Крадущийся Волк, пробуждающийся Дракон

Ферелден. Морозная котловина. 40-й год Века Дракона, конец верименсиса       – Ты уверен, что справишься? – спросил Дориан, с явным сомнением рассматривая отвесную скальную стену.       – У меня нет выбора, – спокойно ответил Тео, разминая пальцы. – Верно, Ринна?       – Верно, – подтвердила я. – Аввары с нами даже разговаривать не будут, пока не докажем, что стоим их внимания. Скажите еще спасибо, что испытания, которые нам предложили пройти, такие простые.       – Простые?! – возопил альтус, всплеснув руками. – Забраться на эту верхотуру, не свалиться, не сломать шею и при этом хотя бы не отстать от их представителя... Создатель, да ты видела, какие у него ручищи? Футов по пять, не меньше! – и он кивнул в сторону разминавшегося неподалеку от нас молодого аввара, который на самом деле существенно превосходил Тео в росте.       – Не преувеличивай, – я отмахнулась от Дориана и повернулась к нему спиной, чтобы помочь Тео крепче затянуть кожаные напульсники.       Взгляд «пирата» был спокойным и сосредоточенным, и нам, вроде, не грозило расстаться с жизнями на алтаре Отца Гор в случае проигрыша, но я все равно переживала.       – Как ты? – тихо спросила я у напарника.       – К подвигу готов! – шутливо ответил он, подмигивая.       – Это хорошо. Будем надеяться, что твое морское прошлое сыграет нам на руку.       – В крайнем случае, у нас еще есть возможность реабилитироваться на ристалище, – философски заметил ривейнец.       – Да какие из нас знатоки показательных боев! – прошипела я, раздосадованная непрошибаемостью Теодоро. – Мы же прибьем кого-нибудь, и тогда на мирные переговоры будет глупо надеяться!       – Постараемся не прибить, – Тео, рассмеявшись, обнял меня и чмокнул в макушку. – Не нервничай так, mi bella.* Я справлюсь. Клянусь сердцем.       – Глупо клясться тем, чего у тебя нет, – съехидничала я, вырываясь из его рук. Но тут же пожалела о сказанном и положила ладонь на грудь Тео. – Будь осторожен! Проигрыш не так важен, как твоя безопасность...       – А вот теперь я начинаю злиться, – заявил ривейнец и громко попросил стоявших поодаль соратников: – Заберите кто-нибудь эту паникершу! Она не дает мне сосредоточиться.       – Не смотри на меня, я паникую еще сильнее, чем она! – поспешил заверить его Дориан.       Алимар, улыбнувшись, мягко взял меня за плечо и потянул в сторонку. Дориан неуверенно взглянул на Тео, словно прикидывал, чем сможет ему помочь. Заметив, что маг украдкой поворачивает раскрытую ладонь к ривейнцу, я погрозила ему кулаком.       – Даже не думай! – прошипела я, когда альтус занял свое место рядом со мной среди зрителей будущего состязания. – Если кто-то решит, что мы играем нечестно, всему конец!       – Я всего лишь хотел...       – Да знаю я, чего ты хотел! – оборвала я мага, глядя на подножие стены, к которой как раз приблизились Теодоро и его рослый противник. – Хватит уже заражать всех своим неверием в Тео! В конце концов, мы забирались на стены и покруче. И условия вполне приемлемые. Хорошо хоть у аваров нет традиции проверять крепость духа гостей многочасовым сидением в ледяной воде, как в клане Ледяного тролля!**       – Ледяного... кого? – брови Дориана поползли вверх. Но он не стал вдаваться в подробности, а раздраженно прошептал: – Создатель, Ринна, говори потише! Не хватало еще, чтобы с твоей подачи наши добрые хозяева ввели новое испытание! Сразу предупреждаю: у меня от холода сводит руки! И характер становится скверным...       – Неужели? – скептически отозвалась я. – Да куда уж дальше-то?       Разобиженный альтус все же сохранил прагматизм и решил, что сможет продолжить дуться на меня позднее, а потому отвернулся и тоже уставился на состязающихся.       Тан Свара Солнцевласая – лидер оплота Каменный медведь – подняла руку в знак того, что соперникам пора приготовиться. Стоящий рядом с ней мужчина поднес к губам странного вида рожок, а еще через секунду по воздуху пронесся сильный мелодичный звук. И двое мужчин рванулись с места вперед. Точнее, вверх.       Мы торчали в Морозной котловине уже вторую неделю. Сделать за это время удалось не так уж много, но и не мало – укрепить разбитые отрядами Инквизиции лагеря, обследовать территории и оценить степень их опасности, отметить места, где были обнаружены разрывы в Завесе, и оказать посильную помощь в уже ведущихся раскопках профессору Университета Орлея Браму Кенрику.       Профессор оказался чудаковатым, но очень милым молодым человеком, страстно увлеченным археологией и историей Тедаса. Когда он начинал свои спонтанные лекции, даже далекие от науки бойцы Инквизиции замирали, внимая каждому его слову. Помимо глубоких знаний и вдохновленности профессор отличался чрезвычайной рассеянностью. К счастью, Хардинг, к отряду которой мы с великой радостью присоединились в Морозной котловине, взяла марчанина – Кенрик был родом из Старкхэвена – под свою опеку. И зачастую только бдительность гномки мешала профессору провалиться в болото, сорваться со смотровой площадки, наступить на змею, угодить головой в осиное гнездо... В общем, от милейшего Брана можно было ожидать чего угодно, так что Хардинг постоянно пребывала в состоянии боевой готовности, а ее ребята наперебой заключали пари, в какую переделку попадет рассеянный ученый в следующий раз.       В моем лице Бран Кенрик был счастлив найти единомышленника, полностью разделявшего его уверенность в необходимости выяснения подробностей жизни предыдущего Инквизитора Америдана, а также уточнения его роли в истории Орлея и жизни императора Драккона. Когда же я выразила сомнение насчет того, что удастся найти какие-либо записи, поскольку за восемьсот лет они должны были истлеть, профессор засиял, словно я сделала ему комплимент, и заявил:       – Сразу видно женщину с научным складом ума! К счастью для нас, Риннала, в те времена для записей использовали специальным образом обработанный пергамент, для которого жара и влага были не страшны! Так что если вещи Америдана и его спутников не оказались в желудках прожорливых везделазов, то у нас есть шанс обогатить свои знания!       Самые большие надежды Кенрик возлагал на осмотр небольшого острова к югу от места на берегу озера, где расположился основной лагерь Инквизиции. Но поскольку местные жители считали остров местом уединения Хозяйки Небес, проникнуть на него без разрешения авваров не представлялось возможным. Предложение лейтенанта Фарроу, эльфа, командующего разведотрядом Инквизиции в Морозной котловине, – построить лодку и доплыть до островка без ведома суеверных горцев, – было категорически отвергнуто профессором. Кенрик не желал вступать в конфликт с единственным на тот момент дружественно настроенным по отношению к Инквизиции кланом. А поскольку, как смущенно признавался марчанин, из него переговорщик был так себе, с дипломатической миссией к обитателям оплота Каменный медведь отправилась я со своим отрядом.       