***
Признаться, было приятно хотя бы временно переложить бремя принятия решений на чужие плечи. Тем более, что анатомия двух соратников Инквизитора казалась буквально созданной для этого – особенно это касалось широченных плеч лже-Стража. «Представляю, какое искушение испытывает Клэр по данному поводу...» – хмыкнув, подумала я, глядя, как Блэкволл внимательно слушает излагающую свой план нападения Кассандру, время от времени кивая и проводя рукой по покрытой инеем бороде. В этот момент воин обернулся и встретился со мной взглядом, отчего я ощутила неловкость. Несколько секунд Страж смотрел на меня в упор, затем, что-то сказав Искательнице, направился ко мне. «Вот черт!» – Хотел попросить вас составить мне компанию, Риннала, – без обиняков предложил воин, приблизившись. – Я имею в виду, при штурме. Было бы неплохо сражаться и знать, что твоя спина под надежным прикрытием. – Вы доверите мне защищать вашу спину? – уточнила я удивленно. – Но мы почти не знакомы! – Инквизитор и леди Лелиана доверяют вам. Для меня этого достаточно. Теперь наступила моя очередь сверлить Блэкволла испытующим взглядом. Но поскольку в серо-синих, как предгрозовое небо, глазах мужчины не промелькнуло даже намека на неуверенность, я решила, что нет причин для отказа, и произнесла серьезно: – Почту за честь, сэр Блэкволл. Видимо, в моем голосе все-таки промелькнуло что-то, обеспокоившее воина, поскольку он, уже готовый вернуться к Искательнице, вдруг замялся, бросив на меня взор, в котором читалось сомнение. – Миледи... У меня есть еще одна просьба, – понизив голос, проговорил он, и его скулы начали стремительно приобретать красноватый оттенок. – Вы ведь знаете? Обо мне... Страж Андерс вам рассказал, верно? – Андерс ничего мне не говорил, – ответила я и чуть улыбнулась, увидев, как во взгляде воина боль сменяется облегчением. – А значит, мне нечего сказать Инквизитору. Выразиться более прямо я не могла, но Блэкволл все понял и кивнул, выражая одновременно согласие и признательность. В уголках его глаз собрались тонкие морщинки, а усы дрогнули, словно воин сдерживал усмешку. – Кажется, у меня гораздо больше причин доверять вам, чем я предполагал, – заключил он. Я лишь улыбнулась в ответ. Для захвата карьера Кассандра Пентагаст решила применить метод молниеносной атаки. Воины Инквизиции под прикрытием магов и стрелков должны были одним решительным броском прорвать оборону у главных ворот. Легковооруженные бойцы – в том числе часть разведчиков из группы Хардинг – шли следом, обеспечивая прикрытие. Я, как мы и договаривались с Блэкволлом, прикрывала спину воина. Эллана вместе с остальными лучниками и тремя магами осталась в арьергарде, и я впервые почувствовала себя... одиноко. Словно моя разношерстная команда успела стать частью меня самой, образовав странную связь, которая ощущалась физически, как лириумные татуировки Фенриса. Особенно мне не хватало своего самого привычного из напарников, который, как и я, являлся мастером ближнего боя. Тео. «Он жив! – яростно заявила я себе самой, чувствуя, что отчаяние готово захлестнуть меня при одной только мысли о том, что могло произойти с ривейнцем за эти длинные сутки. – Даже не сомневайся! И мы его спасем». К счастью для отряда Инквизиции, противник не имел магической поддержки, а потому не нужно было ждать ночи, чтобы подобраться ближе под покровом темноты. Мы скатились с холмов снежной лавиной, в ореоле ледяных вихрей, с воинственными криками и лязгом оружия, и потрясенные внезапной атакой охранники карьера спасовали перед нашей наглостью и напором. Они практически не сопротивлялись – в нашу сторону было выпущено лишь несколько стрел, не причинивших вреда бойцам переднего края, которых оберегали магические щиты. А когда под яростным натиском рухнули ворота карьера, бойцам Корифея оставалось лишь сложить оружие. Леди Кассандра шла вдоль цепочки военнопленных, мимо брошенных на истоптанный снег щитов, мечей и кинжалов, арбалетов и луков, булав и моргенштернов, сопровождаемая угрюмыми взорами побежденных. С каждым шагом выражение ее лица становилось все более мрачным. – Совсем мальчишки! – произнесла она сквозь зубы, повернувшись спиной к обезоруженным храмовникам. – Что они нашли в службе Корифею? – Они служат не ему, а Мередит Станнард, – возразила я, вспомнив храмовников из башни Кинлох. – И верят ей, как и их командиры. – Не думаю, что каждый из них повиновался слепо и бездумно, – во взгляде Искательницы разливался мрак, по холоду и непроницаемости способный соперничать с тьмой самых глубоких подземелий. – Они не могли быть настолько глупы! – Вы верно подметили – тут одни мальчишки, – вступил в разговор Блэкволл. – Восторженные юнцы, которым несложно заморочить голову. – Не всем, – не согласилась Кассандра, чуть сощурив свои темные глаза. – Тот юноша, орлесианец... – Жанно, – подсказала я. – Верно... Жанно руководствовался собственными принципами и принимал те решения, которые диктовали ему сердце и разум. А остальные предпочли вести себя подобно баранам, ведомым на бойню! Леди Пентагаст взглянула на пленных с еще большим презрением, но Блэкволл мягко возразил ей: – Они вряд ли по-настоящему понимали, что творят. Каждый может ошибаться. – И что вы предлагаете, сэр Блэкволл? Пожурить их и отпустить?! – А вы, миледи, что предпочли бы? – в глазах воина промелькнуло мгновенное выражение страдания. – Казнить этих мальчишек за то, что они выполняли приказы своих командиров? Кассандра взглянула на Стража недоуменно, но одновременно и с вызовом, словно не понимала причин его снисходительности. – Для начала – запереть, – решительно произнесла она. – Но это касается рядовых бойцов. Офицеров – казнить! Я не верю в наивность опытных бойцов. Они принимали сторону вполне сознательно, а потому будут наказаны по всей строгости. – Прошу вас... – Блэкволл осекся, страдальчески сдвинул брови. – Леди Кассандра, давайте не будем принимать опрометчивых решений! – Я никогда не веду себя подобным образом, – Искательница пожала плечами. – Все равно последнее слово за Инквизитором. А что скажете вы, Риннала? – Я? – услышав свое имя, я обернулась и с недоумением взглянула на соратников Инквизитора. – Да, мне интересно ваше мнение. – Я бы подошла к решению судьбы этих парней индивидуально. Может, среди них есть еще пара-тройка Жанно. – Что ж, вас двое против меня одной, – спокойно подытожила леди Пентагаст. – Значит, ждем леди Тревельян. Блэкволл взглянул на меня с благодарностью и уже хотел что-то сказать, но нас прервало появление адъютанта Кассандры. – Леди Пентагаст, разрешите обратиться? – молодой человек по-военному четко отдал воинское приветствие, но его лицо было белее снега, застилающего холмы Эмприз-дю-Лиона. – Что случилось, Раймон? – доброжелательно