***
— Давай быстрее собирайся! — рявкнула я через всю квартиру, стоя в прихожей у Машки. — Да куда ты торопишься?! — ответила она так же мне. — Нас всё равно от пар освободили, не вякай! — Это всё равно не повод опаздывать! — не сдавалась я, распахнув пальто. С того дня, как маленькая Алина предложила нам поучаствовать в мероприятии, прошло пять дней. Они пролетели незаметно, и вот уже, стоя на пороге у Лаврухиной, я всё сильнее раздражаюсь, ожидая эту копушу. Вот как знала, что всё-таки стоило за ней зайти, а то не придёт ведь! — Я забыла покормить Рыжика. — выдала она, летя ко мне в прихожую. — Покорми, а я пока машину заведу. — Ладно. — быстро согласилась я, разулась и помчалась на кухню к миске кота. Заметив рыжее создание в немного непонятном состоянии, я медленно подошла к нему, вглядываясь в мордочку. Рыжик будто весь утомлённый и замученный, а его пасть как-то странно открывалась и закрывалась. Кинув взгляд на его миску, я лицезрела там несколько косточек. Маша давала коту кости от рыбы? Что за… — Ну вот и зачем ты жрёшь всякую ерунду?! — возмутилась я, слегка оголив пальцами зубы кота. — Знаешь же прекрасно, что застрянет, сложно вытащить самому. Рыжик жалобно смотрел в стороны и пытался увильнуть. Я быстро с трудом прошарила пальцами по его зубам, но не нашла ни единой кости, даже самой маленькой. Мне до безумия стало жаль животное. Моему коту, который сейчас живёт с родителями в Питере, почти 16 лет. Таких случаев с ним было море, и я переживала, будто в первый раз. Я провела с ним всё своё детство, осознавала, что он видел, как я расту, терпел меня, когда я надоедала ему. Помню, как ужасно нервничала, когда у него в очередной раз застряла кость, и просто из-за растерянности дала ему покусать руку. Конечно, было не очень больно, но это помогло ему: кость, которая застряла между зубов, легко выпала. Решив оставить это дело как запасной план, я ещё раз насильно раскрыла пасть Рыжику, но так ничего и не нашла. Он нервно задирал усики, так и показывая, что ему явно что-то мешает в зубах. — Кусай. — сказала я, подставляя руку и нервируя кота, чтобы тот взбесился и укусил. — Ну же, тебе поможет! Животное нехотя кусало руку и делало попытки уйти, но я ещё сильнее нервировала его, что тот безжалостно начал искусывать всё запястье и руку. В смятении я не чувствовала боли, лишь надеялась, что эта злополучная кость вылетит так же легко, как и у моего кота. Рыжик искусал всё: пальцы и руку с лицевой стороны, а другую руку покрыл царапинами от когтей. Спустя буквально пару минут что-то треснуло и упало на пол. Как я и ожидала, кость. — Ну вот и всё, а ты сопротивлялся! — улыбнулась я, выкинув кость в мусорное ведро, а следом и то, что лежало в тарелке кота. — Стоило лишь разозлить… Да, способ не самый удачный, но действенный. — «Поторапливайся, поторапливайся»… — дразнила Маша. — Ты где была вообще?! — Кость из твоего кота вытаскивала. — довольно сказала я, плюхнувшись в машину. В этот момент я резко почувствовала неприятную боль на руках и рефлекторно потёрла их, из-за чего боль только усиливалась. Мой кот не так сильно кусался и царапался, такого не было раньше… — А-а, опять этот балбес жуёт всё с костями. — недовольно сказала подруга и поехала. — Так ты отделяй кости. — Ой… — отмахнулась она. — Так что мы делать будем на этой акции, я так и не поняла… — перевела тему Лаврухина. — Я думала, ты узнала. — А я думала, ты… — мы переглянулись, но тут же расслабились. Да что там может быть трудного в волонтёрской акции. Раздавать листовки. Лучше не придумать. Приехав в центр, на нас сразу же налетела Алина со стопкой маленьких листовок в руках и на ходу вручила нам. В недопонимании я смотрела на листовки, где была реклама какого-то магазина или… нет, это реклама предстоящего шоу. — Это ты называешь волонтёрством? — спросила я у нее. — Ну да, мы же их бесплатно раздаём. — улыбнулась она и продолжила вместе с другими студентами раздавать бумажки. — Да ладно, зато не учимся, супер же. — сказала Машка и направилась в свободную зону, принимаясь за дело. Немного постояв и потупив, я осталась на своём месте и занялась делом. Если знала бы, то не соглашалась. Думала, будет что-то реально стоящее, а это… Сейчас бы математика с информатикой были бы очень кстати, а я здесь торчу просто так. Внезапно, мне позвонила мама. Без задней мысли я сразу ответила. — Ой-ой, прости, ты же на парах, всё, всё, потом… — протараторила она. — Да нет, говори, я не в университете. — выпалила я. — Как это ты не в университете? — всерьёз не поняла она. — Я на волонтёрской