***
Они впервые сталкиваются осенью. Холодной дождливой осенью. Тонкая клетчатая рубашка Паркера совсем не рассчитывала встретиться с проливным, непрекращающимся вот уже три дня, словно они живут в гребаном, мать его, Лондоне, дождем. Старые, уже наполовину потерявшие свою подошву, с короткими оборванными шнурками кеды не рассчитывали на свидание с глубочайшими лужами, ведь никто не хочет провалиться в другое измерение по дороге на, пусть и ненавистную, но работу. В конце концов, абсолютно убитый жизнью, мечтающий лишь вернуться в свою скудную на комфорт кровать и уснуть вечным сном, как диснеевская принцесса, Кай совсем не ожидал встретиться со своим принцем на белом порше прямо сейчас. Но когда судьба спрашивала прежде чем дать волшебный пинок и одарить счастьем? Никогда, правильно. Магнуссон бесцеремонно окатил его водой из лужи и почему-то не провалился ни в какое измерение, которое можно было бы считать адом, что очень прискорбно. — Даже не удивлен. — с наидраматичнейшим вздохом произносит Паркер, опускает голову и продолжает свой бессмысленный путь. — Эй, парень! — принц тормозит и высовывается из окна. Надо отметить, принц в костюме. До смешного сказочно, но вроде обычная дождливая осень. — Извини, я правда тебя не заметил. Давай подвезу? Королевская карета предоставляется заморашке из простолюдин на блюдечке с золотой каёмочкой. Казалось бы, нормальный человек станет искать подвох, потому что вообще-то мы не в мире Диснея или Андерсена, мы просто в холодном осеннем Осло, но Каю совсем не хочется что-то искать. Кай настолько заебался вывозить все на своих истощенных плечах, что молча делает несколько шагов к машине и плюхается в теплый комфортный салон. — Ты как, в норме? — принц бегло осматривает Паркера и хмурится, замечая полностью промокшие и поношенные вещи. — Черт, видимо, нет. — тянется назад за черной толстовкой и заставляет пока еще незнакомца переодеться. — Вот так лучше. Я, кстати, Вильям. — слабо улыбается принц. — Кай. Будешь мне должен.***
Зима в Норвегии всегда отличалась обильным количеством осадков, людей в свитерах и предновогодних украшений на улицах. В Осло люди обычно либо радуются наступлению зимы, закупаются игрушками, соревнуются в построении снежных фигур, утопают в сугробах, носят колпаки Санты и просто радуются жизни, либо же ужасно спешат закончить все сделки, подписать все важные контракты и разобраться с годовыми отчетами до праздников, иначе потом никто просто не будет в состоянии ответить тебе на тот или иной вопрос и вряд ли вообще сможет функционировать в привычном человеческом ключе. Вильям относился ко второму типу людей. Прямо сейчас, когда большинство норвежцев наряжают елки, украшают дома, подготавливая атмосферу праздника, Магнуссон ковыряется со сметами, которые все никак не желают сходиться уже в четвертый раз. Нет, конечно он не один, как многие думают. Рядом с ним его лучший друг — стакан виски. Именно благодаря этому 20-летниму товарищу Вильям еще не вскрылся прямо в канун рождества. Да, Вильям повзрослел. Да, Вильям думает о будущем. Да, Вильям серьезный. Но эти «да» не отменяют того, что с каждой секундой хочется все сильнее послать этот кабинет к черту и просто уехать домой, праздновать в теплой уютной компании. Мы, безусловно, не в сказке, Вильям — безусловно не принц, по закону жанра он так и должен был просидеть в своей серой коморке до самого рождества, а потом, когда обе стрелки часов соединятся и укажут строго на север, выпить чуть больше положенного и поздравить себя с праздником, но такую, казалось бы, идеальную картинку прерывает грубая вибрация мобильного. — Слушаю. — шатен устало прикрывает глаза и откидывается на спинку кресла, ожидая известия и еще каком-нибудь чп, которое придется устранять непременно ему. — Привет, Вильям. — голос в трубке немного запинается, а лицо принца начинает приобретать более довольное выражение. — Это тот парень, которого