The doubt is a poison. Сомнение - это яд.
Кто — если не мы? Если не мы — кто от оков бесчеловечности спасёт? Боже, дай нам сил, чтобы вырастить в людях преданность к справедливости и добру. Мелексима Султан улыбнулась мягко Валиде Султан, когда та вышла от сына-Повелителя. С утра пораньше Валиде Султан заглянула к сыну, а выйдя от него, Госпожа была не в хорошем состоянии. — Валиде Султан, доброе утро! — девушка держала на руках ребёнка. — Доброе, Мелексима... — вяло ответила Султанша. Она взглянула на внука и грозно сказала. — Ещё такая рань, а ты уже подняла ребёнка. Что случилось? — Ничего плохого не случилось, Валиде Султан. Мой Ахмед не хочет спать. Я подумала, что мы можем навестить нашего Султана. — Ладно, вы идите... — вздохнула Валиде и покинула их. Мелексима нахмурилась такому непонятному поведению Валиде, но не стала придавать этому значение. — Доброе утро, Мелексима Султан. Вы с Шехзаде хотите навестить Повелителя? — вышел к ней Кеманкеш. — Да, Ага. Скажи мне, Валиде Султан что-то сказала эдакое Повелителю? На это мужчина приулыбнулся и открыто сказал: — Валиде Султан пока не может привыкнуть ко мне, Султанша. — Вот как... Всё в скором времени изменится в лучшее время... Я могу пройти? — Да, Госпожа, проходите. Я не могу Вас задерживать. Юноша встретил свою любимую и сына с улыбкой и радостью. Он отвлёкся от бумажных дел. — Добро пожаловать, моя Мелексима, мой лев, Ахмед! — Осман поцеловал сына, а потом притронулся к щеке Султанши. — Что такое, моя любовь? Ты мрачна сегодня. — Повелитель... Я не знаю... Меня терзают сомнения... — Ты хочешь о чём-то серьёзном поговорить? — Осман взял за руку девушку. — Да, — шёпотом ответила она. Осман позвал служанку Султанши, та забрала сына. — Присаживайся, Мелексима. Мелексима боязливо села рядом с Османом на диван и чуть ли не проронив слезу, настороженно сказала: "Осман, я очень переживаю. Я долго и много думала над этим. Не может с добра Сафие Султан так вклиниться в нашу жизнь!" Было видно, что Султан злится, он нетерпеливо спросил её: "Что ты хочешь сказать, Мелексима? Ты похожа на мою мать. Она опять на меня наседала. В присутствии Кеманкеша даже. Он для неё не авторитет, это конечно понятно. Но хорошо... Что Кеманкеш за меня. И он говорит, что Сафие делает это из-за хороших намерений". Мелексима положила голову на плечо Осману и спокойно сказала: — Дорогой... Осман... Твоя матушка не зря всё говорит... Она лучше знает. Султан прижал к себе любимую: — Мой ангел, я люблю тебя. И матушку я свою уважаю. Но ты же сама видела, что за два прошедшие года после смерти сына Сафие ничего не произошло. Всё хорошо. — Дай Бог, Осман. Претензий к Хранителю Покоев у меня нет. Но Лалезар... Она какая-то странная. Много времени её нет во дворце. — Да, я помню. Матушка говорила, что у неё подруга в городе. Она её навещает. Мелексима, не волнуйся. Плохие времена позади. Так ведь? — юноша стал поглаживать её руки. — Я хочу убедиться в этом, Осман. — Что ты предлагаешь? — Пригласи Зюльфикяра Пашу. Не зря за всё это время вы не могли встретиться. Что-то неладное чувствую. И Хюмашах Султан, Осман! — Хорошо, хорошо, Мелексима. Я сделаю так. — Султан взял в руки её лицо и поцеловал в губы. — Не бойся только. Я всегда с тобой. — Надеюсь, любимый... Две служанки, Лейла и Дениз сидели на кухне и обедали. Девушки наслаждались минутами покоя. Одна наклонилась к другой и сказала: — Ты знаешь что происходит в нашем дворце? — Естественно. Дочь Сафие Султан "ожила". Ещё больше проблем. Вот почему Хюмашах так долго переживала. — ответила Лейла. Дениз улыбнулась: — Ты знаешь, что Султан пригласил нашу семью к себе. — Опять проблемы?! — хмыкнула служанка и встала из-за стола. Девушка отпила немного кофе и спросила: — Да они покидали этот Дворец когда-нибудь? Лейла повернулась к собеседнице: — Что ты хочешь сказать?.. — Да ничего... — засуетилась девушка и поспешила закончить приём пищи. Лейла сначала стала гонять мысли, а когда девушка закончила есть, то