Капилляры

Изнутри разрывают капилляры самоедство — Процесс регулярный поглощен. Внутрь своего футляра из личных эмоций От глупых людей никогда. Все не станет постоянным, я тебе говорю О том, что неясно разыгралась внутри противоречий язва, Но нет боязни, Ведь ты все еще здесь. **************** — Кхххх… — гриффиндорка закашлялась. Всё тело ломило от боли, но она нашла в себе силы приподняться на локтях. Увиденное поразило её до глубины души. Драко Малфой сидел на диванчике и прислушивался к радио, то и дело поворачивая кнопочки. — Ситуация в стране весьма… — слышался отчёт из Министерства. Юноша, видимо так и не получив необходимой информации, чуть было не кинул радиоприёмник куда-то в сторону. Девушка схватилась за голову. Новая волна боли пронзила тело. Светловолосый наконец-то заметил её и найдя что-то в небольшом чемоданчике, дал гриффиндорке. — Выпей! Тебе станет легче! — скомандовал тот и помог девушке сесть на подушках. Гермиона открыла бутылочку с мутноватым содержимым и залпом выпила. Запах перечной мяты ударил в нос, однако боль всё же постепенно стала утихать. — Думала, ты уже ушёл. — Тебе бы этого хотелось, Грейнджер? — спросил напрямую юноша. И Гермионе бы усмехнуться, да только остатки сил она успела потратить. — Ты видел их, егерей? — девушка поспешила перевести тему. Блондин помотал головой и как-то странно посмотрел на неё. — Но одного из них я знаю. Фенрир Сивый, не самый приятный из… — Оборотней? — Ты тоже знакома с ним? — Формально, если можно так сказать, — уклончиво ответила девушка, не желая больше вспоминать о событиях давно минувших дней. — Он видел тебя? — Нет, благо, на пути встретилась очередная гр… маглорожденная, — поправил себя слизеринец. Ему вовсе не хотелось ещё больше портить отношения с Грейнджер, уж слишком важен для него был союз с этой упрямой гриффиндоркой. — Мне так спать хочется. Странно, что ты дал мне? Услышать ответ девушка так и не успела. Успокаивающее зелье, доработанное ещё предками Малфоя со стороны матери, подействовало намного быстрее обычного. Едва глаза гриффиндорки закрылись, как Драко буквально вскочил со своего места и вышел на улицу. Он не знал как вести себя и что делать. Все вокруг словно сошли с ума. Мать буквально заставила его оставить родовое поместье и уехать куда-нибудь очень далеко. Конечно, юноша послушался мать, но понятное дело, сделал всё с поправками. Покинув дом, волшебник отправился вовсе не во Францию к дальним родственникам, а к той, кто люто его ненавидела. Гриффиндорка, однако ж, приняла помощь юноши. В конце концов, у них был один общий враг… Темный Лорд. Драко прекрасно понимал, что маг не оставит его родителей в живых, если придёт к власти. Люциус уже несколько раз подводил Марволо, а тот такого не прощает. О Золотом Трио же Малфою было мало что известно. Кажется, каждый из гриффиндорцев пошёл своей дорогой. Впрочем, Драко и не сомневался, что Поттер и Уизли по возможности всё-таки постараются вернуть подругу. Но пока юношу волновал совсем другой вопрос, а именно как уничтожить Воландеморта. — Должен ведь быть выход! — воскликнул наследник платинового семейства и стукнул кулаком по дереву. Физическая боль заглушала его душевные муки, на какое-то время он даже мог забыться. Помогал ему в этом и Гермиона. Девчонка, несмотря на, казалось бы, сильную антипатию, вполне спокойно отреагировала на Драко и его просьбу. Конечно, слизеринец не знал, что ждёт их в будущем, но при этом прекрасно понимал, что отныне они союзники и только друг другу могут доверять. Не сразу, но постепенно ребята даже начали мирно сосуществовать. Малфой больше не называл гриффиндорку «грязнокровкой», а во взгляде девушки не читалось презрение, она даже не причисляла его к рядам Пожирателей. Главное, что обращаться к Гермионе по имени стало привычным делом, советоваться с ней в тех или иных вопросах. Вообще жить, словно они не враги, а хорошие знакомые, можно сказать, товарищи. О, его тётка бы окончательно сошла с ума, увидь что он делает. Но Драко было плевать. Нет, отказаться от идеи превосходства, конечно, было не так легко. Однако для себя блондин решил, что всё-таки некоторые маглорожденные достойны жить как иные чистокровные волшебники. Даже Нарцисса соглашалась с тем, что нет никакого смысла убивать грязнокровок, тем более если они ведут себя подобающе. Ведь есть невежды, которые не уважают старые законы и порядки, правда, их и среди