Крадущийся Волк, пробуждающийся Дракон

Недремлющее море к юго-западу от Киркволла. 39-й год Века Дракона, начало солиса.       Море было беспокойным. Небо застилали серые слоистые облака, дул сильный пронизывающий ветер, «Альбатрос» то и дело подбрасывало на очередной волне. И в такт безумной качке мой желудок совершал потрясающие по внезапности кульбиты, а потому самочувствие мое было далеким от нормального. Боцман «Альбатроса», Кейан Кадаш – единственный гном из семьи Дюрана, не боявшийся ни бескрайнего неба над головой, ни морской пучины под ногами, – уже предвкушал головомойку, которой его встретит старший родственник в случае моей бесславной гибели от приступа тошноты.       На борту корабля я впервые порадовалась тому, что со мной нет Удара. Он, в отличие от мабари Каллиан, плохо переносил водные путешествия – пожалуй, даже хуже меня. Помнится, наша морская поездка в Хайевер превратилась в настоящее испытание, поскольку на протяжении всего плавания я отмывала пол, на который то и дело тошнило моего пса...       Воспоминание об этом непростом путешествии заставило меня улыбнуться, но тут же ощутить очередной спазм в животе. Я, застонав, приподнялась с закрепленного на палубе сундука с канатами и перегнулась через борт.       – Какой очаровательный вид! – произнес веселый голос Теодоро за моей спиной.       Ривейнец стоял в двух шагах от меня, держа в руках жестяную кружку, и с преувеличенным вниманием изучал мою филейную часть. Я бросила на него уничтожающий взгляд через плечо, но ничего не ответила, боясь, что вместо слов из моего рта вылетит нечто иное.       – Хм... и в анфас ты ничуть не хуже! Прекрасный цвет лица, – не унимался этот подлец, присаживаясь на сундук, с которого я только что вскочила. – Такой нежно-зеленый, как первая весенняя листва...       – Тео! – простонала я. – Заткни хлебало!       – Даже не знаю, что мне в тебе больше нравится: твоя красота или изысканность в общении? – с наигранной серьезностью продолжил Тео. – Наверное, и то, и другое...       Может, я и подобрала бы достойную реплику, но в этот самый момент мой организм решил освободиться от остатков завтрака. А когда мне удалось отдышаться и вновь вернуться на палубу, прошло столько времени, что даже самый язвительный ответ был неактуален.       – Отдышись и выпей, – предложил «пират» уже без ехидства в голосе и протянул мне кружку.       – Что это? – с трудом спросила я, принюхиваясь и морщась от резкого запаха.       – Отвар из полыни. Лучшее средство от тошноты – если ты, конечно, не беременна.       – Не беременна, не волнуйся, – я скорчила рожицу, с тяжелым вздохом забрала у него питье, отпила и едва не выплюнула все обратно. – Что за гадость?!       – На вкус дерьмово, не спорю, – Тео кивнул, но чашку у меня не принял. – Зато отлично помогает от морской болезни. Помнится, моя бабушка называла полынь «другом желудка».       Я, собравшись с силами, проглотила зеленоватое питье, резко выдохнула и замерла, пытаясь определить, что чувствую.       – Ты знаешь... – неуверенно проговорила я через минуту, – а твоя бабушка была права! Легче... Кстати, а о какой из бабушек идет речь? О той, которая из королевской семьи, или той, с которой ты никогда в жизни не виделся?       Тео усмехнулся.       – Мои августейшие родственники не уполномочили меня раскрывать семейные тайны каждому встречному, – напыщенно заявил он. – И вообще, любопытство не красит девицу!       – Где ты был в пору моего девичества... – пробурчала я. – Ладно, Создатель с ними, с твоими бабушками! А за лекарство – спасибо.       Теодоро кивнул, принимая благодарность.       – Как говаривал мой дед, и неважно какой именно, слушай меня и Верховную жрицу, и все у тебя в жизни будет хорошо. Увы, жрицы у нас теперь нет, значит, придется слушать меня одного!       