***
Чонгук зол. Очень зол. Ему совершенно не хочется рассказывать, на сколько сел его слух после объяснения ситуации и дикого ржача Юнги из трубки, и как он добрался до Леса без своей любимой красной машины тоже. Сейчас важно не это. Важно наказание для провинившегося. В курсе недавних событий лишь три человека, поэтому, уловив настрой одного из вожаков, непросвещённые лишь заинтересованно-настороженно провожают напряжённую спину Чонгука, а некоторые и взгляд поднять не могут из-за слишком мощной энергетики, но тем не менее все чуят неминуемый разнос. Как и усилившийся запах шоколада, ведущий по ступенькам наверх, но что-либо сказать не осмеливаются. Выходящий из своей комнаты растерянный Чимин было хотел просто попить водички, чтобы успокоиться от странных и пугающих процессов в своём теле, но, увидев тёмный нечитаемый взгляд альфы с пробегающими алыми искорками и прожигающими его в метрах так трёх, моментально ринулся обратно в своё «убежище» для спасения. Но Чонгук — злой. Чонгук — оборотень. Чонгук — альфа. И преграда в виде двери для него — не проблема. Особенно, если маленький замочек просто не успели защёлкнуть. Ярко читающийся страх на лице замершего у шкафа и вцепившегося побелевшими пальцами в дверцу Чимина погладил задетое «я» волка по шёрстке, однако после глубокого вздоха тот самый волк насторожился и взбудоражено зарычал. По телу пробежал табун мурашек, замирая у затылка, губы осушило и Чон весь обратился в оголенный нерв. Все рецепторы поднялись на максимум, чуя пропитывающий собственную рубашку шоколад, слыша долбящийся пульс и тяжёлое дыхание, и видя нервное покусывание кровоточащих губ напротив и расширенные зрачки. А покрасневшие щёки и опасливое натягивание уже и так просвечивающей футболки ещё ниже только добавляют перчинки. Сейчас омега как тот первый поросенок с соломенной хатой из сказки, а Чонгук — волк, желающий отведать вкусного и сочного мяса. Только вот у Чимина нет ещё двух братьев неподалеку, чтобы перебраться в их «домик», и Чонгук уж точно не будет на него просто дуть. Он будет вдувать, если в следующие пару секунд не явится какой-нибудь мессия или не ёбнется метеорит с неба, потому что иной возможности своего спасения Пак не видит. Хотя, видит, но вероятность нулевая. — Только посмей! — уловив взглядом оторвавшуюся от пола пятку Чона. — Стой на месте! — с дрожью в голосе и чувством неизбежности, но погрозить фарфоровой статуэткой с висящей рядом полки стоило попытаться. Но вот только не кидать, ведь Чон всё же живой, а не заледенелый, чтобы не иметь возможности увернуться. — Не подходи! — голос задрожал, ведь в глазах альфы желание абсолютно противоположное. Чимина предупреждали, чем всё может закончиться, однако сейчас он слишком дезориентирован происходящим с собой, чтобы дать значимый отпор. — У тебя ведь не было, правда? — альфа зажимает его у стены, тыкает носом в оголённую шею, закрывая глаза и вдыхая очередную порцию сладкого запаха. — Слишком чистый… Совсем без примесей… — Чонгук, стой, — умоляющим шёпотом, в глазах появляются слезы. Но Чонгук тук-тук сейчас. Ду-ра-чок. Он спускается руками к бёдрам, отчего Пак протестующе-безрезультатно взбрыкивает и краснеет, чувствуя, как склизкая прозрачная жидкость вытекает обильнее, а тело безвольно слабеет. Альфе хочется взять своё, покорить и прибрать к рукам, чтобы тот больше не сучился и не выводил. Хочется взять до звёздочек перед глазами, тягучей болью в мышцах и зудом клыков. И хочется не ему одному, отчего здравый смысл заслоняется ещё и жадностью. Однако мощный кулак Юнги успешно проясняет поплывшее сознание, обладатель которого с грохотом буткается в сторону. Но лицезреть дальнейшую сцену бедной омеге не позволяют полившиеся градом слёзы и крупная дрожь.Глава 9.
