Гарем для Гарри (бывш. Гарри и Ванда)

Едва дверь ведущая в комнату отворилась и Дамблдор вошел внутрь, как он моментально замер. Перед ним стояла стройная темноволосая женщина в темно—зеленых одеяниях, державшая в своей правой руке философский камень, а рядом с незнакомкой, стояли двое первокурсников — Гарри и Ванда. За несколько мгновений до появления директора, мальчик помог своей подруге, избавив девочку от сдерживающих её пут. От стоящей возле них незнакомки исходила сильная темная аура, но Поттер и Максимофф никак не реагировали на это, к большому удивлению Дамблдора. Стоило директору Хогвартса взглянуть прямо на незнакомку, как он моментально насторожился. Ибо взгляд женщины не предвещал ничего хорошего для Дамблдора. Некоторое время в комнате длилось неловкое молчание, пока асгардка не обратилась к своему крестнику. — Думаю, тебе Гарри следует сейчас уйти вместе с Вандой, так как разговор между мной и вашим директором, предстоит довольно серьезный и не предназначен для детских ушей.  — Хорошо — ответил мальчик и взяв свою подругу за руку, повел девочку прочь из комнаты и как только за двумя первокурсниками дверь закрылась, все благодушное настроение Хелы моментально испарилось. Щелкнув пальцами, черноволосая асгардка, создала вокруг комнаты мощный изолирующий барьер.  — Что же, а теперь мы поговорим. Но сначала пожалуй представлюсь, чтобы не было недопонимания . Я, Хела — богиня смерти и по велению магии являюсь магической крестной Гарри Поттера — произнесла темноволосая асгардка, наколдовав роскошный черный стул и сев на него, внимательно поглядывала в сторону Дамблдора. Директору Хогвартса ничего не оставалось как также наколдовать стул и сесть в него. Помолчав несколько мгновений Хела продолжила разговор с директором Дамблдором. — Жалкий смертный, ты думал, что твоя попытка столкнуть моего крестника с тупоголовым кретином, расщепившем свою собственную душу, в битве за проклятый камень, останется незамеченной — гневно прошипела богиня смерти, яростно смотря на побледневшего директора Хогвартса. — Это было важно, для всеобщего блага. Гарри должен стать тем героем, о котором написаны много книг. Это его судьба одолеть Волдеморта — через пару мгновений проговорил Дамблдор. — Вот как? Общее благо, говоришь. Неподготовленный мальчик должен биться с опытным темным магом, за плечами которого годы изучения Темных искусств и множество боев во время первой магической гражданской войны. Что же, тогда я с уверенностью могу сказать, что большинство взрослых магов Англии и в том числе ты — просто жалкие ничтожества, решившие спихнуть на обычного мальчика всю грязную работу по уничтожению вашего так называемого Темного лорда. Ибо поручить мальчику сражаться с сумасшедшим темным волшебником, а самим стоять в стороне и ничего не делать — верх мерзости и трусости — с презрением выплюнула Хела — Но ведь пророчество не оставляет нам выбора… — начал было возражать Дамблдор, но был моментально прерван черноволосой асгардкой. — Большинство пророчеств — полная чушь. И вообще в вашем мире, истинных пророков давно уже нет. Последней если мне не изменяет память была Кассандра из Древней Греции. И не вздумай говорить, что ваша профессор предсказаний, Севилла Трелони, является потомком Кассандры. Это полная чушь. Род Кассандры давно прервался и к этой алкоголичке, которая все свои «пророчества» выдавала под действием «зеленого змия», древнегреческая прорицательница не имеет никакого отношения — вскочив с черного стула, асгардка стала ходить из стороны в сторону. Некоторое время в комнате царило молчание, которое богиня смерти решилась вскоре нарушить. — Значит так, я не позволю тебе втянуть Гарри в свои махинации. Подготовкой крестника займусь лично я. И к тем ублюдочным магглам, к которым ты его отправил Гарри больше не вернется. А их смерть не будет легкой. Но сначала — улыбнувшись произнесла Хела, после чего атаковала не успевшего приготовиться к такому повороту событий, Дамблдора. Директор Хогвартса испытал не просто боль, а БОЛЬ. Все тело старого мага, ломило. Кости трещали, суставы ломались, но при этом он