* * *
Наслаждаясь одним из приятных вечерков субботы, Чонгук с приподнятым настроением беседует со своими зрителями, рассказывая некоторые моменты из прошедшей недели, иногда разбавляя их чтением комментариев и ответами на любые вопросы. Однако идиллию всего разрушает трель домофона, из-за чего ему приходится отвлечься, заранее попросив прощения. Не отключая трансляции, Чонгук шагает в прихожую, где и находился, разрывающийся на части домофон. И честно сказать, Чонгук никого не ждал, ведь одногруппникам позвонил заранее, предупредив тех о своей занятости. Однако каково же ему становится, когда при включении видеодомофона высвечивает знакомое лицо хёна. Тот быстро говорит о том, чтобы Чонгук немедленно открывал, после чего последний так и делает, пропуская Тэхёна внутрь, непонимающе оглядывая сумку на плече. Почему-то в голову приходит мысль о том, что того просто-напросто выгнали из квартиры за невыплату аренды или из-за чего ещё там выгоняют? Чонгук, честно, в этом не разбирается, ведь его никогда не выгоняли. Однако спорные мысли скоро развеиваются, когда Тэхён бурчит что-то о стирке и отключенной воде, и разувается, проходя в скромную обитель Чона. — Опять свои мультики ведёшь, — подмечает Тэхён, замечая включенный компьютер на столе, на мониторе которого было зеркальное отражение комнаты. Тэхён садится на постель Чонгука, предварительно поставив сумку на пол, и оглядывает никак не изменившуюся квартирку-студию за последние несколько недель. Помнится, в последний раз он был здесь гостем в лице в стельку пьяного Ви, которого отдали на съедение отрицательно относящемуся к спиртному Чонгуку. Тот вечер сложно забыть, ведь сам Чонгук, его тонсэн, отчитывал своего хёна за неправильный образ жизни. — У меня сейчас трансляция идёт, подождёшь? — Чонгук подходит к компьютерному столу и садится в кресло на колёсиках, смотря на Тэхёна. — Делай что хочешь. Я пошёл стираться, — чеканит тот, резко поднимаясь с места и забирая с собой сумку, вскоре скрываясь за дверью ванной комнаты. И вот снова — без какого-нибудь «а можно ли?» или «ты не против?» Тэхён всегда был таким напористым и в какой-то степени эгоистичным, что и нравится Чонгуку в нём. Чему-то хмыкнув, Чонгук разворачивается к монитору компьютера, где происходит невесть что — комментарии огромным потоком быстро сменяются друг другом, отчего глаза чуть ли не разъезжаются в разные стороны, грозясь заполучить косоглазие. Однако, Чонгуку как-то удаётся уловить несколько комментариев, быстро прочитав.babe00_1: он тот кто тебе нравится? amerikanboy: ничего такой попец. cherryboom: вы кажетесь любовниками. ㅋㅋㅋ
— Прекратите говорить такие смущающие вещи, — Чонгук смеётся и продолжает читать комментарии, которые скоро затихают, возвращаясь в привычный ритм. Вздохнув, Чонгук начинает рассказывать о забавной истории со своим приятелем с другого факультета. Он иногда сам перебивает свой рассказ смехом и вводит в челку пятерню, зачёсывая ту назад, когда пытается вспомнить на чём остановился. Но комментарии заставляют его вновь отвлечься из-за ускорившегося ритма, отчего слов было опять-таки не разобрать.food_bog: он это специально, да?! yuna1982: у твоего 'не парня' красивые ножки. ~ lolikonshk_r12: твой парень роется в твоём шкафу!
Переведя дыхание, Чонгук хватается за подлокотники кресла, непонимающе оглядываясь за спину, где на четвереньках стоит полуобнажённый Тэхён, задница которого оттопырена до невозможного неприличия. В голове промелькивает мысль о сожалении, что он обернулся, ведь красивый тон кожи манит к себе до ужасной тяги внизу живота. Тэхён издаёт непонятный для Чонгука сиплый вздох, будто не нашёл того, чего ищет и ныряет глубже в шкаф, начиная интенсивнее шариться в вещах. Помнится, Чонгук как-то ходил с Тэхёном в душ. Чонгук сам не понимает к чему эти воспоминания, пока перед глазами не промелькивает обнажённая фигура Тэхёна — его тонкая талия, равномерно смуглая кожа, несколько родинок на спине, длинные стройные ноги и… подтянутые ягодицы. В какой-то момент Чонгуку хочется сглотнуть вставший ком во рту, однако он этого не делает, продолжая пялиться на хёна, как последний маньяк или кинкист. Между ног что-то ёкает, и до Чонгука доходит — у него встал; слишком не вовремя и сильно встал. Кажется, он никогда так не возбуждался только от представлений ягодиц Тэхёна. — П-пускай роется, — голос Чонгука дрожит, когда он снова усаживается напротив компьютера, расставляя ноги под столом шире, чтобы дискомфорт чуть отступил.your_hope: у кого-то встал.