акции. — осторожно объяснила я. — И с какого перепуга? — возмутилась она. — Почему не учишься? Ты зачем в вуз поступила? Чтобы просто так денёчки проводить, я не поняла? — всерьёз взъелась мама. — Нет, просто… — В смысле «просто»?! Успеешь отдохнуть, когда сессию на «отлично» сдашь, уяснила? — грубо ответила она и сбросила. В растерянности посмотрев на дисплей телефона, я немного оторопела. Давно такого не было, да и я не давала ей повода так злиться. Ещё и всё на «отлично»… После этих её слов я сразу подумала про физику, что попросту не смогу вытянуть её. Нет, смогу. Вызубрю, пойму и смогу. Чёрт, мам, это фетиш, зачем ты так давишь на меня… — Даша? — услышала я знакомый голос и повернулась. Вскинув брови от удивления, я посмотрела на Серёжу. Ну да, центр, приезжие частенько тут. — Привет. — поздоровалась я. — Да, привет… А ты чего тут, а не в универе? — вальяжно спросил он. — Листовки раздаю. Не спрашивай, сама не понимаю. — сразу сказала я. — А-а… — усмехнулся парень. — Это… К тебе вчера Ваня приходил, если что… — Да? — фальшиво удивилась я. — Не знала… Я не ночевала дома. — Он уже это понял. Почему, кстати, ты не сказала Андрею с Машей, что знаешь нас? И тут я замолкла. Неловко, признаю… — Не хотела много рассказывать Маше… — отвела я взгляд. — …о Ване. — Кажется, он бесится из-за тебя. — намекал Серёжа. — Мне всё равно, что он там делает, пусть катится к своей Руденко и не трогает меня, всё! — взъелась я. — Да ладно, ладно. Сам понимаю, что его характер вообще не подарок. — Удивлена, что он вообще думает обо мне впервые за… два года. Несмотря на то, что Серёжа немного слабее Вани во всех смыслах, с ним проще общаться. Намного. Ване вечно не угодишь, он ненавидит примитивность и обычных девушек, считает всех их однотипными и непостоянными, будто они не способны сохранять верность. Он говорил мне это, но потом всё равно влюбился. Мимолётно. Как и я. Однако, потом по непонятным мне причинам всё мгновенно угасло. Ну и зачем, спрашивается, лезет ко мне? Чтобы при каких-то сказочных обстоятельствах убедиться в этом? Нет, я пыталась выяснить отношения в те года, но он попросту отнекивался и уходил от разговора, а сейчас этим занимаюсь я. Неприятно? Тоже так считаю, но всему есть предел.***
Вернувшись после утомляющей «акции» в университет, нам стоило бы всё-таки заглянуть к Светлане Владимировне и отчитаться о проделанной работе. Ну всё, обещаю, не соглашусь на такое больше… — Мы раздали все листовки, Светлана Владимировна! — щебетала Алина. — Так быстро? Отлично… — говорила она, роясь в бумагах. Светлана Владимировна всю себя посвящает работе, благодаря чему и подняла репутацию нашего университета. Она очень худенькая, маленькая ростом с очень короткими каштановыми волосами. Всегда безупречно одевается, что мне и нравится в это женщине. Вот только обижается она как-то по-особенному. Скрытно. — Это всё? — шепнула мне Маша. — Давай свалим, пока она нас не загрузила, мы достаточно прогуляли. Я кивнула и направилась к выходу. — Даша? — ошарашенно спросила Светлана Владимировна. — Это что такое? — она медленно подошла ко мне, не отрывая взгляд от руки, после чего подняла её и посмотрела на тучу царапин. — Ого! — воскликнула Маша, засмеявшись, прикрывая рот рукой. — Что тут смешного, твоя подруга занимается ужасными вещами! — воскликнула женщина. — Что?! — изумилась я. — Это не… — не успела я договорить, как она взяла за другую руку и повела на кафедру, звоня по пути декану. — Маша! — надеялась я на подругу. — Удачи, Даш! — продолжала смеяться она. Я бы тоже смеялась на её месте, но сейчас не до шуток, когда меня приняли за мазохистку. Ну не знаю, с такими темпами и давлением мамы всё может быть… От своей шутки в голове я в голос хихикнула. А вот зря… — Ты ещё и смеёшься?! Господи… — продолжала удивляться она, таща меня в кабинет. Эта женщина очень нервная и дотошная, переживает за каждого студента и отправляет домой, если у него даже не очень высокая температура. И, естественно, этим многие наши студенты пользуются: маячат около Светланы Владимировны и корчат болезненные гримасы. Странно, что она ещё не просекла такое… Она нервно посадила меня на стул на кафедре. — Сиди, я сейчас схожу за психологом. — выпалила она и пошла на выход. — Да всё не так, Светлана Владимировна! — начала я. — Это кот меня поцарапал! — Что ещё придумаешь? — грозно ответила она, развернувшись. — Кот не может так сильно поцарапать! Да что вы говорите… — У него кость в зубах застряла, мне нужно было вытащить её, а он сопротивлялся. — объяснила я. — Не скрывай ничего, слышишь? Не нужно