осведомилась Искательница. – Я... Боюсь, что не смогу это описать. Вам нужно самой увидеть, – молодой человек не смог скрыть страдальческой гримасы. – Там... люди. Вернее, то, что было людьми. Кассандра, хотя и была явно удивлена поведением своего бойца, не стала задавать лишних вопросов, а двинулась за Раймоном к расположенным поодаль деревянным строениям, откуда юноша вышел минуту назад. Я и Блэкволл без тени сомнений последовали за воительницей. Я примерно представляла, какое зрелище ждет нас, и все же оказалась к нему не готова. А потому в полной мере оценила самообладание Кассандры и Блэкволла, которые не разразились гневными воплями и даже не пытались кинуться наружу с рвотными позывами, как молодой боец, который вылетел из здоровенного сарая нам навстречу, зажимая рот ладонью и никого не узнавая. Я еле успела отступить в сторону, чтобы меня не сбили с ног. Поведение солдата Инквизиции ясно давало понять, что ничего приятного внутри мы не увидим, так что прежде, чем переступить через порог здания, я сделала глубокий вдох, собираясь с силами. Но это не очень помогло. «Все красное». Эти два слова были первым, что пришло мне в голову, напомнив прочитанный в иной жизни иронический детективный роман. Только здесь, в отличие от событий, разворачивающихся в книге, не было ничего смешного. В просторном, больше походившим на ангар сарае, несмотря на яркие солнечные лучи, заливавшие все снаружи, царил полумрак. Скупой свет проникал сюда сквозь длинные узкие щели в стенах, расположенные под самой крышей. Впрочем, мои глаза почти сразу приспособились к тусклому освещению, и я прекрасно разглядела каждую деталь того, что находилось внутри. К моему глубочайшему сожалению... Тела лежали вповалку на земляном полу. В разных позах – одни съежились, как эмбрион в материнской утробе, другие откинулись на спину, разбросав руки, а некоторые вообще на первый взгляд напоминали брошенное ненужное тряпье. Но все же они были людьми. Когда-то... И хотя ранее их черты наверняка отличались, теперь лица несчастных были похожи, как у близких родственников, приведенные к единому стандарту покрывавшими их кристаллами. Мне удалось не проблеваться, чем я втайне гордилась. Соратники Инквизитора, если и испытывали схожее желание, сумели скрыть его под маской невозмутимости. Впрочем, их тоже хватило ненадолго – лишь до того момента, как одно из тел вдруг зашевелилось и издало отчетливый протяжный стон. – Дыхание Создателя! Она жива! – ахнул воин, кинувшись к подавшей признаки жизни женщине. Собственно, то, что незнакомка принадлежит к прекрасному полу, Блэкволлу помогла определить исключительно ее одежда – грязная, потрепанная, но несомненно женская. В остальном жительница Сарнии ничем не отличалась от собратьев-мужчин. Ее голова была наголо обрита, лицо – там, где его не искажали кристалльные наросты, – выглядело отечным, кожа отличалась нездоровой сероватой желтизной. Белки глаз женщины заливал уже знакомый алый туман, и чтобы не зарычать в бессильной ярости, мне пришлось прикусить губу с такой силой, что залеченная Лисасом рана открылась, и я ощутила вкус крови на языке. – Помо... гите... – с трудом произнесла несчастная, когда Блэкволл заботливо поддержал ее за плечи, помогая приподняться. – Кто вы? – участливо спросила Кассандра. – Что мы можем для вас сделать? Женщина моргнула, прищурилась, пытаясь рассмотреть лица воина и Искательницы, но явно не добилась успеха. – Жжет... – тихо выдохнула она, проводя по глазам дрожащей рукой. – Она бредит? – негромко предположила воительница. – Тут же адский холод! – Изнутри... В моей крови... огонь, – потрескавшиеся, скованные алым налетом губы еле шевелились. – Она заражена красным лириумом, – подсказала я, скользнув взглядом к остальным телам в поисках выживших. – Как и все они. Кассандра бросила на меня через плечо вопросительный взгляд. – Из этих людей делали красных воинов? – уточнила она. Я покачала головой, а Блэкволл одновременно произнес с тяжким вздохом: – Я так не думаю. Эта девушка – не боец. Слишком мало сил. И ее руки, как у швеи... даже у рудокопов не такие. – Поэтому она здесь, а не в крепости Суледин, – добавила я. – В карьере растили не воинов, а лириум. – О чем вы, Риннала?! – воскликнула Искательница почти гневно, словно я была виновата в том, что тут произошло. Я не обиделась на агрессию воительницы, поскольку сама чувствовала приблизительно то же самое. – Эти люди недостаточно здоровы и сильны, чтобы пережить трансформацию в Красную тень или Ужас. Поэтому их просто... засевали кристаллами. Чтобы те росли, используя тела людей в качестве плодородной почвы. Или удобрения. Искательница на миг замерла, не дыша, и всматриваясь в мое лицо, будто не верила своим ушам. А потом, сглотнув, произнесла хриплым сдавленным голосом: – Мы... можем им помочь? Я отвела глаза. – Нет. На этой стадии процесс необратим, Единственное, что мы можем сделать для девушки – убить, прервав ее страдания. Носительница кристаллов красного лириума, видимо, расслышала последнюю произнесенную мной фразу, поскольку она резко отстранила Блэкволла и села, протянув ко мне руки. – Пожалуйста... – слепые, с алой пеленой глаза выглядели жутко, но я призвала на помощь всю свою волю и не отвела взгляда от лица, на котором проступило выражение мольбы и, как ни странно, надежды. – Я не могу больше так мучиться! Это невыносимо! Они... отняли у меня всех! Всю семью... Мои родные ждут меня в Тени... Помогите... Прилив энергии отступил, и девушка вяло повалилась обратно на спину. Но ее глаза по-прежнему оставались открытыми, а губы продолжали двигаться, произнося невнятным шепотом: «Помогите!». Мы переглянулись, словно спрашивая взглядом друг у друга, кто решится взять на себя выполнение последней просьбы умирающей. Потом Блэкволл, потемнев лицом, наклонил голову, выражая готовность. Кассандра коснулась его плеча, вопросительно подняла брови, явно предлагая заменить его, но воин лишь горько усмехнулся и взглядом указал нам на вход. Мы обе вышли, не споря. Прежде чем я закрыла за собой дверь, моего слуха коснулся глухой голос Стража, произносящего: – Пускай впереди меня только тьма, но Создатель направит меня... Кассандра выглядела как обычно – спокойной и собранной. Но я почти физически ощущала волны ненависти и исступления, расходившиеся от нее кругами, как от брошенного в воду камня. И взгляд карих глаз Искательницы с каждым мгновением становился все суровее. – Каковы наши потери? – резким отрывистым голосом бросила она адъютанту, который торопливо приблизился, едва мы покинули наполненный смертью и кошмаром сарай. – Двое раненых, – отрапортовал молодой человек бойко, словно старался загладить пассивность, проявленную им в ситуации с зараженными работниками