Чонгук сглатывает от попавшегося на глаза комментария, понимая, что этот человек прав, кто бы он не был. У него встал и неплохо так. — Гукки, у тебя совсем нечего надеть… Поскорее бы моя одежда постиралась, — доносится сзади тихий баритон Тэхёна. Чонгук понимает, что ему пришёл конец, потому что «Гукки» Тэхёна слишком давит на пах, и эластичная ткань домашних треников недобро натягивается, отчего становится хорошо виден стояк. Подперев ладонью подбородок, Чонгук незаметно скользит другой рукой под стол и накрывает пульсирующую плоть. В голову приходит мысль о том, что его стрим-канал с такими темпами превратится в nsfw канал. — Блин… Я выгляжу в чёрном, как бурёнка… — слышатся причитания хёна. Повернув голову на того, Чонгук смотрит на то, как старший стоит в его любимой безразмерной худи, которая, честно признаться, велика и ему самому. Он крутится вокруг зеркала, как самая настоящая девица, однако это ни капли не раздражает, нет. Даже наоборот, заставляет возбуждаться сильнее вместе с тем напрягаться всем телом в попытке остаться при себе и не завалить Тэхёна на кровать. — Моя попа такая большая, — продолжает дискуссию с самим собой Тэхён, становясь напротив зеркала полубоком, поднимая ткань кофты выше, оголяя бедро. — Стоит сесть на диету. Чонгук хищным взглядом смотрит на упругие половинки, мысленно представляя то, насколько те мягкие, лаская горячий ствол члена, чуть сжимая у основания. И во рту ни с того ни с сего становится сухо, будто он не пил ближайших несколько дней, однако всему виной Тэхён; Тэхён, который лёгкой походкой на носочках, подходит к его постели и ложится на неё животом, начиная болтать ногами, беря в руки лежащий на одеяле телефон. Во благо собственного равновесия, Чонгук возвращается к стриму, где комментарии продолжают разрывать несчастного Чона на части.suji_love9876: мне бы его задницу. superboss1: отодрать бы его. weekson245: надери его зад вместо меня!
А Чонгук и читать ничего не читает, погружаясь в воображение своего маленького мирка, рейтинг которого свыше плюс девятнадцати: там Тэхён выгибается от желания наполненности, умоляет Чонгука отшлёпать себя и играет со своей попкой неприличными игрушками. — Кхм, так о чём мы? Кажется, я рассказывал о какой-то игре, не так ли? — пытается говорить Чонгук, но у него это слабо выходит от чувства, что вот-вот он кончит в штаны, как малолетний школьник. — Чонгукки, мне скучно!.. — стонет на кровати Тэхён, желая привлечь к себе внимание. — Хватит вести глупую дискуссию с компьютером, когда твоему хёну скучно!..drunkman: блядь, у меня встал на этого мальчишку! riri_888: не давай котёнку скучать, чонгукки. ~ sweet_sugar_93: аплодирую стоя твоей выдержке!
— Я скоро буду заканчивать, потерпи немного, — отвечает Чонгук, однако обернуться назад не решается, думая, что итог может быть весьма плохим.gold_skin: лять, это прозвучало будто устами дэдди. fydog_812: где же то самое 'малыш'? your_hope: просто встань и выеби его.