находился в сознании. Возвышавшаяся над дрыгающимся в конвульсиях Дамблдором, Хела с презрением смотрела на страдания старого манипулятора. — Ах, да чуть не забыла. Твой дружок, Фламель вскоре поплатится за то что посмел создать такую мерзость как философский камень — продолжая удерживать Дамблдора на грани сознания, высказалась черноволосая асгардка. Долго мучить мидгардского волшебника Хела не стала. Пока директор Хогвартса обессиленно валялся на полу, богиня смерти, подобрала бузинную палочку, которая оказавшись в ладони асгардки слегка потеплела. — Думаю, эту палочку ты не заслужил. Поэтому я заберу её — произнеся это Хела, убрала Старшую палочку в пространственный карман и в последний раз оглядев лежащего на каменном полу седовласого волшебника, поспешила покинуть комнату, но прежде чем уйти, еще раз взглянула на Дамблдора. — Считай это первым и последним предупреждением. Если ты еще раз попытаешся втянуть моего крестника в сомнительную аферу, то я лично подготовлю тебе весьма «приятное времяпровождение» на самом нижнем ярусе Хельхейма — сказав это богиня смерти, исчезла в черном дыме, оставив с трудом дышавшего Дамблдора лежать на каменном полу. ***** Пока Гарри с Вандой проводили в Хогвартсе последние дни первого курса, Хела успела смотаться к Дурслям и перебить всю эту паршивую семейку. Асгардка не пощадила никого. Особенно сильно от неё досталось Вернону, Марджори и Петунье. Именно эти трое очень любили рукоприкладство, в большей степени, чем Дадли. Но и младший Дурсль получил наказание за свою забаву «охота на Гарри» и тому подобное. Сестру Вернона, Хела скормила адским гончим, которых асгардка умела вызвать. Причем сделала она это на глазах у висевших, прибитых к стене, при помощи стальных прутьев, остальных Дурслей. Дадли асгардка просто сожгла в зеленом пламени. Вид и крики заживо сгораемого сына, привели Вернона и Петунью в панический ужас. Впрочем вскоре и они испытали на себе нечто подобное. Дом этой семейки, асгардка взорвала, обставив дело как взрыв бытового газа, так что от тел убитых Дурслей ничего не осталось. Покинув Тисовую улицу, Хела поспешила во Францию, дабы разобраться с одним алхимиком, который решил создать весьма отвратительную вещь — философский камень. Возникнув из черного дыма, напротив огромного готического замка, черноволосая асгардка направилась вперед. Она еще не знала, что в это время чета Фламелей принимала у себя своих дальних родственников — Жана и Апполин Делакур с их старшей дочерью Флёр. Пока взрослые вели неторопливую беседу, двенадцатилетняя вейла, рисовала в своем альбоме сидя в весьма роскошном кресле и практически не обращала внимание на беседу старших магов. Как вдруг дверь ведущая в гостиную резко отворилась и в комнату медленной и изящной походкой вошла высокая статная женщина в темно—зеленых одеждах, подбрасывая вверх алый рубин и с неким превосходством осматривающая окружающую её обстановку. Заметив в руках у незнакомки свой философский камень, Николас резко вскочил с кресла, но ничего сделать не успел, так как сильная магическая волна швырнула его обратно, лишая мужчину подвижности, впрочем вскоре и остальные также почувствовали, что двигаться пока не могут. — Кто ты? И по какому праву ворвалась в мой дом! — резко произнес алхимик, смотря на то как вторженка, продолжала играться с философским камнем. — Весьма могущественный артефакт, но есть один большой такой минус. Философский камень, также как и создание крестражей — преступление против меня. Я, Хела — богиня смерти и я пришла покарать тебя Николас Анри Фламель, за создание такого мерзкого артефакта — стоило асгардке произнести эти слова, как её глаза засветились ярко-зеленым светом, что для известного алхимика, грозило крупными неприятностями. В помещении воцарилось тягостное молчание, которое вскоре было нарушено одной весьма любопытной девочкой. — А почему, создание философского камня является преступлением? — смотря своими синими как небо, глазами в сторону статной асгардки и отложив свой альбом в сторону, поинтересовалась Флёр. — Любопытство, не порок, но я тебе отвечу, дитя. Этот