спросила у неё: — Дениз, что с тобой? Дениз остро кинула: — Ничего! Мне нужно к детям идти! Мы ещё не знаем, остаются дети дома или нет! Пойдём быстрее! — Ну ладно, ладно! Фахрие задумчиво смотрела в окно, облокотившись на спинку дивана, пока её не потревожила сестра. Младшая Госпожа вздрогнула и поднялась, а Хюмашах посмотрела на неё с теплом и добротой. — Это я. Только не бойся, Фахрие. Сестра подскочила к Хюмашах и взяла её за локти: — Хюмашах, что со мной будет! Зачем ты меня нашла! Кёсем расправится со мной! Хюмашах! — Успокойся. — процедила Хюмашах. — Я всё сделаю. Всё будет хорошо! Тише. — Фахрие взглянула на неё с досадой, но та улыбнулась. — Почему ты думаешь о хорошем конце для меня, сестра? — Я тебя не брошу, Фахрие, знай это. Сейчас я поеду к Кёсем и всё расскажу ей. Ещё Султан Осман нас зачем-то позвал... Я не знаю к чему... Где Валиде? — Матушка сейчас с твоими детьми... — Хорошо. Я оставлю детей дома, они побудут с тобой, ладно? — Ну ладно, Хюмашах... В покои вошла Сафие Султан и сразу же остановила взгляд на дочерях. — Хюмашах, что такое, куда ты собралась? — Валиде... Я же говорила ещё утром, что поеду во Дворец. Осман нас позвал... — Точно... Я забыла совсем. Прости, Хюмашах. — женщина водила глазами по лицу дочери, но словно вспомнив сказанное утром, одобряюще улыбнулась дочке. — Ничего, Валиде... Вы ведь останетесь? Дети на всё готовы, чтобы Вы дольше бывали у нас. — Конечно, солнце моё! — сложила руки в замок и решилась покинуть их. — Валиде, с вами что-то происходит?! — мягко спросила Фахрие. — Да нет, девочка моя... — Нам пора ехать! — прервала Хюмашах. — Удачи, солнце. Потом расскажешь всё? Интересно знать за какой надобностью Осман решил твоего супруга и тебя побеспокоить. — Приедем, расскажу, мама... Фахрие, проводишь меня? — Хюмашах подмигнула сестре и взяла её под локоть. — Разумеется, Хюмашах. Сёстры вышли на улицу, Хюмашах остановилась напротив Фахрие: — Маме не слова про нашу беседу с Кёсем! Всё удачно совпало. Как раз Осман нас пригласил. Не придётся крутиться и доказывать что-то. Ни с кем не разговаривай об этом, ладно?! — Я поняла, сестра! Поняла! — вспылила вдруг Фахрие, но потом крепко обняла Хюмашах. — Я словно в детстве оказалась. Ты такая же грозная, всех контролируешь!... Удачи вам... Паша заждался тебя. — Да, я уже иду... — Хюмашах наклонилась к сестре. — Если не контролировать всех, можно разрушить всё... Иншаллах... Спасибо. "Я ужасно волнуюсь. Помоги нам, Аллах". — говорила про себя Хюмашах. Кёсем предпочла встретиться в саду. Валиде Султан ломала голову и тоже волновалась, так как не знала имя нового потрясения. — Добро пожаловать! Султанша, Паша... — с облегчением выпустила слова Кёсем. — Госпожа, где сейчас Повелитель? — Он занимается своими делами, не беспокойся. Но всё равно я боюсь, что кто-нибудь заметит... Ещё мне неизвестна причина вашего приглашения Османом... — Кёсем, давай к делу... Я... Мы надеемся на твою благосклонность. На твоё великодушие. Мне необходимо попросить у тебя справедливости... — Что же случилось, Хюмашах? — Всё будет звучать глупо! Но ты должна поверить нам. Моя сестра жива. Фахрие Султан жива. Кто-то спас её, она сама ничего не помнит. Она сейчас в нашем дворце. Зюльфикяр хотел её потянуть на себя за локоть, но Хюмашах продолжила: — Я совершенно случайно нашла её... — Но где, Султанша? Это невозможно! — Я по чистой случайности была в городе... Кёсем замерла, когда рядом оказался её сын. — Добро пожаловать, Паша и Султанша. — с недопониманием сказал Осман. Хюмашах взяла за руку мужа. — Повелитель... Мы... — стала оправдываться Кёсем. — Неужели Фахрие Султан жива? Почему вы оставили её у себя? — Повелитель, вины Госпожи нет, я... — Я нашла её случайно. Она бедная просила прощения у меня, она боялась. Она не хотела, чтобы я её к нам брала... — Что ж, это чудесно... Что Султанша раскаивается даже спустя столько времени. Но меня волнует Сафие Султан. Почему она сама не приехала. — Сафие Султан находится