Кажется, зрители по ту сторону экрана теряют тормоза, начиная писать всякий бред, опошляя уютный стрим-канал Чонгука, — по крайней мере так кажется ему. Он даже осмеливается обвинить их в своём каменном стояке и полуобнажённом хёне позади, на которого у него краш. — Думаю, на этом можно закончить? — ага, думает он. Всем и так уже давно понятно, что Чонгук не думает ближайший час с прихода своего недолюбовника. Ведь толком и не дорассказал о игре, которую так яро хотел посоветовать остальным, нахваливая её превосходной графикой и сюжетом. Завершив стрим, Чонгук выключает компьютер, вздыхая. Ему страшно повернуться к Тэхёну и начать с ним разговаривать. Да и как это будет выглядеть? Эй, хён, твоя задница пиздецки меня возбуждает, может, потрахаемся?.. Ага, вот прям так. На какую-то долю секунды Чонгук усмехается, понимая своё положение, от которого хочется рвать и метать всё вокруг. Однако делать нечего. Чонгук встаёт со своего места и шагает оловянным солдатиком до кровати, где расположился лежащий на боку Тэхён. Заметив, что его бедро немного выглядывает из-под толстовки, Чонгук сглатывает и начинает молиться всем возможным богам, чтобы Тэхён не заметил его стояк. Еле нащупав край постели, Чонгук, не оборачиваясь, садится, не решаясь повернуться к ничего не понимающему Тэхёну. Чонгук готов поклясться, что чувствует его взгляд между лопаток, от которого по телу пробегаются мурашки, а щёки с ушами краснеют в тон помидора. — Кажется, моя одежда не скоро высохнет, — вставляет Тэхён, и Чонгук начинает понимать к чему тот клонит. — Придётся остаться у тебя. В очередной раз без «а можно ли» или «ты же не против?» — Чонгук привык, Чонгук не против. Он просто молча кивает, думая, что обязательно должен постелить себе на полу. — Я сейчас, — пыхтит Чонгук, прежде чем Тэхён успевает ещё что-то сказать. Резко встав с постели под непонимающий взгляд, Чонгук размашистыми шагами смеряет расстояние до ванной комнаты, где тут же скрывается и запирается. Вздохнув, он усаживается на крышку унитаза и задирает футболку до груди, обнажая горячую кожу напряжённого торса, затем стаскивая злосчастные штаны вместе с боксерами до колен. Налившийся кровью член ударяется об кожу чуть выше пупка, отчего Чонгук, закусив губу, тяжело выдыхает. Он касается мокрой от предэякулята головки и окольцовывает её пальцами, слегка сжимает и делает несколько размашистых движений ладонью. В какой-то момент Чонгук понимает, что ему приходится дрочить вот так не впервые: за закрытой дверью ванной, когда снаружи, на его постели, сидит его хён, на образ которого Чонгук как раз-таки себя и удовлетворяет. Комната медленно, но верно наполняется хлюпаньями и стонами, которые Чонгук старательно пытается скрыть, стиснув в зубах ткань футболки. Член невыносимо болезненно пульсирует, когда разгорячённая ладонь быстрыми движениями приятно гладит ствол по всей длине, а пальцы сжимаются под головкой, отчего прозрачная смазка оказывается на пальцах. Через долю секунды перед глазами начинает белеть, а виски пульсировать, и белёсая сперма оказывается на рельефном животе Чонгука, который тут же прекращает двигать рукой, выпуская изо рта футболку. Чонгук ещё некоторое время сидит в ванной, пытаясь привести себя в порядок, однако розовые щёки и сверкающие, от недавнего оргазма, глаза всё никак не хотят уходить. И ему приходится выйти прямо так, опять-таки молясь, чтобы Тэхён не заметил.* * *
Проходит, наверное, часа два с того момента, как Чонгук и Тэхён начали смотреть какой-то фильм, который, по словам последнего, очень крутой. Однако Чонгук никак не может сосредоточиться на говорящем очень важную мораль главном герое, больше отвлекаясь на Тэхёна, ведь тому показалось, что очень удобно смотреть лёжа: положить голову на чонгукову грудь и перекинуть ногу через его таз, опять-таки зарекаясь на удобство. Но Чонгуку так не кажется, потому что ерзающий на нём Тэхён — перспектива сложная и непонятная — с одной стороны нравится, а с другой хочется просто раствориться в воздухе, будто тебя здесь