***
Грегори проснулся от внезапно накатившего жара. Откинув в сторону одеяло, он лёг на бок и двинулся ближе к правому краю кровати. Просунул руку под подушку, в надежде удобнее устроиться и скорее заснуть, но всё пошло не по плану, когда, опустив голову ещё немного ниже, он почувствовал легкое прикосновение к щеке. Сначала он не предал этому никакого значения, даже успел задремать. Когда сквозь сон он вспомнил, где находится, паника накрыла его с новой силой. Открыв глаза, Грегори увидел лежащую рядом с ним на подушке человеческую руку. Вскочив, он схватил со стула какое-то белое одеяние и быстро закутался в него. В это время рука поднялась и стояла на четырех пальцах, активно жестикулируя большим, за который и ухватился Грегори. Со злостью и недовольством он шел по коридору, нахмурил брови и, казалось, что он сможет прожечь дыру взглядом в любой поверхности. Он понятия не имел, куда направляется, но где-то далеко слышались голоса, и он следовал этому зову. Рука дёргала пальцами, пыталась выскользнуть из крепкой хватки. Наверное, со стороны это выглядело ужасно глупо. А может, страшно. Бесчеловечно? Впрочем, только такими словами и можно описать это дурацкий особняк Старков и его жителей. Кажется, впервые за долгое время он вписывался в их необычный колорит. Грегори остановился у двери, из-за которой доносились голоса. Сквозь небольшой витраж на двери проглядывались два силуэта. Выдохнув, он ногой пнул дверь и вошёл в кабинет, обставленный книжными стеллажами. У окна стоял Энтони, курил сигару и беседовал со Стивеном, который сидел в кресле и мечтательно смотрел на супруга, но как только заметил Грегори, подскочил и закрыл собою Энтони. — По-твоему, это смешно? — грубо начал Грегори. Он держал Джарвиса за палец и тряс в воздухе. — Шутник херов. — Эй, я попросил бы! — возмутился Энтони, выглянув из-за широких плеч Стивена. — Пресвятой Сатана, Грегори, Джарвис же воспитывал тебя с раннего детства, за что ты так с ним? — обеспокоенный Стивен с ужасом смотрел на дёргающегося Джарвиса, а потом протянул руку и забрал его. — Смешно? — с непониманием отозвался Энтони. Джарвис перелез на его плечо, как будто хотел спрятаться подальше от цепких лап братца. — О чём ты? — Я просыпаюсь, а он вот… — возмутился Грегори громко, — лежит рядом на подушке. — Джарвис по тебе скучал, — спокойно ответил Энтони, гладя Джарвиса по тыльной стороне ладони. — Он же был нам как отец. А ты его за палец… Ужас, даже подумать о таком не могу. — Подумать не можешь? Твои дети превратили Санту в убийцу, а ты переживаешь из-за чёртовой руки? — Он же мой лучший друг, конечно, я переживаю, — не выдержал Энтони. — Как так можно обращаться с членом семьи? Ты ничуть не изменился, зачем я вообще искал тебя всё это время! — Да я из него приготовлю барбекю, если ещё раз увижу в моей комнате. Услышав это, Джарвис схватился за плечо Энтони и сильно сжал его пальцами. Было почти что больно. — Ты сам выбрал его в любимчики, — с долей упрека произнес Энтони, взглянув на него. — Боль и любовь неразрывно связаны, в этом вся суть. Отец говорил тебе, что не стоит заводить любимчиков. Вот он нас с Грегори одинаково не любил. Это было одним из лучших решений в его жизни. Так что не реви, как будто тебе пять из-за моего брата. В следующий раз поинтересуйся, спроси разрешение. О, чёрт, Джарвис, он же уже вырос, ему почти сорок. Грегори закатил глаза. Выслушивать эту ерунду он не собирался. Демонстративно развернувшись, он поторопился к выходу, но затормозил буквально в двух шагах от двери. На стене слева от него висела картина. Два молодых человека смотрели на него до ужаса знакомыми глазами — он как будто смотрел в зеркало с омолаживающим эффектом. Он выглядел светлым пятном на тёмном фоне, в белой одежде с поставленной челкой, от властного нарисованного взгляда аж дрожь по коже. — Что