Счастье

- Хината! Привет! Киба едва слышно рычит, пряча злой взгляд голодного волка в тени дерева, под которым сидел с Хьюгой. Чертов Узумаки!.. - П-привет, Н-Наруто-кун... Вышеупомянутая Хьюга падает в обморок. Интересно, Наруто это когда-нибудь замечал? То, что она его любит? Или это Киба такой... Ревнующий? - Хината? Хината, что с тобой?! - Он почти пугается, тряся безвольную девушку. - Хина-а-ата?.. - Заткнись, кретин! - Не выдерживает Киба, залепляя Узумаки хороший подзатыльник. - Сегодня жарко, не видишь? - А... - Кивает блондин, тут же забывая про Хинату. И от этого, Инузуке хочется взвыть в голос. - О, Шино! Давно не виделись! - Давно это было, действительно. - А ты все также странно говоришь!.. Инузкука усиленно не слушает. Закидывает Хинату себе на плечо и двигается в противоположную от Узумаки сторону. - Эй, Киба, ты куда? - Хинату домой отнести - отмахивается шатен, аккуратно придерживая Хьюгу за талию, и, тихо млея от подобной близости. Но не осознанной. - Но он же в другой стороне?.. - Да, мне к Чоуджи заглянуть - корчится Киба, благо, Напуто не видит. - Эй, стой! Я с тобой! Неизвестно, что сделал бы Инузука, не предложи Шино навестить Шикамару. - О, точно! Давно не видел его! Киба облегченно вздыхает, машет рукой, не оглядываясь, и - все так же идет вперед, держа девушку... Только вот приходит совсем не к домам клана Хьюга. Здесь хорошо - озеро рядом, лес, и много воспоминаний. Как они впервые познакомились, как он влюбился в тихую девочку, как она помогла ему... И как рассказала о своей тайне. Любит Наруто. Узумаки. Поначалу, Киба думал, что то шутка, смеялся, но, увидев ее слезы, чуть не разрыдался сам. Как смешно получается. Он любит Хинату. Хината любит Наруто. А сам Узумаки любит Сакуру. Последняя же, ждет Учиху. Инузука тяжело вздыхает, аккуратно опуская девушку на траву у дерева, и гладит по щеке. Точнее - осторожно проводит пальцам, потому что все это кажется сном. Она красивая. И такая спокойная во сне, глупая Хината. Она ждет Наруто, верит. А Киба ждет ее. Потому что забыть, как она выташщила его едва ли не с того света, - тяжело. Очень. Кибе, вообще, упорства не занимать, может и не вернуть, - авось, в хозяйстве все пригодиться. Когда ушел Узумаки, он понял - тренировки на завтрак, тренировки на обед, и тренировки на ужин. А то - что за шиноби? Правда, тренироваться практически без сна, и с короткими перерывами на еду - крайне сложно. Особенно, если начался сезон дождей. И Киба просто не мог не простудиться. Шиноби - это шиноби, а человек это человек. Увы. И когда он уже готов был падать на землю и умирать, появилась она - эпично так, с коробочкой еды. Что было дальше, Инузука тактично не помнил, ибо провалился в короткий и беспокойный сон, проснувшись лишь вечером, в собственной комнате, на футоне. А рядом клевала носом Хината, облокотившись на тумбочку, и, зажимая в руке мокрую тряпку, противно пахнущую спиртом. Видно, ко лбу прикладывала. И тогда от такой странной близости было как-то непривычно и странно - вот она, рядом, хоть руку протяни. И он почти это сделал, даже привстал чуть на локтях, как она резко проснулась. Просто взяла и открыла глаза, со смущением глядя на Инузуку. Последний же, упорно пытался подобрать отговорку, мучительно краснея. В повисшей тишине неестественно громко прозвучала хриплая реплика Кибы: - У тебя... того... волос на лицо упал... А сейчас вспоминаешь и даже как-то жалеешь, что не прикоснулся тогда, ведь сейчас уже нельзя. Киба вздыхает, проводя рукой по мягким волосам, приятно пахнущими летом. И - Инузука почти уверен, что подобная вещь действительно существует - тут, как по закону Подлости, Хьюга открывает глаза. Открывает и озадаченно смотрит на протянувшего руку Кибу, и медленно, но верно краснеет. И, видимо, собирается повторно падать в обморок, но Киба упорно трясет ее за предплечья, заставляя вздрогнуть. - Хината, слышишь? Не смей засыпать сейчас! Хината вздрагивает, растерянно смотря на Инузуку и тихо мямли: - К-киба-кун, ч-что-то случ-чилось? - Да - вздыхает он. - Ты случилась. - И тут же отвечает на немой вопрос - я люблю тебя, Хината. Веришь? Хината сидит в ступоре, после чего тихо, но верно, падает в обморок. И Киба даже как-то рад, - завтра проснется, скажет, что приснилось. А сейчас надо отнести ее домой. Вновь закидывает на плечи, и идет в деревню. И только у ворот ее клана, слышит тихий, но четкий ответ: - И я тебя. И этого вполне-таки хватает для счастья.