нет, да и вообще кто такой Чонгук?.. Фильм скоро заканчивается классическим хэппи эндом, где добро побеждает зло. И вскоре на потемневшем экране белыми буквами начинают бежать титры, а Чонгук вздыхает. Он чувствует неподдельную лёгкость внутри, ведь двухчасовой сеанс ада успешно закончился, а значит, что теперь можно лечь спать, чтобы наутро попрощаться с Тэхёном у метро и… — Чонгукки, что с тобой? Тебе со мной скучно? — выпятив нижнюю губу, говорит Тэхён и залезает на Чонгука полностью, укладывает руки на его грудь, опускаясь на них подбородком. Чонгук непонимающе моргает и смотрит в омут блестящих на свету глаз. Разве друзья так лежат друг на друге или Тэхён просто издевается, давно заметив его состояние? Почему-то второй вариант смахивает больше на правду, Чонгук правда не знает почему. Наверное, потому что Тэхён начинает тереться своим пахом об его полувозбуждённый член. Минута молчания повисает в комнате. А Тэхён медленно наклоняется к уху Чонгука и облизывает, ведёт языком до проколотой мочки, вбирая её в рот. Он чувствует то, как руки Чонгука накрывают его бёдра, а пальцы больно сжимают кожу. Наутро наверняка появятся синяки, да ещё какие. — У тебя стоит, — подмечает Тэхён, нависая над лицом Чонгука на расстояние около десяти сантиметров. Сглотнув вязкой слюны, Чонгук не понимает, мягко говоря, ничего — ни почему всё склонилось к этому, ни почему его хён ни с того ни с сего изменился. Наверное, Чонгук ещё слишком «невзрослый» для подобного? — Кажется, машинка закончила стирать, — Чонгук опрометчиво думает, что ему удастся улизнуть. Однако не тут-то было — только он привстаёт на лопатках, Тэхён выпрямляется на его бедрах и укладывает руки на грудь, как бы говоря, ты никуда не пойдёшь. — К чёрту машинку. Тэхён опускается ладонями ниже и задирает футболку Чонгука до груди, и проводит кончиками пальцев по накаченному торсу, немного жалея, что никогда не рассматривал своего тонсэна в таком ключе, ведь выглядит тот вполне себе сексуально… Медленно наклонившись к прессу Чонгука, Тэхён мажет губами по горячей коже и мокро целует под рёбрами, оставив на том месте засос. А Чонгук смотрит на того с потемневшими глазами, понимая, что сдерживаться уже сил нет, да и не хочется вовсе. Накрыв ладонью загривок Тэхёна, он давит на него, заставляя опуститься ниже — к паху, отчего тот испуганным котёнком на него смотрит, боясь пошевелиться. — Отсоси мне, хён, — голос Чонгука звучит непривычно — в нем поселяется грубый бас и накрывающее остальные чувства возбуждение. Вот только это ничуть не пугает, а наоборот заводит сильнее, отчего внизу живота ужасной пыткой тянет, а во рту становится слишком влажно из-за вязкой слюны. Несмело сняв штаны вместе с боксерами, Тэхён гулко сглатывает, когда колом стоящий член оказывается перед его лицом, в его руке. Он внутренне охает, осознавая ошибку в своих резких движениях, однако покорно мажет языком по солёной головке, а Чонгук сверху довольно шипит и давит ладонью на его макушку, отчего Тэхён утыкается в грубые волоски на паху, снова поднимаясь к головке, накрывая её своими губами, втягивая щёки. Живот Чонгука напрягается, вместе с тем можно заметить уходящие к паху синие вздувшиеся вены, на что Тэхён залипает из-под приоткрытых век, медленно заглатывая до середины. На уголках глаз проступают слёзы, когда головка члена упирается в гортань. И Тэхён хочет взять небольшой перерыв и перевести дыхание, однако Чонгук давит на затылок, заставляя брать глубже, на что последний лишь кулаки сжимает, жмурясь. Когда же чужая рука немного ослабляет хватку, Тэхён резко отстраняется и начинает кашлять. Чонгук с блестящими глазами смотрит на влажные губы, на то, как от них тянется тонкая ниточка слюны до его члена, и он мелко вздрагивает. Неожиданно для Тэхёна, он хватает его чуть выше локтя и поднимает наверх, отчего тот снова ложится на него. Тэхён смотрит глазами полными непонимания, пока Чонгук не впечатывается в его губы грубым поцелуем, кусая и зализывая, оттягивая и нежно сминая. — Гукки, — шепчет в поцелуе