это за балахон на мне? — спросил он. — Откуда мне знать, что ты на себя напялил! — зло рявкнул Энтони, даже не взглянув на брата. — И это говорит тот, кто только что читал лекцию о семейных отношениях. — Ты всегда одевался так, — тихо сказал Стивен, внезапно оказавшись у него за спиной. Грегори вздрогнул, повернулся, пытаясь сделать невозмутимое лицо. — Нелепые белые балахоны, обувь из соломы, странные брошки в виде перьев. — Перья? — удивленно спросил Грегори. Что-что, а перья совершенно не вязались с этой семьей. Скелеты, курьи лапы и кресты — да, но перья…. Он не понимал. — Преимущественно чёрные, иногда с добавлением серебряных нитей. Ты называл их крыльями, — пояснил Стивен, увидев замешательство во взгляде. — Дразнил Энтони, чем всегда задевал. Грегори ничего не ответил, только хмыкнул, сложив руки на груди и гордо подняв подбородок. Стивен вернулся к мужу, и пока Грег стоял и любовался картиной, выискивая те самые чёрные крылья, усадил Энтони к себе на колени. Они сидели в обнимку, он посматривал на них боковым зрением. До чего же приторно они выглядели, как настоящая влюбленная парочка, встретившаяся несколько недель назад. Он вышел, не сказав ни слова, шел медленно, никуда не спешил. Размышлял о словах Стивена, вспоминал злость Энтони из-за Джарвиса и ворчал себе под нос. Выйдя в большой холл с двумя лестницами, Грегори вдруг остановился у зеркала. На него снова смотрел тот юноша с портрета. Только этот юноша был старше, немного шире в плечах, да и взгляд погас. Должно быть, галлюцинации, подумал он, ведь кто знает, что за настой дала ему мадам Роджерс в попытке избавить от боли в ноге. Прикрыв глаза на секунду, он надеялся, что, когда откроет их, увидит самого себя, но трюк не сработал. Тот мужчина всё ещё стоял перед ним, с грустной улыбкой глядел на него в ответ. Только опустив голову и разглядев тот самый наряд на себе, Грегори встрепенулся и быстро дал дёру. Он помчался в кабинет Энтони, чтобы ещё раз взглянуть на картину. В кабинете не было ни души. В приоткрытое окно задувал холодный ветер. Видимо, хозяева оставили его открытым, чтобы проветрить после того, как Энтони докурил свою сигару. Грегори вновь встал напротив портрета, посмотрел на себя и попытался перенять тот взгляд, позу и осанку. Это не составило большого труда. Взглянув в холодные голубые глаза, пустые и застывшие, нарисованные прекрасной палитрой синих масляных красок, он ухмыльнулся. — Ты справишься, — сказал он самому себе. — Тор был просто пешкой. А ты… Ты та самая королева, которая сметает всех на своём пути. И отец будет тобой гордиться. Спать уже не хотелось, и с довольной улыбкой, с проснувшейся внутренней силой Грегори пошел на кухню в поисках вкусного и сытного завтрака.***
— Мне нужны деньги, — деловито начал Грегори, нарушив покой брата. Тот сидел по уши в бумагах и что-то чертил, не обращая на него внимания вот уже двадцать минут. — И перестань отмахиваться. — Ты же видишь, я работаю, — Энтони даже не поднял на него взгляд, не отрываясь от своей работы. Похоже, это так увлекало, что про всё остальное он забывал напрочь. — Потерпи. — Не хочу терпеть, — он не собирался сдаваться из-за такой ерунды. — Просто скажи, где мне их взять. Дай номер счета, я сам схожу в банк. — В банк? — Энтони засмеялся, да так звонко, что Грегори едва сдержался, чтобы не наорать на брата, испытывающего его терпение. — Только сумасшедшие хранят деньги в банке. Смех Энтони откровенно раздражал. Грегори сжал губы, чтобы не выругаться, таким образом воспитывая в себе терпимость, и продолжал смотреть прямо на брата, надеясь, что его упрямство подействует. Никто не любит, когда стоят над душой и не дают работать, но, кажется, у Энтони железное терпение. Грегори ходил вокруг стола, пытался рассмотреть чертежи, делая вид, что что-то понимает, пару раз даже забирал