карьера. – Ранения легкие, бойцам уже оказана помощь. – Отлично, – металлический голос Кассандры совершенно не соответствовал смыслу реплики. – Значит, мы способны штурмовать крепость. Раймон подавился уже готовыми сорваться с его уст словами. Я понимала настроение парня: кому в здравом уме захочется соваться в башню, полную лириумных тварей и ополоумевших храмовников, которые, судя по критериям Мередит, являлись бойцами не последнего разбора. Да еще после увиденного в сарае... И все же адъютант не сдрейфил. – Таков ваш приказ, леди Пентагаст? – осторожно уточнил он. – Да! – произнесла Искательница, в чьем голосе уже звучало страстное желание снести голову каждому, кто решится противостоять ей в этом крестовом походе. Но, поддавшись мгновенному порыву, она сумела обуздать эмоции и добавила уже спокойнее: – Но не сейчас. Сперва мы, как и планировали, проведем пробный рейд. Риннала, вы пойдете со мной в разведку? Улыбнувшись тому, что Кассандра невольно использовала крылатое выражение из моего мира, я коротко ответила: – Разумеется. – Возьмем небольшой отряд, – вслух рассуждала Искательница. – Несколько воинов, пару лучников. Еще нужен, как минимум, один маг для прикрытия. Кого порекомендуете? – Дориана. Лисас и Гэвин – эльфы, для них опасно находится рядом с красным лириумом. Собственно, это для всех магов не подарок, но для эльфов – особенно. – Странно, что Великая чародейка Фиона не предусмотрела этот момент, – с недобрым выражением пробормотала Кассандра, на что я возразила: – Думаю, она просто не знала. – А должна была! Вы же в курсе... – Научены горьким опытом, – с невеселой усмешкой пояснила я, внутренне содрогнувшись от возникшего в памяти образа смертельно бледного Сураны. – Значит, мы идем без вас? И вашей соратницы... – без особой радости констатировала воительница. – Я и Эллана – не маги, так что одну вылазку как-нибудь переживем. На том и порешили. Дориан не протестовал против своего участия в разведывательном рейде, но был категорически не согласен с тем, что на вылазку отправлюсь я. Попытки альтуса заставить меня передумать с треском провалились, и единственное, чего он смог добиться – обещания, что я не буду лезть на рожон. Эллана же в ответ на предложение составить компанию Кассандре Пентагаст и мне засияла, хотя и старалась скрыть свою радость. – Это не весенний бал, глупая, а смертельно опасное задание, – напомнил ей Дориан, который также подметил счастливый блеск глаз эльфийки. – Чему тут радоваться? На это Лавеллан, задрав нос, пренебрежительно бросила: – Шемленам не понять! Альтус страдальчески закатил глаза и воскликнул, обращаясь к небу и, видимо, к Создателю: – И за какие же прегрешения мне, несчастному, посланы эти остроухие дурищи? – Ты на самом деле хочешь услышать ответ на этот вопрос? – деловито уточнила я. – Что ж, начнем с того, что ты не почитаешь отца своего... – Достаточно! – Дориан, подкрепив восклицание выразительным жестом, прервал меня, прежде чем я успела перейти к его сексуальным пристрастиям. – Понял. Осознал. Проникся. И все равно считаю, что вам в крепости делать нечего. – А вот мы там на месте и разберемся, кому и где нечего делать, – с озорной гримаской возразила ему Эллана. Если честно, мы довольно быстро убедились в правоте Дориана, поскольку единственный проход к крепости охраняли два Красных ужаса, для которых мои кинжалы или стрелы Элланы были так же опасны, как шершни для речного рыболова. К счастью, леди Пентагаст это предусмотрела, поскольку большую часть группы составляли тяжеловооруженные воины. Так что нас взяли, насколько я поняла, для прикрытия на случай появления красных храмовников. Впрочем, Ужасы были более уязвимы, чем Красные чудовища. Тела тварей лириумная броня покрывала не целиком, и найти на них уязвимые места было гораздо проще. Мне даже удалось ранить одного из привратников крепости Суледин, вогнав ему в грудь клинок моего кинжала. Это было оружие из Редклиффа, подаренное соратниками, которое Жанно вернул мне почти с трепетом. Сражаться будучи вооруженной лишь одним клинком мне было непривычно, но я старалась не думать о том, где сейчас может находиться второй кинжал, подарок Зеврана. «И где сейчас сам Зевран...» – В сторону! Крик Дориана раздался как раз вовремя. Один из Ужасов завибрировал под воздействием «Ходячей бомбы», пожалуй, самого действенного из заклинаний альтуса. Нам повезло вдвойне: взорвавшаяся тварь как следует приложила раненого мною товарища, так что бойцам Инквизиции во главе с Искательницей удалось довольно быстро прикончить оставшийся Ужас и расчистить дорогу к крепости. Впрочем, расчищать ничего не понадобилось, поскольку мини-баррикаду раскидали сами монстры, ринувшись на нас. Но расслабляться было рано, поскольку по узкой тропке нам навстречу уже спускались новые противники. Почти отвесные скалы, возвышающиеся слева и справа от тропы, не давали ни Инквизиции, ни красным храмовникам развернуть полномасштабные боевые действия, и это было на руку нам, так как количеством враги превосходили наш отряд почти вдвое даже без учета сопровождения из лириумных тварей. Многовато для простого патруля... «Хвала Создателю, всего лишь Тени!» – подумала я при виде несущихся по склону монстров и ощутила удивление от того, насколько спокойной оказалась моя реакция на их появление. Эллана с ловкостью кошки вскарабкалась на скалу и сразу же приступила к сокращению численного преимущества. Первые же две стрелы долийки вывели из строя двух воинов – причем на доспехах одного из них я разглядела знак офицера Храма. Остальные, будто не замечая утраты товарищей, лишь ускорились, стараясь побыстрее смешаться с бойцами Инквизиции. Тем временем Красная тень, обнаружившая присутствие стрелка, зарычала, обратив морду в сторону Лавеллан, сделала резкий пируэт и словно растворилась в пронизанном солнечным светом воздухе. Поняв, что через секунду Эллана окажется один на один с грозным противником, я поторопилась повторить прием Тени. Правда, мне пришлось дождаться проявления твари, чтобы не столкнуться с нею в пространстве, совершая «теневой рывок», и это могло стоить долийке жизни. К счастью, ее острый слух и отточенные рефлексы не подвели: девушка успела скользнуть в сторону за долю секунды до того, как лириумные клинки, в которые были превращены кисти монстра, вонзились в ее тело. А потом за спиной Тени возникла я – и с яростным воплем всадила в шею твари свой клинок. Тень не собиралась легко сдаваться. Она припала к камням, с силой оттолкнувшись, взмыла в воздух, затем последовал резкий взмах кристальных ладоней-лезвий, и веер лириумных осколков, прикосновение которых я, длинным кувырком выходя из зоны досягаемости, практически почувствовала. Холод и жар. Нечто несочетаемое и