Тэхён, окольцовывая шею Чонгука. Обняв талию Тэхёна одной рукой, Чонгук осторожно укладывает его на другую половину постели, после опирается рукой возле его головы, а другой скользит под толстовку на стройном теле, Чонгук отрывается от опухших губ, быстро избавляясь от ненужной одежды. В то время как Чонгук ладонями ведёт по красивой талии, языком мажет по затвердевшим смуглым соскам, отчего Тэхён вскрикивает, как девчонка, тут же закрывая рот ладонью. — У тебя очень чувствительное тело, — хмыкает Чонгук и чмокает в ярёмную ямку, надкусывая смуглую кожу шеи, мысленно расплываясь лужицей, ведь мечтал об этом с первого совместного похода в бассейн. — Надо избавиться от этого. Тэхён заливается краской сильнее, чувствуя себя какой-нибудь девственницей под опытным мужчиной, когда обвитые венами руки начинают медленно снимать с него боксеры, избавляясь от них тем же способом, что и от кофты. Ладонь Чонгука накрывает сочащийся предэякулятом член Тэхёна, делая несколько надрачивающих движений, отчего последний выгибается в пояснице, издавая очередной недописк. Сверху слышится сбитое дыхание, но Чонгук не планирует останавливаться, — он приподнимает таз Тэхёна, держа того под коленями. Чмокнув внутреннюю сторону бедра, Чонгук поднимает взгляд на заслезившиеся глаза Тэхёна, однако на этом не останавливается, а опускается ниже — ближе к паху, и кусает нежную кожу, оставляя след от своих зубов и несколько засосов рядом, как бы помечая. Неспешно выпрямившись, Чонгук с довольной ухмылкой ловит затуманенный взгляд Тэхёна и осторожно ставит его ноги на постель. Нежно ведя кончиками пальцев от лодыжки до тазовой косточки, Чонгук не смеет отвести глаз от тэхёновых, снова чмокая в колено, пока сам Тэхён готов на стену карабкаться от смущения. Заведя руку под поясницу Тэхёна, Чонгук переворачивает того на живот. И накрывает его бёдра ладонями, после чего Тэхён тяжело вздыхает. Чмокнув кожу под коленом, Чонгук поцелуями поднимается выше — к ягодицам, ласково гладя упругую половинку, пока на другой раз за разом расцветают красочные метки в виде засосов и укусов. Всё-таки Чонгук не в силах удержаться, он мечтал об этом слишком долго, чтобы обойтись обычными прикосновениями, ведь иначе это будет просто банальным грехом… — Чонгукки… — тянет гласные Тэхён, когда горячий язык касается колечка мышц. Голос Тэхёна эхом звучит в ушах, пока Чонгук сжимает пышные формы в руках, слегка разводя в стороны, вылизывая его. Надавив на сфинктер кончиком языка, он проникает в сжавшееся нутро, чувствуя вкус персика, отчего с ухмылкой отстраняется, проговаривает: — Кто-то любит поиграться с собой? — Это было утром… Э-это не считается, — Тэхён от стыда прячется лицом в подушку, сжимая её края в кулаках. — Я обязан после посмотреть, как ты это делаешь, — хмыкает Чонгук и слегка перевернувшись на бок, накрывает ничуть не менее разгорячённое тело своим. Засунув руку под подушку, Чонгук вытаскивает тюбик смазки под заинтересованным взглядом Тэхёна, думая, что позже обязательно объяснит откуда у него она вообще есть. Ну, а пока можно повременить, не так ли? С хищной ухмылкой, Чонгук открывает крышку лубриканта и выдавливает немного на свои пальцы, а затем откидывает так и не закрытый тюбик куда-то за спинку, касаясь смазанными пальцами порозовевших ягодиц. Тяжело вздохнув, Тэхён втягивает живот и немного выпячивает попку кверху — навстречу чонгуковым пальцам, которые по одному плавно входят в него, не двигаясь. Тело пробивает будто током, когда первые два пальца сгибаются в нем пополам, растягивая чувствительные стенки. Прикрыв веки, Тэхён старается расслабиться: поворачиваясь головой в сторону Чонгука, выдыхая через рот, он сжимает подушку в объятиях сильнее, и его спешит успокоить Чонгук. Он трепетно выцеловывает лицо Тэхёна и останавливается на его приоткрывшихся и немного опухших губах, вовлекая в волнительный поцелуй, вполне сравнимый с первым из-за своей медлительности и нежности. — Просто доверься мне, — шепчет Чонгук, с чмоком разрывая их губы, вводя третий палец, отчего