Черный юмор ривейнца меня уже не удивлял и не задевал – я просто старалась пропускать мимо ушей большую часть того, что слетало с его языка. А потому спросила:       – Как Алим?       – В трюме, спит на тюках с хлопком. Устроился гораздо лучше, чем я, кстати, – пожаловался «пират». – У меня спина разламывается от демонова гамака.       – Не ной. Я о гамаке с этой погодой могу только мечтать...       – Теперь у тебя есть шанс поспать, – ривейнец взглядом указал на кружку, и я тут же вернула ее.       – Твоими бы устами – да медку хлебнуть! А лучше эля.       – Эль предпочтительнее, – согласился Тео.       – Если я его тут же не пожертвую духам моря или кому тут еще поклоняются, – я вздохнула и посмотрела на небо.       Хмурые свинцовые тучи не оставляли надежды на перемену погоды.       – Мы будем в Вал Руайо даже раньше, чем рассчитывали, – заметил ривейнец, словно угадав ход моих мыслей. – Ветер сильный, но попутный. Если буря не разыграется и не придется дрейфовать, то завтра к утру увидим самую роскошную орлейскую гавань.       – Ты, кажется, не раз бывал в Орлее...       – Не раз.       Этим коротким замечанием Тео и ограничился. Выражение его лица оставалось прежним – беззаботно-простодушным – но что-то во взгляде изменилось. Словно сомкнулись тяжелые каменные ворота, не дающие возможности заглянуть глубже, в сердце. Не дающие понять, о чем думает этот странный мужчина с походкой моряка и манерами менестреля. Эта черта характера была мне близка и понятна: я сама не любила обнажать душу перед посторонними. И все же от еще одного вопроса не удержалась.       – А где ты познакомился с Зевраном?       – С Араннаем? – если ривейнец и был удивлен, то вида не подал. – В Антиве, конечно. Говорю же тебе: я отпрыск королевской фамилии...       – Ой, да брось болтать! – я поморщилась. – Из тебя антиванец, как из меня коссит! И дворянин ты такой же фальшивый...       Темно-карие глаза «пирата» блеснули, но я не успела разобрать, был этот блеск раздраженным или озорным. Голос его, во всяком случае, продолжал звучать ровно.       – А ты – фальшивый Ворон! – бросил он, на что я согласно кивнула.       – Я и не отпираюсь. Много лет не брала клинок в руки. Да и тяги к убийствам никогда не испытывала.       Теодоро окинул меня внимательным взглядом.       – Странная ты, – чуть удивленно констатировал он.       – И что во мне странного?       – Проще сказать, что нормального! Две руки, две ноги, голова – да и та с острыми ушами! – фыркнул ривейнец. – Никогда не встречал женщины, хоть сколько-нибудь похожей на тебя. То ты кажешься наивной, как младенец, то – мудрее старухи... Ты будто с луны свалилась.       «Причем даже не с одной из тедасских!»       Чуть заскрипели дощатые ступеньки, и из трюма на палубу поднялся Хенрик. Бизнес-партнер Дюрана неторопливой усталой походкой приблизился к нам и тоже устремил взгляд на горизонт.       – Спустились бы вы в трюм, – посоветовал ферелденец, хмурясь. – К ночи шторм поднимется.       – Уверен? – уточнил Тео.       Хенрик кивнул, опустился на сундук и начал растирать колено.       – Мои кости в этом вопросе никогда не врут. Быть буре. Капитан уже велел спустить основные паруса, иначе нас швырять будет не хуже гороха в маракасах. Так что мой вам совет: идите и ложитесь спать, как ваш остроухий приятель.       Мы решили последовать мудрому совету.       Хенрик и его колени оказались правы: примерно через час на «Альбатрос» обрушился самый настоящий ураган. Могучая стихия играла кораблем, будто котенок – клубком, и я уже с ностальгией вспоминала непогоду, что так раздражала меня совсем недавно.       Как ни странно, но моей опорой в этой сложной ситуации оказался не Теодоро, а Сурана. Проснувшийся Алим совершенно не испугался и вообще демонстрировал удивительную физическую и моральную стойкость. На протяжении всей бури, пока ривейнец выскакивал на палубу, чтобы удостовериться, что шторм не стихает, хрупкий эльф успокаивал меня и пару раз даже применил магию, чтобы мои внутренности окончательно не вывернулись наизнанку.       – Когда мы ехали в Киркволл, тоже попали в шторм, – заметил Алим с каким-то мечтательным выражением во взгляде. – Оказалось, что я не предрасположен к морской болезни, а вот рыцарь-командор – очень даже. Его рвало сильнее, чем тебя, Риннала. Так что у меня уже есть опыт помощи таким больным.       – Странно, Андерс этого заклинания не знает, – отдышавшись, сказала я с удивлением.       Мне-то казалось, что нет в мире магии, в которой мой супруг не разбирается. Или хотя бы не «слышал или читал что-то в этом роде».       – Потому что я его сам придумал, – на высоких бледных скулах эльфа неожиданно проступили два розовых пятна. – Пришлось.       Я улыбнулась, но ничего не сказала, не желая еще сильнее смущать Алима.       Поднялась тяжелая крышка дверцы трюма, и в проем в ореоле мельчайших брызг ввалился Тео.       – Перестань уже шастать туда-сюда! – недовольно буркнула я. – Ты насквозь мокрый!       – И даже хуже, – весело подтвердил «пират». Он уселся на ступеньку лестницы, снял сапог и вылил из него воду.       – Простудишься...       – Ничего, у нас же есть целитель, – Тео подмигнул Алиму, и эльф сдержанно усмехнулся в ответ. – Рад сообщить, что непогода пошла на убыль. К рассвету сможем поднять паруса и вернуться на прежний курс.       – А когда прибудем в Вал Руайо? – встревоженно глядя на ривейнца, спросил Алимар.       – Еще через несколько часов, если ветер не сменится. Так что можете поспать, больше такой болтанки не предвидится.       Я не думала, что смогу уснуть, поскольку была взбудоражена и, что скрывать, испугана пережитым. Но почувствовала себя безумно разбитой и уже через несколько минут с удивлением поняла, что глаза закрываются сами собой. Поэтому я и впрямь забралась в гамак, про себя порадовавшись тому, что сохранила одежду сухой, и почти сразу отключилась...       Разбудил меня Сурана. Обычно по глазам эльфа было несложно понять, о чем он думает, и это очень помогало в общении с неразговорчивым целителем. Но в тот момент, когда Алим несильно потряс меня за плечо, выражение его лица и взгляда было по-настоящему каменным.       – Что случилось? – спросила я, вмиг стряхивая сонливость.       – Идем. Сама увидишь, – эльф судорожно передернул плечами, явно не зная, что сказать.       Я торопливо набросила плащ и следом за Алимом выбралась на палубу. У правого борта стояли Теодоро, Хенрик и Кейан, и уже по их напряженным позам я поняла: дело плохо.       – Ринна, может, ты понимаешь, что происходит? – полуутверждающе произнес Хенрик, когда я и эльф присоединились к ним.       Торговец поднял руку, указывая на горизонт, который плотно застилали тучи. Сперва я ничего не заметила, но потом в вышине рассмотрела вспышку потустороннего бледно-зеленого света, на которую мое сердце отозвалось резким сильным толчком.       – Понимаю, – медленно отозвалась я. – Где эта дрянь расположена?       – Как раз там, куда мы направляемся, – ответил Тео. В этот момент язвительный ривейнец не был расположен к шуткам. – В небе над Вал Руайо. Так что, Риннала? Ты знаешь, что это за хрень и чем она нам грозит?       – Да, – сказала я.       Произнести что-то более вразумительное и длинное я не смогла. Горло сжалось от страха, а сердце уже было готово выпрыгнуть из груди, пробив ребра.       «Храни нас всех Создатель...»       Поскольку два человека, эльф и гном продолжали молча смотреть на меня в ожидании более развернутого ответа, я постаралась несколькими медленными равномерными вдохами привести себя в более-менее функциональное состояние.       – Это Брешь. Прорыв в Завесе, через который в наш мир проникают духи и демоны, – сказала я, продолжая взглядом искать в серо-сизом мареве очередной зеленоватый отблеск.       – То есть магия? – уточнил Хенрик.       – Определенно.       Кейан и Хенрик переглянулись с явным волнением. Магов большинство жителей Тедаса – а в особенности гномы, не имеющие и малейших способностей к плетению чар, – воспринимали без особого дружелюбия. Поэтому моряков не привела в восторг необходимость соваться туда, где их может поджидать неведомая и явно опасная волшба. Они даже на Алима начали коситься с некоторым подозрением, будто ожидали, что наш целитель вот-вот призовет демона и отдаст ему во владение свое бренное тело, чтобы разнести «Альбатрос» в щепки, а его экипаж – на кровавые ошметки.       – Дюран приказал доставить Ринналу в Вал Руайо, – мрачно, но твердо сообщил Кейан, намекая на то, что приказы главы Дома не обсуждаются, а исполняются.       Хенрик кивнул, тоже не демонстрируя особой радости. Но тут на помощь морякам пришел «пират».       – Вы не обязаны причаливать, – спокойно произнес Теодоро, который смотрел в сторону еще далекого Орлея, чуть сощурив глаза. – Достаточно спустить на воду шлюпку, которая сможет подойти вплотную к берегу. В порту нам делать нечего. Особенно если взрыв в Великом Соборе был достаточно сильным...       Я кивнула, соглашаясь. Алим же, который сперва разволновался, подумав, что нас отказываются доставить на место, успокоился, когда понял, что планы не меняются, и мы все еще спешим на помощь канувшему в безвестность рыцарю-командору Резерфорду.       – Когда мы подойдем достаточно близко к берегу? – спросила я у Кейана.       – Примерно через час, может, чуть больше, – ответил заметно повеселевший гном. – Тебе лучше пойти собрать вещи, Ринна. А я пока сообщу капитану о вашем решении. Думаю, его оно тоже устроит.       Капитана, как и следовало ожидать, все устроило. Нам выделили шлюпку и четверых крепких гребцов. «Альбатрос» лег в дрейф, повернувшись правым бортом к берегу, и не прошло и полутора часов, как и предполагал Кейан, как я, Тео и Алим спустились в покачивающуюся на волнах шлюпку.       – Будьте осторожны! – напутствовал нас Хенрик, подняв руку в знак прощания. – После таких событий обычно воцаряется хаос, кругом шатаются мародеры и прочая шваль. Не было бы беды...       – Спасибо, мы учтем! – отозвался Тео, а я и Алим тоже помахали руками остающимся на «Альбатросе».       Один из моряков веслом оттолкнул шлюпку от судна, и лодка тут же подпрыгнула на большой волне. Я вцепилась в край борта и закрыла глаза, жалея, что не напилась отвара, рекламируемого Тео и его бабушкой...

***

Вал Руайо       Я наведывалась в столицу Орлея лишь однажды, когда сопровождала Каллиан и Алистера по делам ордена. Стояла ранняя осень, и Вал Руайо блистал великолепием золотых и багряных красок. Нынешний визит был гораздо мрачнее по настроению и по тонам, в которые окрасился город. Бурые, черные и тускло-серые цвета сменяли друг друга в унылом пейзаже, распространившись далеко за пределы Вал Руайо и задушив малейшие проблески светлой летней зелени. Стены многих когда-то величественных зданий были разрушены и покрыты копотью, а по пустынным улицам гуляли ветры, поднимающие в воздух клубы черной и серой пыли.       Я наклонилась, сгребла пригоршню сухой почерневшей земли и сжала ладонь в кулак. Жесткие крупные частички почвы, на ощупь теперь напоминающие морской песок, медленно просыпались сквозь пальцы.       – Что ты хочешь тут отыскать? – вполголоса спросил Теодоро, настороженно оглядываясь.       – Мне нужно увидеть Великий Собор, – я тоже говорила негромко. Повышать голос в этой мертвенной тишине казалось кощунственным.       – Тогда идем к собору, а потом валим отсюда как можно скорее! – решил ривейнец, нервно, почти не отдавая себе отчета в том что делает, касаясь рукояти меча.       – Конечно.       