Раскололось

4:00       Небо, закрытое мрачным тучами, начало светлеть, а прохладный, пробирающий воздух наполнился запахом свежести и озона. Так пахнет только дождливое раннее утро прохладного конца мая. Счастлива ли я, сидя на захудалом балконе, укутываясь в тонкий плед и слушая в своих поломанных наушниках музыку? Я бы хотела сказать, что да, но не могу.       Это была забытая богом бывшая общага автозавода. Пьяные соседи уже угомонились и разошлись спать, а я зависла здесь, немного намокая от утреннего дождя. Волосы, лохматые, но заплетенные в два вывернутых "колоска" постоянно цеплялись за кирпичную стену, к которой я прижималась спиной, сидя в самом углу. Ждала ли я наступления того времени, когда рабочий класс нашей страны вылезает из постелей и хмуро тащится на работу в утро понедельника? Определенно нет.       Я ждала того, что, по моему мнению, никогда не должно было случиться. Да, я питала надежду, зная, как это глупо и неосуществимо. Пожалуй, именно так делают безнадежно влюбленные люди, испытавшие целое море предательской боли от того, кого они любят, от того, кто навсегда их оставил утопать в собственных слезах и отчаянии. Сплошной и абсолютно нескончаемый, мрачный, не видавший яркого света счастья, абьюз. Всепоглощающий и удушающий человека собственной привязанностью и горем.       Плакала ли я? Нет. Не осталось сил. 4:30       Хотите честно? От холода я не чувствую рук. Но этот запах, оставшийся после прошедшего дождя, дает мне какую-то силу двигаться дальше по течению своей жизни. Я не знаю, хочу ли я полюбить снова, мне невыносима мысль об очередной боли и бесконечном ожидании, однако я нестерпимо хочу, чтобы тот, кого я тайно, в глубине души, все же жду каждым фибром своего тела, был рядом.       Но он дал понять, что не будет.       Тучи не развеялись, но вдалеке начало виднеться розовое небо восхода, все вокруг с каждой минутой становится светлее. Окна в доме напротив все еще не горят, зато горят фонари над каждым подъездом, напоминая о том, что здесь довольно опасно ходить ночью.       Если выключить музыку в наушниках, то можно послушать противное утреннее пение птиц, которое я так не люблю, просто потому, что оно меня раздражает.       Почему-то спустя месяц я все еще чувствую его присутствие, увы, лишь ментально и, скорее всего, это лишь мое воображение. Потому что он дал понять, что он не хочет быть рядом. Делать вид, что я смирилась, со временем стало проще. Жаль, что на душе проще не стало. Я даже жалею, что полюбила и встретила этого человека. Скажете, что это мой выбор? Глупость. Посмотрите на мой гардероб лет пять назад, думаю, вам будет смешно от этого зрелища, однако тогда это тоже был мой выбор. Вот вам и странная параллель. 5.00       Пара окон загорелась в соседнем доме, напротив меня. Мои ноги стали малинового цвета, на фоне которого уж слишком ярко смотрелся черный лак на ногтях.       Меня настигло какое-то сонное умиротворение, но непонятная тяга продолжала сдавливать мне грудь, наверное, это рыдания, которые у меня не хватает сил выпустить. На улице перестало светать, но атмосфера была поддернута утренней дымкой, заставляющей людей выключать свои будильники и ютиться в теплой кровати, чтобы потом опоздать по своим делам и бешено бегать по квартире, подбирая шмотки.       Я посмотрела вниз, разминая затекшую спину, и замерла. Сердце пропустило удар. Слезы, которые долго стесняли все мое нутро, медленно начали высвобождаться, стекая узкими, мокрыми дорожками по моим щекам.       Такая знакомая и теплая кофта, которую я каждый день стягивала с него, усаживаясь ему на колени и ласково целуя, так, как это делает любящая девушка, которая наконец-то дождалась его возвращения домой. Все те же кроссовки, которые он купил, стоило снегу начать таять. Он постоянно наступал в лужи и ругался, промачивая ноги. Я еще помнила, как он протирал свою обувь, стоило ей хоть капельку запачкаться. И штаны, которые мы выбирали вместе в одном из спортивных магазинов.       Будто ничего не изменилось и ничего не было.       Ему явно было холодно и неудобно держать огромный букет роз в крафтовой бумаге, и, кажется, он стоял тут уже не первые пять минут. Стоял и смотрел, как я сижу на балконе, с нелепыми косичками и в ярко-сиреневом пледе, трясясь от холода, пока мои наушники путаются между моих ляжек. Букет он купил явно не в пять утра, а лицо его было уставшим и сонным. Какая-то мука скрывалась в чисто-голубых глазах. Мука и нескончаемое сожаление.       Я бы ему все простила. И этот месяц тоже.       Но не прощу, как бы мне этого не хотелось. Эти отношения рано или поздно ни к чему не привели бы и сошли на нет. Не вижу смысла тянуть, раз они уже дали огромную трещину, как та, что бывает на леднике, и та, что в итоге расколется окончательно.       Я покачала головой, давая этим ему все понять, медленно встала и начала уходить с балкона, наблюдая за тем, как эти прекрасные розы полетели на асфальт. Раскололось. Больше ничего не вернуть.