Тэхён тихо стонет. Встав на левое предплечье, он чмокает Тэхёна в загривок и слегка покусывает кожу, как бы фамильярничая, медленно переходя на усыпанные еле заметными веснушками плечи. В это же время Чонгук начинает неспеша двигать пальцами внутри Тэхёна, чувствуя то, как стенки его нутра невыносимой пыткой сжимаются. Однако толчки от этого не прекращаются, а становятся жёстче и грубее, отчего комната вскоре наполняется неприличным хлюпаньем и стонами Тэхёна, от которых ведёт ничуть не меньше, чем от их обладателя. Уткнувшись кончиком носа в покрасневший загривок, Чонгук глубоко вдыхает аромат тёплого молока и пчелиного мёда, которым благоухает кожа Тэхёна. В какой-то момент Чонгуку начинает казаться, что он вернулся обратно в детство, большую часть которого проводил у бабушки загородом, ведь та была женщиной строптивой и никогда не любила шумные мегаполисы. У неё было много коров и большая хозяйственная местность, где будучи ребёнком Чонгук себя и развлекал, постоянно бегая вокруг пасущегося скота… — Гукки?!.. — необычно низкий голос выводит Чонгука из воспоминаний. Медленно открыв веки, которые он, вроде как, не закрывал, Чонгук понимает, что всё это время облизывал тэхёнову шею, на что последний отвечает мелкой дрожью и выраженным румянцем лица, ушей и шеи. — Ч-что ты делаешь?.. — язык Тэхёна заплетается, а сам он едва поднимает взгляд на Чонгука. — Нельзя? — тот проталкивает пальцы глубже. Перед глазами на какую-то долю секунды темнеет, а кожа покрывается мурашками, пока сам Тэхён несвойственно для самого себя начинает скулить, как только пальцы Чонгука касаются простаты. Выгнувшись дугой, Тэхён открывает рот в немом стоне и насаживается на пальцы сильнее. Однако нутро посещает отвратительное чувство пустоты, после чего на ягодицах ощущает липкий лубрикант. И Тэхён неспеша оборачивается себе за спину, укладывая голову на подушку, которую всё ещё не решается выпустить из своих объятий, и замечает сквозь расфокусированное зрение хищный взгляд Чонгука, направленный на его раскрасневшиеся ягодицы. Уместившись между разведённых ножек Тэхёна, Чонгук ладонью ведёт от поясницы до пышных ягодиц, размазывая смазку по коже, и не удержавшись, шлёпает подставлённую под ладонь попку, после чего сверху слышится красивый бархатный стон. По спине Чонгука начинают бегать мурашки, вместе с тем рука становится всё тяжелее и тяжелее. Вскоре привлекательные ягодицы алеют до невозможности и обзаводятся отпечатками пальцев, пока сам Тэхён ёрзает под Чонгуком, пытаясь ускользнуть. — Гукки, мне больно, — жалуется Тэхён, а голос его дрожит после недавнего оргазма, точно так же, как всё тело. — Правда? — близко наклонившись к половинкам, шепчет Чонгук, и жар его дыхания опаляет и без того разгорячённую кожу. Говорить что-то в ответ Тэхёну совсем не хочется, потому он несколько раз кивает и глаз от Чонгука не отводит, наблюдая за тем, как его губы трепетно касаются покрасневшей кожи, пока его руки нежно гладят бёдра. Вот только Чонгук чувствует на себе пристальный взгляд, отчего на губах появляется самодовольная улыбка, а омут его глаз топит в себе несчастного Тэхёна, и тот с покрасневшими щеками отворачивается. Отчего-то Чонгуку хочется поиграться с Тэхёном ещё немного. Он подхватывает его бедро в руку и заставляет разнеженное тело перевернуться на бок, пока сам укладывает худую щиколотку себе на плечо. А Тэхён только ахает от неожиданности и рукой опирается на матрас, дабы не потерять равновесие. Переведя взгляд на Чонгука, Тэхён думает прикрикнуть на него, вот только ничего не выходит, и он давится собственным стоном. Липкая от смазки ладонь касается его члена и делает несколько надрачивающих движений, отчего перед глазами дымка стелется, а в ушах, как будто сквозь воду голос Чонгука: — Что такое, хён? Полчаса назад ты был более уверен в своих движениях. Тэхён лишь всхлипывает и кусает указательный палец, пытаясь немного приглушить свои стоны, пока пальцы Чонгука умело доводят его до белого каления, лаская мошонку вместе с уретрой. Через какое-то