И немного о нас...

Казалось воздух плавится. Над самой землёй, словно мираж, виделись размытые очертания больших луж, но это был лишь обман зрения. На самом деле, дорога, по которой шёл полковник, была покрыта трещинами из-за засухи. Дождя здесь не было как минимум неделю, а может и все две, потому что некоторые растения начали склонять головы к земле и терять свой яркий окрас, выгорая на солнце. Непривычная для городского жителя засушливая погода. На небе с самого утра и до позднего вечера висит яркая лампочка, которая так и норовит напечь в голову и подарить солнечный удар, а может даже немного подпалить слишком бледную для таких мест кожу. Мустанг усиленно прячет руки в рубашку, а ноги в брюки. Обгореть на солнце ему никак не улыбается. Примерно к обеду, погода совсем разошлась, точнее затихла, потому что даже самый слабый ветер прекратил свою деятельность. Светлая одежда не помогала избежать жара солнца, потому что даже под ней прекрасно ощущалась духота знойного летнего дня. По спине полковника то и дело стекают капельки пота, от чего мужчина смешно дёргает лопатками, а потом начинает чесаться. В чёрную макушку уже начинает совсем бессовестно печ и тогда полковник решает, что пора бы уже и вернуться домой. Организм не двусмысленно намекает, что перегрев уже состоялся и если продолжить в том же духе, то будет совсем плохо, а ко всему прочему ещё и желудок требует свою порцию энергии. Мустанг мечтательно представляет, какую вкуснятину сегодня приготовит Пинако, но как только в голове всплывает первая картинка красивого блюда, к горлу неожиданно подступает тошнота. Мужчина обречённо вздыхает и мысленно прощается сегодня не только с обедом, но и с ужином, потому что плохо ему явно не от голода. Он ускоряет шаг и на ходу снимает с себя рубашку, оставаясь в белой майке без рукавов. Рубаху он кое как складывает-комкает и укрывает ею голову. Уже не страшно обгореть, лишь бы окончательно не перегреться. Мустанг почти пробегает возле реки и завистливо смотрит на мелкую рябь. Сейчас бы искупаться или хотя бы посидеть у берега, где наверняка гораздо прохладнее. От приятных мыслей отвлекают большие круги, что время от времени появляются где-то у берега. Остановившись, полковник заинтересованно выглядывает из-за пригорка, но ничего не увидев, встаёт на мысочки. По-прежнему ничего не видя, он делает шаг на пригорок и опускает глаза вниз, туда, где находится источник его беспокойства. На берегу, опустив ноги в воду, сидит человек. Только по золотым волосам Мустанг уже может точно сказать имя. Мальчишка одет лишь в серую майку и в свою любимые тренировочные светлые штаны. Уж кому точно не жарко, так это Эдварду. Недобро ухмыльнувшись, полковник начинает медленно спускаться. Ботинки скользят по крутому склону, и тогда он снимает их, оставляя на самом верху холма. Всё равно никто в такую жару здесь не ходит, а если кто и пройдёт, то уж наверняка не станет воровать старые ботинки. Босыми ногами идти гораздо приятнее и почему то легче. Мужчина отмечает, что и шагов теперь не слышно вовсе и тогда коварная улыбка снова растягивает губы. Внутри зажигается дикий интерес и желание увидеть реакцию мальчишки на такую неожиданность. В нескольких шагах от цели, полковник протягивает вперёд руки, чтобы неожиданно схватить мальчишку за плечи, но подойдя почти вплотную, почему-то останавливается и замирает. Не обратив сначала внимания, теперь Мустанг понимает, что же изменилось в Эдварде. Золотые волосы, обычно заплетённые в косичку или в хвостик, сейчас были распущены. Мустангу всегда казалось, что волосы у парня гораздо длиннее, но на самом деле оказались лишь по плечи. Да и цвет теперь вызывал сомнения, потому что в распущенном виде они казались светло русыми, а вовсе не золотыми. - Полковник? - немного испуганный и взволнованный голос заставляет Мустанга вздрогнуть и сфокусировать взгляд на Эдварде. Парень смотрит удивлённо, участливо заглядывая в чёрные глаза. - Привет, - мужчина поднимает ладонь в знак приветствия и спешит отвернуться от пытливых золотых глаз. Быстро убирает руки в карманы брюк и отходит в сторону на пару шагов. Эдвард