Вдвоём

Харуицуки проводит ладонью по изгибу безнадёжно худой талии, пересчитывая подушечками пальцев чуть выпирающие рёбра. Светлая кожа тепловатая, но в сравнении с холодными ладонями Ицуки – по-приятному согревающая. За окном зима, а через пару часов новый год. В съёмной квартирке холодно, потому что, да, в Японии нет центрального отопления. В квартирке холодно, но Ханаэ послушно даёт приспустить со своих плеч юкату и прикоснуться ледяными ладонями. Даже хихикает от покалывающих ощущений. Ицуки проводит замёрзшим носом по изгибу шеи. Он вообще любит изгибы, особенно когда они принадлежат Ханаэ. Темноволосый парень подрагивает, рвано выдыхая, и Ицуки улыбается себе под нос, зная – ему нравится. Руки обнимают обнажённую талию, прижимая к себе, нос зарывается в мягкие волнистые волосы цвета вороного крыла. Ханаэ цепляется пальцами за плечи любимого – тому-то хорошо, он в кардигане поверх тёплой юкаты. И всё равно холодный. Но эта прохлада так любима Ханаэ, так привычна и мила сердцу. Ицуки дышит ему за ухом, держа крепко в своих объятиях, не шевелясь и не отпуская. В окно закрадывается свет фонаря. В нём танцуют редкие снежинки, а Ханаэ не торопится включать свет. Потому что вот так приятней – вдвоём в полутьме. К одиннадцати часам они должны прийти на ужин к маме, а потом пойти все вместе в храм, но с Мононокеаном под боком можно никогда не торопиться. Встречаются они уже три года – с последнего класса старшей школы. Просто в какой-то миг осознаёшь, что не хочешь даже представлять свою жизнь без одного человека. И срываешься, когда отрицать чувства уже невозможно. И понимаешь, что ты тут не один такой, кто по уши влюблён. Живут вместе они уже года два – со второго курса университета. Потому что от съёмной квартиры гораздо ближе до универа, чем от Хана Аши. И Ханаэ надоедает каждый раз отчитываться маме, когда он «остаётся на ночь у Абено-сана». Который, кстати уже не «Абено-сан», а «Ицуки-сан». И «Ицуки-сану» надоедает каждый раз искать место для встреч, потому что, ну, хм, в Мононокеане особо не уединишься. Ханаэ работает в Мононокеане – шесть лет. Ровно столько они знакомы с Ицуки. Но кажется – что целую жизнь. Хотя и того мало. Хочется, чтобы больше. Чтобы и в прошлой, и в этой, и в следующей жизни можно было так любить. Его любить. А Ицуки считает, что шесть лет знакомства и три года в отношениях вполне достаточно для кое-чего ещё. И, греясь щекой о плечо Ханаэ, думает, куда же он дел это чёртово кольцо. И на самом деле Ханаэ тоже считает, что для этого уже самое время. Поэтому когда спустя пару часов Ицуки всё же найдёт кольцо и довольно смешно оттараторит предложение (потому что, ну, блин, в такой ситуации не волноваться всё-таки невозможно), Ханаэ без раздумий скажет ему «да» с самой красивой улыбкой на свете. По крайней мере, такой её считает Ицуки. И у нас нет никаких оснований ему не верить. А потом они пойдут к маме Ханаэ, которую Ицуки скоро тоже придётся называть «мамой», и его уже заранее колотит от того, что придётся просить у неё руки её сына. Но Ханаэ смеётся и уверяет, что уж она-то в Ицуки души не чает. Но, конечно же, совсем не так, как он сам. Ханаэ поцелует своего будущего супруга и улыбнётся собственным мыслям, решая не напоминать о том, что нужно будет рассказать ещё и Мононокеану, Законодателю, Исполнителю, Судье, Коуре, Шизуку, Зенко и Яхико. У Ицуки и без того нервы ни к чёрту. Зато Мохнатик, наверняка, уже обо всём догадался. И, честно говоря, Ханаэ не удержится от того, чтобы не начать планировать их свадебное путешествие. Ведь Мононокеан доставит их в любую точку планеты (интересно, а как называют супруга Хозяина Мононокеана?). Мальдивы – идеальная романтика. Европа – стильно и популярно. Америка – круто. Азия – загадочно. А позволено ли Мононокеану вообще выходить за пределы Японии?.. Ханаэ как-то даже не задумывался (только раз они с Ицуки путешествовали на Окинаву таким способом). Но разве так важно где? Он кидает взгляд на своего парня, кажется, посапывающего у него на плече, и счастливо улыбается. Сколько бы лет ни прошло… Самое главное, чтобы вдвоём.