карандаш, но и это не помогло. Вопиющие отношение к этикету и к родному брату Энтони демонстрировал почти целый час. Грегори уже был готов сдаться, когда наконец брат с усмешкой посмотрел на него и отложил карандаш в сторону. Его усы приняли смешную форму из-за глупой ухмылки, с которой тот смотрел на него. И на долю секунды Грег задумался, что вероятно выглядит так же по-идиотски, когда ухмыляется. — Держи, — Энтони вдруг положил на стол перед собой толстый конверт. Грегори с недоверием осмотрел его: старая бумага пожелтела, а чернильные пятна выцвели, края изрядно потрепались. — Остальное получишь, как только разберемся с документами. — С какими ещё документами? — нахмурился Грегори, стащив со стола конверт. Он сразу раскрыл его и изумился количеству стодолларовых банкнот. — Когда отец отошёл в мир иной, тебя с нами не было. Соответственно, всё, что он оставил после себя, все его богатства, бизнес, научная литература — досталось мне. Даже коллекция ретро-машин. Но наш отец предусмотрел твоё возвращение. Он считал, что его «гениальный» сынишка отыщет свой дом, поэтому составил завещание на случай твоего возвращения. У Грегори загорелись глаза. Это проще, чем он думал. Наследство! Почему он не вспомнил об этом раньше? Главный козырь теперь в его руках. — И что же я получу? — сделав вид, что такой расклад его ни капельки не удивляет, спросил Грег. Даже поднялся на носочки, чтобы почувствовать себя выше, чем он есть. — Пока неизвестно. Я отвез семейному адвокату все документы, без его ведома я не имел права вскрывать конверт. Но что бы тебе не досталось, в конечном счете мы же семья, верно? Отец не любил нас одинаково сильно, так что мне сложно предугадать, каким будет исход. — И когда всё решится? — В пятницу, — спокойно ответил Энтони. — Пришлось пригласить адвоката на праздник в твою честь. Локи будет страшно зол, но мы переживём. Упоминание Локи заставило его поморщиться. Скользкий тип так странно влиял на Тора, что тот… Даже вспоминать не хотелось о его предательстве! Всё это в совокупности злило его до чёртиков. — А каким боком этот рогатый относиться к нашей семье? — спросил Грегори. Энтони удивил его внезапный интерес к генеалогическому древу. — Ну, то есть я бы понял, будь он чёрным или азиатом. Но рога… — Он наш кузен. По отцу. Там очень длинная родословная, но из всех оставшихся в живых, он единственный, кто поддерживает общение с нами. — Но ты сказал, что на ужин в мою честь приглашены все родственники. — И я надеюсь, они навестят нас. — Тогда, быть может, мне стоит пригласить кого-нибудь из своих друзей? — Мы будем рады видеть всех, — кивнул Энтони. Грегори хитро улыбнулся и, кажется, впервые за всё время искренне радовался сложившимся обстоятельствам. — Только не забудь, что это шотландская пятница. — Что за глупость? — Первая пятница каждого месяца — шотландская. В этот вечер принято ходить в юбках и пить взрывной шотландский виски. Обязательные условия. Грегори застыл, раскрыв рот. Он пытался подобрать слова, описывающие его возмущение, но все как-то не подходили. Эмоциональный окрас — важная часть в его речи, и этой особенности он очень боялся лишиться. — Не переживай, — Энтони расплылся в улыбке и снова взялся за карандаш. Беседа, вероятно, подходила к концу. — Я скажу Джарвису, чтобы он нашёл твою юбку. Мадам Роджерс подгонит размер. — А это обязательно? — Конечно. Энтони вернулся к чертежам, а Грегори поторопился покинуть его кабинет. На выходе он столкнулся со Стивеном, который одарил его неодобрительным взглядом, недовольно хмыкнул и только после поздоровался таким тоном, как будто они не виделись сегодня за завтраком. В размышлениях о предстоящей в пятницу вечеринке, Грегори добрался до холла. Он пытался придумать, как пригласить отца. Неплохо было бы выйти из дома и отнести приглашение лично, но это могло вызвать