уже смотрит спокойно. Он просто наблюдает за полковником, но начинать разговор не спешит. Мужчина в свою очередь тоже молчит, и кроме того, держится как-то напряжённо. Словно рядом с ним не Эдвард, а совершенно незнакомый человек. Хотя, наверное, даже с незнакомым, он бы вёл себя куда раскованней, чем сейчас. Парень неприятно для себе отмечает, что такая мысль сильно задевает не то гордость, не то что-то куда сильнее. От досады и детской обиды он нервно кусает и поджимает губы, а ладони сжимает в кулаки. - Как же жарко... - Мустанг почти жалобно стонет и тут же мельком смотрит на мальчишку. - Вы весь день были на улице? - Да. Осматривался... В прошлый раз мне не удалось всё здесь как следует рассмотреть. - Вам не напекло? - Напекло, - Мустанг улыбается и кладёт ладонь на голову. Кипяток. - Вам нужно идти домой. А то плохо станет. - Стальной. А ты случаем не мог подумать, что я стар для таких прогулок? Ты, кажется, недооцениваешь меня. - Не то что бы... - Эдвард отворачивается и позволяет себе улыбнуться. Такой ярый протест даёт чётко понять, что полковник пока никуда уходить не собирается. - Подвинься. Полковник бесцеремонно плюхается рядом с Эдвардом, задевая попутно того плечом. Пару секунд мостится на месте, а потом всё же находит удобное положение. Стальной удивлённо смотрит на мужчину и даже цыкает, поражаясь такой неуклюжести. Ещё через несколько секунд он не выдерживает такого тесного контакта и придирчиво смотрит сначала в одну сторону, потом выглядывает из-за полковника и так же смотрит на остальной пустой берег. Быстро переводит взгляд на лицо мужчины и выжидательно смотрит, попутно разглядывая профиль полковника. - Ну да. Это было единственное свободное место, - Эдвард цедит сквозь зубы вполне очевидный факт. Но, когда Мустанг хмуро косится на него, почему-то остальные слова застревают комом в горле. Такой взгляд никогда не предвещал чего-то хорошего, а в купе с необъяснимой близостью, тем более. Эдвард беспокойно ёрзает, подбирается и даже пытается убрать руки, чтобы не соприкасаться с одеждой полковника. Сиюминутный порыв мужчины приводит в немалое замешательство Стального. - Я устал, - обычно властный голос сейчас звучит тихо и мягко. Эдвард мгновенно расслабляется и, не смотря на то, что слова полковника не всегда подразумевает именно нужный смысл, всё равно почему то верит. Молчание снова появляется, только теперь не такое неловкое. Эта тишина даже успокаивает, давая возможность выкинуть все насущные проблемы и просто отдохнуть. Эдвард больше не смотрит на полковника, но вот сам полковник не может оторвать взгляда от мальчишки. Он долго рассматривает короткие, но иссиня-чёрные ресницы, немного вздёрнутый нос и неуверенно поджатые губы. На них мужчина заостряет внимание чуть дольше. Потом спускается ниже, на тонкую шею и невольно сглатывает, на секунду отводя взгляд. И снова продолжает рассматривать, спускаясь на ключицы и топорщащуюся майку. А потом в его поле зрения попадает искусственная рука. Тёмный металл, которому придали форму руки, так легко принять за настоящую, если бы цвет был другой. Быстро пробежавшись по всем металлическим сгибам и видимым шурупчикам, полковник резко переводит взгляд на плечо, туда, где чёткая граница тела с металлом. Из-под железа виднеется уже заметный тёмный шрам, а потом он плавно перетекает в покрасневшую кожу. - У тебя будет ожог, - Мустанг слегка касается пальцами тёмного металла и тут же отдёргивает руку от раскалённого железа. Прикладывает ладонь уже к плечу и качает головой. Раскалённый металл на коже - это, наверное, адски больно. - А. Ничего страшного. Я уже привык, - Эдвард косится на своё плечо и руку на нём, но стряхнуть не пытается. - Пусть остынет, - Мустанг разворачивает ком из рубахи и накидывает её на плечо парня, прикрывая от палящего солнца. Грубая ткань ворота неприятно трёт нежную обгоревшую кожу, и Эдвард шипит сквозь зубы. Полковник только хмыкает, но язвить не спешит. Сейчас совсем не хочется портить хорошее настроение и прерывать пусть и не самую познавательную, но всё же беседу. Когда ещё выпадет шанс вот так спокойно посидеть рядом