время Тэхён сам уже начинает толкаться в чужой кулак, втягивать живот, прикрывая веки от накатывающего наслаждения. Очередной оргазм накрывает его с небывалой лёгкостью, и он бездыханной куклой валится на подушку. — Больше не можешь? — Чонгук приглушённо смеётся, собирая остатки спермы с опавшего члена и размазывает белёсую жидкость по своему, создавая непристойные хлюпания, от которых по спине мурашки бегают. — В отличии от тебя я ещё ни разу не кончил, Тэхён~а. Не думаешь, что ты должен взять на себя ответственность? Шероховатая ладонь Чонгука с нажимом ведёт по худым бокам тэхёнового тела, пока не останавливается на тазовой косточке, где скоро расцветает бурого оттенка бутон, — очередная метка собственника, на что Тэхён тяжело вздыхает. Медленно выпрямившись перед ним, Чонгук невесомо касается пальцами растянутого входа, а Тэхён стыдливо закрывает ладонью рот, когда в него начинает проникать горячая головка. Чонгук двигает бедрами плавно, равномерно, вскоре входя во всю длину, опираясь руками по обе стороны от тела под собой. Эластичные стенки нутра сжимают его до небывалых ощущений, вполне сравнимых с эйфорией, отчего складывается такое впечатление, что вот-вот и Чонгук просто кончит. Однако, стиснув челюсть до появления желваков, он делает первый толчок, и звонкий шлепок ударяется об стены комнаты. Тихо вздохнув, Тэхён снова-таки вцепляется в подушку рядом, продолжая стонать в её наволочку, пока Чонгук набирает обороты, вскоре вбиваясь в него в среднем темпе. Тэхён даже начинает чувствовать некое головокружение от дрожи собственного тела. Кажется, что такого секса у него ещё никогда не было — с похотью и развратом, но в тоже время с ласками и слащавыми прелюдиями. Пожалуй, Чонгук неплохой вариант в виде любовника... Девчонки с потока Тэхёна точно обзавидуются, если узнают о том, кого он оседлал (если ещё узнают, конечно, а они уж точно узнают). Схватившись за бёдра старшего, Чонгук не выходя ложится на спину, и Тэхён оказывается на его паху, автоматом упираясь обеими руками в грудь. По телу пробегается озноб, когда пульсирующая плоть проникает глубже, и Тэхён сдаётся, застонав, не закрыв рот. — Тэхён~а, давай-ка сам, — голос Чонгука хрипит, скорее всего, от возбужденного состояния, а его большие ладони накрывают бёдра Тэхёна, поглаживая красивую золотистую кожу. Тэхён поджимает губы и отталкивается руками от чужой груди, медленно скользя кончиками пальцев по напряжённому торсу, переходя на собственные ноги, накрывая венистые ладони своими, требовательно поднимая их выше — на талию. Он оставляет левую ладонь Чонгука на своём животе, а правую поднимает к губам, игриво облизывая солоноватые подушечки пальцев с привкусом персика — именно такого вкуса лубрикант — стреляя затуманенным взглядом на Чонгука, что буквально пожирал его глазами. И в какой-то момент Тэхён подмахивает бёдрами вверх, затем резко опускается вниз, на пах Чонгука, и нежная кожа его ягодиц ударяется о чужие яйца. Внизу живота завязывает тугой узел разных чувств, когда Тэхён смотрит на него, Чонгука, сверху вниз, седлая его член с каждым разом сильнее, горячим языком облизывает фаланги пальцев, растягивая гласные при каждом стоне его имени. Чонгук представлял себе этот момент столько раз, однако происходящее сейчас далеко от его представлений; всё намного интимнее и ощутимей — кожа Тэхёна неимоверно чувствительная, голос во время стонов становится неповторимо высоким, а тело податливое и разнеженное. Тэхён — это самое прекрасное, что могло случиться за сегодняшний вечер, не считая удачного стрима, итог донатов которого составил практически восемьдесят пять тысяч вон.* * *
Усевшись напротив стиральной машинки, про которую Тэхён вчера благополучно «забыл», он открывает дверцу и замечает протухшее бельё, понимая, что всё-таки придётся перестирывать. Тэхён даже вздыхает, однако не от того, что перестирывать — это дело долгое, а от того, что тело от Чонгука ноет с самого утра, хотя часы давно указывают на полтретьего. Пожалуй, эту ночь Тэхён уж точно не забудет