресекали развитие. Все зависело от медицинских показателей. Чаще всего, уже родившие омеги не возвращались в этот дом. Хисока не любил виды шрамов от кесарева.

***

      Гон очнулся в незнакомой комнате. Всё, что он помнил, это как его поймали. Обрывки какого-то темного и холодного места, а теперь он здесь. Комната была достаточно маленькой, больше походила на больничную палату, всё вокруг было белым. — Очнулся, наконец. Я ждал раньше, — желтоволосый парень попытался потрогать лоб Гона, но тот отдернулся и начал брыкаться, пытаясь освободиться. Он был прикован по руки и ноги к кровати. — Отпусти меня! Выпусти! — Гон начал кричать. — Прошу тебя успокоиться, такие попытки не дадут результата, — Курапика старался успокоить мальчика, но тот не поддавался уговорам. Курута не любил жестокие методы, потому что сам помнил те ощущения, очнувшись здесь после камеры. Иллуми тогда сильно ударил его и запугал, что не оставило проблем. Парень не собирался делать так же, но меры принять было необходимо. Пощёчина заставила Гона замолчать. — Послушай меня очень внимательно. Я не хотел бы использовать более суровые меры, но если ты не перестанешь, у меня не останется выбора. Тебе придется мне поверить, то, что ты оказался здесь — тебе ещё повезло. Можешь думать, что это самые ужасные дни твоей жизни, что лучше умереть, чем быть здесь, но я тебя уверяю, окажись ты у кого-то другого, смерть действительно была бы самой красивой перспективой, — Курапика старался говорить четко, донося смысл своих слов. Он видел, что мальчик не собирается больше агрессировать. — Кто ты? — Меня зовут Курапика. А ты — Гон, верно? — Да, Гон Фрикс. — Хорошо. — Где я? Что это за место? — Ты попал в дом господина Хисоки Моро. — Что?! Нет! Нет! Только не это! Отпусти меня, прошу, выпусти, я хочу домой— Гон считал Моро самым гнусным из всех звероподобных и оказаться в его рабстве было хуже смерти. — Поверь, это место намного лучше других! Господин не таков, как о нем говорят! Успокойся! — Курапика пытался успокоить мальчика, но тот не поддавался. — Что здесь происходит? — холодный тон Иллуми прозвучал как гром среди ясного неба. Лицо Курапики сразу помрачнело, он знал, что будет дальше. Гон смотрел то на одного, то на другого. — Простите, Иллуми-сан, этого не повторится, я его успокою. — Будь добр, или это сделаю я, — бездонно-чёрные глаза, как и волосы Иллуми, пугали даже больше его голоса. Он вышел, и прошел дальше по коридору. — Если ты не хочешь, чтобы тебе сделали больно — веди себя тихо и воспитано, — произнес Курапика и чтобы доказать, всю серьезность слов, повернулся спиной и спустил одежду. На его спине, хоть и уже заросшие, красовались шрамы. Именно так поступали с теми, кто оказывал серьезное сопротивление и не хотел слушаться, а так же, кто и после вел себя неподобающе. — Сейчас я расскажу тебе о правилах, которые соблюдают все здешние омеги, а после отведу тебя помыться и поесть. Если, конечно, ты будешь вести себя хорошо. — Я буду, — отозвался мальчик. Шрамы на спине Курапики вызвали в нем страх, а также мысль о том, что сейчас любые действия будут играть против него. — Отлично. Теперь слушай. Все омеги здесь, в первую очередь, это собственность господина Хисоки, поэтому, после одобрения, тебе поставят клеймо. Обращаться к нему можно только «господин» или «хозяин». Вести себя в его присутствии следует покладисто, если не хочешь быть наказанным. Когда у омеги течка, он обязан быть в одной комнате с хозяином от начала и до конца, после каждой сцепки тебя будут мыть и чистить от спермы, чтобы не наступила беременность. Есть, в этот период, только когда сам господин захочет. Исполнять все прихоти беспрекословно. В остальное время, ты можешь выбрать себе увлечения, заниматься чем душе угодно. Если к тебе будет доверие, разрешат гулять. — Гулять?! — Да, но разумеется, под присмотром. А сейчас, пойдем, тебя стоит привести в порядок.       Сняв кандалы, Курапика помог Гону встать, и они отправились в ванну. Желтоволосый искренне сочувствовал, но мир расположил их к таким ролям. Фрикс же решил, во чтобы то не стало, завоевать доверие Хисоки Моро. Как бы он не был ему противен, сейчас, единственной целью для мальчика было сбежать отсюда. Так, или иначе.

Продолжение следует…