***
Тайлер с трудом открыл тяжелую дверь на крышу. У него совсем не было сил. Солнце ослепило его. Малиновое небо, плавно переходящее в оранжевый цвет, а местами даже в фиолетовый. Невероятное зрелище. Джозеф подошел к поручню. На улице было холодновато. Отсюда город кажется, таким маленьким, словно игрушечным. И все городские проблемы такие же крошечные и бессмысленные. Тайлер один. Ему никто не мешает. Только он и его мысли.***
Время прошло так быстро. Минута за минутой. Парень совсем потерял счет во времени. Поднявшись с холодного пола, он пошел обратно в палату. Какое же ужасное отвращение Тай чувствовал ко всему! Все потеряло прежние краски, все было слишком серым. Он не видит себя в будущем, работающим где-то в продуктовом магазине, учителем или адвокатом. Да парень вообще не видит свое будущее. Там все темное и мрачное. Джозефа будто засасывает в эту гнусную жизнь, заставляя ей подчиняться. Ему страшно оказаться тонущим в этой пустоте. Парень считал, что единственный выход — это смерть.***
Тайлер подошел к своей палате, только начиная открывать её дверь, как кто-то схватил его за плечо. Это та самая медсестра. — Джозеф, где ты был? Уже двенадцать часов! Тебя не было на завтраке, ты не выпил таблетки и не пришёл на приём к доктору Дану, — нервно сказала девушка. Джозеф совсем не знал, что ответить, но придумав глупую отговорку, он произнес: — Мне так захотелось горячей ванны, что я совсем потерял счет времени. Медсестра в недоумении посмотрела на него. Скорее всего, она поняла, что это ложь, но сделала вид, будто все в порядке. — Скорей пей таблетки и иди к врачу. Тайлер взял две таблетки с подноса и запил их водой. Джозеф не желал идти к Дану. Всем сердцем он не хотел этого. Юноша был не в том состоянии, чтобы слушать его вопросы, придумывая глупые ответы на них или же говоря правду. Не сейчас и не сегодня. — Я не пойду, — сухо сказал Тайлер. — Тайлер… Ты должен пойти. — Но я не хочу. — Таковы правила. — Сегодня я нарушу эти правила, — сказал Джозеф, держа руку на дверной ручке. — Идем, — девушка взяла Тайлера за руку и повела за собой. Ее руки были такими теплыми. Она что-то рассказывала по пути, но парню было глубоко плевать на ее слова, он даже не слушал. Ее руки волновали его. Они такие… Живые… — Заходи. Джозеф посмотрел на дверь. «Это чертова дверь доктора Дана", — подумал он. — Нет… — Тайлер, — нежно сказала девушка, посмотрев ему прямо в глаза. На него слишком сильно действует зрительный контакт. — Ради вас, мисс, — вежливо, но с нахальной улыбкой, сказал кареглазый и вошел в кабинет. Позади послышалось тихое «спасибо». — Тайлер, рад тебя видеть. Где ты был? — промолвил доктор, но Джозеф игнорировал его, садясь на прежнее место. Тайлер смотрел на ноги, чувствуя взгляд Джоша на себе. Дан внимательно осматривал его худое тело, дрожащие руки и уставшее лицо. — Тайлер, прости… Я не должен был брать твой блокнот. Это был ужасный поступок, — неожиданно сказал Джош. Хоть парня и тронули слова доктора, он все равно пытался игнорировать его. — Расскажи, что тебя мучает? Тайлер, мне нужно знать об этом. Прошу… — Что мне вам сказать? — вдруг спросил Тайлер. — Сказать, как этот мир страшен для меня, сколько чудовищ в нем водится, сколько боли царит здесь? Знаете, я готов кричать об этом. Я готов кричать о своей боли. Но меня никто не услышит, понимаете? Никто! — крикнул Тайлер, на глазах которого уже стали образовываться слезы, но он сдерживал себя, как мог. — Я услышу тебя. Тайлер, ты должен попытаться. Люди услышат и поймут тебя. — Нет, доктор. Люди — холодные и беспощадные чудовища, эгоисты в расцвете сил. Я всю жизнь говорил об этом, но никто и виду не подал, что понял меня. Возможно, кто-то живет хуже, но моя жизнь ужасна для меня. Я ужасен для себя. Последние два года я не ощущаю себя. Весь мир словно пластиковый. Я не узнаю себя в зеркале. Я устал жить по сценарию. И я никак не могу изменить этот сценарий. Он выцарапан на моей спине. А шрамы после этого не затянутся. Я устал чувствовать это! Чувствовать одну лишь боль. Я уже переполнен этой болью… Тайлер всё-таки не смог сдержать слез. Ему так тяжело. Глаза покраснели, тремор рук дал о себе знать, а тело покрылось холодом. — Тайлер, я подумать не мог… — единственное, что смог произнести врач. — Никто подумать не может. Для всех я отвязанный парень, который только и умеет лгать. Джош положил все бумаги на стол, подошел к Тайлеру и сел перед ним на журнальный столик. Джозеф не переставал реветь. Он никогда не был так открыт. Никто не знал о нем столько. О нем настоящем. Никто… Дан взял его руки в свои и произнес: — Боль останется всегда. Тебе просто стоит отгородить ее от себя. Живи для себя. Пусть это будет неправильно, пусть это не одобрят твои близкие. Но останься в живых… Хотя бы ради меня. Тайлер, главное оставайся в живых. Тайлер успокоился. Слезы перестали стекать ручьями из его глаз. Джош наклонился к Тайлеру и обнял его. —Ты справишься, Тай, — прошептал доктор. Джозеф отстранился от объятий и промолвил: — Сейчас я хочу поцеловать вас, и мне плевать на то, что подумают другие. Тайлер смотрел в глаза Джоша. — И мне плевать, — сказал Дан, целуя парня. Это был такой настоящий поцелуй. Такой чистый и искренний. Тайлер впервые почувствовал себя таким нужным. Он любил и был любимым. Парень будто делился этой любовью с другим человеком. Вот в чем нуждался Джозеф. Ему все равно на проблемы и переживания, которые окружают его. Он лишь хотел вечно целовать мягкие губы доктора.