пробирающее до мозга костей. Через мгновенье я сообразила, что Красных теней солдаты Инквизиции оставили мне, Эллане и Дориану. Никто даже не пытался сражаться с проворными монстрами после того, как те на бегу, не замедляя движений, разорвали троих бойцов в стальных доспехах. Вторая Тень почти сразу же присоединилась к атакующему нас раненому соратнику, а еще через мгновенье они обе, испустив короткое угрожающее шипение, исчезли снова. – Дориан, можешь связать их? – крикнула я, оглядываясь и ища взглядом признаки присутствия Теней. – Попробую, – отозвался альтус, ни на миг не прекращая плести чары. Пожалуй, только благодаря его усилиям численное преимущество противника продолжало медленно, но верно уменьшаться. – Где они, Ринна?! – Я не зн... – и заорала, указывая на сгущающуюся позади мага мглу: – Сзади! Дориан обернулся, одновременно подняв руку и посох, мгновенным движением набросил на появившуюся Тень переливающуюся неяркими сиреневатыми бликами сеть. Монстр рванулся к альтусу, но магическая ловушка держала крепко – тварь, словно отрикошетив от энергетического барьера, с размаху упала на спину. В этот момент я ощутила уже знакомое предчувствие опасности и рывком повернулась, выставив кинжал перед собой. На расстоянии пары метров от меня полыхнули безумным кровавым блеском раскосые глаза второй Тени. Тварь зарычала, обнажив мелкие острые зубы, руки-клинки метнулись к моей голове. Я еле успела пригнуться, а затем – кубарем прокатиться по скальному склону, ощутив спиной и ребрами острые грани каждого камешка. Тень кошачьими быстрыми прыжками следовала за мной, и мне наверняка пришлось бы несладко, не вонзись в переносицу монстра долийская стрела. Лириумное чучело, даже не пикнув, грохнулось рядом, а я, с облегчением переведя дух, показала Эллане большой палец. Долийка в ответ белозубо усмехнулась и тут же снова вскинула лук. – Отступить и рассредоточиться! – зычный голос Кассандры перекрыл бряцание оружие и воинственные крики противников. Я обернулась, нашла взглядом Искательницу и обмерла, увидев, что враг получил пополнение. По все той же узкой тропе спускались два Красных ужаса и Чудовище, так что мне был понятен приказ леди Пентагаст. Чтобы одолеть эту троицу, нужно было выманить тварей на просторное, более подходящее для атаки место и развести их подальше друг от друга. «Но нас слишком мало для такого маневра!» – я чувствовала, как где-то в горле начинает пульсировать от сдерживаемого отчаяния. Разумеется, я не собиралась сдаваться, но и новая встреча с монстром, однажды почти прикончившим меня, не внушала оптимизма. И в тот самый момент, когда я уже начала внутренне готовиться к славной гибели, позади, со стороны карьера донеслось мелодичное и торжественное пение боевых рожков, трубящих сигнал к наступлению. – Наши! – обрадованно воскликнули несколько солдат. А затем бойцы в доспехах с изображением золотого символа Инквизиции на черном фоне, хлынули на каменистую площадку. Впереди размеренным, но быстрым военным шагом двигался Блэкволл. Кассандра на миг замерла на месте, прожигая Стража неистовым гневным взором, но почти сразу она взяла себя в руки и, подняв над головой меч, прокричала: – Отрезайте тварей друг от друга! Поток воинов, словно читавших мысли своей предводительницы, разделился на три ручейка. Помедлив долю секунды, я присоединилась к тому, который продолжал возглавлять лже-Страж, и пристроилась за спиной воина, страхуя от внезапных атак с тыла. В конце концов, я обещала ему это. Красное чудовище снова взяли в клещи Кассандра и Блэкволл – теперь уже при поддержке магов и еще десятка бойцов. Остальных монстров отвлекали и выматывали более легковооруженные солдаты и разведчики. Хватило воинов и для того, чтобы противостоять красным храмовникам. Даже в горячке боя мне удалось понять, что состав отряда существенно увеличился, а еще через пару секунд пришла догадка, каким образом это произошло. Когда я увидела среди солдат, атакующих Красный ужас, некоторых наших пленников из карьера. «Блэкволл, добрая душа... Надеюсь, Кассандра его не убьет за эту самодеятельность». В ту секунду казалось неважным, прав Блэкволл, считающий, что каждый имеет шанс на искупление, или нет. Мне хватало того, что бывшие противники встали с нами плечом к плечу в сражении против своих же союзников и товарищей. Теперь у нас был один враг – кровавое зарево алого лириума... Красный храмовник с занесенным мечом ринулся на Блэкволла с фланга, но я успела вклиниться между мужчинами и одним резким ударом распороть горло нападавшего. Страж даже не обернулся, поскольку не отводил глаз от беснующегося в кольце воинов Красного чудовища. Подняв щит, он с громким криком рванулся вперед и сходу нанес твари несколько коротких мощных ударов подряд. Следом за Блэкволлом монстра атаковала Кассандра, чей меч двигался так быстро, что блики на его клинке сливались в длинные сияющие линии. Ситуация на поле боя поменялась быстро и разительно. Хотя битва все еще продолжалась с накалом исступления, в какой-то момент я поняла, что она вот-вот завершится. Что мы уже победили. Но красные храмовники даже не думали отступать. Им, уже не людям, но еще не чудищам, было нечего терять, а потому смерть в бою оставалась единственным выходом. И они умирали, окрашивая снег и камни в цвет оскверненных лириумных кристаллов. Когда упал последний враг, – им ожидаемо оказалось Красное чудовище или, как его называли соратники, Громила, – бойцы Инквизиции и примкнувшие к ним храмовники остановились в каком-то скованном недоумении. «Неужели это – все?» – явственно читалось на лицах, не скрытых забралами шлемов. Но потом Искательница, обернувшись к своим бойцам, клинком указала им на возвышающуюся впереди мрачную твердыню башни Суледин. И вся эта масса вооруженных людей, охваченных воодушевлением и горячкой боя, ринулась вверх по тропе – к воротам крепости. Которые, к нашему глубокому изумлению, никто не охранял... Мы ворвались во внутренний двор башни и остановились, смущенные и озадаченные встретившей нас пустотой. Странная тишина не радовала, а угнетала, и кто-то за моей спиной шепотом произнес: – Жуть какая... Будто вот-вот демоны повылазят... – Может, ловушка? – тут же предположил другой голос. Кассандра, на лице которой я впервые увидела неуверенное выражение, вопросительно взглянула на Дориана и догнавшего его Лисаса. Оба мага одновременно пожали плечами. – Я чувствую красный лириум, но не в непосредственной близости, – произнес эльф, отчего брови Искательницы приподнялись еще сильнее. А потом добавил с таким выражением, будто сам не верил в то, что говорил: – Такое ощущение, будто башня... пуста? «Черта с два она пуста!» – Тут два прохода, – подала голос я. – Может, стоит разведать