Прежде чем нас в принципе решили заметить, пришлось потрудиться – кого-то из местных разговорить, кому-то помочь, а кому-то и противостоять. Но уже через несколько дней вождь оплота тан Свара Солнцевласая неожиданно предложила устроить соревнования между ее подчиненным и бойцом из моего отряда. И теперь Тео первому предстояло доказать, что воины Инквизиции не лаптем щи хлебают, и с ними стоит считаться даже без учета того, что лидер организации – единственный во всем Тедасе человек, способный латать прорехи в Завесе одной левой...       Первые же секунды состязаний дали понять, что опасения Дориана не были беспочвенными. Длиннорукий-длинноногий аввар передвигался большими рывками и так уверенно, словно поднимался по обрыву не первый десяток раз – скорее всего, так и было. Но Теодоро не относился к числу людей, которых можно было смутить какой-то там каменной стеной. И хотя ривейнец уступал сопернику в размахе рук, более легкий и цепкий, как кошка, моряк очень быстро набрал скорость и догнал вырвавшегося вперед аввара.       – Нужно было заставить их тащить на спине по козе, – в голосе тана Свары звучал смех. – Эх, жаль, не додумалась! Теперь они слишком быстро закончат.       Эта высокая женщина в сшитой из выделанных шкур одежде, наблюдала за скалолазами с явным удовольствием. Ее голубые глаза светились из-под низко надвинутого на лоб капюшона, губы вздрагивали, то и дело норовя растянуться в усмешке. Остальные жители оплота подбадривали своего участника громкими криками, и лишь Фулна Хетсдоттен, местный скальд, молча следила за происходящим. Но губы девушки беззвучно шевелились, и я подумала, что она уже подбирает слова и яркие обороты для новой песни.       Тем временем Теодоро и аввар преодолели половину подъема и двигались примерно наравне. Если один вырывался вперед, то другой тут же ускорялся – и вот уж не знаю, как им удавалось оценивать успехи друг друга, при этом не забывая об осторожности.       – Не могу на это смотреть! – простонал Дориан, вцепившись мне в руку.       – Ну уж нет, смотри! – приказала я. – Причем в оба! Успеешь помочь, если что-то пойдет не так!       Маг кивнул и, страдальчески прикусив губу, по моему примеру устремил взгляд на фигуру Тео, которая с каждой секундой казалась все меньше. В этот момент из-под сапога Теодоро посыпалась каменная крошка, нога, на которую он опирался, соскользнула вниз, и ривейнец повис на кончиках пальцев.       Я удержалась и не закричала. Зато Дориан и Алимар сделали это за меня – с должными эмоциями и трагизмом; даже захотелось заткнуть обоих магов, чтобы они своими ахами и охами не вывели Тео из равновесия. Я уповала лишь на то, что там, где в этот момент находился мой напарник, их голоса были неразличимы в общем реве толпы.       Ривейнец замер на секунду, потом плавно подтянулся, нашарил ногой новую точку опоры, сделал новый рывок. И еще один, ускоряясь.       – Хорошо, – одобрила Свара Солнцевласая. – Не сдается. Очень хорошо.       Молодой воин оплота прибавил ходу, но разогнавшийся Тео не отставал. Он стремительно сокращал разрыв, образовавшийся из-за его замешательства, а в последний миг, когда противник уже торжествовал, предвкушая победу, совершил немыслимый прыжок и достиг верха стены одновременно с авваром.       К моему удивлению, зрители взвыли не разочарованно, а радостно. И даже представитель оплота, повернувшись к Тео, протянул ривейнцу руку, которую тот пожал без колебания.       – Отличное предзнаменование! – возвестила тан Свара своим сильным раскатистым голосом. – Оплот Каменный медведь и Инквизицию могут связать узы доброго партнерства! В честь этого события мы ныне устроим праздничный ужин. Ринна Франсдоттен, – лидер оплота повернулась ко мне, – мы приглашаем тебя и твоих воинов разделить с нами хлеб и соль.       – С огромным удовольствием, тан Свара Солнцевласая, – ответила я.       – Зови меня Свара, – вполголоса небрежно произнесла авварка. – Или тан Свара, если тебе это кажется уместнее. Мы не придаем такого значения церемониям, как вы, низинники... Теперь ты и твой отряд – гости оплота. Чувствуйте себя здесь как дома, осмотритесь, пока наши женщины готовят ужин. Заодно, – тут Свара хитро усмехнулась, – можете принести дар Арене, раз хотели...       И я с облегчением поняла, что мы успешно прошли проверку у авваров еще до того, как Тео начал взбираться по каменной стене наперегонки с местным ловкачом. Здесь ценили рискованных и уверенных в собственных силах людей, и нас приняли, как только мы выразили согласие участвовать в состязаниях. И, видимо то, что я обмолвилась о готовности принести дар Арене, – то есть устроить показательные бои, – тоже сыграло свою роль.       – С большим удовольствием! – заверила я лидера оплота.       К нам приблизились сопровождаемые криками одобрения участники. Аввары хлопали обоих по плечам, отпуская шутки и комплименты, и мужчины выглядели вполне довольными.       Я обняла подошедшего Тео и почти беззвучно выдохнула ему прямо в ухо:       – Ты в порядке?       – Конечно, – ответил ривейнец так же тихо. – Ты же понимаешь, что с сорвавшейся ногой – это был спектакль...       Я кивнула, стараясь сдержать ухмылку, которая сама собой лезла на губы.       – Так ты мог выиграть?       – В любой момент!       – Молодец, что удержался. Ни к чему гостям унижать хозяев.       – Ты еще будешь учить меня дипломатии? – фыркнул ривейнец, откинувшись назад, чтобы взглянуть мне в лицо.       Я сладко улыбнулась ему и заверила:       – Не буду. И дам тебе отдохнуть. Нам очень скоро придется продемонстрировать и иные таланты...       Вопреки моим сомнениям, показательные поединки и впрямь доставили массу приятных моментов. Схватки проводились со специальным тренировочным оружием, а каждый «раненый» тут же выбывал из игры, так что волнения по поводу того, что мы можем причинить кому-то вред, оказались беспочвенными. Я, Тео и Эллана ухитрились выстоять во всех трех раундах против превосходящих сил соперника, и Арркен Фельдсен, распорядитель Арены, сообщил во всеуслышание, что наш дар принят Отцом Гор.       Гораздо более серьезным испытанием для некоторых из нас стало пиршество...       Как выяснилось, выражение «хлеб и соль» оказалось весьма приблизительным определением объема и перечня продуктов на праздничном столе. Несмотря на то, что Морозные горы не являлись самым плодородным краем Тедаса, кухня горцев отличалась достаточным разнообразием. Главной ее особенностью была склонность местных к запасанию впрок, а потому большая часть продуктов уже прошла обработку – копчение, сушение, вяление или соление. И теперь низкий стол в жилище Свары Солнцевласой буквально ломился от холодных и горячих закусок. Единственного, чего не оказалось в меню – хлеба.       «Со злаковыми тут явно туго, – подумала я, прикидывая, как быстро удастся доставить в Морозную котловину зерно из Внутренних земель. – И со специями тоже. Надо бы поделиться корицей и антиванским перцем».       В этот момент тан протянула мне широкую чашу с мутным напитком кремового цвета, на поверхности которого плавали мелкие травинки.       – Угощайтесь! – сказала Свара.       – Что это? – спросила я, принимая чашу.       – Наш традиционный напиток – отвар из феландариса и эльфийского корня с козьими сливками, – беспечно отозвалась авварка. Но при этом она так внимательно смотрела на меня, что я тут же сообразила: еще одна проверка.       