Love In Fear

      — Доктор Дориан?       Я поворачиваю голову и вижу, что Кит стоит рядом со мной, он прижимает планшет к своей груди и старательно избегает зрительного контакта.       — Что-то случилось, Кит? — спрашиваю я своим самым непринужденным голосом, который только могу сделать.       — Могу я с Вами поговорить? Наедине?       Я задумываюсь, вспоминая такие места для разговоров, где нас никто не побеспокоит.       — Сюда, — Кит идет вперед, находя свободную палату. Вместе мы закрываем жалюзи и вешаем табличку «Не беспокоить» на дверь. Я удобно откидываюсь на пустой кровати, а Кит садится на один из стульев посетителей.       Я протягиваю руку, ожидая, пока он отдаст планшет.       Он смотрит на мою руку, прежде чем отложить планшет в сторону.       — Речь идет не о пациенте, доктор Дориан.       Я смотрю на него скептически. Кит знает, что мне на него все равно, зачем ему говорить со мной наедине о личном деле? Может, дело в Эллиот?       — Я хотел поговорить о той ночи, когда мы пошли выпить, — объясняет он.       — И что не так?       — Тёрк и Тодд, возможно, мало что помнят, но я не так много пил.       Я не понимаю, куда ведет этот разговор. Неужели я сказал что-то не то?       — Вы провели большую часть ночи, жалуясь на доктора Кокса.       — Как будто это что-то новое.       — Я знаю, но Вы сказали кое-что еще, — он пожимает плечами, отводя взгляд.       Вот дерьмо.       — Он использует Вас, но если Вам не нравится, почему Вы не скажете ему об этом?       — Кит, что… что я сказал? — я сажусь прямо и свешиваю ноги с кровати, так что теперь я смотрю прямо на него.       — Что он использует Вас для секса, а Вы ненавидите это.       Я вздыхаю и закрываю лицо обеими руками. Двойное дерьмо.       — Кит, послушай, никому об этом не говори, — серьезно говорю я. — Доктор Кокс убьет нас обоих, — тихо добавляю я. — Слушай, когда это началось, у меня действительно не было никаких чувств за или против. Я никогда не задумывался об этом.       — А сейчас? Почему Вы не говорите ему остановиться? — почему его это так сильно волнует?       — Потому что я… — а почему? Потому что он пугает меня, потому что я боюсь, что он никогда больше не заговорит со мной и не даст мне совет, если я попрошу его остановиться, потому что… потому что, — у меня… появились чувства к нему, — почему мне потребовалось так много времени, чтобы это понять?       — Разве это не больно? — Кит хмурится.       — Что? Секс? — невинно уточняю я.       — Я-я имею в виду в целом, — Кит краснеет и запинается. — Разве не больно знать, что он Вас так использует?       — Да, — я слабо улыбаюсь. — Но я не собираюсь останавливать его.       — Доктор… Дориан, Вы плачете? — Кит моргает, выглядя удивленным.       Я касаюсь своей щеки, и да, конечно же, я плачу.       Кит садится рядом со мной и тянет мою голову к себе на плечо. Я не рыдаю, не шмыгаю носом, просто плачу молча. Кит не держит меня, не раскачивает меня и не пытается успокоить. Он просто сидит и ждет. После того, как я успокоюсь, нужно поговорить и, может быть, даже пригрозить, чтобы он никому не говорил об этом, в том числе Эллиот.       На самом деле, у Кита действительно была небольшая проблема с пациентом, поэтому, как только мы закончили с тем разговором и привели себя в порядок, я взял историю болезни, которую он принес с собой.       Дверь внезапно распахивается, с грохотом ударяясь о стену. Мы с Китом вздрагиваем и поднимаем глаза, чтобы увидеть доктора Кокса, стоящего в дверях.       — Не думаю, что Барби обрадуется, узнав, что ты заперлась в комнате с Кеном, Скиппер*, — бормочет он в шутку, скрестив руки на груди.       — У меня была личная проблема, — Кит заикается. — И вопрос о пациенте.       Доктор Кокс подходит ближе, берет планшет из моих рук и перелистывает страницы. Пока он занят, я пользуюсь возможностью высказать свое мнение.       — Все ее тесты оказались отрицательными?       — Да, — Кит кивает.       — Не делай ничего, просто продолжай проверять ее. Это может быть так называемая наркотическая лихорадка. Когда-то у меня был такой пациент, это случается, если кого-то переводят из отделения в отделение, — объясняю я ему, поглядывая на доктора Кокса краем глаза.       Кит кивает, глядя на доктора Кокса. Тот спустя пару секунд заканчивает читать и возвращает планшет обратно.       — Хорошая идея, Новичок. А теперь иди за мной, — говорит он, выходя из комнаты.       Я следую за ним, старательно игнорируя пристальный взгляд Кита.