их? – Да, конечно, – встрепенулась Кассандра, взглянувшая на меня с благодарностью. – Отправим группы разведчиков к основному входу и к «черному»... – Мне хотелось бы пойти с одной из них, – спокойно предложила я. На лице Кассандры отразилось облегчение. – Я не хотела просить вас об этом, вы и без того сделали больше, чем должны, но... это было бы замечательно. Я останусь с основной частью отряда ждать результатов. Второй отряд, думаю, поведет... – тут она осеклась, снова нахмурилась, ища взглядом Блэкволла, а найдя, громко окликнула по имени. Страж подошел к нам тут же – видимо, знал, что у Кассандры есть повод для недовольства. Искательница не замедлила это подтвердить, набросившись на него с гневными упреками, хотя и благоразумно понизив голос при этом. – Сэр Блэкволл! Как вам могла прийти в голову столь безумная мысль?! – Вы о том, что я вооружил пленных? – спокойно уточнил Страж. – Разумеется! – карие глаза леди Пентагаст сверкали. – Вы не имели права... – Но это сработало, – быстро вставила я, за что тут же была удостоена не менее уничижительного взгляда неваррской аристократки чем те, что она бросала в сторону Блэкволла. – Парни сражались яростнее виверн. – Они – солдаты Корифея! – отчеканила Кассандра, переводя взгляд с меня на Стража. – Как вам вообще удалось их убедить, сэр Блэкволл? – я не переставала недоумевать с момента появления бывших врагов на поле битвы. – Вы что-то пообещали? Или рассказали правду о красном лириуме? – Не я, – по лицу Блэкволла, словно лучик света, пронеслась улыбка. – Это все ваш спаситель, Риннала, юный Жанно. Он обратился к своим товарищам с такой проникновенной речью, что я сам едва не пустил слезу! Сперва они, конечно, не хотели его слушать, но потом... Кассандра саркастически хмыкнула и возмущенно воскликнула, прервав воина: – Проклятие Создателя! Гордон, вы, действительно, не понимаете, что натворили? – Я готов ответить за свой поступок перед Инквизитором и понести любое наказание, которое леди Тревельян сочтет нужным, – ответил воин с прежней невозмутимостью. – На данный момент вы должны выполнять МОИ приказы! – накал в голосе Искательницы достиг апогея. – Поскольку Я возглавляю отряд Инквизиции. – Леди Пентагаст, но сэр Блэкволл привлек только молодежь, – заметила я вкрадчиво, жестом предлагая Кассандре оглядеться. – Обманутые своими командирами мальчишки лишь желали исправить ошибки, которые совершили. – Не вам судить об их поступках! – отрезала Кассандра, впрочем, слегка успокаиваясь. – Но, пожалуй, и не мне. Мы все слишком пристрастны... Пусть решит Инквизитор. Искательница почти в открытую признала свою неправоту, но Блэкволл на этом не успокоился. – А сейчас что вы намерены сделать, миледи? – спросил воин с неугасающей тревогой в глазах. – Вернуть их в кандалы? Подумав, Искательница вздохнула. – Пока – нет. Если храмовники хотят искупить свою вину кровью – так тому и быть, – сказала она, расслабленно взмахнув рукой. – Нам еще предстоит штурм крепости. – Штурм? Когда? – Как только выясним, что тут происходит, – в ответ на вспыхнувшее во взгляде Блэкволла удивление Кассандра хмыкнула и добавила: – Вы же сами утверждали, что нельзя тянуть с атакой! А поскольку ворота башни уже захвачены, я не вижу смысла останавливаться на полпути. Кажется, сегодня на нашей стороне сам Создатель... – Совершенно с вами согласен, леди Пентагаст, – поспешил заверить Кассандру лже-Страж. А я с невольным трепетом произнесла про себя: «Ты на самом деле сегодня с нами?», втайне надеясь, что в ответ услышу звучный низкий голос, внушающий уверенность. Но божество Тедаса вновь не снизошло до беседы.***
Разведка совершенно не прояснила ситуацию. И наш отряд, и группа Блэкволла, проследовав за вторую крепостную стену, ничего там не обнаружили. Одни лишь кристаллы лириума, прораставшие буквально на каждом квадратном метре площади. И тишину – мертвую и пробирающую до кишок. Вернувшись к основным силам, мы доложили о нулевых результатах вылазки, и Кассандра Пентагаст приняла решение не дробить отряд, а пройти дальше, внутрь крепости и осмотреть ее более тщательно. И все-таки первыми двигались разведчики, в число которых вошли я и Лавеллан. «Ничего не понимаю! – повторяла я сама себе, борясь с тревогой и непонятным раздражением. – Не может быть такого, чтобы силы красных храмовников оказались столь незначительными!» «Незначительными?! – это проснулся мой внутренний голос. – Да ты, мать, совсем охренела. Красные чудовища, ужасы и тени тебя уже не пугают?» «Их должно быть гораздо больше. Как и бойцов, даже с учетом тех, что Мередит увела с собой. И куда подевались остальные и капитан Денам?» «Понятия не имею, – язвительно отозвалось второе «Я». – Но думаю, ты очень скоро все узнаешь!» Альтер эго как в лужу глядело. Разъяснения мы получили буквально через несколько шагов – когда вошли в очередной из двориков, обнесенных каменной стеной, и увидели в самом его центре тело человека. Подав знак сопровождавшим меня бойцам остановиться, я осторожно подошла к лежащему на снегу храмовнику, присела рядом на корточки, затаила дыхание, прислушиваясь. Сначала было тихо, но потом я уловила еле заметный вдох. Воин был жив, хотя это определение подходило ему с большим натягом. Совсем недавно это наверняка был молодой и полный сил мужчина – об этом говорили ширина его плеч и гладкая кожа. Коснувшись плеча храмовника, я почувствовала, что его внушительные мускулы так тверды, словно тело уже начало коченеть. При этом губы его шевелились в бесплодной попытке сказать что-то. – Что? – я наклонилась ближе. – Что вы хотите? Теперь затрепетали и веки человека. Храмовник с явным усилием открыл глаза, ожидаемо наполненные алой дымкой. – Конец... – пробормотал он. – Красный лириум... мы уничтожили себя... Нет новых воинов... ничего нет... – Ничего нет? – вырвалось у меня, когда смысл произнесенных умирающим слов дошел до моего сознания. – Вы не смогли пройти трансформацию? – Провал, – еще тише отозвался мужчина. – Все умирают... или сходят с ума от боли, а потом... умирают. И я умру скоро. В глубине моего подсознания шевельнулась слабая, не оформившаяся до конца мысль. Словно мне напоминали о том, что происходящее в Тедасе давно идет вразрез с каноническим развитием событий. Я сосредоточилась, пытаясь ухватить ускользающую догадку за хвост, и почти сразу память выдала мне яркий образ – светловолосый шевалье с длинным мечом, защищающий ворота Сарнии... «Мишель де Шевен! А я-то все думала – кого здесь не хватает? – от злости на себя саму я была готова зарычать. – Все правильно: взрыв и появление Бреши произошли почти на год раньше! Не было событий, предшествующих ссоре императрицы Селины и Мишеля. Неважно, где теперь сам Мишель, и жив ли он, главное, что его нет в Сарнии. А в