чистокровных достаточно много. А ещё младший Малфой уверен, что мать не стала бы корить его за выбор, наоборот, обязательно поддержала бы. Пусть теперь её сын водил дружбу (конечно, это очень натянуто!) с дочерью маглов, ну и что? Они же современные маги, которые способны видеть прошлые ошибки и стараться не совершать их больше. Как слизеринец терпеть не мог Грейнджер все годы учёбы, он не мог не признать её острый ум и отвагу, с которой девчушка отчаянно защищала своих близких. Как умно было стереть родителям память (он узнал об этом недавно!) и отправить куда-то, по-видимому, очень далеко. Правда, куда именно Драко даже и не догадывался. Возможно, штаты или что-то подальше. Да и Мерлин милостивый, его это сейчас мало заботило. Куда более насущной проблемой было то, что Грейнджер заболела. Она совсем ничего не ела, её мучили кошмары и тело ломило. И как бы раньше он не мечтал об этом, сейчас волшебник не мог понять как ему поступить. Смерть маглорожденной — последнее, чего бы ему хотелось. Малфою полюбилось то место, куда гриффиндорка перенесла их. Кажется, оно много значило для неё. Королевский лес Дин поражал воображение, какой был вид и чистый воздух. Поэтому юноша решил немного погулять, к счастью, на большую часть теперь было наложено сильное заклинание и даже егеря не смогли бы обнаружить их. Снег под ногами хрустел. Драко улыбнулся, мысленно возвращаясь в некогда любимое и уютное родовое поместье. Псы разрушили всё, что было до этого… не осталось ни тишины, ни спокойствия… ничего. С каждым шагом юноша вновь и вновь задавался вопросом, можно ли было предотвратить эту чертову войну? Ведь она лишь уносит жизни и ничего не даёт взамен. Конечно, когда-то слизеринец и правда желал возрождения Того-Кого-Нельзя-Называть, даже подсунул Джинни Уизли дневник-крестраж, чтобы высвободить воспоминание Марволо. Ничего не вышло, поначалу Драко даже расстроился, но с течением времени начал понимать, что ни к чему хорошему это бы не привело. Иногда магу становилось стыдно за своё поведением. Точнее, за то как он раньше вёл себя. Гермиона в бреду повторяла «поганая грязнокровка» и Малфой был более чем уверен, что снилось ей именно та ситуация, которая произошла на втором курсе. — Твоего мнения никто не спрашивал… (Грязнокровка… Поганая грязнокровка… Позор для чистокровного волшебника…) ******* Утро следующего дня оказалось таким же привычным. Драко проснулся довольно рано, как привык ещё со времён учёбы, и почти сразу же заварил себе крепкий (даже слишком!) кофе, конечно, не без помощи магии. Шатенка всё ещё крепко спала и, казалось, во сне ничто не тревожит её. Малфой допил горячий напиток и вышел на свежий воздух. Было достаточно морозно, однако ничего кроме свитера слизеринец не надел. Он только собирался пойти чуть вглубь, как совсем близко послышался хруст. — Я видел, что они пробегали здесь, — прозвучало рядом и вскоре блондин увидел их… егерей. На руках Сивого был труп девушки, а Струпьяр (этом мужчина однажды приходил в поместье и, кажется, звали его именно так) вертел перед собой руками и словно принюхивался. — Знатная будет добыча! — появился наконец и третий член этой небольшой, как оказалось, компании. — Не думаю. Вот если бы найти подружку мальчишки, тогда… было бы очень хорошо. Через несколько минут последователи Лорда ушли совершенно в другую сторону и Драко смог вздохнуть спокойно. Он был более чем уверен, что под «подружкой» подразумевалась именно Грейнджер. Как за Поттера и Уизли, за неё, наверняка, тоже назначили хорошую цену. Ведь она была одной из самых опасных маглорожденных волшебниц. С испорченным настроением, Драко вошёл обратно в палатку. Почти сразу же ему на глаза попалась Гермиона, та что-то невнятно бормотала и с силой сжимала кулаки. Малфой подошёл к девушке и присел рядом. — Эй, Грейнджер, ты чего? Что, окончательно сошла с ума?! — Драко даже не смеётся, вся эта ситуация его вовсе не забавляет. Он пытается разбудить девушку, приподнимает её голову, трясёт, даже по щекам хлопает. Она всё говорит и говорит, уже более разборчиво. Малфой прислушивается и наконец-то разбирает некоторые слова. Ненавижу… Грязнокровка… Ненавижу… Нет… Слизеринец берёт Грейнджер за руку, в которой до того была зажата простынь, и молит Мерлина, чтобы всё это прекратилось. Боже, какая ирония… свести двух врагов. — Проснись, Грейнджер. Проснись, иначе… — он дотрагивается до волос гриффиндорки. Сейчас от