Эпицентр взрыва мы отыскали без особого труда. Великий Собор, который не смогли разрушить драконы во время покушения на Великую жрицу Беатрикс, одно из чудес Тедаса, прекратил свое существование. На том месте, где совсем недавно возвышалась белоснежная древняя крепость, теперь красовалось Нечто, больше похожее на бред больного на голову абстракциониста. Будто огромное озеро черной воды в один миг застыло, превратив в твердые блестящие фигуры вздыбившиеся от сильного ветра волны и торчащие из них обломки деревьев.       – Что же это? – вслух подумал ривейнец.       Я осторожно провела по гладкой поверхности ближайшей бесформенной фигуры ладонью. Камень показался мне теплым.       – Обсидиан, – удивленно произнесла я. – Драконье стекло. Странно... Обычно его находят на склонах гор или в кратерах остывших вулканов. Чтобы расплавить такой минерал, нужна очень высокая температура. Получается, здесь возникло что-то похожее на жерло вулкана. Причем в один миг.       – Но как? – Тео по моему примеру коснулся черного «льда», по которому мы шагали со всей осторожностью, словно боялись, что взрыв в Великом соборе прогремит опять. – Это вряд ли смог бы сделать гаатлок кунари и уж тем более – гномья взрывчатка.       – Потому что это ни то, ни другое.       – Кто мог сотворить ТАКОЕ? – в шепоте Алима звучал ужас.       – Магия, – я произнесла это слово в каком-то отстраненном отупении, когда до окончательного понимания происходящего остается лишь один шаг, но делать его так не хочется...       – У тех, кому не повезло тут оказаться, не было ни единого шанса, – угрюмо проговорил Теодоро.       – Выходит, они все... здесь? – голос эльфа упал до еле слышного шелеста.       – Да. Мы стоим на могильнике.       Мое сердце все учащало и учащало ритм – до тех пор, пока биение пульса не зазвучало в моих ушах оглушающим рокотом. Плотная горячая волна медленно, но с силой поднималась внутри меня, от живота к горлу. Руки сами собой сжались в кулаки. И не в силах больше терпеть дикую боль, разрывающую меня изнутри, я упала на колени и испустила дикий крик отчаяния и бессильной ярости.       «Как же так, Создатель?! Как же так?!»       Я кричала на одном выдохе, подсознательно удивляясь, что так надолго хватает дыхания. Кричала, выпуская сдерживаемый так долго страх и обжигающую нутро ненависть. Кричала до тех пор, пока не почувствовала, как мое предплечье с силой, до боли сдавили чьи-то пальцы.       – Ринна!       Тео поднял меня с колен одним сильным рывком. Глаза его сверкали.       – Прекрати немедленно! – зло выдохнул он прямо мне в лицо. – Не время голосить.       – Отпусти! – рявкнула я, пытаясь оттолкнуть ривейнца. – Буду голосить столько, сколько захочу...       – И что тебе это даст? – в его взгляде я неожиданно разглядела сочувствие, и это почему-то задело меня еще сильнее. – Я понимаю, тебе больно, но...       – Да что ты знаешь о боли?! – взвыла я, понимая, что уже реву в три ручья, и ненавидя себя за собственную слабость.       – Многое, – ответил Тео так серьезно и спокойно, словно это не его я колотила кулаками по груди и плечам. – Больше, чем ты думаешь. Но я уверен, что сейчас нам нужно не плакать по мертвым, а пытаться сохранить то, что еще можно спасти.       Слова Теодоро звучали разумно. Даже сквозь пелену гнева и отчаяния понимание этого достигло моего сознания. Пламя ярости начало стихать, и я, ощутив слабость от того, что накал эмоций спал, разрыдалась, уткнувшись в плечо Тео. Ривейнец и эту часть истерики принял спокойно – просто погладил меня по спине и уверенно произнес:       – Еще ничего не кончено!       Моих слез хватило надолго. Но, проревевшись, я почувствовала внезапный приток сил, а вместе с ним и некоторую неловкость. Приняв максимально собранный и невозмутимый вид, я отстранилась от ривейнца, вытерла тыльной стороной ладони глаза и щеки и сказала:       – Давайте уйдем отсюда.       