Я спокойно поднесла сосуд к губам, сделала большой глоток. Оказалось не так уж плохо. Терпкое сладковатое питье с привкусом сметаны и легкой горчинкой.       – Вкусно. И согревает, – прокомментировала я больше для своих соратников, чем для авваров. – Правда, мне понравилось.       Я не переживала за Тео и Эллану – им в жизни приходилось есть и пить всякое-разное, так что их поведение вряд ли могло как-то задеть авваров. Большее волнение вызывала во мне возможная реакция Алима, который полгода назад впервые покинул Круг магов, и эстетствующего Дориана. Но если эльф проглотил угощение, и глазом не моргнув, то тевинтерец не разочаровал меня.       – Ты не можешь требовать, чтобы я ЭТО пил!– еле слышно прошипел альтус.       – Могу и буду. Я – твой командир, – практически не размыкая губ, ответила я, попутно улыбаясь тану. – Так что заткнись и пей!       – Я не привык совать в рот все подряд!       – Да ну? – со скепсисом уточнила я.       Маг побагровел и торопливо заявил:       – Если я умру от несварения желудка, в этом будешь виновата только ты...       – Как и во всех прочих бедах Тедаса, друг мой.       Свара, от которой не укрылась наша тихая пикировка, лукаво усмехнулась.       – Вижу, Ринна, тебе понравился горский чай, – сказала она. – Значит, это кушанье тоже придется по душе.       На деревянном блюде, которое авварка подвинула ко мне, были аккуратно уложены ломтики... сала! Создатель, сало!!! Бледно-розовое, полупрозрачное, нежное, с темными прожилками мяса... Я замерла на месте, чувствуя, как сердце наполняет ликование, а рот – слюна.       – Что это? – пролепетала я, не веря своим глазам.       – Копченое сало клыкача, – подтверждая мои тайные надежды, пояснила тан.       Дальнейшего объяснения мне не требовалось. Я тут же стянула ближайший из кусочков, засунула его в рот и застонала в экстазе.       – Хорошо? – спросила Свара, готовая рассмеяться.       – Не хорошо! – я замотала головой. Но прежде чем она успела возмутиться, пояснила: – Божественно! – и цапнула еще один кусок.       Дориан взглянул на меня с искренним ужасом, а на ломтик сала в моей руке – с безграничным отвращением.       – Официально заявляю, что ты никакая не антиванка, – буркнул хмурый альтус. – И тебе самое место в Морозной котловине.       – А я хотела бы тут поселиться! – заверила я, улыбаясь Сваре, чье лицо заметно просветлело от моих слов. – Если местные жители не будут против... Да не нуди ты, Дориан! Хочешь, я тебе клюквы почищу?       Я не слукавила ни в слове. Морозная котловина стала первым местом, которое показалось мне по-настоящему родным. Ни изумрудные луга Долов, ни тенистые леса Ферелдена, ни бирюзовое небо над Антивой не вызывали во мне такой бури эмоций. Просыпаясь поутру в палатке на верхнем уровне построенного среди ветвей гигантских деревьев лагеря, глядя на поднимающееся из-за горной гряды солнце, я ощущала удивительный прилив сил. И счастье. Даже жаворонок-Эллана, обычно просыпавшаяся раньше всех, смотрела на меня с недоумением. А Хардинг, которая наотрез отказывалась покинуть основной лагерь Инквизиции, выстроенный на берегу Надоблачного озера, напрямую заявляла, что я – сумасшедшая.       – Не понимаю, что хорошего – спать среди ветвей! Ты же не птица! – восклицала гномка при каждой нашей встрече.       – Я – Ворон, – смеялась я в ответ. – И я предпочитаю сон на дереве компании пауков.       – Лучше уж пауки!       – О, нет, лучше деревья!       На этом мы обычно заканчивали свои споры. Тем более что гигантских пауков, которые, к счастью, предпочитали берега местных речушек, а не заросли, Нитка ненавидела не меньше, чем я.       В редкие моменты отдыха я забиралась на самую макушку дерева, давшего нам приют, и любовалась открывающимся передо мной пейзажем. Морозная котловина отнюдь не казалась раем на земле – стада гургутов и везделазов вкупе с уже упоминавшимися членистоногими, плюющимися ядом, могли отбить охоту жить здесь у кого угодно. Но не у меня. При виде огромных лиан, сплетавших сеть над мистическим полумраком болот, стен крепостей многовековой давности – почти разрушенных, но все еще величественных, изящных изгибов рек, сверкающей глади озера у меня захватывало дух. Для себя я уже решила, что, когда все это закончится (под «всем этим» я подразумевала войну с Корифеем), уговорю Андерса перебраться из северо-восточного Ферелдена в юго-западный.       «К тому времени здесь будет гораздо спокойнее без разрывов и демонов. А я смогу заняться чем-то помимо спасения Тедаса. Может быть, археологией? В конце концов, профессор Кенрик – человек без предрассудков… Да и Андерсу будет интересно пообщаться с магами, чьи взгляды на одержимость серьезно отличаются от общепринятых».       При мысли об Андерсе пробудилась дремлющая глубоко в сердце змейка-тревога. Сердце тронуло ледяной тоской.       «Где он сейчас? Что с ним? И с остальными Стражами… Неужели они все?.. все…»       – Ринна Франсдоттен, – оклик Свары Солнцевласой вернул меня из мира грез. Тан предпочитала называть меня на авварский лад, слегка сократив имя моего отца. – О чем ты задумалась?       – О магии, – ответила я напрямую. – И о духах.       Дориан, который все-таки сумел преодолеть себя и откусить кусочек какого-то корнеплода, подавился им при моих словах и громко закашлялся. Тео с ухмылкой врезал альтусу между лопаток. Маг, обретя способность дышать, взглянул на него одновременно с благодарностью и укором.       – Тебе интересно, как мы общаемся с нашими богами? – мой неожиданный ответ удивил тана.       – О, да!       – Видимо, ей в семье недостаточно одного одержимого... – прокомментировал Дориан себе под нос.       – У меня есть некоторый опыт в этой сфере, – сказала я Сваре, тем временем наступая на ногу альтусу, – хотелось бы сравнить его с вашим.       – Об этом тебе лучше поговорить с авгуром. Странно, что его до сих пор нет, – тан с легким недоумением взглянула на вход в свое жилище, а потом, повысив голос, приказала: – Вьерн! Добеги до авгура, выясни, почему этот упрямец еще не явился! Обычно он первый в очереди, когда раздают угощение... Заодно посмотри, вернулась ли Сторваккер!       Молодой воин кивнул, торопливо засунул в рот кусок вяленого мяса и скрылся за шкурами, занавешивающими вход.       – Сторваккер? – как бы невзначай, со сдержанным любопытством переспросила я.       – Оплотный зверь, – пояснила тан. – Каждый оплот носит имя своего зверя. Наш дружественный дух – Каменный медведь, наших соседей хранил Черный лев, но они потеряли своего зверя во время долгого пути сюда, и в отчаянии приняли имя Челюстей Гаккона...       – Челюсти Гаккона. Разве не эти ребята доставляют отрядам Инквизиции столько проблем?       – Они самые, – открытое лицо Свары Солнцевласой потемнело. – Но не суди их строго, Ринна Франсдоттен, после смерти своего покровителя они уже никогда не будут прежними. И мы изменились бы необратимо, случись что-то с нашей медведицей.       – Благополучие оплота зависит от здоровья оплотного зверя?       – Да. Пока зверь здоров и доволен, боги благоволят к людям, живущим под его опекой. Если же он хиреет или, храни нас Хозяйка Небес, умирает... – Свара горько скривила губы и покачала головой. – Гибель покровителя может означать конец самого оплота.       – И с Челюстями Гаккона случилось так?       – Так. Но все это очень долгая история. Ты на самом деле хочешь ее знать?       – Иначе я бы не спрашивала. Возможно, это подскажет Инквизитору, как договориться с Челюстями Гаккона.       – Договориться? – Свара коротко рассмеялась, но в ее смехе звучала та же горечь, что читалась в ее взгляде. – С ними невозможно договориться. Между нашими кланами действует давнее соглашение о мире, и все же они постоянно испытывают наше терпение. Их охотники спорят с моими, порой доходит до прямых стычек, но пока, к счастью, никто в них не пострадал… И все чаще приходится устраивать судилище, чтобы разобраться с вопросами, которые раньше люди решили бы между собой на месте, не привлекая меня и тана Челюстей Гаккона, Гурда Харофсена.       – То есть вы бы могли принять сторону Инквизиции в этом конфликте? – осторожно спросила я, попутно шлепнув по руке Тео, пытающегося стянуть кусочек сала у меня из-под носа.       Свара Солнцевласая окинула меня внимательным взглядом, уголки ее рта чуть приподнялись.       – Пока Челюсти Гаккона хотя бы внешне соблюдают наш договор, мы не имеем права выступать против них, – с некоторым сожалением ответила она. – Это вопрос чести.       – Я понимаю...       – И все же мои воины спят и видят, как выпускают кишки этим зарвавшимся ублюдкам! – вдруг воскликнула тан, поднося к лицу сжатый кулак. – Я знаю, что Челюсти Гаккона ждут лишь удобного момента, чтобы ударить нам в спину! Но не могу этого доказать.       – А если мы сможем?       В лучисто-голубых глазах авварки промелькнул интерес. Свара медленным движением поднесла к губам чашу с фирменным напитком оплота, словно этим давала себе дополнительную минутку для размышлений.       – Если у тебя будут неопровержимые доказательства того, что Челюсти Гаккона замышляют недоброе против оплота Каменный медведь, мы разорвем договор, – после паузы произнесла она с решительным видом. – И поддержим отряды Инквизиции в борьбе с ними.       Сидящие поблизости воины, услышав слова лидера, радостно взревели. Я удивленно посмотрела на них и спросила, наклонившись ближе к Сваре:       – Чему они радуются? Я думала, для них собратья-аввары ближе, чем мы, низинники…       – Да какие они нам братья?! – почти зло расхохотался Арркен Фельдсен, распорядитель Арены. – С тех пор, как погиб их оплотный зверь, они помешались! Живут, не соблюдая ни одного из наших древних обычаев, со всеми грызутся и мечтают лишь об одном – воскресить Гаккона Зимодыха!       – А это неправильно? – спросила я.       – Это против всех законов людей и богов! Все должны подчиняться ритму жизни, – наставительно проговорил Арркен, поднимая свой громадный кулак с зажатым в ней кубком. – Все на свете должно родиться, расцвести и погибнуть в определенное время. Но благодаря этим фанатикам Гаккон Зимодых уже сотни зим и весен заперт во льдах! Он не может возродиться, чтобы вновь обрести силу и наделить своих детей-авваров даром воинской удачи и отвагой. Для того чтобы все вернулось на круги своя, Гаккона нужно освободить.       – Убить? – деловито уточнил Тео.       – Я не знаю другого способа освободить бога, – хмыкнул мастер Арены.       – А почему же вы сами не взялись за это? – спросил ривейнец, испытующе взглянув на воина.       Тот пожал плечами.       – Хозяйка Небес ни разу не подала знака, что Гаккон Зимодых нуждается в нашей помощи, – уклончиво ответил Арркен. – Но авгуру было сказано, что однажды придет воительница – не наша, из низинников, – и именно она поставит Челюсти Гаккона на колени. Может, это о ней? – вопросительный взгляд аввара коснулся меня. – Что скажешь, Ринна Франсдоттен?       – Вряд ли авгура предупреждали о моем появлении, – засмеявшись, ответила я. – Думаю, речь идет о леди Инквизиторе.       – Может, и так, – Арркен отвернулся, словно внезапно потерял интерес к разговору, и залпом опустошил свой кубок.       В этот момент в дверях показался молодой аввар.       – Где авгур? – недовольно спросила его Свара.       – Сказал, что занят, – перешагнув с ноги на ногу и жалобно косясь на стол, ответил юноша. – А еще просил прислать к нему лидера низинников.       – Ринну? – тан перевела на меня взор, полный недоумения. Потом покачала головой. – Впервые за много лет наш авгур предпочел беседу пирушке… Что ж, пусть будет так, как он хочет. Ты доставишь ему радость, Ринна?       – Конечно, – я поднялась, удивленная не меньше тана.       Тео и Эллана начали было вставать тоже, но Свара остановила их жестом.       – Вьерн проводит ее, – не терпящим возражений тоном произнесла она. – А потом Ринна вернется. Или вы считаете, ей грозит опасность здесь, среди нас?       Эллана бросила на меня быстрый взгляд, я покачала головой, и долийка спокойно опустилась на обтянутую кожей подушку, служившую авварам чем-то вроде табурета. Тео с некоторыми колебаниями последовал ее примеру.       – Тан Свара Солнцевласая… – неожиданно в разговор вступил Алим. – Можно мне… можно я пойду с Ринной? Не для охраны, нет! Просто я маг, и мне хотелось бы… поговорить с вашим шаманом. О духах.       Сурана осекся и умолк, залившись краской смущения. Впервые на моей памяти застенчивый эльф был таким многословным, и страстность, с которой он высказал свою просьбу, удивила тана авваров, но, видимо, не рассердила. Свара снисходительно взглянула на смущенного мага и кивнула.       – Пусть идет, – сказала она. – Только не засиживайтесь у авгура. Он своими разговорами может донимать ночи напролет, если его не остановить, уж я-то знаю! Но не саги питают воинов.       Юный Вьерн шагал быстро, явно торопясь вернуться к столу, пока соплеменники не покончили с угощением. Я и Алим не отставали. Но по мере завершения нашего короткого пути эльф волновался все сильнее, а перед тем, как войти в хижину, ничем не отличавшуюся на первый взгляд от остальных жилищ оплота (помимо пещеры тана), маг испуганно стиснул мою руку. Я осторожно сжала его тонкие пальцы и прошептала:.       – Успокойся, все будет хорошо.       – Просто я… нам всегда говорили, что духи – другое название демонов! Что они несут зло, и общение с ними чревато одержимостью! – выпалил Алим, глядя на закрытую дверь. – А здешние маги уверены, что никто лучше духов не обучит магии… И не боятся Тени и ее обитателей. Как Андерс – ты же знаешь, Андерс никогда не боялся духов!       – Андерса можно напугать только обидой, нанесенной котикам, – пошутила я. Потом посмотрела на нашего беспокойного сопровождающего и предложила ему: – Может, тебе стоит вернуться в пещеру тана, Вьерн? Мы сами найдем обратную дорогу.       Аввара как ветром сдуло. А мы, собравшись с духом, вошли в жилище шамана авваров.       