сейчас с дочерью, так ведь, Хюмашах Султан? — Да, так, Кёсем Султан. — Я хочу видеть Вашу сестру. — посмотрел на Хюмашах. — Ей немного нездоровится, Падишах. — Так в чём дело, я отправлю к ней лучших врачей. — Нет, нет, Государь. Всё уже проходит. Стресс повлиял на неё. — старалась выкрутиться Хюмашах. — Отлично, Султанша. Я жду её с нетерпением, как только ей станет лучше... Вот Ваша матушка могла бы и приехать. Это некрасиво. Вам не нужно бояться. Я рад, что Фахрие Султан жива, теперь с нами. Вся Династийная семья вслед за приглашением на серьёзный разговор последовала в покои Султана. — Я полагаю, что вы ещё не знакомы с нашим Хранителем Покоев. Мужчина поклонился, а Хюмашах Султан не смотря на свои переживания, пожелала сказать пару главных слов Кеманкешу. — Пусть мы не усомнимся в Вашей преданности, Ага. Я уверена, что Повелитель выбрал достойного, умного и преданного человека на службу нашему Государству. — Вы очень благосклонны, Хюмашах Султан. Иншаллах, я не подведу вас. Хюмашах с улыбкой и одновременно с поучительным взглядом ответила: — Тебя поставили на одну из самых важных должностей Османской Империи. Ты должен служить Нашему Повелителю. Защищать его правду и должен защищать его семью, а не предателей. Кеманкешу не очень понравилось, что ему сказали такие хорошие слова, но в очень грубом тоне. — Вы как всегда прекрасны, Госпожа. — ответил племянник тёте и прошёл в свои покои. Кёсем Султан первая опустилась на подушку и сказала служанкам: — Все можете идти, девушки. Оставьте нас. Лалезар, — подозвала свою служанку. — Проследи, чтобы никто нас не тревожил. — Конечно, Валиде Султан. — откланялась девушка и покинула покои. — Государь, а где Мелексима Султан? Иншаллах, всё с Шехзаде Ахмедом хорошо? — Спасибо за заботу, Хюмашах Султан. С ними всё хорошо. Я не стал тревожить Султаншу. Однако, Мелексима помогла мне принять решение. Это она сказала мне, чтобы я посоветовался с вами. — Повелитель, как-то странно, что Вы в чём-то сомневаетесь. Что вдруг нашло на Вас? — Паша, я прислушался к словам Валиде. Я понял, что кто-то крадёт информацию с Совета Дивана. Кто-то интересуется каждым моим шагом. Я не имею права обвинять, тем более бояться. Но нужно принять меры. Кто это может быть? — С чего такие подозрения резкие, Повелитель? — Да разве мы не знаем, что в нашем Дворце слухи льются рекой? — Слухи льются повсюду. Здесь не один Гарем виноват. Очень много людей задействовано. Валиде, скажите. — Осман прав. Тем более пропадают документы не мировой важности, не о предстоящих походах... Кто-то собирает документы о проектах и решениях Пашей, о нашей столице... — Как-будто некто хочет ударить побольнее. Кто-то очень знакомый желает нанести удар, обвинить в этом самый близких и преданных людей. Хюмашах удивилась: "Господи... Зюльфикяр, ты серьёзно?" — Конечно, Султанша. — Вы правы, Паша. Теперь наша задача в том, чтобы найти этого человека. — Осман сощурился на взгляде к матери. Немного расстроенная и разбитая Хюмашах пошла к сестре. Фахрие тут же спросила у неё: — Ты в порядке, дорогая? Здравствуй. Вы вернулись очень скоро. — девушка встала, на руках у неё спал ребёнок. — Тише... Я в порядке. Садись, я всё расскажу. — женщина дотронулась до сына и поцеловала его. — Где твой супруг? — сказала девушка, отдавая ребёнка сестре. — Зюльфикяр в наших покоях. Он злится на меня, потому что я не рассказала всю правду. Я не рассказала про твоё знакомство Лалезар. Не рассказала про то, что Зюльфикяр тебя спас. Иначе это может нас погубить... — Спасибо тебе огромное, Хюмашах. — у Фахрие покатилась слезинка по щеке. — Ты плачешь, девочка моя? Всё ведь хорошо... Фахрие положила руку на плечо сестре и еле-еле сдерживая слёзы, она всё же заплакала: — Я могу тебе довериться? Я могу рассказать своей единственной надежде свою тайну? Хюмашах? — Солнце моё, конечно! Что происходит, ради Всевышнего? Я всегда могу выслушать тебя, моё сокровище. — Хюмашах вытерла слёзы с лица сестры и принялась