Алим с готовностью кивнул. А мне снова стало стыдно, поскольку чувствительный по натуре эльф переживал происходящее не менее остро, чем я, и все же сдержал эмоции. Но тоска в его глазах отражалась так явственно, что я не смогла не сказать:       – Я уверена, что Каллен жив!       – Да, я тоже так думаю, Ринна, – эльф грустно усмехнулся. – Но все те... остальные...       – Увы, amigo*, мы им уже не поможем, – философски бросил Тео, положив руку на плечо эльфа и почти вынуждая его двинуться вниз с возвышенности, где еще месяц назад красовался Великий Собор.       Обратно с холма мы спускались гораздо быстрее, чем поднимались. Хотелось поскорее покинуть эту юдоль скорби, – и вообще Вал Руайо, большая часть которого лежала в руинах, – а уже потом решать, что делать дальше.       Но судьба решила максимально отдалить судьбоносный момент принятия решений.       – Мы не одни, – еле слышно бросил мне Теодоро, существенно прибавляя ход.       Я кивнула, поскольку и сама уже уловила присутствие посторонних. Легкий шорох доносился со всех сторон, и мелькнула мысль, что мы трое напоминаем диких зверей в кольце загонщиков, вынуждающих нас двигаться туда, куда им нужно.       – Будь готова драться, – произнес ривейнец одними губами.       Я придвинулась к Алиму, прикрывая его слева, справа эльфа страховал Тео. Маг, чуявший опасность не хуже нас, нахмурился и крепче сжал свой посох.       «Будем надеяться, они, кто бы это ни был, не начнут стрелять...»       Едва я успела завершить мысль, как прямо у нас на пути появились несколько фигур. Люди в грязной рваной одежде смотрели на нас со злостью, и их позы тоже выражали агрессию. Двое держали взведенные арбалеты. Остальные вооружились дубинками и топорами, и лишь один, высокий мужчина в стальном нагруднике явно не по размеру, сжимал двуручный меч.       – Стойте на месте! – приказным тоном выкрикнул он, выставив клинок перед собой.       – Можем и постоять, – беспечно ответил Тео. – Только не очень долго – мы спешим!       Физиономия предводителя оборванцев приняла еще более злобное выражение.       – Ты, я вижу, умник, – тоном, не предвещавшим ничего хорошего, процедил он.       – Есть такое дело! – ривейнец выступил чуть вперед, и я заметила, что он встал между арбалетчиками и Алимом. – А что, это проблема?       – Разве что для тебя, – пообещал громила. – А ну живо снимайте свои мешки, одежду и оружие и кладите на землю!       – Дай угадаю: или вы нас убьете? – предположил Тео, и я еле удержалась от того, чтобы ткнуть его в бок.       «Зачем он их злит? Может, стоит попробовать договориться?»       Краем глаза я заметила, что с боков и сзади к нам приближаются новые враги, и особое внимание уделила стрелкам.       «Четверо... нет, кажется, пятеро! Всех разом снять не успею».       – Мы вас убьем в любом случае, – с мерзкой ухмылкой ответил предводитель разбойников. – Просто не хочется дырявить ваши шмотки, они почти новые!       – Тогда мы, пожалуй, воздержимся, – ривейнец пожал плечами. – Так что можете стрелять, а потом щеголять в окровавленных рубахах.       На лице громилы застыло такое недоумение, что я рассмеялась бы, не будь ситуация столь напряженной.       – Ты что, паскуда, хочешь подыхать долго и мучительно? – просипел он, наконец, когда к нему вернулся дар речи.       Теодоро задумчиво потер подбородок, потом кивнул.       – Если альтернатива – быстро и безболезненно, то да. Подойди поближе, come mierda**, и мы увидим, способен ли ты справиться со мной без дальнобойной поддержки.       «Ясно. Тео хочет принудить этого мужика к ближнему бою. Но тот вряд ли поведется, хоть и идиот...»       Я оказалась права: несмотря на бешенство, светящееся в глазах мародера, он не рискнул приблизиться к ривейнцу. Тот все же выглядел как человек, умеющий управляться с клинком. Поэтому покрасневший от ярости разбойник бросил выразительный взгляд на своих товарищей, держащих взведенные арбалеты, и те одновременно, как по команде, прижали приклады к плечам.       