Фиктивный доминант

Когда Ирэн проснулась, за окном только-только начало сереть. Солнца видно не было, его заслоняли плотные серые тучи, не давая звезде наполнить своими лучами комнату и поприветствовать новый день. Сонные мысли неустанно путались в тяжелой голове, мешая ясному разуму заполнить собой сознание. Где-то рядом Ирэн слышала спокойное дыхание Джима. Адлер совершенно не помнила, как уснула вчера. Она чувствовала себя словно после хорошей попойки: в голове мутно, все мышцы ныли, казалось, они были напряжены и расслабленны одновременно. В голове отрывками стали проскакивать события вчерашнего вечера. Девушка недовольно застонала и, с мыслью «что я наделала», перевернулась на бок. — А что так недовольно? — услышала она раздражённый голос откуда-то из глубины комнаты. — Мне кажется, сегодня ночью твои стоны были совершенно иного характера. — Голос был на столько узнаваем и пронзителен, что Ирэн невольно вздрогнула и резко открыла глаза. — Ш-шерлок? В глубине тёмной комнаты, в своём излюбленном кресле, сложив пальцы вместе и оперев на них подбородок, сидел никто иной, как хозяин комнаты. Хозяин комнаты, в которой она находилась, одеяла, которым она сейчас укрывалась, кровати, на которой она спала вместе с Джимом. Он сидел в безупречном чёрном смокинге с маленьким галстуком-бабочкой на воротнике и с платком в нагрудном кармане в тон ей. Даже из аккуратно уложенных волос до сих пор не выбилась ни одна непослушная прядка, и только глубоко пролегшие тени под его глазами выдавали состояние молодого человека. Это могло значить лишь то, что он остался ровно в том виде, в котором вернулся с благотворительного вечера и просидел в этом кресле всю ночь. Мысли хлынули на Ирэн ледяной волной, моментально прогнав из головы остатки липкого сна. — Ты всё неправильно понял. Шерлок, позволь я объясню… — начала девушка, сев в кровати и натянув мягкое одеяло до плеч. — Тут нечего объяснять, Ирэн. Твои разбросанные по всей комнате вещи и Мориарти в одной постели с тобой уже сами мне всё рассказали. Собирайся и уходи. — Что? — ей показалось, что она не расслышала. — Я сказал, собирай вещи и уходи. — Шерлок, что ты такое говоришь?.. — У меня что, плохо с дикцией? — парень встал и направился к двери. — Я приютил тебя у себя не для того, чтобы ты устраивала тут траходром непонятно с кем. В этом доме тебе больше не рады. — Добавил парень и вышел, холодно и безразлично хлопнув дверью. Если бы у души были бы кости, то сейчас глухой хруст от бесчисленных переломов наполнил бы комнату, заглушая обидные слова Шерлока, эхом разносящиеся вокруг. Именно так чувствовала себя Ирэн в это мгновение. По щеке бесшумно скатилась слеза и безнадёжно разбилась о белоснежное одеяло. За ней ещё одна, и ещё одна. Сейчас она не могла, да и не хотела контролировать их. — Ирэн, что тут произошло? — услышала она сонный голос позади себя. — Не смей со мной разговаривать, — прошипела девушка в ответ и, стянув с Мориарти одеяло, закуталась в него и стала собирать разбросанные по полу вещи. — Да что случилось? — Ты меня не услышал?! — Адлер подняла с пола его джинсы и что есть мочи швырнула в парня, неизменно попав в цель. — Не смей даже смотреть в мою сторону, ты меня понял? От её злобного шёпота в жилах у Джима стыла кровь, а мозг охватывал животный страх. Саму же Ирэн буквально разрывало изнутри, доводя и без того подорванную психику до истерики. По щекам текли жгучие слёзы, хотелось кричать от боли и обиды. Пожалуй, один из самых страшных кошмаров в её жизни — это услышать такие слова от друга. От человека, успевшим стать ей родным. Услышать, что он больше не хочет её видеть, что она больше ему не нужна. Обиженный и ничего не понимающий Мориарти подавленно сполз с постели и стал неохотно натягивать джинсы. Не так он представлял себе сегодняшнее утро. По его расчётам, парня, как минимум, ожидали утренние благодарности и восхищения его мастерством. Да чего уж там говорить, он надеялся на чудесный утренний секс, после чего следовал бы прекрасный день и великолепное расположение духа. Однако все его фантазии с первой же секунды пробуждения стали трещать по швам. Да и само пробуждение было не из приятных: скрипящий голос скряги Холмса и рыдающая Адлер. Такое себе начало дня. Конечно, по фразе «… не для того, чтобы ты устраивала тут траходром непонятно с кем…» Джим догадывался из-за чего весь этот утренний переполох. У бедняги Шерлока заиграла ревность, когда он увидел «свою» Ирэн в постели с другим. Только вот он не знал, что даже в момент своего пика, девушка не переставала думать об этом чёртовом Холмсе. Дурак. «Что же, сейчас она не хочет видеть меня, значит, не буду отказывать ей в этом удовольствии. Всё-таки, это из-за меня она попала в такую ситуацию», — рассуждала заигравшая в парне совесть. Не долго думая, он надел на себя изрядно смятую футболку и покинул комнату, оставив Ирэн одну наедине с собой.