подозрения и лишние вопросы. Неожиданно перед глазами появился Тор, который довольно напевал себе под нос какую-то песенку. Вот, вот он! Он — его спасение, его палочка-выручалочка! — Тор, — окликнул его Грегори, и тот остановился, улыбнувшись. — Что-то случилось? — тихим голосом поинтересовался детектив. — Передумал и хочешь сбежать? — Да нет же! Как ты мог такое подумать! Я похож на труса? — Ну, немного. Каждый раз, когда смотришь на эту зелёную слизь на стене. — Это не страх, это отвращение, — оправдался Грегори, покосившись на упомянутую Тором слизь. — Мне нужна твоя помощь. — Нет, нет и еще раз нет. Я больше не работаю на вас. — Это дружеская просьба. Не приказ, не поручение. Просьба. Мы ведь друзья, не так ли? Тор задумался. Сложил руки на груди и посмотрел куда-то вдаль, за спину Грега. Это решение не должно быть таким уж и сложным, поручение не накладывает ответственности на его исполнителя, не требует особых затрат. Главное — донести информацию до получателя, а это дело простое, нехлопотное. Тор справлялся и не с таким, иначе отец бы его не нанял. Хотя, учитывая, сколько денег они ему задолжали, надеяться на дальнейшую помощь было довольно глупо. — Вот, — Грегори зашелестел конвертом, вытащил пару сотенных купюр и протянул их Тору. — Это в оплату долга. Знаю, это далеко не всё, даже не одна треть, но обещаю, как только разберемся с наследством, отдам тебе всё до копейки. — Не нужны мне твои деньги, — фыркнул Тор, да так недовольно, что будь Грегори в другом положении, оскорбился бы. — Твоего отца — да. А твои на что мне сдались. Говори, чего надо. — Навести отца, — шепотом начал Грегори, приблизившись к Тору. Он не хотел, чтобы их разговор разлетелся по всему дому глухим эхом. — И скажи, чтобы приходил на вечеринку в пятницу. Пусть представится моим другом, расскажи ему нашу легенду. И купи ему килт. — Твой отец наденет килт? — Ради денег он наденет всё что угодно. Тор кивнул и отшатнулся в сторону, чтобы их не застали за разговором. Послышались шаги и вскоре на лестнице появились Питер и Джонни. Грегори поспешил к племянникам, напоследок шёпотом повторив детективу свою просьбу. — Ну, — радостно начал Грегори, разглядывая мальчишек, — какую сцену репетируем сегодня? — Ту, в которой горит дерево, — сказал Питер, демонстрируя пару еловых веток. — И кто же будет деревом? — Ты, дядя Грегори, — подхватил Джонни. — Но не бойся, — добавил Питер, смеясь, — пламя будет ненастоящим. Твои волосы и одежда останутся целыми и невредимыми. Но если что, Пятница будет стоять рядом с ведром воды. Грегори усмехнулся, подыгрывая мальчишкам, но внутри всё тряслось. Оставалось надеяться, что Энтони научил их не врать. В конце концов, он переживёт маленький ожог. Тор поторопился покинуть дом. Ему нужно закончить все свои дела в этом городе, чтобы в субботу вместе с Локи покинуть злополучный район. На выходе он столкнулся со Стивеном. Тот спешил в сад и едва не сшиб его с ног. — У вас, наверное, важная встреча, — предположил Стивен, жестом пропуская Тора вперед. — Да нет, — детектив покачал головой, — собираюсь увольняться. — Наш Локи вас заманил к себе. Что ж, надеюсь, вы продержитесь дольше, чем некоторые из его предыдущих любовников. — Не сомневайтесь, — Тор нервно улыбнулся. Слова мистера Старка заставили его усомниться в своем чересчур быстром решении. Но он знал, что стоит ему выйти во двор, поднять свой взор к окну третьего этажа, поймать влюблённый взгляд синекожего красавца, как все глупые мысли сразу же уйдут. — Что ж, в таком случае дороги назад уже не будет. — В каком это смысле? — Тор сдвинул брови. — Мы рады приветствовать вас в нашей семье, — улыбнулся Стивен. Улыбка была хитрой и противной, немного с насмешкой и иронией, но, как потом понял Тор, такой улыбке он доверял гораздо больше, чем всем словам, которыми кидался Грегори.