ты чуть не утопил пару месяцев назад, помнишь? — Да, Кай, рад тебя слышать. — ни капли не лукавит. Действительно рад. — Хорошо. Помнишь, я тогда сказал, что за тобой должок? Так вот… — снова пауза. Паркер нервничает, и это до одури мило. — Все в порядке, я помню об этом. Я тебе как-то понадобился? — Да. В общем, меня тут выгнали из квартиры пару часов назад, и идти совсем некуда, а на улице прохладно. — парень кашляет пару раз, чем подтверждает свою последнюю фразу. — Мне буквально на ночь, я не помешаю твоему празднику. — Лови адрес, жду. — принц улыбается широко, по-настоящему, выливает виски и едет домой. Навстречу теплому и уютному. Рождество они проводят вместе. По инициативе Кая была наряжена ёлка, которая пылилась у Вильяма в подвале, скромно украшен дом, починен камин, он даже приготовил рождественские пряники. Кай встретил свое первое настоящее рождество в спокойной обстановке. Кай шутил, дурачился, позволял себе то, что не делал еще никогда. Кай разрешил себе открыться рядом с Вильямом. С лица принца не сползала улыбка. Ему нравился этот парень, нравилось его детская задорность, наивный взгляд и невероятная сила, скрывающаяся глубоко внутри и все еще удерживающая Кая на плаву. Вильям был очарован.***
Звенящие ручьи уже смыли собой последние намеки на снег, деревья больше не предстают перед людьми в обнаженном виде, мамочки перестают укутывать детей в огромные пуховики и длинные шарфы, студенты и школьники вылезают из своих норок и подставляются под первые лучи теплого солнца. Казалось бы, все любят весну, да? Это ведь время, созданное для того, чтобы расслабляться, влюбляться, знакомиться с кем-то новым, черпать от жизни все, что сможешь ухватить. Все любят весну, но не Кай. Для Паркера наступил период отчаянья. Он больше не сможет подбирать сломанные обогреватели, самостоятельно чинить их и продавать за копейки, чтобы хватало на еду и хоть какое-то жилье, потому что весной никому не нужны обогреватели. Каю снова хочется стать страусом и засунуть голову в песок подальше от всех этих проблем, чтобы никто не нашел и не трогал. Кай очень близок к тому, чтобы послать все на три известных буквы, свернуться на асфальте калачиком и никогда не вставать, но сообщение, пришедшее на телефон в очень подходящий момент, заставляет отложить эти грандиозные планы. «Привееет, как ты? Думал, может мы встретимся? Погоняем мяч вместе, что скажешь? Отказы принимаю я очень плохо, сразу говорю:)» Конечно Кай соглашается, разве есть еще варианты? Он честный человек и может спокойно признаться себе в том, что компания Магнуссона ему откровенно нравится. Даже слишком откровенно. Ему тепло находится рядом с этим парнем, он чувствует себя нужным, не пустым местом, как последние 19 лет совей жизни, а действительно что-то значащим. Он скучает по этому ощущению. Он скучает по улыбке Вильяма, которую он так щедро растягивает, заставляя Кая млеть каждый чертов раз. Поэтому, когда они встречаются на стадионе, Паркер смелеет и обнимает принца, от чего тот сладко хохочет и отвечает взаимным объятием. Он ведь тоже скучал. Не рассказывать же сразу, что принц, запираясь в своей коморке, часто-часто прокручивает в воспоминаниях лучшие четыре дня в его жизни. Дни, когда Кай ему готовил, поздравлял с Рождеством и желал исполнения всех мечт, уже будучи маленькой мечтой. Вильям не следит за мячом, хотя стоило бы, матч всего через пару месяцев. Вильям следит за Каем, наблюдает за его увлеченной игрой, помогает, когда что-то не выходит, подбадривает,***