***

— Благодарю Вас, миссис Холмс, за тёплый приют, но мне действительно пора. — Ну что вы, дорогая, вы можете оставаться у нас столько, сколько пожелаете, — услужливо-слащавый и совершенно не искренний голос матушки Шерлока абсолютно противоречил её словам. — Я бы с радостью, но на меня навалилось много дел, которые мне нужно решить как можно скорее. Шерлок даже не вышел попрощаться с ней. Весь день до её слуха от куда-то сверху едва слышно доносились плаксивые звуки скрипки. Мелодия была не известна девушке, и парень часто прерывался, что могло значить лишь одно — он сочинял её сам. Как-то раз он рассказывал ей, что это помогает ему думать. После их утреннего разговора он ушёл на верхние этажи дома и ни разу не появился. Парень не вышел даже к завтраку, чем очень расстроил миссис Холмс, так корпевшую над утренними яствами. — Куда же вы теперь пойдёте? — вывел её из воспоминаний голос мамы Шерлока. Вопрос задан был, скорее, ради приличия, чем из настоящего беспокойства. Ирэн поняла, что ей пора бы уже отчаливать. — О, не переживайте, моя тётя живёт в пригороде, я отправлюсь к ней. Ещё раз спасибо, прощайте. Девушка взяла свою сумку, в которой лежала какая-то одежда и вещи первой необходимости, забросила на плечо, и вышла из дома. На миг ей показалось, что сейчас дом, который принял её так радушно, давит на неё, и будто сами стены кричат «Уходи!». Задержавшись на пороге, она ещё раз обернулась на мгновенно закрывшуюся за ней дверь и тяжело вздохнула. «В этом доме тебе больше не рады», — всплыло у неё в памяти, и Ирэн ощутимо вздрогнула. Не рады, так не рады. — Машина готова? Из окна припаркованного возле дома Мустанга выглянул Джим и газанул, вызывая из недр капота приятный для ушей звук ревущего мотора. Удовлетворительно кивнув, Адлер отправила сумку в багажник и умостилась на переднем сидении. Мориарти смиренно ожидал приказов от своей госпожи и даже не смотрел на неё, повинуясь её утреннему пожеланию. Ирэн же одолевали самые разные мысли, начиная от того, где ей теперь жить, до того, что вообще делать дальше. У девушки действительно есть тётя, которая живёт в пригороде, и Ирэн спокойно могла бы поехать к ней, потому что тётя Фелиция души в ней не чает, однако сейчас этого делать не стоит. Самой большой проблемой для неё теперь были родители, которые прибудут в Лондон вечером и бросят все свои силы на поиск своих детей. И первым местом, куда они отправятся, будет именно дом Фелиции. На глаза попалась папка с документами, лежащая на бардачке. Из неё выглядывал краешек потёртой бумаги, с красовавшемся на ней гербом приюта. Это навело Ирэн на одну мысль. «У меня есть несколько часов до приезда родителей и раскрытия смерти Артура и Марду. Когда они обо всём узнают, у меня уж точно не будет возможности действовать так, как я хочу, так что нужно использовать это время максимально полезно для нас». — Джим, у тебя же остался телефон? — парень вопросительно взглянул на Адлер. Та, в свою очередь, закатила глаза. — Я утопила свой в реке. Ну, так остался? — нетерпеливо повторила девушка. — Да, конечно. Он нужен Вам? — Нужен. А ещё доступ в интернет. Мориарти кивнул и, достав из кармана смартфон, протянул его своей госпоже. Ирэн благодарно приняла девайс, выудила из папки документ об удочерении и, найдя на странице едва различимый адрес, вбила его в поисковик. Просмотрев несколько страниц итогов запроса, она не нашла абсолютно ничего подходящего. — Это очень странно… — вслух произнесла озадаченная девушка и поймала на себе заинтересованный и немного недоумевающий взгляд Джима. — Приюта по адресу, который написан