Галлифрейская игра

      Джип привез нас на причал, недалеко от которого стояла огромная красивая яхта с золотой яркой надписью «Розалина-1» на борту. Изольда подняла руку. В ответ на это с яхты взметнулся белый флажок, и от нее отчалил небольшой катер.       — Хорошо переносишь качку? Морской болезнью не страдаешь? — спросила меня Изольда.       — Хорошо переношу и не страдаю, — ответила я, подумав, что после бешеной тряски ТАРДИС меня уже ничто подобное не может напугать.       — Вот и славно, — улыбнулась женщина. — Тогда идем!       — Госпожа Изольда, дети очухались, — подал голос полицейский из второго джипа.       — Ой, где мы? — испуганно спросил Васька Чиж.       — Это ваш новый дом, до совершеннолетия вы будете жить здесь, — ответила Изольда, указывая на яхту.       — А нас здесь не будут бить и мучить? — спросил Гошка Заяц. — А то нам один мальчик рассказывал…       — Меньше верьте тому, что говорят! — скривилась представительница ЧПИД. — Здесь никто никого не мучает. А наказывают только тех, кто плохо себя ведет — дерется, не слушается, плохо учится и так далее. Нельзя же поощрять плохое поведение, верно, Кларочка?       — Нельзя, — согласилась я. — Но надеюсь, у вас нет телесных наказаний.       — Вообще-то… — начала моя собеседница, но заметив, что мальчики навострили уши, осеклась. — О специфике и методах нашей воспитательной работы поговорим чуть позже и в другом месте, — сказала она мне. — Скоро время полдника. Поехали!       Катер резво помчался по синим волнам, и через несколько минут мы уже поднимались по трапу на борт яхты.       — Это и есть новенькая? — спросила у Изольды худенькая белобрысая женщина лет тридцати в синей ЧПИДовской форме. — Симпатичная. А Он одобрил?       — Одобрил, — кивнула Изольда. — Знакомьтесь. Клара, это мадам Грета Лин, моя заместительница. Она будет тебе гидом на первое время. Грета, это Клара Освальд.       — Очень приятно, — улыбнулась я.       — А вы ее обыскали? — спросила Грета, мельком взглянув на меня. — Вдруг это шпионка из ОГ? Или журналистка?       — Как-то не подумали… — протянула Изольда, нахмурившись, — но ведь это можно сделать и здесь! Прости, Кларочка, это необходимость. Не бойся, обыскивать тебя будем только мы с Гретой. Том! — позвала она проходящего мимо молодого человека в темной фуражке и матросской тельняшке с темными брюками клеш. — Отведи-ка новеньких ребятишек на палубу номер три. Иди живо, и нечего глазеть на новенькую! И чтоб руки не распускал, знаю я тебя! Иначе сразу вылетишь отсюда!       — А я ему и не дам руки распускать, — сощурилась я. — Никому не дам! Пусть только попробуют!       Чернявый Том увел таращившихся по сторонам ребят. Меня же повели в красиво обставленную каюту. Я не боялась обыска, ибо не была ни в чем виновна. Опасалась я лишь того, что будет обнаружен и отнят драгоценный кулон в форме сердца, с которым я не расставалась. Но, к счастью, они его не заметили. Странно. Я чувствовала, как ловкие руки Греты трогают мою одежду именно в районе потайного кармана, и боялась, что женщина вот-вот вытащит мое сокровище, но обошлось.       — Она чиста, — объявила Изольда, после того как заставила меня раздеться догола. — Все в порядке! А ты можешь одеваться, — кивнула она мне. — Пока в свое. Потом мы принесем тебе форму по размеру.       — Почему вы так боитесь прессы? — спросила я, одевшись. — Вам есть что скрывать от общественности?       — Не будь слишком любопытной, милочка! — Грета сощурила льдисто-голубые глаза. — Здесь таких не жалуют.       — Гретхен, но ведь теперь она — одна из нас! — встала на мою сторону Изольда. — Значит, имеет право все знать!       Грета сунула мне в руки небольшой листок. «Я, нижеподписавшаяся… обязуюсь не разглашать информацию об увиденном и услышанном на яхте „Розалина“ (проект „Радужный мост“). В противном случае будут приняты меры вплоть до физического устранения». Что?!       — Подпиши, — велела Грета. — Здесь и здесь.       — Что значит «физическое устранение»? — спросила я.       — Если будешь помалкивать, до этого не дойдет, — фыркнула Грета.