Вильям ненавидит лето всей душой, честно. Эти ужасные три месяца, будь его воля, он бы провел в морозилке со всеми удобствами и ни разу не выглянул в это адово пекло. Но люди вокруг считают иначе. Все только и носятся со своими отпусками, курортами, купальниками, солнышком и прочей дребеденью. Вильяма тошнит. Он клянется себе, что отыграет матч и уедет жить на северный полюс, пока какая-нибудь экспедиция не потревожить его спокойную жизнь. Кай на это лишь смеется в динамик и предлагает ему закрыться в подвале до осени, а он сам будет приносить ему еду и рассказывать свежие новости. Вильям совсем не против. «Придешь на матч сегодня? Я уже забронировал тебе билет, из вежливости спрашиваю, отказы все еще не принимаются»«Конечно приду. Я не упущу такую шикарную возможность посмотреть на тебя в коротких шортиках:)»
Вильям нервничает. Он не смог встретить Кая до матча, не смог проводить его до трибун, не смог увидеть его, хотя так невозможно хотел. Вильям запарывает пенальти, когда после половины первого тайма замечает пустующее место Паркера. Знает, что матч важный, знает, что подвести все нельзя, знает, что несет ответственность, но Кая ведь нет. Что он может с собой поделать? В раздевалке все молчат, лишь изредка кидая непонимающие взгляды на Магнуссона. Лучший игрок команды попадает в штангу с 10 метров. У Вильяма потихоньку сдают нервы. Он вылетает на поле самый первый, еще до окончания перерыва. Глубоко дышит, пробегаясь взглядом по трибунам, чтобы хоть немного прийти в норму, и замечает его. Пришел. Кричит ему какие-то слова поддержки и улыбается своей особенной улыбкой, желая передать через нее всю уверенность в победе. И это срабатывает. Принц рвет все во втором и третьем тайме, получает миллион благодарностей от команды, пропускает мимо ушей «Молодец, что собрался, мы не сомневались в тебе», лишь вскользь что-то отвечая, быстро переодевается и выбегает на улицу, наконец встречаясь со совей главной мотивацией лицом к лицу. — Это была просто отличная игра, Вильям. Я даже не представлял, что ты можешь быть таким вовлеченным во что-то, — Кай немного запинается, неловко улыбаясь, — настолько непохожее на сметы и отчеты. — У меня был прекрасный учитель. Он показал мне, как по-настоящему получать удовольствие от чего-то незначительного. Он слишком заразительно улыбался, когда осуществлял то, что недавно задумал. Он так по-детски очаровательно смеялся, если выходило смешное движение. Он так очаровательно хмурился, если что-то не получалось с первого раза. — принц делает шаг навстречу и сплетает свои пальца с пальцами Кая, не разрывая такого нужного зрительного контакта. — Он так чертовски сильно нравится мне, что я не позволю себе еще хоть секунду молчать об этом. — притягивает опешившего Кая к себе и нежно целует, изучая языком такие манящие уже несколько месяцев губы. Кай отвечает почти сразу. Принц неприлично счастлив.***
Каю нравится осень. С недавних пор. Ему нравится наблюдать за изменением погоды, природы, образа жизни людей. Он любит подолгу наблюдать за тем, как осыпаются деревья, собираясь на траве каждый раз новым узором. Он любит слушать раскаты грома, которые словно пытаются создать свою симфонию. Он любит проводить вечера в кофейнях с чашкой теплого какао и наблюдать за людьми, параллельно разрисовывая свой блокнот. Он любит прогуливаться поздними вечерами и вдыхать аромат только что прошедшего дождя. Кай любит все это, потому что теперь он не одинок. Теперь ему не хочется прятать голову в песок, не хочется закрываться ото всех своей клетчатой рубашкой, не хочется отсчитывать дни до конца. Он ведь нашел принца, как бы снова глупо и сказочно это ни звучало. Вильям склеил своего мальчика, он помог ему открыться и показал, что мир не всегда и не обязательно должен быть жестоким. Кай показал принцу, как важно иногда отдаваться моменту и становиться ребенком. Они оба нашли и дополнили друг друга до самой прекрасной картины. — Привет, милый. Давно ждешь? — Паркер одаривает принца коротким поцелуем и пристегивается. — Ага, два часа за тобой в окно наблюдаю. — протягивает ладонь и переплетает их пальцы, пока Кай заливисто смеется. — Не знал, что ты такой сталкер. — Я просто очень волновался за твой первый день в институте. — Не стоило. Я знал, что ты веришь в меня. И он всегда будет верить.