Долг неба

- Неприлично, - внезапно раздалось со стороны. Реборн поднял глаза на Реохея. Хранитель солнца продолжил, - Это неприлично – брать из чужой тарелки без спроса. Сасагава буравил его строгим взглядом, будто поймав на воровстве. Аркобалено замер, опуская полу шляпы, а затем… Рассмеялся. Вот только он не вор. - Брать из общей тарелки – плохо? - Юноша выгнул свою тонкую смоляную бровь. Смотря с откровенной насмешкой, уже давно поняв что к чему. Сасагава встал резко. Его фигура, словно натянутая тетива, была напряжена и готова в любую секунду к атаке. Реборн даже не шелохнулся. Солнце Вонголы не противник солнцу Аркобалено. Опыт, сила, ловкость… Всё на его стороне. Ламбо, сидящий рядом, инстинктивно отодвинулся подальше. Такеши, выставил руки перед собой, чувствуя приближение драки, и уже хотел было что-то сказать. В разговор внезапно вмешался Хаято. - Реборн сан говорит правду. Это нормальная практика на семейных застольях Италии, - Он посмотрел с немым упрёком на боксёра. В его взгляде так и читалось «Имей уважение к старшим, тупой ты придурок!» Лицо Сасагавы исказилось. Глаза налились лимонным цветом. - Когда это мы стали семьёй? Точнее, когда это Он стал Нам семь… - звонкий удар по столу прервал его. Вздрогнув, хранители, почти синхронно, повернулись к месту главы. На лицо Тсунаеши наползла пугающая тень. Горящие глаза Савады были направлены строго на хранителя солнца. И выражали явно не одобрение. - Реохей, - строгий голос мужчины, казался для чужих ушей громом. Сасагава неосознанно дёрнул головой, будто хотел спрятать её в плечи, и под тяжестью чужого взгляда, нехотя опустился на место, поджав губы. Раздражение, едкая обида и невысказанная претензия кипела в нём, словно магма. Он солнце, он чёртово солнце для этого неба, если кто-то забыл! Реборн потупил взгляд в стол, сжавшись. Его губы плотно сомкнулись в тонкую линию. И пусть на него даже не посмотрели, почему-то он чувствовал себя… мелко. Необоснованность этого чувства слегка отрезвила его, заставив выпрямиться. «Да откуда..?» - П-п-простите пожалуйста! – от дальнейших размышлений лучшего в мире киллера отвлек незнакомый голос. Семья Вонгола синхронно повернулась, отчего говоривший – трясущийся паренёк в очках, просто… упал на свой зад. «Что?!» - читалось во множестве взглядом. И признаться, он не был готов к такой внезапной атаке. Только Такеши облегчённо выдохнул. Хибари нахмурился. К горлу начало подступать раздражение. Он не часто наслаждался тишиной и ненавязчивым общением, к которым стал привычен с недавних пор. Нет. Не так. Распробовав с возрастом их вкус, словно дорогое вино. Начинающийся конфликт высек первую искру. А появление раздражающего постороннего было сродни литру масла. Кёя начал медленно подниматься. Его губы разъехались в тёмной улыбке. Но твёрдая рука, опустившаяся на плечо заставила молодого мужчину своей ментальной тяжестью, обратно сесть. - Здравствуйте, Вы что-то хотели? – Савада вежливо улыбнулся, отпуская хранителя. Парень, ещё секунду назад вжимающийся в песок, поспешно поднялся, и отряхнувшись, склонился в горбатом поклоне. - П-пожалуйста, дайте автограф! «Автограф?» - Тсунаёши в лёгком ступоре посмотрел на протянутый лист бумаги и ручку к нему. Гокудера, Ламбо и Рокудо синхронно подавились от наглости. «При хранителях!? На нейтральной территории!? Лично!?» Реборн нахмурился, но скрыл недовольство за полями шляпы. Савада задумался. «Принимать что-то из рук чужого мафиози не союзной семьи на нейтральной территории не лучшее решение. Оно может быть отравлено. Также рабочую подпись могу скопировать. Как и пламя, переставить на поддельный документ. Но проигнорировать значит проявить неуважение и создать ненужный конфликт…» Паренёк тем временем трясся как осиновый лист на ветру. Весь худой, бледный… Его семья в десяти метрах изредка переругивались, и с волнением смотрели на разворачивающиеся события, готовые в любую минуту бросится на помощь, вытаскивать решившего на такой оригинальный способ суицида наследника. Медленно, пляж затихал. Напряжение сгущалось в воздухе вместе с посторонними взглядами, обращёнными к ним. Савада вдохнул, - «Я слишком много думаю» - Улыбка с новой силой исказила его лицо. - Конечно. Мужчина протянул раскрытое запястье к листу бумаги. Реборн поджал губы, ошарашенно сверля взглядом ученика, уже подняв руку к Леону, который обратился береттой. Во взгляде Тсунаёши скользила уверенность. « Да, это будет оптимальное решение.» Не дотянувшись и двадцати сантиметров, раскрытая рука сжалась в кулак, выставляя один указательный палец. Быстрое, размашистое движение, секундная вспышка, и на белой бумаге проявились едва разборчивые каллиграфические иероглифы. Словно начертанные тушью. - Так подойдёт? Парень моргнул, и чуть помедлив, повернул лист лицевой стороной к себе, и расплылся в счастливой улыбке. Из его носа хлынула кровь. Глаза закалились. И, со счастьем, граничащим с экстазом, он под спокойным взглядом Савады завалился назад. Прямо в руки вовремя подбежавшей семьи. Которая, извиняясь, быстро унесла его к лежакам. Стоило им удалиться, первым не выдержал Аркобалено, резко вдарив кулаком по столу, привлекая к себе внимание. - Какого чёрта это было, Савада? – прошипел репетитор. Пистолет в его руке, трясся, сжитый до обеления костяшек. Тсунаёши вздохнул. - Я не мог проигнорировать его. Это могли посчитать неуважением и принять как повод напасть, - видя чужое не уходящее раздражение, он отвернулся, смотря на проплывающие вдали облака. Тонкие губы мужчины приоткрылись, - Как Дон, я должен был что-то сделать. Горящие жёлтые глаза, вышли из тени шляпы. - Ты должен был слать его в шею. От столь резкого замечания рот Рокудо сам собой захлопнулся вместе с недооформленной мыслью на языке. В общей тишине один стул отъехал назад. Реборн спрыгнул, молча уходя в сторону пляжа. Возведенный, будто курок. Савада глубоко вдохнул, поднимаясь из-за стола. Полуденное солнце начало обжигать даже сквозь тент. Трапеза окончена.