слушать. — Я даже маме не могу такое рассказать... Я сколько лет жила не в Дворце, столько и плакала. Столько и познавала людей. Но однажды я перестала плакать. Я нашла своё счастье. Своего любимого мужчину, Хюмашах. — на этих словах она не выдержала, опять заплакала. — Я с тобой, Фахрие. Не торопись. — она погладила её по спине. — Я никому не говорила о своём происхождении. Только своему мужу... Мы жили вместе долго. Мы хотели ребёнка. Как все обычные люди... Но внезапно всё изменилось, когда его взяли в янычары. Моего мужа отправили сражаться против Шехзаде Искендера... Он был в янычарском корпусе. А когда восстание закончилось, прошло уже много времени, я мужа так и не видела... Я узнала, что... я ношу под сердцем его ребёнка. Но на почве переживаний я потеряла ребёнка... До сих пор не могу оправиться. Амир мне напоминает моего сыночка. Представляешь, у меня мог бы быть сын... Но я так и не знаю о муже... Хюмашах прижала голову сестры к губам и поцеловала её. — Моя красавица, моя умница, моя бесценная сестра! Ты сильная девушка, только не плачь. Даст Бог, мы найдём твоего любимого. Ты не должна сдаваться. — Ты самая лучшая, Хюмашах. Ты самый прекрасный человек на свете... Но от моих проблем к общих давай перейдём... Хюмашах не поняла постановку вопроса: — О чём ты? — Когда вы уехали, то наша мама сразу же покинула ваш Дворец. — Что? Фахрие? — Она сказала мне проследить за твоими детьми, а тебе ничего не рассказывать, а могу сказать, мол что-то в Старом Дворце случилось... — Нет-нет-нет! Что за кошмар! — она отдала на руки сына сестре и вскочила к дверям. — Куда ты! — Я к маме! У меня есть подозрения!.. Фахрие выведала Хиджран и отдала её ребёнка. — Госпожа... Господи... Что происходит! — Хюмашах хочет поехать к матери, но я понимаю, что она не должна этого делать. Остановить её может только Паша... — Мама опять. Опять! — заговорил проснувшийся ребёнок. "Мама твоя опять хочет заставить говорить правду неугомонную Сафие Султан". — сказала в сторону Хиджран. Султанша поспешила уже надеть платок, как внезапно выронила его из рук на пол. Зюльфикяр притянул супругу к себе и схватил её руки, чтобы она не смогла ничего сделать. — Ты напугал меня! Ох... Я тороплюсь, отпусти меня! Отпусти! — Мне только что Фахрие сказала, что её справедливая сестра рвётся за правосудием. Ты зачем так внезапно едешь к Сафие Султан? Ты ничего не добьёшься от неё. Хюмашах молчала, будто набрала в рот воды. — Хюмашах? Ответь мне на один вопрос: зачем ты хочешь сейчас поехать в Старый Дворец? — Я ничего тебе не скажу. — она отвернула голову. Зюльфикяр ещё сильнее прижал её к себе и спросил: — Что происходит? — Да ничего! Ничего! — вдруг она положила руку на лоб и выдохнула. — Ты в порядке? — мужчина развернул её к себе и взял за локоть. — Нормально... Ты понимаешь, что я должна молчать о истинной истории Фахрие, иначе бы тень сомнения легла бы на тебя и всех нас! Разве мне нравится молчать?! Я бы всю правду всем-всем рассказала, но нужно молчать для собственного блага! Ладно, я сглупила... Но как так Валиде может уехать! — Почему ты так удивляешься, Хюмашах, не могу понять! Хюмашах всплеснула руками: — Ведь уже достаточно времени прошло, всё хорошо ведь! Зачем! Зачем? Ты хочешь сказать, что мама всё проворачивает?! — Я не хочу никого обвинять, но я думаю... Она хочет отомстить. — У меня руки трясутся! Это не может... — Госпожа... Хюмашах, это рано или поздно могло случиться. Никакой Халиме в помине нет. Кроме Сафие Султан, у которой умер любимый сын, никого не осталось. Ты согласна? — Да. — согласилась мрачно Хюмашах, и мужчина заключил её в свои объятия. — Я боюсь. Я не хочу терять тебя. — Никогда, слышишь меня, никогда не принимай скорых решений... Я люблю тебя. — Я тоже люблю тебя... Зюльфикяр, мы должны проследить за мамой...Если бы мы верили всему. Если бы рассказывали обо всём. Кем бы мы стали? Если бы доверились слухам. Мы бы выиграли? Если бы послушали народную молву. Мы бы поверили этому?