без вечных споров, разговоров о работе и подколок. - Почему вы не взяли с собой Хавока? Ну или Ризу Хоукай? - вопрос звучит так же неожиданно как и его суть. Именно сейчас, Мустанг меньше всего хотел бы начинать этот разговор. Но, видимо, у Стального иные планы и поэтому полковник рискованно соглашается подыграть неугомонному мальчишке. - У них много работы. Тем более ты и сам должен понимать. Они только рады избавиться от меня, пусть и всего на неделю. - Тогда почему не остались со своей семьёй? - Эдвард задаёт вопрос очень-очень тихо, словно боясь спугнуть или задеть такую тему, о которой полковник не желал бы разговаривать. В этот раз Стальному везёт чуть больше, чем обычно. Полковник не только одобрительно улыбается, но ещё и рассказывает. Выкладывает всё, как на духу, без единой лжи и каких-либо недоговорок. И впервые Эдвард так внимательно его слушает. Ему действительно интересно и хочется узнать о полковнике немного больше, чем знают все остальные. - В городе у меня нет семьи. Да и вообще, можно сказать, нигде нет. Понимаешь, так иногда бывает, что родители нам достаются непутёвые. Мои вот бросили меня, - полковник пожимает плечами и замирает, перестав болтать ногами в воде. - Потом уже, гораздо позже, меня усыновила другая женщина. Она, конечно, и сейчас живёт в городе, я частенько к ней заглядываю, но всё же там не мой дом. - Мама, но всё же не та? - Не та. Я ей безгранично благодарен за всё, ведь это она сделала меня таким, какой я есть сейчас. Это она научила меня строгой дисциплине и самым важным правилам, помогала мне, поддерживала. Но всё же осталась лишь женщиной, которая усыновила меня. Она никогда не пыталась заменить мне родную мать, потому что попав к ней, я был уже в том возрасте, когда дети всё понимают. А играть и притворяться она не любила. - Но неужели вам не о чем с ней поговорить? Рассказать к примеру, как вы служите, какие вас окружают люди, что вы делаете... - Эдвард задыхается от некого возмущения, но вовремя успевает остановиться. Не хватало ещё начать очередной спор, в котором его мнение наверняка окажется неверным. - Я понял, о чём ты говоришь. Переживаешь, что мне некому выговориться, да? - Ещё чего! Переживать... Много чести. И вообще, как это вы ловко вывернули мои слова… - Да ладно. Тут уж ничего не поделаешь. Мы с тобой в одной лодке. Нам обоим не с кем даже поговорить, а что уж мечтать о возвращении домой, - полковник вздыхает как-то слишком наигранно, а Эдвард всё равно хмурится. Вот именно сейчас, разница в возрасте и жизненном опыте чувствуется особенно остро. Взрослый мужчина, который уже давно или смирился с таким положением вещей, или ему действительно всё равно и совсем ещё маленький мальчишка, который вопреки своей стойкости, пока ещё слишком остро реагирует на все свои несчастья. Эта граница видится сейчас Эдварду такой чёткой, что он бессознательно соглашается со словами полковника, не сомневаясь в их правдивости. - Ну, так что, я утолил твой интерес? - Мустанг слегка толкает плечом мальчишку и заставляет того вернуться на землю из своих мыслей. - Да, - бурчит под нос насупившийся Стальной и тут же прикусывает себе язык за такое лёгкое согласие. -Ну, раз допрос окончен, думаю, можно идти домой, - полковник последний раз бултыхает ногами в воде и очень резво вскакивает на ноги, тут же опуская подвёрнутые под колено брюки. Эдвард вставать не спешит и, похоже, вообще не собирается, что приводит Мустанга в мгновенное лёгкое раздражение. Цыкнув, мужчина бесцеремонно, впрочем как и всегда, подхватывает парня под руки и тащит на берег от воды. Стальной тут же начинает брыкаться и в очередной попытке вырваться, заряжает искусственным локтём куда-то под рёбра мужчине. Полковник глухо охает и хватается за будущий синяк. Сворачивается почти пополам и начинает медленно опускаться на колени, упираясь второй рукой в землю. Успев отскочить на пару шагов, теперь Эдвард смотрит испуганно и тут же подскакивает обратно к пострадавшему. Так же садится на колени, хватает полковника за плечи и пытается заглянуть тому в лицо. Из-под чёрной чёлки на него насмешливо смотрят два тёмных прищуренных