на бумаге, нет. — Может Вы что-то не то ввели? — Мориарти придвинулся ближе к девушке и заглянул в телефон. — Да нет же. По этому адресу находится торговый центр, которому лет уже больше, чем мне. В моём детстве приюта там точно не было. — Может, в адресе что-то напутали? — Может. А, возможно, кто-то очень хотел, чтобы я никогда не добилась правды о своём прошлом, — Ирэн задумчиво замолчала. — Ответы могут быть только в одном месте. — И это место Вы благополучно уничтожили, — с обречённой ухмылкой сказал Джим и откинулся на спинку водительского кресла, всем своим видом показывая, что он понятия не имеет, что им делать дальше. Ирэн только закатила глаза. — Это мы посмотрим. Нужно вернуться к дому, вдруг там что-то уцелело. — А вы не боитесь наткнуться на полицию? — спросил Джим, тронувшись с места. — Как раз на полицию и не боюсь, — вздохнула Ирэн, своим тоном обозначив, что разговор окончен. Дорога до особняка заняла совсем мало времени. Дома Ирэн и Шерлока находились в пешей близости друг от друга, так что полностью погрузиться в свои мысли времени у неё не было. Сейчас её заботило только одно: кто-то явно скрывает факты из её прошлой жизни. Кто это, и зачем это ему нужно? Как же сейчас не хватает дедукции Шерлока. Он-то, наверняка, сделал бы всё в три раза быстрее, чем будет делать Ирэн. Она дёрнула головой, отгоняя надоедливые и совершенно неуместные размышления. Но, не смотря на то, что думать о младшем Холмсе сейчас вообще не хотелось, он был единственной мыслью, которая занимала её голову. Ей было обидно до глубины её бездонной души, и лишь немного стыдно. «Почему он так повёл себя со мной? Я же не его собственность, мы даже не встречаемся! Вот же чёртов Холмс, вечно этот его юношеский максимализм. Потом ведь сам прибежит извиняться передо мной. Или не прибежит? А если это правда конец?..» — Мы приехали, Госпожа. Ирэн вздрогнула от неожиданности. Кажется, она совсем не следила за дорогой и не заметила, как они подъехали к её особняку. Точнее к тому, что от него осталось, и картина была не из весёлых. Территория вокруг была серой, безжизненной, и следа не осталось тут от того величия, которое знавал её дом при хороших временах. Вся зона была огорожена чёрно-жёлтой яркой лентой, а внутри сновали только полицейские да судмедэксперты. Они копались в пепле и внутри самого дома, выуживая оттуда какие-то улики. У Адлер мурашки пробежали по коже от мысли, что эти самые улики могут раскрыть её перед полицией и сдать с потрохами. Шерлок бы точно раскрыл. «Достал. Свали из моей головы!», — гневно подумала доминантка, когда в её мыслях снова возник образ кудрявого парня. Резко распахнув дверь, девушка выскочила из машины, даже не удосужившись дождаться, пока Джим заглушит мотор. Полная решимости отыскать нужный ей материал, Ирэн направилась к ограждающей ленте, но сразу же была остановлена безразличным полицейским, охранявшим периметр от уличных зевак, неуместных посетителей и журналистов, которые и так сновали вокруг, не решаясь подойти ближе. — Добрый день. Я прошу вас покинуть место преступления, здесь ведётся расследование, — будничным тоном произнёс мужчина и скучающе отвернулся. — А не пойти бы вам?.. Я пройду сюда, и ты мне ничего не сделаешь, — огрызнулась Ирэн и нырнула под ленточку, заступая на «место преступления» под истошные крики задыхающегося от возмущения полицейского. Её не пускают на собственное «поле битвы». Смешно. — Офицер! Посторонние на территории объекта! — доносилось сзади. Его крик привлёк внимание, казалось, всех находящихся по близости и к ней направлялась уже добрая кучка полицейских. Девушка