***

      Я пинаю Сашу. Дурацкий скутер снова сломался. Могу поспорить, это был Уборщик, он всегда портит мои вещи.       Доктор Кокс выходит из больницы через несколько минут и обнаруживает, как я обнимаю свой скутер и извиняюсь перед ним.       — Новичок, что ты делаешь?       — Уборщик снова сломал Сашу, — жалуюсь я, поглаживая сиденье.       — Я подвезу тебя, — он вздыхает.       — Правда?       — Пошли, пока я не передумал, — говорит он.       Я следую за ним и жду, когда он разблокирует двери.       — Это не бесплатно, ты же знаешь?       — Что? — глупо переспрашиваю я, открывая дверь.       Он жестом приглашает меня сесть в машину и закрыть дверь. Я не знаю, нравится ли мне то, что доктор Кокс может быть ужасным извращенцем, если ему захочется.       — Ты болел два дня.       Черт, а он возбужден.       Мы сидим в тишине несколько минут. Он задумчиво смотрит на меня, ожидая, что я пойму любой намек, который он мне даст. Затем я замечаю, как его глаза устремляются вниз, и я все понимаю.       — Пока Вы за рулем? — возмущаюсь я.       — Расслабься, Дана. Я справлюсь, — он заводит машину и выезжает с парковки.       Я осторожно расстегиваю его штаны, растягиваясь на переднем сиденье, чтобы меня никто не заметил. Я все еще не решаюсь делать это, когда он за рулем, и я думаю, это заметно, потому что, как только он останавливается на красном свете, его руки покидают руль. Одна рука хватает меня за волосы, а другая заставляет открыть рот, опуская меня вниз и удерживая там. Затем одна рука возвращается к рулю.       Похоже, он планирует держать мою голову до тех пор, пока не будет уверен, что я не отстранюсь. Со временем я слышу, как его дыхание становится тяжелее.       Я чувствую, как машина останавливается, и он выключает двигатель. Он отстраняет меня и тянет наверх, целуя. Он практически срывает одежду с моей нижней части тела, прежде чем грубо посадить меня на колени. Мы продолжаем целоваться, пока он занимается моей подготовкой. Его руки сжимают мои бедра, и он натягивает меня, проскальзывая в меня с необычайной легкостью.       Я отстраняюсь, чтобы откинуть голову, и тихо стону, выгибаясь, и это большая ошибка, потому что я опираюсь на гудок. Внезапный громкий звук сильно пугает меня, я дергаюсь вперед, слыша, как доктор Кокс смеется.       Его руки движутся от моих бедер к моей заднице, поднимая меня вверх и позволяя гравитации и моему собственному весу вернуть меня обратно.       — Ха… Где… — я поворачиваю голову и смотрю в окно. Мы припаркованы посреди леса. Где мы, черт возьми?       — Никто не увидит, — обещает он, и это, наверно, должно меня успокоить. Если бы мне было до этого хоть какое-то дело.       Ох, только не ухо.       — Ах! — я ускоряюсь и чувствую, как он ухмыляется мне в ухо. Мои пальцы сжимают куртку на его плечах, и я стараюсь сохранить вертикальное положение, чтобы больше не опираться на гудок.       Доктор Кокс неожиданно поддается бедрами вверх, пока я насаживаюсь на него. Боже мой, я не продержусь долго.       Я склоняю голову и тяжело дышу ему в шею, поскольку наш темп становится все быстрее и сильнее. Я откидываю голову назад и прикусываю нижнюю губу, собираясь кончить.       — Даже не думай делать это сейчас, — предупреждает он, меняя положение, чтобы я был снизу. Это неудобно, но сейчас это не имеет значения. В тот момент, когда он подталкивает мои колени к моим плечам, я уже знаю, что не буду спокойно сидеть или ходить в течение следующих нескольких недель.