10 мая 2019 г. в 14:45
— Ты им провонял, — пожимает плечами Чонгук, отчего мышцы мощно перекатываются под кожей, и недовольно отворачивает голову в бок.
— И я рад тебя видеть, — на что Юнги, вышедший из подъезда уже минут двадцать назад, лишь усмехнулся. Тот специально опоздал. — Он должен проснуться через час.
— У вас что-то было? — чаще раздувает ноздри и щурится, тон меняется на ещё более недружелюбный. Мин тяжело выдыхает, совершенно не собираясь сейчас ссориться с Чонгуком, поэтому просто выхватывает нужную папку из рук того и бросает с водительского места на заднее сидение, после собираясь отъезжать. Но Чонгук не любит, когда его игнорируют, он сразу закипает от такого. — Что у вас было?
Юнги смотрит на напряжённую руку Чона, держащую дверцу переднего сидения, и понимает, что драться сейчас совсем не вариант.
— Мы целовались, Чонгук. Валялись на диване и целовались. Доволен?
Не уловив лжи в словах, отпускает дверцу машины и разрешает уехать.
Бедный звонок от пятитонного напора рукой грозился либо развалиться по частям и безжизненно повиснуть на проводках, либо вдавиться в стену, выкрошив штукатурку. Через пару секунд слышатся спасительные для пластмассы тихие шаги, но стоит Чимину провернуть последний замок, как Чонгук резко открывает дверь, и омега чуть не вываливается на площадку.
— У тебя десять минут, чтобы взять с собой нужные вещи. Жду внизу.
— Но мне мало этого. Ты рано приехал, мне нужно привести себя в порядок, — Чимин специально чуть прячет голову, надеясь, что враньё удачно скроется.
— Не ждал? — усмехается Чонгук, нависая. В ответ Пак вопросительно смотрит на альфу своими слегка подкрашенными глазами. Пухлые губы чуть поблескивают от гигиенички, а немного тональника на скулах скрывает сыпь. Одним словом, выглядит так, словно ждал с самого утра, и уже давненько приведя себя в порядок. И альфе совсем не нужно знать, что в планах было действительно поспать подольше, но… что-то пошло не так. Чимин даже не хочет знать что и в какой момент.
— Ну я вижу, — хмыкает Чон, грубо размазывая подушечкой большого пальца правой руки косметику с губ по щеке.
Чимин столбенеет на мгновение, пытаясь осмыслить произошедшее, а через пару секунд звонко отжигает ладонью по руке альфы, сверля возмущенным взглядом.
— Наглый. Грубый. Безманерный. Альфач! — быстро разворачивается, хочет уйти к себе в комнату и с психами закрыться, но его крепко хватают за талию, прижимая к паху, подавляют аурой резко и жёстко, отчего коленки мигом подогнулись, и практически рычат на ухо:
— Осталось семь минут. Шевели жопой, иначе ей не поздоровится.
И Чимин не спорит с вожаком, подмечая, что с Юнги проще, он более лоялен, а вот сопротивляться этому волчаре тяжко — гасит сразу.
Появляется он ровно через семь минут с рюкзачком за спиной, а Чонгук, не сдерживаясь, хохочет, чувствуя превосходство и словно взглядом спрашивает «Ну и какого хрена сучился?». И это бесит. Поэтому Чимин отвлекающе-смиренно подходит к машине, останавливаясь перед альфой, около водительской двери, в ожидании дальнейших указаний.
— Нравится? Это Mercedes-Maybach S 650. У Юнги Maserati Levante.
— Названия мне ни о чем не говорят, но выглядят обе неплохо, — омега делает вид, что просто осматривает внешнюю составляющую и салон, но на самом деле, отмечает где ключи. — Не против, если я прокачусь?
— Что? — но вместо ответа следует ощутимый толчок в грудь, отчего альфа отшатывается в сторону от машины, а омега юрко проскакивает в салон. Чонгук не успевает дёрнуть ручку, как она оказывается заблокированной, и секундой позже колеса уже скрипят о гравий. — Вот мелкий сучонок…