заплетённой косички не осталось практически ничего. Но Драко даже нравится это, какая-то легкая небрежность. Наверное, юноша просто устал следовать правилам и законам, что всюду сопровождали его с самого рождения. Отпрыск чистокровного рода, у него почти никогда не было выбора. Куда поступить, с кем и где сидеть, как вести себя в обществе. Нет, слизеринец вовсе не жаловался на свою судьбу, да и неправильно это. Просто он однажды понял, что вся его жизнь была спланирована заранее. Обучение в Хогвартсе, Крэбб и Гойл в друзья, даже эта вечно хмурая Пэнси Паркинсон. Наверное, не случись войны, то мать с удовольствием поженила бы их. И не то чтобы юношу это не устраивало, однако… выходит, что выбора у него никогда и не было. И почему после всего Драко никак не может определиться с тем, как именно относиться к «поганой грязнокровке». Не то чтобы он не ненавидел Грейнджер, но сейчас всё изменилось. — Аааа… — гриффиндорка истошно закричала и наконец-то проснулась. С силой схватила Малфоя за руку, да так что тот даже скривился от такого напора. — Г-где я? — Ты в безопасности, слышишь? — Где Беллатриса Лестрейндж, она… она же была… рядом со мной и… — у Гермиона начиналась истерика. Драко, конечно, понимал её состояние. Его тётка кого угодно могла напугать до смерти. — Её нет, понимаешь, нет! Это был только сон, ужасный кошмар, который не повторится, — говорил слизеринец, не зная как ещё успокоить девушку. Вид у неё был какой-то болезненный, а во взгляде словно пустота. Блондин только хотел встать, как гриффиндорка сильнее сжала его руку. Малфой непонимающе взглянул на неё. — Я боюсь… очень боюсь вновь заснуть. Она постоянно повторяет это слово… — Грейнджер заплакала и Драко легче от этого не становилось. Он ведь прекрасно знал, кто преследует сны девушки и какое слово говорит на повторе. — Пожирательница как будто вырезала на моей руке… грязнокровка. В тот день Малфой почти и не отходил от Грейнджер. Они разговаривали, смеялись даже. Теперь Драко понял, почему Поттер и Уизли так отчаянно защищали свою подружку. Был в ней что-то такое, что… слизеринец сам себе объяснить не мог. Ещё во время учёбы в Хогвартсе Драко начал задумываться о том, почему же именно маглорожденная Грейнджер стала частью Золотого Трио. Сколько волшебниц крутилось вокруг Гарри и Рона, неужели никто не обладал таким набором качеств, который имелся у этой на вид ничем не примечательной девчонки. (По крайней мере никто в гриффиндоре не покупал себе место… Мерзкий слизеринский хорёк… Мерзкий…) Да уж, смелости Гермиона всегда хватало. Ведь она не стеснялась ни своих родителей, ни того факта, что все считали её заучкой. Однако ничего из это не помешало Виктору Краму пригласить «эту самую заучку» на Святочный бал. О, как же все вокруг завидовали. Маглорожденная, а понравилась перспективному чистокровному волшебнику с хорошим будущим. Мерлин милостивый, юноша и сам до последнего не понимал что особенного было в темноволосой девчонке, которая всегда-всегда первой тянула руку на уроках? — Я увидела тебя впервые, когда профессор МакГонагалл оставила нас на лестнице, возле дверей Большого зала. Точнее, в тот момент мне удалось внимательно разглядеть твоё лицо. Надменный аристократ, который всю жизнь будет кичиться своим происхождением, вот что сразу пришло мне на ум. — А сейчас? — Что «сейчас»? — Каким я предстаю сейчас, спустя столько лет? — Знаешь, Драко, я могла бы соврать о том, что в глубине души ты очень хороший человек, который просто был лишён всякого выбора, но… это далеко не так. Может быть, ты и не похож на своего отца, однако жажда пустить непростительное в очередную «грязнокровку» всегда будет с тобой. Это как зависимость, человек не в силах остановиться, не сможешь сделать этого и ты. — А ты упрямая гриффиндорка, Грейнджер, и до ужаса нетерпеливая, иногда так раздражаешь, что… — Хочется убить? — предположила Гермиона. — Ты не сможешь понять, что я чувствую. Никто не сможет… — Рон сказал, что ты убьёшь меня при первой же возможности. Я даже ждала этого, твоего нападения. Скажи, Драко, почему же этого не случилось? — Смотрю, Грейнджер, тебе совсем плохо, да?! — Я серьёзно, Малфой, меня до сих пор волнует этот вопрос. Только не говори, что ты и впрямь увидел во мне товарища? Или… — шатенка почувствовала усталость и сама того не замечая, заснула. — Сказал же, что не поймёшь, — слизеринец усмехнулся. — Я и сам себя иногда понять не в силах.