Дом авгура выглядел просто – никакой особой роскоши внутри не наблюдалось. Бревенчатые стены, сплошь покрытые загадочными знаками, полки, громоздящиеся у дальней стены, занавеска, видимо, отделяющая спальное место от общей части дома. Самой примечательной особенностью хижины был сложенный из камней в центре помещения очаг. Небольшой, но жаркий огонь весело приплясывал в нем, разгоняя полумрак, и благодаря этому неровному освещению облик шамана казался еще более загадочным и мистическим.       Авгур был высоким, как все аввары, плотным мужчиной. Скорее молодой, чем пожилой, хотя точно определить его возраст было затруднительно, поскольку большую часть его лица закрывала кожаная маска, а тело – странное одеяние из шкур, кожи и металлических пластин. Но когда я и Сурана перешагнули через порог, он повернулся к нам с живостью и энергией, которые вряд ли были свойственны старцам, рассыпающим песок.       – Ринна Франсдоттен, – произнес он, и его сочный голос звучал при этом так радостно и торжественно, словно сама мысль о встрече со мной наполняла шамана авваров бесконечным счастьем.       «Ринна Франсдоттен. Вот прилепилось имечко, блин!»       – Авгур… – я неловко поклонилась. – Или я должна обратиться к вам по имени?       – Это излишне, – авгур рассмеялся низким рокочущим смехом. – Сейчас мой голос принадлежит богам.       – Рада встрече с вами… и с ними, – неуверенно отозвалась я.       Сурана, который в первую минуту просто стоял, распахнув глаза и ошарашенно взирая на авгура, вдруг восхищенно вздохнул и отступил назад, прижавшись к стене.       – Они прекрасны! – прошептал эльф, в умилении сложив руки и поднося их к губам.       – Кто?       Но еще до того, как отзвучало произнесенное мной короткое слово, я УВИДЕЛА. Золотистые прозрачные тени, похожие на языки пламени на ярком солнечном свету, – еле уловимые, но ощутимые, – скользили вокруг. Они то собирались в группу, то разлетались в стороны, словно потревоженные бабочки, – и явно ОБЩАЛИСЬ. Между собой и с улыбающимся авгуром, стоявшим у очага.       – Наши боги поздравляют тебя… – сказал он, когда очередной огненный блик прянул к нему и тут же отшатнулся.       – С чем?       – С возвращением домой.       – Не понимаю, – произнесла я в растерянности, не зная, как держать себя с этим странным человеком. Даже Флемет не ставила меня в тупик до такой степени. – Что они имеют в виду?       – Не могу знать, – шаман пожал плечами, покрытыми накидкой из серо-белых шкур. – Я лишь передаю сказанное богами. А сейчас они говорят: «Как хорошо, что ты вернулась!»       Тем временем несколько «призраков», как я их мысленно окрестила, осторожно придвинулись ко мне. А один замер надо мной, почти касаясь, и я почувствовала, как по коже пробежала дрожь, похожая на слабейший электрический разряд. Я не отступила, хотя для этого потребовалось собрать все мое самообладание, но и ближе не подошла, и, кажется, это немного разочаровало потусторонних гостей шамана.       – Я вижу их. Это странно?       – А когда вы бьетесь с демонами, их видит весь отряд или только ваши шаманы? – невинно осведомился аввар.       – Все, – сказала я, чувствуя себя довольно глупо.       Он рассмеялся – снова от души, с удовольствием – и, видимо, сжалившись надо мной, произнес непринужденным тоном:       – Нет, это нормально, Ринна. Странно, что ты их не слышишь.       – А должна? Я же не маг!       – Не только магам это дано. Впрочем, я выражаю не свое удивление, а их, – мужчина взмахнул рукой, описывая полуокружность. – Они вели себя так, будто встретили когда-то потерянную сестру и обнаружили, что за время разлуки она оглохла и почти ослепла.       – Я все меньше и меньше понимаю, что тут происходит, – упрямо заявила я. – Я никогда не была магом, духов не слышала...       И тут я замолкла.       «То есть как – не слышала? – отчеканил ехидный внутренний голос. – Или это был какой-то иной вид общения?»       «Замолкни! – отрезала я, лихорадочно собирая мысли воедино. – Это другое дело! ОН же не дух!»       «Вообще-то аввары называют своих духов богами…»       – Мессир… авгур... – я уставилась на шамана. – Простите, я совсем запуталась. Ваши… м-м-м… боги так и сказали: «Хорошо, что ты вернулась!»?       – Так и сказали, – терпеливо подтвердил шаман. – И они ждали тебя. Не Инквизитора. Ее они называют «женщина с огнем на ладони». А про тебя сказали: «наша».       – Наша?! – не сдержавшись, воскликнула я. – Но я же не дух и не призрак! Как я могу быть своей… для этих… для НИХ?!       Я ждала, что шаман взорвется, разозлится, разочарованно вздохнет, в конце концов, – что угодно сделает, но не будет продолжать стоять, как ни в чем ни бывало, с ухмылкой блаженного. И все же он улыбался, и глаза его светились теплым мягким весельем сквозь прорези маски.       – Не все боги были богами с сотворения мира, – сказал он. – И не все люди – людьми.       И вот тут мне стало по-настоящему страшно.       «Твоя душа принадлежит Тедасу», – уверенно произносит Страж Храма Праха с блистающими, как расплавленная ртуть, глазницами…       «Ты для моего брата не союзник, а самый страшный враг», – голос Флемет серьезен, ястребиный взор прожигает до сердца…       «Ты – главная надежда этого мира на спасение!» – Авернус, как всегда, выглядит совершенным трухлявым пнем, но в глубине его глаз горит ярчайший огонь…       – Кто же я? – я прошептала это еле-еле, почти про себя.       Шаман услышал. Или услышали окружающие его золотые тени?       – Боги говорят: ты узнаешь все в свое время, – ответил аввар.       Я вдруг почувствовала себя такой усталой, что готова была рухнуть прямо на земляной пол хижины авгура. Он каким-то образом понял это, поскольку шагнул ко мне и поддержал под руки.       – Мне лучше уйти, – произнесла я слабым голосом. – Как-то не по себе, простите… Алим, – я неуверенно взглянула на эльфа, – если не возражаешь, я подожду тебя снаружи?       – Там есть скамейка, ты сможешь отдохнуть, – участливо сообщил авгур. – А я пока отвечу на несколько вопросов твоего друга. Это не займет много времени.       Я кивнула и взялась за ручку двери. Потом обернулась к шаману и спросила:       – Я могу увидеться с вами позже? Наедине?       – Конечно, – он кивнул. – Я буду ждать.       – Нужно будет как-то договориться о... визите?       – Боги предупредят меня о твоем приходе.       Прежде чем выйти, я УСЛЫШАЛА короткий жалобный шелест, источником которого явно не был ни один из магов…       Алим на самом деле покинул хижину шамана довольно скоро– я даже не успела окончательно прийти в себя. Эльф при этом выглядел несколько озадаченным и был погружен в размышления. Он явно не испытывал желания задавать мне какие-то вопросы и практически всю обратную дорогу молчал, что мне было только на руку. Но когда мы уже спускались по каменистой тропке к пещере тана, маг вдруг остановился, взял меня за руку и решительно заявил:       – Неважно, что там думают эти «боги» авваров. Никакая ты не «их». Ты – наша!