В этот миг над нашими головами раскрылся золотистый мерцающий купол. И арбалетные дротики, со свистом покинув гнезда, благополучно завязли в этом защитном поле.       – Алим! – ахнула я. – Чего же ты ждал?       – Не болтай, а действуй! – выкрикнул Тео, выхватывая меч и бросаясь вперед.       Зарядить арбалет – дело не такое уж быстрое (если, конечно, это не Бьянка), поэтому я воспользовалась паузой, предоставленной нам Сураной, и пустила в ход метательные ножи. Стрелков на самом деле было только пять, так что кинжалов хватило на всех. А затем я ринулась в бой по примеру Теодоро, уже скрестившего оружие с предводителем разбойников.       Наши враги не были бойцами в принципе и без поддержки стрелков не смогли бы не то, чтобы справиться с нами, даже при существенном численном преимуществе, но и в принципе нанести серьезный урон. Я с удовлетворением отметила, что мои навыки, пострадавшие во время постельного режима, уже близки к тому, чтобы прийти в норму. А вот убийство убогих, хотя и агрессивных бедолаг совсем не доставляло радости.       Сурана, в отличие от того же Андерса, к стихийной магии, так же как и к боевой в целом, почти не прибегал. Он старательно удерживал щиты, направлял целительную силу нам в помощь – и только. Так что мага пришлось самого защищать от чересчур рьяных разбойников. Я металась между Алимом и Теодоро, прикрывая то одного, то другого, и боялась, что выдохнусь раньше, чем следует.       Не выдохлась. Мой последний противник лег на почерневшие камни мостовой за миг до того, как клинок Тео пронзил грудь главаря. Мужчина упал на колени, уронив ослабевшие руки, которыми все еще сжимал рукоять двуручника, изо рта его потекла кровь. Разбойник дернулся, завалился набок, и с серых губ сорвался короткий всхлип, словно он пытался что-то сказать.       Тео ногой оттолкнул в сторону меч громилы.       – Не стоит рыпаться на тех, кто кажется слабым, – произнес он с презрением, глядя в лицо недавнего противника. – Они могут удивить.       Умирающий ответил ему тускнеющим взглядом, в котором читалась злоба.       – Это все вы... Из-за таких вот, как вы... – прохрипел он почти неслышно.       – В чем же мы провинились? – сощурив один глаз, уточнил Теодоро. – Что не дали себя убить?       – Вы на стороне... сраных магов... – разбойник кашлянул, выплюнув на камни новый сгусток крови, и перевел взгляд на замершего за нашими спинами Сурану. – А это все они... Разорвали небо... убили всех... всех... Теперь война... вой-на-а-ах-х...       Последний слог вырвался из груди разбойника вместе с его последним вздохом. Тело мужчины содрогнулось, глаза закатились, и через секунду он застыл на мостовой, обмякший и неподвижный.       Я, резко повернувшись, приблизилась к Алиму, который стоял, уткнувшись взором в землю, и мелко и часто дышал.       – Что с тобой? – я осторожно тронула руку эльфа.       – Я никогда... не убивал, – сделав над собой явное усилие, пробормотал маг.       – Ты и сейчас никого не убил. Ты защищал нас. И не сделал ничего плохого.       – Но тот человек сказал...       – Хватит слушать всяких идиотов! – почти грубо оборвал его Тео. – Тем более дохлых!       Ривейнец подошел вплотную к эльфу, заглянул ему в лицо своими горящими глазами.       – Ты принял решение уйти из Круга, и это было смело! – произнес он с нескрываемым одобрением. – Ты знал, что вне башни тебя ждет мир, к которому ты не привык, суровый и даже жестокий. Знал – и все-таки решился. Так будь последователен в своих поступках! Неужели ты способен раскиснуть только из-за того, что кто-то косо посмотрел на тебя?       Ривейнец посмотрел через плечо на труп громилы-мародера и, криво усмехнувшись, добавил:       – А в том, что все зло Тедаса от магов, ты еще не раз услышишь, парень. Можешь мне поверить. ______________________ Примечание * amigo – друг **come mierda – говноед