крепости Суледин нет демона Имшеля! Некому заниматься качественной культивацией красного лириума и выращиванием чудовищ... Значит, Корифей не получит свою армию монстров». Я поднялась и, обернувшись к остановившимся в отдалении спутникам, жестом приказала им подойти. – Я вернусь к леди Пентагаст, сообщу о... об этом, – пояснила я одному из старших разведчиков Хардинг. – Вы следуйте дальше. В случае опасности вернитесь к отряду или поджидайте нас на месте. Только сейчас до меня дошло, что я отдала распоряжение бойцам Инквизиции так, будто имела на это полное право. Но еще больше меня удивила встречная реакция – спокойная, без тени удивления или недовольства. Разведчик лишь согласно кивнул в ответ. – А с ним что делать? – деловито осведомился мужчина, взглянув на обессиленного храмовника. – Ничего, – мрачно ответила я. – Они уже все сделали сами. Кассандра выслушала мой доклад бесстрастно и тут же спросила: – По-вашему, этот храмовник говорил правду? – Он умирает. Ему ни к чему лгать. – А если его слова – попытка заманить нас внутрь? – Не исключено. Но тогда храмовники вряд ли предприняли бы ту отчаянную атаку у ворот. Они потеряли слишком многих. Искательница, подумав, наклонила голову в знак согласия. – Это несколько проясняет ситуацию, – признала она. – Что ж, тогда не будем ждать! Очистим крепость от лириумной заразы! В рядах воинов раздались одобрительные возгласы, поскольку последнюю фразу Кассандра произнесла громко, явно с расчетом поднять боевой дух своих бойцов. Следующий рубеж обороны встретил отряд Инквизиции на площадке, куда нас вывели сперва дорога через сад, а затем широкая каменная лестница. Впрочем, о том, что впереди ждет враг, Кассандре доложили вернувшиеся разведчики. Противников было немного – всего две дюжины храмовников, впереди которых стоял сам рыцарь-капитан Денам, причем отнюдь не в образе лириумного существа. Обычный человек с серьезным и строгим лицом и выражением готовности принять свою судьбу во взоре. Офицер, сжимавший в руках простой двуручный меч, был облачен в традиционные латы рыцаря Храма, но не имел шлема и щита, и ледяной ветер шевелил его прямые русые волосы. Стоявшие позади него воины выглядели столь же решительно и... смиренно. Это ненапускное бесстрашие, видимо, озадачило Кассандру. Искательница остановилась на первой из пары десятков ступеней, ведущих наверх. Замерли и остальные бойцы. – Рыцарь-капитан Денам? – произнесла воительница полувопросительно. – Что вы здесь делаете? Храмовник на миг коснулся ее невыразительным взглядом, поспешно отвел глаза, но ответил: – Исполняю свой долг перед Храмом, Церковью Андрасте и самим Создателем. – То есть это ради Создателя вы планируете отдать Тедас порождению тьмы? – с иронией уточнила Кассандра. В холодном лице офицера не дрогнула и малейшая черточка. – Ваша шпионка уже пыталась смутить наши рассудки лживыми речами! – высокопарно изрек он, подбородком указав на меня, стоявшую чуть в стороне позади Кассандры. – Но тех, кого направляет глас Создателя, трудно обмануть. И вам бы стоило устыдиться, Искательница Пентагаст! – Оу... И чего именно я должна «устыдиться»? – тон, которым Кассандра произнесла последнее слово, был полон яда. – Того, что поддерживаете поборников Зла! Вы должны были, подобно вашему командиру, лорду-Искателю Люциусу, преклонить колени перед посланником Создателя! Вы должны были воззвать к тем из своих собратьев, чьи умы были смущены самозванкой, присвоившей имя Вестницы Андрасте, и вернуть их на путь истинный! Блэкволл при упоминании «самозванки» напрягся, и я почти ожидала, что воин разразится гневной отповедью в защиту чести Клэр, но он сдержался. А Искательница обернулась через плечо и ухмыльнулась с неожиданным озорством. – Как много обвинений для меня одной... – бросила она мне вполголоса. А потом снова обратилась к Денаму, воскликнув уже громче: – Я от всей души надеюсь, что лорд-Искатель Люциус мертв – иначе мне пришлось бы назвать его предателем, который привел весь наш орден к погибели. И вы сейчас повторяете его ошибку, рыцарь-капитан. Вы и рыцарь-командор Мередит! Впервые на каменной физиономии храмовника промелькнуло живое выражение – это был гнев, смешанный с негодованием. Крепче сжав рукоять меча, он подался вперед, пронзая стоявшую внизу женщину огненным взглядом. Его глаза в этот момент поймали луч опускающегося к горизонту солнца, и их белки полыхнули алым отсветом. – Вы можете клеветать на меня и моих подчиненных, Кассандра Пентагаст! – Денам почти рычал, и возмущение клокотало в его горле, как лава в жерле готового взорваться вулкана. – Но не смейте поносить благороднейшую в Тедасе женщину! Иначе я сам вырву ваш мерзкий язык! – Аминь, – пробормотала я себе под нос. – Эти люди не будут никого слушать. – Да, они глухи к доводам рассудка, – согласилась Кассандра, услышавшая окончание фразы. – Корифей их хорошо обработал. – Корифей и пение красного лириума. Посмотрите на их глаза... Искательница коротко кивнула и сделала еще один шаг вперед. – Мне жаль вас, Денам, – заявила она совершенно искренне. – Когда-то вы на самом деле служили Храму и Церкви. Но теперь вы лишь марионетка в руках того, кто вознамерился уничтожить этот мир. Вы убиваете невинных людей, превращаете верящих вам солдат в чудовищ. Я скорее умру, чем позволю вам продолжать это. Рыцарь-капитан вытянул меч перед собой, указывая острием на Кассандру, и оскалился в яростной усмешке. – Тогда придите и заберите наши жизни! – предложил он. В следующее мгновенье бойцы Инквизиции и Корифея ринулись навстречу друг другу. Эта битва была похожа бой за Адамант, воспоминание о котором отозвалось в моем сердце пронзительной болью. Люди сражались с людьми, обманутые – с пытавшимися помочь им прозреть. И те, и другие преследовали – о, как мне хотелось в это верить! – благие цели, и воины обеих сторон падали замертво, пронзаемые клинками, умирая с одинаковой уверенностью в собственной правоте. Рыцарь-капитан Денам ожидаемо пал, сраженный рукой Кассандры Пентагаст. Искательница не пришла в особый восторг от своей победы. Она, разумеется, не принялась убиваться над телом павшего противника, а, выдернув меч из его груди, обрушила свою ярость на следующего врага. Но лицо ее было жестким и мрачным, как серый гранит, из которого были сложены стены башни Суледин. У красных храмовников больше не было поддержки в виде лириумных тварей. И перевеса в численности бойцов – тоже. Они по-прежнему представляли собой серьезную опасность, поэтому ни один из солдат не рвался геройствовать и сражаться с ними в одиночку. Убивая одного врага, мы приходили на помощь к соратникам, и очень скоро против каждого из храмовников билось уже по несколько воинов Инквизиции. Невзирая на силу, что дарил защитникам