***

      Я смотрела вслед почтовому ворону до тех пор, пока он не утонул в солнечном сиянии, охватившем небо. Отчет Лелиане ушел точно по расписанию, хотя и содержал мало обнадеживающей информации. Наши действия в Морозной котловине в отсутствие Инквизитора не могли принести особой пользы. Во-первых, разрывы в этой местности располагались в стратегически важных местах, и прежде чем что-то делать, нужно было закрыть их все до единого. Во-вторых, присутствие Клэр на заключении договора с авварами не только придало бы значимости самому процессу, но и показало, с каким уважением Инквизиция относится к потенциальным союзникам – а это для гордых горцев было едва ли не важнее возможности выяснить отношения с Челюстями Гаккона.       Кстати, именно разборкам с Челюстями Гаккона нам пришлось посвятить все последующие за визитом в оплот дни. Само выражение «разборки с Челюстями Гаккона» выглядело просто только на бумаге. В реальности этот процесс представлял собой непрекращающиеся бои с упрямым и отлично подготовленным противником, который, к тому же, находился на своей территории. Мы теряли бойцов с ужасающим постоянством, и лейтенант Фарроу был на грани отчаяния. Сдержанный эльф после одной особо кровопролитной стычки едва не плакал, сообщая мне, что уже написал письмо в Скайхолд с просьбой прислать подкрепление.       – У меня в подчинении нет профессиональных солдат, – пояснил командир отряда, опустив глаза. – И даже просто тяжеловооруженных воинов. Только разведчики. А они не могут вечно рассчитывать на то, что сумеют увернуться от удара двуручной кувалды.       Я понимающе кивнула, тоже стараясь не смотреть на тело одного из подчиненных Фарроу, чья голова была превращена в кровавую лепешку ударом вышеупомянутого оружия. Авварские бойцы с двуручным молотом управлялись мастерски, поэтому разведчики Инквизиции, сталкиваясь с ними, могли уповать лишь на собственную ловкость. Если, конечно, не хотели превратиться в отбивную по-ферелденски.       Даже моей группе в схватках с Челюстями Гаккона приходилось несладко. Однажды мы едва не потеряли Тео – правда, ривейнцу грозила опасность быть не расплющенным, а зарезанным со спины, ибо разведчики у авваров тоже были не последнего разбора. И если бы не мгновенная реакция и твердая рука Элланы, Гиде Мирдоттен, специалисту по похоронам оплота Каменный медведь, тем же вечером пришлось бы начать готовить ритуал вручения души нашего контрабандиста Хозяйке Небес.       – Что ж, видимо, придется укреплять связи с оплотом Каменный медведь, не дожидаясь прибытия Инквизитора, – решила я. – Без их помощи нам не выстоять.       – Как вы себе это представляете, Риннала? – Фарроу взглянул на меня недоуменно и мрачно, нахмурив светлые брови. – Они же ясно дали понять, что не выступят против Челюстей Гаккона!       – Пока не выступят. Если только мы не докажем, что их давние союзники сами нарушили мирный договор... Но для этого придется сунуть голову в пасть дракона.       – У меня осталось очень мало бойцов, – честно предупредил лейтенант. – Так что вряд ли мы сможем помочь...       – О, нет, я и не думала просить вас об этом! – я успокаивающе коснулась плеча эльфа. – Тут нам придется справляться самостоятельно.       Впрочем, мы все же не рискнули соваться на разведку в болота Кульдсдоттен без поддержки. Хардинг отпустила с нами своих разведчиков – разумеется, предварительно обрисовав им трудности задачи и сообщив, что участие абсолютно добровольное. В итоге к моему отряду присоединились Рафал, страстно желающий реабилитироваться после своей мнимой промашки в Эмприз-дю-Лионе, эльф-стрелок Тайрен, полностью оправившийся от последствий влияния красного лириума, и Чарвис, молодой человек из Редклиффа, отличающийся непомерной любовью к розыгрышам, отчего был не особо популярен среди товарищей. Но поскольку задача перед нами стояла опасная и серьезная, особенности характера последнего из бойцов новой тройки меня не волновали. Я точно знала: Чарвису будет не до смеха. Как и всем нам.       На болоте Кульдсдоттен даже в солнечные дни царил сумрак. Гигантские лианы, смыкаясь над топями плотным куполом, отбрасывали густую тень, в которой вели вполне комфортную жизнь хищники самого разного размера и классификации. Разумеется, не обошлось без моих «любимцев»-пауков и везделазов – к этим особую «страсть» питала Эллана, поскольку стрелы долийки не причиняли ящерам в кожаной броне никакого вреда. И все бы было нормально, если бы нам удавалось пройти мимо лежбищ мерзких тварей, не ввязываясь в бой. Но обитатели болот считали своим моральным долгом хотя бы попытаться уничтожить наш небольшой отряд, из-за чего исследование топей Кульдсдоттен превратилось в одно долгое сражение. А поскольку тихо прикончить местных хищников не удавалось, это ставило крест на возможности незаметно подобраться к убежищу Челюстей Гаккона.       – Может, проберемся верхом? – предложила Эллана, когда мы в очередной раз возвратились в лагерь зализывать раны. – Так нас хотя бы везделазы не тронут...       – Что ты имеешь в виду? – спросила я, расслабленно откинувшись на ствол огромного дерева и отдаваясь во власть Алима, извлекающего из моего плеча обломок стрелы.       – Эти лианы... Они просто гигантские! – долийка подошла к самому краю деревянного настила и положила руки на хлипкую загородку, которая отделяла зияющую пустоту от непритязательного, но уютного лагеря Инквизиции. – Я могла бы пройти по ним, танцуя!       – А я – вряд ли, – признался Дориан. – И очень сомневаюсь, что эти упражнения доставят большую радость Алиму.       Эльфийский маг, не прекращая манипуляций с моей рукой, согласно кивнул.       – Значит, пойдем без вас, – подытожил Тео, который оказался единственным, кто не получил во время вылазки даже небольшой раны.       – Точно, – подтвердила я. – Пойдем без магов. И сдохнем.       – Почему? – ершисто спросил ривейнец, и я тут же взорвалась.       – Потому что у Челюстей Гаккона есть маги! А еще у них есть мужики, рядом с которыми даже кунари не кажутся такими уж крупными. Создатель! – я привстала, подалась вперед, но Алим остановил меня прикосновением ладони и укоризненным взглядом, так что пришлось снова сесть на место и не мешать целителю. Затем я вновь повернулась к напарнику. – Тео, ты можешь хоть изредка прислушиваться к здравому смыслу, а не к авантюризму?       – Могу, но так гораздо скучнее.       – Послушай, Ринна, а если удастся провести ваших магов по деревьям? – вмешался Рафал, перебив меня и Тео, готовых устроить перепалку.       – Как ты себе это представляешь? – спросила я устало.       – Эллана, Тайрен и ты пойдете первыми. С веревками, концы которых мы зафиксируем в начальной точке, – со значением произнес гном. – Когда веревки натянутся, вы закрепите их, а Алим и Дориан отправятся за вами, придерживаясь за страховочные канаты. Потом я, Тео и Чарвис отцепим веревки на этой стороне и догоним вас.       – Нет проблем, – тут же подхватил ривейнец.       Я, подумав, предложила свой вариант:       – Лучше, если первыми пойдем я и Эллана, Тайрен и Тео будут замыкающими, а ты и Чарвис подстрахуете магов. Ты думаешь, это сработает, Раф?       – Надеюсь, – пробормотал гном не очень оптимистично, но тут же с насмешливой улыбкой покосился на альтуса. – Если, конечно, Дориан не начнет вопить от страха.       – А я начну! – пообещал тевинтерец.       – Тогда придется заткнуть тебе рот и тащить на себе, как куль с припасами.       