глаза, а на губах играет широкая-широкая, но если присмотреться, плотоядная и такая редкая улыбка. Эдвард понимает в чём дело за секунду, и удивление на его лице тут же сменяется обидой. Он пытается отползти в сторону от хитрого мужчины, но не успевает даже убрать рук с его плеч, как Мустанг тут же подминает его под себя. Зрительный контакт длится не больше пары секунд, потому что полковник безжалостно начинает щекотать мальчишку. Эдвард рефлекторно подтягивает колени к груди, переворачивается на бок и начинает заливисто хохотать, не успевая произнести ни одного внятного слова. Руки от смеха, как и всё тело, сразу же ослабели, и убрать большие горячие руки полковника у него никак не получается. - Хва... ит... Прекрати! Ахахахаха... Хватиииит, - Стальной продолжает елозить и изворачиваться до тех пор, пока не натыкается на серьёзный взгляд мужчины. Горячие руки тут же прекращают щекотку и замирают где-то на уровне живота и груди, а вместе с ними замирает и сердце Эдварда. Он внимательно смотрит в тёмные глаза, пытается хоть что-нибудь в них разглядеть, но видит лишь своё отражение. - Полковник? В ответ молчат, заставляя гадать. Лишь когда Мустанг наклоняется ближе к лицу парня, Эдвард всё понимает. И почему то, не смотря на все обстоятельства, Стальной тянется к лицу мужчины в ответном жесте. В этот раз Мустанг целует невообразимо нежно и медленно. В поцелуй он вкладывает все чувства, которые только способен испытывать к этому мальчишке. Только вот тело, в отличие от разума, действует по своим правилам. Горячие руки вновь начинают движение, беззастенчиво поглаживая оголившийся живот. Эдвард инстинктивно напрягается и вздрагивает, когда одна рука Мустанга спускается на его бедро. - Шшш, - полковник утыкается носом в волосы Эдварда и прижимает тонкие запястья к земле, не позволяя дёрнуться. На секунду Стальной даже пугается, но тут же приходит в норму, как только Мустанг переплетает их пальцы. - Не беспокойся. Я не перейду границы, - чмокнув последний раз мальчишку в нос, мужчина быстро поднимается на ноги и отряхивается. Эдвард следует его примеру, только отворачивается лицом в другую сторону, чтобы скрыть алый румянец. - Идём домой, - полковник призывно зовёт мальчишку и не дожидаясь, идёт на пригорок, туда, где оставил обувь. Взяв ботинки, он последний раз оборачивается и машет рукой копошащемуся Стальному, который никак не может сложить рубашку полковника. Через минуту, уже на ровной дороге, парень всё же догоняет полковника, но предусмотрительно не обгоняет, оставляя право первенства за взрослым. По дороге до дома, Мустанг ни разу не оборачивается назад, но не потому, что не хочет, а просто, чтобы не смущать мальчишку ещё больше. Обычно, у Стального всегда была возможность сбежать и избежать разговора, но сейчас им приходится идти в один дом. Этого и так слишком много, а ещё и взглядов он точно не выдержит. На пороге, как всегда, гуляк встречает радостным поскуливанием собака. Она вьётся вокруг ног Эдварда, не давая ему ступить и шагу. Полковник видит это лишь краем глаза, потому что до сих пор не решается взглянуть на парня. Впрочем, Эдвард и не позволяет этого сделать, ловко нырнув в коридор дома. Мустанг заходит следом, небрежно кинув обувь на пороге. На кухне, как и ожидалось, на столе уже стоит долгожданный обед, только полковник кривится уже от одного запаха. Поспешно объяснив всем свою неразумность и прогулки на солнцепёке, он спешит уйти в свою комнату, чтобы не драконить организм ещё больше. Блаженно рухнув на кровать, мужчина даже не считает нужным раздеться. Сейчас хочется только замереть, а если получится, ещё и поспать. Уже через каких-то пять минут, полковник начинает проваливаться в приятную дремоту. В коридоре слышится скрип двери, а потом шорох переходит в соседнюю комнату. Если Мустанг правильно запомнил, то за стеной была комната Стального. Догадки подтверждает тихий недовольный шёпот мальчишки. - Идиот! - Эдвард шипит, как змея, но тонкие стены не могут скрыть присутствия в другой комнате. Счастливо улыбнувшись, Мустанг позволяет себе полностью расслабиться и погрузиться в крепкий сон.