древней твердыни красный лириум, их гибель была лишь вопросом времени, и мне было непонятно лишь одно: почему они предпочитали умереть, но не сдаться в плен? «Чертовы фанатики!» – с тоской подумала я, уворачиваясь от тяжелого меча-бастарда, которым мне пытался снести голову очередной противник. Я не ощущала ненависти к этому молодому человеку с покрытым темными пятнами бледным лицом. Но его смерть означала жизнь кого-то из солдат Инквизиции, сражающихся вместе мной. Пока звенят клинки, жалость должна спать... Бой был жарким, но коротким. Казалось, не прошло и пяти минут с того момента, когда мы смешались с отрядом красных храмовников, как последний из наших врагов, пронзенный даже не одним, а пятью клинками зараз, рухнул на каменные плиты, выпустив оружие из ослабевших рук. А потом кто-то из самых юных, горячих и не обремененных рассудительностью, рывком вскинул над головой испачканный чужой кровью меч и заорал во все горло: – Ура-а-а-а!!! Победа!!! И тут же в синее сумеречное небо птицами понеслись десятки хриплых, но преисполненных восторга голосов. – Еще нет! – попыталась увещевать разошедшийся молодняк Кассандра. – Рано расслабляться! В башне, возможно, еще остались враги... Но потом строгое лицо Искательницы дрогнуло, она, покачав головой, улыбнулась – неохотно и все-таки радостно. И опустилась на камень, устало опираясь на меч. – Вы в порядке, леди Пентагаст? – спросила я, приблизившись. – Демоны побери всех этих тварей... – пробормотала Кассандра, кивая в ответ на мой вопрос. – Честно говоря, не думала, что выживу. – Я тоже. – Вы нашли своего друга? – Нет, – это короткое слово словно резануло меня изнутри. – Но я надеюсь, что знаю, где он.***
Я, наверное, никогда в жизни не бегала так быстро. И хотя рассудок робко пытался донести до меня соображения, что Тео вряд ли успел бы серьезно пострадать от красного лириума, страх перекрывал все его доводы. Я мчалась по каменным коридорам, задыхаясь и еле успевая определять, не прячется ли за очередным поворотом враг. Я ворвалась подземелье с грохотом и топотом, и это оказалось бы весьма неосмотрительным в том случае, если там меня ждала засада. К счастью, полутемное помещение с камерами, отделенными от коридора толстыми железными решетками, было пустым. Вернее, не совсем пустым. В одном из закутков я заметила останки огромной гуманоидной туши, покрытой лириумными кристаллами, и брезгливо поморщилась. «Какие же дебилы могли попытаться создать Красную тварь из великана?» Я вынула из стойки почти догоревший факел и двинулась дальше по проходу, внимательно всматриваясь в полумрак. Наконец мой взгляд выхватил темное пятно у дальней стены одной из камер. Пятно, размером и очертаниями похожее на человеческое тело. Железная решетчатая дверь камеры была заперта, но я, убрав кинжал в ножны, подобрала здоровенный булыжник и ударила по замку наотмашь, собрав все свои силы и ярость. Металл глухо зазвенел, но не поддался. И только когда я принялась с рычанием молотить камнем по двери, как одержимая, внутри замка что-то треснуло, и решетка распахнулась. А я вдруг остановилась, охваченная непонятным страхом, не решаясь подойти ближе и лишь поднимая над головой свой примитивный светильник. Безжизненное тело в знакомой одежде. Рука, запястье которой стянуто ремнем напульсника, расслабленно откинута в сторону. Человек лежал, уткнувшись лбом в земляной пол, вокруг головы рассыпались спутанные темные волосы, и мне практически не было видно его лица. Лишь часть подбородка и щека – все жутчайшего алого цвета. Красное. Все красное. Я застыла у решетки, чувствуя, что не нахожу в себе ни капли храбрости, чтобы сделать хотя бы шаг. Звуки окружающего мира будто утонули в биении моего пульса, отдававшемся в ушах гулким звучанием прибоя. «Тео... Как же так?» И тут пальцы полураскрытой ладони дернулись, затем самопроизвольно сжались в кулак. А я, опомнившись, ворвалась в камеру, чтобы упасть на колени рядом с распластанным на полу телом, отложив в сторону факел, осторожно перевернуть Тео на спину, прижать дрожащие руки к его лицу и убедиться, что оно – теплое. Теплое, хвала Создателю! «Все красное... Это кровь, а не лириум, дура ты остроухая!» Ресницы, слипшиеся в короткие острые пики, чуть шевельнулись. Потом приоткрылся один глаз, – тот, что заплыл меньше, – и тихий шепот коснулся моего слуха: – Tus ojos son como estrellas*... – Чт-то? – проблеяла я, совершенно охренев. С какой стати зубоскал и хамло, каких не видел Тедас, да еще находясь на грани жизни и смерти, вдруг решил рассыпаться в комплиментах? Какие еще «глаза-звезды»? – Тео? – осторожно спросила я. – Что ты несешь? – Me vuelves loco**! – пробормотал ривейнец, не обращая внимания на сказанное мной. На его губах цвела блаженная улыбка, а затуманенный взор блуждал по моему лицу, хотя я была готова поклясться, что Тео его не видит. – Callate!*** – рявкнула я, рассудив, что в данный момент Тео лучше воспримет антиванский, раз уж он бредит именно на моем, вроде как родном языке. Под сводами подземелья разнеслось эхо торопливых шагов, и несколько секунд спустя в тюремный коридор вбежали Дориан и Эллана. – Что тут происходит? – еле сумел выдохнуть запыхавшийся альтус, который в точности копировал мое недавнее поведение. Он замер на пороге, держась одной рукой за решетку и явно не желая входить. Лавеллан с любопытством и тревогой заглянула в камеру поверх плеча мага. – Сама не пойму, – я снова повернулась к Теодоро, который в этот момент попытался дотронуться до моего лица. – Кажется, он не в себе. Дориан, отбросив колебания, торопливо приблизился и тоже опустился на пол. Тео бросил на него рассеянный взгляд и снова забормотал что-то о небесной красоте, что вызвало у мага ироничную ухмылку. – Что? Хочешь сказать, я не красавица? – фыркнула я, правильно поняв гримасу тевинтерца. – Ты просто блистательна. Особенно сейчас. Дориан отстранил меня, нагнулся над Тео и мягко прикоснулся к его вискам ладонями. Взор его на миг застыл, словно устремляясь в невидимые для меня материи. Ривейнец попытался высвободиться, недовольно завертев головой, что-то невнятно залепетал, но я зашикала на него, поспешно прошептав: «Silencio!» («Тише!»). Дориан, который на протяжении всей процедуры хмурился, вдруг облегченно вздохнул и рассмеялся. – Что? Он в порядке? – встревоженно спросила я. – Физически – да, – с иронией ответил альтус. – Просто пьян в стельку! – Шары Маферата! Но... как? – Не знаю. Впрочем... – маг снова склонил голову к пылающему лицу Тео, вгляделся пристальнее и помрачнел, – вряд ли от алкоголя. – А от чего? – От лириума. Его влияние на организм очень индивидуально, – Дориан выпрямился, задумчиво потер лоб. – Нужно немедленно вывести Тео из этого состояния, иначе последствия могут