только фыркнула. — Вам нельзя тут находиться. Покиньте территорию немедленно! — протараторил самый прыткий из них. — Я имею полное право на присутствие в собственном доме, — спокойно произнесла Ирэн, ожидая реакции мужчины. Лицо его сперва вытянулось от удивления, после приобрело оттенок недоверия, а последней его модификацией стал смех. Раскатистый смех вперемешку с нелепым похрюкиванием низкорослого полицейского заполнил всю площадку вокруг, от чего паренёк стал похож для Ирэн на поросёнка, и она совершенно потеряла к нему уважение и интерес. С невозмутимым видом трактора, окончательно решившего перекопать всё это поле до последнего камушка, она двинулась дальше, чем вызвала у полицейского, утратившего бдительность, приступ негодования. — Девушка, я вас сейчас арестую! Ирэн недовольно остановилась. Этот объект начинал её порядком доставать. В голове уже закрадывались мысли о метательных ножах, спрятанных в потайных креплениях на куртке, однако их пришлось с сожалением отбросить. Слишком много свидетелей вокруг. — Не имеете права. — Имею, и полное, — мужчина нелепо приковылял к девушке и остановился вплотную к ней. Он был на добрые две головы ниже доминантки и шире на три-четыре её талии. — Нет, потому что раньше этот особняк принадлежал моей семье. — Что тут происходит? — словно возникший из ниоткуда, рядом с ними появился инспектор Лестрейд. Он отвесил ей едва видимый поклон, и поздоровался: — Доброе утро, мисс Адлер. У приземлённого полицейского в буквальном смысле отвисла челюсть от увиденного. — Доброе утро, Грегори. Ваш подчинённый грозит арестовать меня за то, что я пришла к собственному дому, — она состроила картинно-недовольное личико и скрестила руки на груди. — Андерсон, ты снова за своё? — инспектор с недовольным видом развернулся к мужчине, от чего тот моментально забыл про арест, сконфуженно попятился, а после и вовсе ретировался с места встречи. — Вы меня просто спасли, инспектор. — Прошу меня извинить, это наш новый сотрудник, он ещё не совсем влился в курс дела. — Мне кажется, это не зависит от того, как долго человек на работе. Вы, на сколько я помню, тоже недавно на службе, но про вас нельзя подумать так, как про… Андерсона, кажется, — девушка кокетливо поправила Лестрейду галстук, от чего тот залился лёгким румянцем. — Наверное, вы правы, мисс. Однако я не ожидал вас тут увидеть, особенно, если учесть, в каких красках вы описывали мне боль от утраты вашего драгоценного дома. Что привело вас к своему особняку? — Я пришла посмотреть, не осталось ли чего, что могло бы скрасить мои страдания. Вдруг что-то уцелело. — Могу вас заверить, что в пожаре не уцелело практически ничего, — он взглянул в свой неизменный блокнот, и стал сосредоточенно что-то там вычитывать. — За исключением, пожалуй, подвальных этажей и винного погреба. Но там вам делать абсолютно нечего, — сказал он и решительно захлопнул блокнот. — А теперь, позвольте, я провожу вас к выходу. Сейчас вам лучше сидеть дома и ждать результатов расследования. Только лишь Ирэн хотела что-то возразить, когда у инспектора зазвонил телефон. С извиняющимся видом он ответил на звонок и отошёл от девушки, внимательно вслушиваясь в голос на той стороне провода. Пока Адлер смиренно ждала, в её голове уже созрел план, как уговорить Лестрейда пустить её в подвалы, ведь уходить она точно не собиралась. Но так вышло, что реализации её план так и не достиг. Следователь вернулся к ней с сияющим выражением лица. — У меня для вас отличные новости, мисс. Мне только что сообщили, что ваши родители прибыли в Лондон и, вы не поверите, они уже тут!