камень нарушает законы бытия. Согласно им, только я или еще несколько сущностей высшего порядка, могут дарить людям бессмертие, но это редко происходит. Помимо этого при создании камня используются души невинно убитых, ведь только так данный артефакт позволяет своему владельцу получить бессмертие. Хотя по правде оно является мнимым. Ведь стоит камень уничтожить, как владелец спустя некоторое время умрет. Ответив на вопрос Флёр, черноволосая асгардка снова обратила свой взор на чету Фламелей, которые сидя в своих роскошных красных креслах, с опаской поглядывали в сторону богини смерти. Так же предпочитали хранить молчание и Жан с Апполин. Тягостное безмолвие продлилось несколько десятков секунд, показавшихся для французских магов вечностью. — Думаю вам лучше увести девочку, в другую комнату, так как грядущее событие она не должна увидеть — дав возможность Апполин двигаться, Хела отпустила женщину вместе с её дочерью. Как только две вейлы ушли из гостиной, по направлению в дальнюю гостиную замка, богиня смерти решила приступить к тому, зачем она сюда явилась. Сжав в правой руке философский камень, Хела сожгла его в ярко-зеленом пламени и от артефакта не осталось даже пепла. Потом, она притянула к себе чету Фламель. Ведь к созданию философского камня Николас привлек и свою жену — Перенель. Схватив их за шею, Хела быстро превратила чету алхимиков в пыль, которую быстро рассеяла по ветру. — Что же ну вот и все — отряхнув руки от пыли, произнесла асгардка и уже было направилась в сторону выхода, как вдруг она остановилась и внимательно посмотрела в сторону вернувшихся Апполин и Флёр. Приглядевшись к юной вейле, которая прижималась к своей матери, при помощи магического зрения и распознав у француженки, огромный магический потенциал, асгардка не стала колебаться. Заполучить в услужение сильнейшую вейлу для богини смерти стало делом принципа. — Дитя, я чувствую в тебе громадный магический потенциал. Ты можешь в будущем стать одной из сильнейших волшебниц, но каждому бриллианту нужна огранка. Поэтому я предлагаю тебе свое наставничество. Правда тебе придеться покинуть своих родителей и обучаться в моем замке. Флёр некоторое время размышляла и согласилась с предложением черноволосой асгардки, правда девочку волновал вопрос с Шармбатоном, ведь она только закончила первый курс. — Этот вопрос решат твои родители — взглянув на Жана и Апполин весьма красноречивым взглядом, произнесла Хела и тем ничего не оставалось как утвердительно ответить. Ибо гневить асгардку они не желали. Взяв светловолосую девочку за руку, богиня смерти открыла портал и вместе с Флёр покинула замок Фламелей, чтобы через несколько мгновений оказаться в обширном холле, величественного замка. После прибытия богини смерти с её новой ученицей, из черного дыма возникла девочка лет тринадцати на вид. Бывшая гриффиндорская зубрила после своей смерти оказалась в Хельхейме и переродилась в темную валькирию, полностью преданную Хеле. — Моя госпожа — почтительно поприветствовала черноволосую асгардку, Грейнджер. — Отведи Флёр в её новую комнату и проследи, чтобы юная мадмуазель хорошо устроилась — приказала Хела. — Будет исполнено — ответила темная валькирия, после чего поспешила исполнить повеление своей госпожи, уведя Делакур в сторону длинного коридора, ведущего в гостевые комнаты замка Хелы. — Что же пора отправляться за крестником — произнесла черноволосая асгардка, после чего исчезла в черном дыме. ******* Сменив облик, богиня смерти стояла в толпе родителей ждущих прибытия Хогвартс—экспресса. Не обращая внимания на толкучку вызванную действиями одной рыжеволосой четы, асгардка спокойно ожидала прибытия поезда. Однако ходящая из стороны в сторону полноватая рыжая женщина, слегка нервировала Хелу, как своим неряшливым по сравнению с другими волшебницами, видом, так и отсутствием какого-нибудь такта. А в то, что эта женщина нарядила свою дочь, которая вместе с родителями встречала возвращавшихся из Хогвартса, братьев. "Нда, это же как надо не любить свою дочь, чтобы наряжать девочку в такое" — мысленно высказалась Хела, мельком осмотрев рыжую