В темных глазах Дориана вспыхнули два ярких огонька.       – Рафал, – промурлыкал он, – на таких условиях я готов путешествовать по лианам сутки напролет! Уверен, что ты будешь держать меня крепко, как возлюбленную...       Разведчик взглянул на мага с таким выражением, словно прикидывал, что лучше сделать – прибить тевинтерца на месте или просто заткнуть, как предполагалось. Но не придя к какому-то решению, гном сплюнул и пообещал:       – Даже крепче. Но если хотя бы пикнешь, сброшу вниз на радость везделазам.       Дориан, нимало не смущенный суровостью Рафала, покладисто согласился на его условия.       Наше путешествие по кронам деревьев, растущих на болоте Кульдсдоттен, оказалось если не приятным, то познавательным. В процессе большинству участников этого марш-броска удалось открыть в себе новые качества – причем зачастую такие, какие мы даже не ожидали обнаружить. Например, насмешник Тео продемонстрировал удивительную терпимость к чужим слабостям и стремление поддержать ближнего. Именно благодаря его своевременному вмешательству Рафалу не удалось исполнить обещанное и отправить Дориана на корм везделазам. Алимара, который всю свою сознательную жизнь провел затворником и не отличался высоким уровнем физической подготовки, пришлось удерживать от попыток забраться повыше, чтобы полюбоваться видом практически с высоты птичьего полета. Целителю даже не понадобилась веревочная страховка... К моему удивлению, огнем азарта горели и глаза обычно серьезной и собранной Элланы. Долийка, действительно, прошла по древесной сети, практически танцуя и совершая потрясающие по ловкости трюки. Я никогда не жаловалась на собственную подготовку и внешние данные в целом, но на сей раз при виде легких движений Лавеллан в моей душе шевельнулось что-то похожее на зависть.       Я была не единственной, кто восхищенно пялился на Эллану. Разведчик Чарвис не сводил с долийки щенячьего взгляда, из-за чего едва не оступился и не рухнул с высоченного дерева вниз. К счастью, находившийся рядом Тайрен успел схватить товарища за руку и помог ему сохранить равновесие.       – Подбери слюни и смотри под ноги, – шепотом посоветовал рыжий эльф. – Эта трепетная галла никогда не взглянет в сторону шемлена.       Я про себя согласилась с разведчиком, вспомнив опечаленное лицо Лавеллан, смотрящей на Соласа, и затаенную тоску во взоре эльфийского мага.       – Твою мать! – неожиданно рявкнул Тео, резко пригнувшись и исчезнув в переплетении ветвей. В ту же секунду в ствол дерева, рядом с которым только что переводил дух ривейнец, вонзилась авварская стрела.       Я, Тайрен и Чарвис поспешили прижаться к лианам. Лавеллан, которая почти добралась до каменного козырька, венчавшего заросшую травой и мхом стену, одним прыжком достигла площадки, мгновенно развернулась, одновременно сбрасывая с плеча лук и доставая из колчана стрелу. Короткий звон тетивы – и в полумрак умчался долийский ответ авварским лучникам. А затем еле слышный стон, донесшийся снизу, подтвердил, что Эллана вновь не промахнулась. И хотя в ходе внезапной атаки никто из нас не пострадал, вред все-таки был нанесен. Нас засекли.       – Тай, видишь их? – прошипел Рафал, прижавшийся лицом к стволу лианы и даже не пытаясь поднять голову.       Рыжий эльф осторожно выглянул из своего «укрытия», тут же откинулся назад и невозмутимо, несмотря на просвистевшую над самой его макушкой стрелу, отозвался:       – Пять человек. Аввары. Не из оплота.       – Можешь снять?       – Попробую.       Я отодвинулась, чтобы дать Тайрену больше места, а заодно и самой занять более удобное положение. Мои метательные ножи хотя и не обладали такой дальностью поражения, как у лука, все же могли пригодиться.       – Дориан, ты как? – тихонько окликнула я мага.       – Нормально, если не считать того, что не могу вам помочь, поскольку у меня руки заняты, – произнес альтус, выразительным взглядом указав на веревки, обвивавшие его тело от плеч до коленей. Рафал, как и обещал, спеленал тевинтерца, как младенца, и закрепил сверток на своей широкой спине, так что теперь он и Дориан, напоминали двух черепах со склеившимися панцирями, в силу загадочных обстоятельств оказавшихся на ветвях.       – Сидите тихо и не высовывайтесь. Алим, прикрой Тайрена.       – Сейчас, – подал голос целитель.       Голубоватое сияние щита возникло в воздухе рядом с эльфийским стрелком, окутав заодно меня и Чарвиса. Разведчик споро оперся на одно колено, привстал и сделал первый выстрел. Я, воспользовавшись магической поддержкой, попыталась высмотреть внизу бойцов противника, но не преуспела. Зато заметила черно-белую фигуру, которая карабкалась по почти отвесной стене и подбиралась все ближе к недоступной для стрел врагов Лавеллан. Я резко взмахнула рукой – и нож, пронзив ладонь разведчика Челюстей Гаккона насквозь, пригвоздил ее к поверхности. Мужчина взвыл. От нежданной боли его скрючило, ноги и здоровая рука задергались. Аввар повис на одной руке, трепыхаясь, как насаженная на булавку муха, и вопя во все горло. Эллана, не теряя присутствия духа, ступила на самый край каменной площадки и послала стрелу в затылок бьющегося в конвульсиях мужчины. Крики тут же стихли.       – Перебирайтесь сюда! – позвала Лавеллан, продолжив вести стрельбу вместе с Тайреном. – Скорее!       – Рафал, вперед, – приказала я, готовясь к новому броску. – Мы вас прикроем.       Гном, выругавшись вполголоса, рванул с места в карьер. Видимо, решив не подвергать опасности себя и свою «ношу», он не поднялся и передвигался на четвереньках, кстати, делая это довольно быстро и ловко. Единственным, кто оказался недоволен ситуацией, был Дориан, болтавшийся на спине разведчика.       – Создатель... Раф, осторожнее! Мы сейчас свалимся! Только не туда... О, подштанники Андрасте, РАФАЛ, НЕТ!!!       И несмотря на то, что Рафал и Дориан удалялись от нас, голос альтуса с каждой секундой звучал все громче и громче.       За магом и гномом поспешили Чарвис и Тео, чье мастерство владения клинками в данной ситуации не могло пригодиться. Вскоре на дереве остались лишь я, Тайрен и продолжающий поддерживать щит Сурана.       – Тай, уходи, – сказала я, готовясь покинуть древесный «гамак».       – Сначала ты и Алим, – ответил эльф, не сводя внимательного взгляда с зарослей внизу. – Я за вами.       – Я не могу творить магию на бегу, – предупредил целитель с сожалением и тревогой. – После того, как щит будет обновлен, он продержится секунд двадцать.       – Тогда вам лучше успеть за это время добежать до стены, – Тайрен на миг повернул голову, блеснул хитрющим зеленым глазом. – А уже оттуда прикрыть меня.       – Хорошо, – решилась я, переглянувшись с Сураной. – Алим, скажешь, когда будешь готов бежать.       Маг согласно кивнул. Подняв руки (посохи из-за особенностей нашего марш-броска было решено упаковать и доверить Тео) и сосредоточившись, Алимар направил волну энергии на стрелка, попутно поделившись защитой с собой и мной.       – Пора, – выдохнул он.       