оказаться серьезными. – Он может умереть? – я почувствовала, что холодею. – Вряд ли. А вот лишиться рассудка – запросто. – Ты знаешь, как ему помочь? – Я попытаюсь. Отойди, пожалуйста, Риннала. Я послушно отступила назад, к Эллане, которая все-таки решилась войти внутрь. Маг, сосредоточенно глядя на Теодоро, потер ладони, затем поднес их к лицу нашего соратника и закрыл глаза. Обычно магия Дориана принимала вид сиреневого свечения, но на сей раз она выглядела, как тусклое зеленоватое облако, окутавшее голову ривейнца. «Дориан использует магию целения, которая ему не свойственна! – догадалась я. – И устал к тому же, потому и сил мало... Ох, лишь бы получилось!» Но, к моему ужасу, ни цвет лица Тео, ни его выражение не менялись. Текли минуты, казавшиеся мне часами, призрачное сияние вокруг пальцев Дориана слабело и слабело, пока не погасло окончательно. А сам маг – бледный, измученный – привалился спиной к стене, уронив руки на колени. – Не получилось? – мертвея от страха, спросила я, а Эллана, тихонько ахнув, сжала мою руку. Вместо ответа Дориан застонал в отчаянии, закрыв руками лицо и задрожав мелко, словно в ознобе. Но потом наш опьяненный лириумом товарищ вдруг заговорил – тихо, хрипло, не очень слушающимся его голосом, но вполне осознанно. – У вас в Тевинтере... все такие нытики и плаксы? – пробормотал он с глубочайшим интересом. Дориан так и подскочил на месте, уставившись на Тео сначала изумленным, а затем яростным взором. Тот ответил магу широкой сонной улыбкой, заставившей Дориана вспылить, мигом забыв и про усталость, и про беспокойство за товарища. – Чтоб тебя демоны трахнули! – заорал маг. – Не успел... проснуться, а уже... есть планы на вечер, – медленно, но отчетливо произнес ривейнец, все еще ухмыляясь. А я расхохоталась, кинулась к Тео и упала ему на грудь, с силой обхватив ривейнца обеими руками. Тот зашипел от боли и умоляюще простонал: – Ринна, полегче! Или ты все-таки хочешь меня угробить? – Ни за что на свете! – заверила я, улыбаясь восторженно и глупо. – Особенно теперь, когда мой долг спасения полностью уплачен... – Расчетливая злыдня, – вполголоса констатировал Теодоро, пытаясь отвернуться. Но я не дала ривейнцу выполнить задуманное, поскольку обхватила его лицо ладонями и в порыве восторга прижалась губами к его потрескавшимся, покрытым запекшейся кровью губам. Я почувствовала, как Тео вздрогнул, и сперва подумала, что снова причинила ему боль. Но когда отстранилась, заметила в темно-карих глазах своего напарника слезы, и мое горло тоже сжалось от острой, пронзительной радости. – Ты жив, – сказала я, проведя рукой по его сбившимся в колтун волосам. – Хвала Создателю! – И Дориану, – с крохотным намеком, размером с Пик Дракона, вставил альтус. – И Дориану, – незамедлительно согласилась я.***
Тихий ясный вечер завершил этот чрезвычайно длинный и богатый событиями день. Остаток светлого времени суток все участники штурма посвятили тому, что расчищали завалы в захваченной твердыне, где Кассандра планировала устроить базу Инквизиции. Я и мои соратники, решив, что с нас хватит крепости Суледин и красного лириума, отправились ночевать в Сарнию. Хардинг и ее ребята приветствовали нас, как любимых родственников, потерянных, но вновь обретенных. Сурана же сперва сжал в объятьях меня, а потом оросил слезами грудь еле стоящего на ногах Теодоро. Стоически выдержавший всплеск эмоций взволнованного и обрадованного Алимара Тео был с почетом препровожден в постель, и наш умелый целитель тут же окружил его неусыпной заботой. Я, в душе радуясь тому, что мое физическое состояние не вызвало у Сураны особых нареканий, предпочла сну небольшую прогулку по берегу. Сатина, еще более утонченная, чем пару дней назад, ненавязчиво серебрилась над горизонтом, а в зените, заливая холмы и горы ярким светом, сияла полная луна, по цвету и форме напоминавшая круг орлейского острого сыра. «Алистеру бы понравилось!» – подумала я с улыбкой. На этот раз я не настолько глубоко погрузилась в раздумья, чтобы не заметить приближения Дориана. Альтус подошел, мягким движением опустил мне на плечи куртку – ту самую, зеленую, – и так же безмолвно встал рядом, глядя на небо. – Какая желтая луна, – а вот мне молчать почему-то не хотелось. – В моем бывшем мире сказали бы, что она предвещает жаркий день. – Так и будет, – согласился альтус. – Особенно если кто-нибудь избавит долину от магии Зимы. – Ты, например? – Нет, – Дориан усмехнулся одним уголком рта. – Тут нужна, как минимум, Великая чародейка Фиона. А лучше – пять Фион. Или десять. – Ты тоже справился бы! – лениво возразила я. – Не принижай своих способностей. Тевинтерец, придвинувшись ближе, коснулся моего подбородка кончиками пальцев, слегка поворачивая лицо. Разумеется, не в качестве ласки, а как маг-диагност. – Тебе все-таки стоит показаться Алиму, – в его голосе звучали тревога и забота. – Зачем? Я так жутко выгляжу? – я скорчила рожу, но маг не улыбнулся в ответ. – Нормально выглядишь, – он нахмурился, скользя пристальным взглядом по моему лицу. – Впрочем, для Тео ты даже с синяками и шрамами первая красавица на весь Тедас... – Это ты про «глаза-звезды»? – уточнила я, не сдержав смешка. – Не говори ерунды! Он чушь всякую нес из-за передозировки, – но, заметив, каким насмешливым вдруг сделался взгляд альтуса, я возмущенно воскликнула: – Ты что, всерьез думаешь, что он мною увлечен? – Я в этом уверен, – подтвердил маг. Я фыркнула и уверенно заявила: – Быть такого не может! Я бы заметила. – Ты? – Дориан смерил меня скептическим взглядом и снова уставился в небо. – Да ты не разглядишь влюбленного в тебя мужчину, даже если Корифей придет к тебе свататься от его имени! – Ну, не настолько уж я непроницательна... – начала было я, но тут же заткнулась, вспомнив, что в упор не замечала чувств Андерса, хотя в Башне Бдения мы много времени проводили вместе. Заметивший перемену в моем настроении альтус ухмыльнулся еще ироничнее. – Ты знаешь, что я прав: Тео любит тебя. Потому и остался после отъезда Зеврана, – теперь Дориан произносил слова чересчур спокойно, и это заставило меня насторожиться. – Он остался, потому что Зев его попросил, – пробормотала я. – Я так не думаю, – упрямо возразил альтус. Непривычная бесстрастность Дориана вдруг заставила меня почувствовать уверенность в том, что на самом деле мага терзают эмоции, причем масштабные. Но по какой-то причине он не желает это демонстрировать. Ошалев от внезапной догадки и изумленно разинув рот, я вытаращилась на тевинтерца. «Бог ты мой! Дориан... и Тео?» День, воистину, был полон сюрпризов... _____________________ Примечания: *Tus ojos son como estrellas – Твои глаза – как звезды (антив.) **Me vuelves loco – Ты сводишь меня с ума (антив.) ***Callate – заткнись! (антив.)