девчушку наряженную в старомодное платье с зелеными цветочками и в калоши. Находившиеся рядом остальные маги, были одеты весьма добротно и с презрением поглядывали на Уизли, являющихся голодранцами магического мира. Да даже маггловские бомжи и то одевались более менее адекватно, нежели чем Уизли. На весьма недвусмысленные перешептывания со стороны других волшебников, в особенности женщин, Молли Уизли реагировала весьма вызывающе — хамя и оскорбляя всех собравшихся, в особенности рыжая поносила богатых чистокровных. Однако раздавшийся гудок приближающегося поезда не дал разгориться конфликту на платформе. И вот вскоре Хогвартс—экспресс стал замедляться и постепенно остановился. Двери вагонов открылись и поток студентов хлынул на платформу. Покинув свое место, Хела быстро подошла к Гарри, о том что она будет встречать его в другом облике, богиня смерти предупредила мальчика заранее, отослав тому письмо, в тот же день когда покончила с Дурслями. Рядом с Поттером шла Максимофф. Когтевранцы о чем-то переговаривались. Видимо обещая переписываться летом. После чего дети попрощались и девочка поспешила к своему отцу, который стоял в паре шагов от асгардки. Стоило Гарри подойти к своей крестной, как его приметила одна рыжая пигалица и на весь вокзал заверещала:  — Вот он, мам, смотри! Гарри Поттер! — пропищала Джинни Уизли, некультурно показывая пальцем в сторону черноволосого волшебника — Смотри, мам! Я его вижу. Скривившись в отвращении к такому бестактному поведению рыжей девчушки, Хела быстро поздоровалась со своим крестником и поспешила увести его как можно подальше от этих рыжих. Впрочем и те не стали проявлять излишнюю активность, ведь они до сих пор еще не оправились от гибели своего младшего сына. Хотя по взглядам Молли Уизли, она была готова тот час подойти к Гарри и оттащить его от статной светловолосой женщины, именно в таком облике на платформе 9 и ¾ находилась Хела. Однако Артур Уизли сумел удержать свою жену от необдуманных поступков, тихо прошептав, что у них еще будет время, попытаться сблизиться с «мальчиком который выжил», что конечно не осталось без внимания со стороны асгардки. "Ну уж нет, рыжие аферисты, я не позволю вам приблизиться к моему крестнику" — мысленно произнесла Хела. Взяв Гарри за руку, богиня смерти, увела мальчика с платформы и зайдя в переулок ведущий в сторону Косой аллеи, исчезла с Поттером в клубах черного дыма. **** Оказавшись на просторной черной равнине в нескольких метрах от огромного готичного замка, Гарри с интересом оглядывался по сторонам. Вдалеке пролетела какая-то огромная монстрообразная птица, спустя пару мгновений подул прохладный ветерок. От чего мальчик слегка поморщился. — Где это мы? — осматривая стоявший впереди черный замок, поинтересовался Гарри. — Добро пожаловать в Хельхейм, но не бойся тебе здесь ничего не угрожает. Идем — ответила черноволосая асгардка, ведя крестника в сторону замка. Дойдя до ворот, Хела открыла их при помощи заклинания. Как только они отворились, путники вошли внутрь замка. Оказавшись в просторном внутреннем дворике, богиня смерти повела мальчика дальше. Поднявшись по каменным ступеням готичной лестницы, Гарри вместе с Хелой зашли внутрь цитадели. По своим размерам замок богини смерти мог соперничать с Хогвартсом, Поттеру казалось что школа скорее всего проиграет, ведь размеры замка Хелы были гораздо больше. Черноволосая асгардка лично провела своего крестника до его комнаты. Оставив Гарри, обустраиваться на новом месте и предупредив мальчика, что вскоре она кое с кем его познакомит, черноволосая асгардка покинула комнату, закрыв за собой дверь. Потратив несколько минут, на то чтобы расставить все вещи по полкам и разложить в гардеробе, Гарри решил прилечь на огромную двухспальную готическую кровать. Уставившись в потолок, мальчик просто молча лежал и наслаждался тишиной и покоем, не обращая внимания на пошедший за окном сильный ливень. Из—за установленных внутри замка Хелы чар тепла, холодно нигде не было. «Надо будет узнать у крестной, а можно ли будет сюда привести Ванду» — мысленно произнес Гарри, перед тем как уснуть.