Я схватила эльфа за запястье и бросилась бежать по лиане – такой широкой, что по ней, наверное, мог бы протопать и бронто. Сурана несся рядом, а позади нас воздух вновь наполнялся свистом пронзающих его стрел. Челюсти Гаккона явно не желали дать нам уйти без потерь.       Каменный выступ приближался – я уже могла рассмотреть выражение лиц поджидающих нас товарищей. Чтобы достичь безопасного укрытия, нам оставалось пробежать метров двадцать, и спрыгнуть с лианы на карниз. В этот миг наконечник авварской стрелы, чье прикосновение я ощутила кожей, чиркнул по камню чуть ниже края выступа.       «Щиты истощились!»       Я тащила мага за собой, передвигаясь сумасшедшими скачками и почти не глядя, куда ставлю ноги. Меня больше заботили враги внизу, а не опасность сорваться. В конце концов, я и Алим были эльфами, и природная ловкость просто не позволила бы нам лохануться.       Еще один выстрел противника практически достиг цели. Стрела задела капюшон моей куртки, тем самым сообщив, что магия больше не защищает меня и Сурану. Пожалуй, до сих пор нас не подстрелили лишь из-за несуразности траектории нашего движения.       Лавеллан, пробормотав какое-то долийское ругательство, решительно шагнула на парапет и натянула лук. Чтобы прицелиться, долийке не понадобилось и секунды – она спустила тетиву, и у Челюстей Гаккона стало еще на одного стрелка меньше. И все же Эллана рисковала жизнью, чтобы дать мне и Алиму шанс добраться до стены живыми, а потому мы увеличили скорость. Через несколько мгновений я и задыхающийся Сурана буквально рухнули с древесного ствола на руки подхвативших нас Тео и Чарвиса.       – Щит... я должен помочь Тайрену... – хватая воздух широко раскрытым ртом, прохрипел эльф.       – Тебе нужно прийти в себя, – вмешался уже освободившийся от «привязанности» к Рафалу Дориан. – Я справлюсь, не волнуйся.       Тевинтерец направил на эльфийского разведчика навершие посоха, украшенное серебристо-синим кристаллом. Защитная пелена засияла зеленоватым светом, и поскольку ее оттенок отличался от щитов Сураны, Тайрен не торопился покидать развилку в ветвях, где укрылся.       – Тай, не тупи! – рявкнул Рафал, подкрепив слова выразительным жестом. – Дуй сюда!       Сообразив, что соратники ждут только его, эльф выскользнул из убежища. Пригнувшись и отставив в сторону руку, в которой держал свой лук, Тайрен поспешил к нам по лиане, расположенную чуть выше той, по которой двигались я и Алим. Разведчик то появлялся в поле нашего зрения, то вновь исчезал, и зеленоватая аура защитной магии мерцала в такт его движениям.       – Нужно подумать о том, как будем спускаться вниз, – пробормотал Тео.       – Наверное, обойдем по противоположному склону, – сказала я, глядя на приближающегося Тайрена. – С этой стороны не получится. Нас просто нашпигуют...       Разведчик вдруг дернулся, словно его ударили в бок, взмахнул руками, пытаясь сохранить равновесие. Ноги его подкосились, и он упал на колени, успев-таки выставить перед собой левую ладонь. Я и Эллана одновременно ахнули.       – Тай, что с тобой? – крикнул Рафал с тревогой.       Через пару секунд до нас донеслось негромкое:       – Зацепили, кажется.       – Сильно?       – Нет. Не знаю... – голос эльфа вдруг оборвался.       – Как же так? – гном недоумевающе и обвиняюще взглянул на Дориана. – Щит же у него был...       – Это вовсе не гарантия неуязвимости, – возмутился тевинтерец, а Рафал упрямо возразил:       – Пока Алим ставил защиту, все было хорошо!       – Нет, Рафи, Дориан прав: магия не дает полной защиты. Она лишь снижает степень воздействия, – Сурана попытался было вмешаться, но человек и гном уже сверлили друг друга пламенными взглядами, никого не слушая.       – Твои щиты – хрень полная! – рычал Рафал.       – Ничего подобного! – не отставал от него Дориан. – Отличные щиты!.       – Видимо, ты не счел нужным стараться ради эльфа! Хотя чего еще ждать от тевинтерца?!       – Хочешь сказать, я виноват в том, что Тайрен ранен?       – А ну, замолчите, вы оба! – заорала я. – Тай же РАНЕН! Нужно спасать его, а не цепляться друг к другу.       – Я пойду за Тайреном, – заявил Чарвис.       – И я, – поддержал его Тео.       Рафал, осознавший абсурдность своего поведения, нахмурился и, отвернувшись от альтуса, буркнул:       – Сам справлюсь.       – Нет, – я остановила гнома. – Пусть идут Чарвис и Тео. А Алим с Дорианом их прикроют. Двойная защита лучше, чем одинарная.       Алим, который уже пришел в себя и забрал у Тео свой посох, с готовностью подошел к краю уступа. Тевинтерский маг присоединился к нему, еще раз пронзив яростным взором Рафала. Тео и Чарвис, дождавшись, пока маги закончат создавать защитную пелену, одновременно соскочили с края на ближайшую из лиан и перебежками двинулись туда, где она примыкала к другому стволу, уходящему ввысь, поскольку Тайрен остался на верхнем уровне древесной сети. Вокруг мужчин тотчас засвистели стрелы.       – Создатель, да сколько же этих ублюдков там прячется?! – прошептала я в отчаянии. – Прихлопнула бы их, как клопов!       Все еще мрачный Дориан взглянул на меня через плечо.       – А хорошая мысль, – внезапно произнес он. – Только с клопами лучше помогает огонь.       И совсем как Эллана несколько минут назад, альтус шагнул на каменный козырек. Я едва не приказала ему уйти, чтобы не подставлялся под выстрелы, но вовремя закрыла рот. Дориан поднял посох, который сжимал обеими руками, кристалл в навершии наполнился золотисто-алым сиянием, и сгусток ярчайшего пламени ухнул в тонущие во мраке заросли. Оглушительный взрыв прокатился по болоту, сопровождаясь порывом ветра и даже разлетевшимися на приличное расстояние сгустками кипящей грязи. А затем и возмущенным воплем Теодоро:       – Дориан! Что ты творишь, idiota loco***?       – Поддерживаю тебя и Чарвиса, – сообщил маг, явно довольный собой. – Теперь вы сможете спокойно перенести Тайрена. В вас больше некому стрелять.       – А ты не мог хотя бы предупредить?!       – Нет. Слишком торопился.       – Сделай ты это пораньше, Тайрена вообще не ранили бы!       Дориан явно намеревался парировать очередной наезд, но лишь махнул рукой и отошел от края площадки.       – Путь свободен, Ринна, – отрапортовал он, не глядя на меня. – Может, мне стоит подождать вас здесь? Раз уж мои навыки перестали устраивать боевых товарищей...       Я со стоном закатила глаза.       – Дориан, прекрати! Ты же понимаешь, что парни просто переживают за Тая!       – Я бы так не сказал, – поджав губы, процедил альтус. – Алимара же никто не обвинял!       – Решение принимает командир, – торопливо, чтобы не успеть разозлиться, заявила я. – Значит, ты пойдешь с нами, поскольку меня твои навыки полностью устраивают.       – Приятно слышать, – Дориан чопорно поклонился, прижав руку к груди. Но я заметила, что его взгляд существенно смягчился после моих слов.       А когда Тео и Чарвис вынесли на уступ бесчувственного, но живого Тайрена, маг даже улыбнулся – разумеется, отвернувшись, чтобы скрыть от общественности этот факт. ___________________________________ Примечания: * mi bella – красавица моя (антив.) ** Не смогла удержаться от пасхалки. «Neverwinter nights-2» forever! *** idiota loco – сумасшедший придурок (антив.)