держать проблемы в себе, понимаешь? — уже спокойно сказала она, смотря на меня с надеждой в глазах. — Тебе обязательно поможет психолог, всё будет хорошо. — Блять… — пробубнила я сама себе, когда женщина вышла из помещения. Сегодня один из тех самых неудачных и бездельных дней в моей жизни. Провела время чёрт знает где просто так, не сходила на пары, пропустила, наверняка, новую тему, а теперь меня обвиняют в мазохизме. Не долго думая, я осмотрела кабинет и рванула прямиком на выход, распахнув резко дверь от раздражения. Я почувствовала, как кого-то не слабо так ударила. — Да что ж такое! — взъелась я, после чего подняла глаза на человека. — Бл-л-лять… — прошипел тихо Егор Вадимович из-за перевёрнутого стаканчика с кофе на себя. Я судорожно вдохнула всей грудью воздух и задержала дыхание, машинально прикрыв рот рукой. — Простите… — произнесла я, не моргая и осматривая немаленькое пятно от кофе на пиджаке физика. — Осипова, вы… — начинал злиться Левинский. — Жить мне спокойно не дадите. — Извините, Егор Вадимович! — приложив руку к сердцу, сказала я. — Я не хотела, честно! Вы просто попали под… Без слов он снял пиджак и вручил мне, сверля раздражённым взглядом, пытаясь старательно сдержать пыл. — Да, да, конечно, я понимаю… — быстро додумала я и понеслась прочь, видимо, снова стирать пиджак. — Простите ещё раз, пожалуйста… Ничего не ответив, он достал из кармана маленькую баночку и взял из неё таблетку, после чего зашёл в кабинет, из которого я так яростно вылетела и… случайно сбила его. Упс…***
Окончательно убедившись, что день явно не мой, я решила добить себя физикой. Совсем скоро, буквально на днях, будет зачёт по физике и математике, а в физике, кроме нескольких тем, я тупая, как пробка. Как только я открыла нелюбимый учебник, я моментально вспомнила про пиджак и понеслась со всех ног стирать его, чтобы вещь успела благополучно высохнуть. Держа на весу вещь и ощущая, что в карманах ну явно что-то есть, я скорчилась. Не люблю лазить по карманам, но это не тот случай… верно же? Нехотя и корча лицо, я опустошила глубокие карманы, достала предметы и обомлела. — А… — невольно выдала я. — Да ладно… Выложив на полочку ключи от машины и, вероятно, от квартиры, я стояла и смотрела на это всё глупым взглядом, не зная, что делать. Он же не попадёт вообще никуда без этого всего. Блять, неужели я тогда не заметила, что пиджак ну слишком тяжеловат. А Левинский что? Тоже не вспомнил. Думая над этой неловкой ситуацией, я закончила со стиркой и села на диван в зале, устремив взгляд на улицу сквозь широкое окно. Уже темнело, девять вечера, я даже не знаю, что Егор Вадимович сейчас делает и насколько зол. Вот надо же было мне разозлиться из-за всего-то лишь неудачного дня, а! Пиздец, что за жизнь, я не могу. Надеюсь, у него хватило ума позвонить кому-нибудь и как-то выйти из ситуации… Внезапно, раздался дверной звонок, от чего я вздрогнула, находясь в мёртвой тишине. Да, я люблю сидеть в тишине, не включая никакие источники звука. Родителей это ужасно раздражало, говорили, что тишина очень напрягает и пугает. По крайней мере, теперь я в плюсе. Непринуждённо я открыла дверь и увидела Егора Вадимовича, выпучив глаза. Не хватило, значит… — А… — мои брови поползли наверх. Уж этого то я точно не ожидала. Думала обо всём возможном, что он мог сделать, но не об этом. — Я кое-что забыл. — монотонно сказал он, будто вот-вот взорвётся. — Да, я уже это поняла… — застенчиво ответила я. — Но… Как вы узнали номер квартиры? Его взгляд так и говорит, мол: «Ты задолбала уже, тебя касается это или что?! Я просто хочу попасть домой!» — В базе данных университета посмотрел, когда понял, что не вытащил ключи из кармана. — не менял тон он, опираясь рукой на дверной проём и сжимая его. Мне кажется, физик скоро вырвет его с корнями… — Простите, я не должна была психовать… — начала оправдываться я, опуская глаза. — В любом случае, вы в долгу. — неожиданно сказал он, ослабив голос. — Знаете, автобусы уже не ходят, да и до машины я при таких обстоятельствах не доберусь… — загадочно говорил он. Я не поняла, он намекает на то, чтобы я пустила его на ночь? Это перебор, Левинский, но… Моя вина ведь тоже есть… — А такси? — пыталась я незаметно отговорить. — Бумажник в машине. — быстро ответил он хитро. — Тогда как вы добрались сюда? — не успокаивалась я. — Сергей Александрович подбросил. — продолжал тот. — Не усложняйте ситуацию, вы прекрасно понимаете, что ваша вина здесь тоже есть. — щурил он глаза. Ладно, ваша взяла, постелю на коврике. — Проходите. — уныло сказала я, отойдя в сторону.