1. По эту сторону.
Isolation is the oxygen mask you make your children breathe in to survive
По светом электрических люстр в сверкающем холле фигуры взрослых кружились в праздничном танце. Мальчик смотрел на них и думал, что это правда последний вечер. И завтра они действительно уедут. Если ты солдат, то должен отправиться туда, куда прикажет родина. Его папа - солдат. И они отправляются в путешествие. "Считай это приключением из твоих книжек" - говорит папа. Их новый дом окружает лес. Здесь почти нет людей, если не считать военных. Настоящая дыра. Мальчику скучно. Он лениво раскачивается на качелях и разглядывает высокие деревья. Должна же быть где-то здесь хоть какая-то тайна, хоть одно мало-мальски настоящее приключение! Очень скоро, подняв голову, он заметил, что деревья вправду что-то скрывали. Долгожданный Кролик померещился Алисе. – Что ты делаешь? – Исследую! – Нет, только не туда! Но, когда мама об этом даже не подозревала, Бруно вырвался на улицу и убежал в лес. *** 1941 год, над Германией стоял черный крест Солнца, а над лесом поднимался черный дым. Вдали железная ограда высотой в 4 метра разделяла мирную чащу, где обитал Бруно со своей семьей, и Зазеркалье концлагеря. Ну что ж, в этом нет ничего противоестественного, если правда всплывет. Всем детям приходится взрослеть.2. По ту сторону.
You were from a perfect world, a world that threw me away today
Шмуэлю 8 лет. Если взять этот огрызок времени и наложить на линейку Истории Человечества, можно снова доказать, что он неудачник. Его семья никогда не ведала покоя, и надо было уехать жить куда-нибудь подальше, на край света, например. Может быть, там ему хотя бы разрешили ходить в школу. И тогда, если уж совсем размечтаться, никто бы там не знал, что он не такой, как все. Хотя папа говорит, что это никогда не было правдой. Он осмотрел свою новую одежду. Не хотелось называть эту ужасную пижаму одеждой: в ней он больше не чувствовал себя человеком. Все вокруг это носили, все были одинаковые и "не такие, как все". Большинство солдат тоже носили одинаковые униформы. Но были отвратительны поголовно и пугали до дрожи в коленках. Но по ту сторону ограды... был лес. Та тюрьма, где они сейчас находятся, совсем, совсем, не похожа на край света, о котором он мечтал, но за оградой, будто в сказке, безмятежно зеленела листва. Ему можно было иногда посидеть у ограды. Он зачарованно смотрел на деревья. После некоторого времени он научился не замечать прутья ограды. А лагерь за его спиной словно исчезал. Он и деревья. Он и лес. Иллюзия свободы. Много ли людям надо для счастья? Сейчас он почти потерял надежду. Он восьмилетний реалист. Пессимист, если хотите. И ему достаточно иметь разрешение посидеть у железной ограды, чтобы почувствовать себя в мире с самим собой. Однажды среди деревьев неожиданно появился какой-то мальчик. В первый момент он показался Шмуэлю диковинным зверьком, новым персонажем сказки. Но он был ее частью. Нормальный и свободный. Ему тоже было 8 - счастливые 8 лет в стране, которой он принадлежал. Ни разу Шмуэль не хотел верить ему. Но мальчик был самонадеянный и он пришел снова. И еще раз. Однажды он принес с собою шашки. Шмуэль не мог дотянуться до игральной доски через ограду, поэтому просто говорил куда ходить, а тот переставлял фигуры. И ограда снова забылась. Они играли на одной доске под общим небом. После этого весь оставшийся вечер Шмуэль ходил среди других людей в полосатой пижаме и прятал улыбку – она делала его не таким, как все. Восьмилетний пессимист не был слишком огорчен, когда время расставаться пришло. Но он верил, что расстроен больше, чем мальчик за оградой. Сердце подсказало: этот мальчик сейчас попрощается и вернется обратно в теплый дом к маме и папе. В школе его ждут друзья. В мире за оградой было столько всего хорошего, что каждая хорошая вещь по отдельности ценилась гораздо меньше. Да она совсем и не ценилась, наверняка. Но когда Бруно на прощание протянул руку через железные прутья и пожал его ладонь, Шмуэль вдруг впервые осознал, какой Бруно реальный. – Мы не должны быть друзьями, ты и я. Мы должны быть врагами, – сказал Бруно послушно и с грустью. И не хотел уходить. И то, что они были врагами с самого начала, он тоже до сих пор не понимал. Поэтому Шмуэль поднялся с земли и первый зашагал в сторону грязных бараков. Песок давно въелся в дырявые, истоптанные башмаки и огрубевшую кожу. Но все-таки он не выдержал и обернулся. Цветная тень исчезла за деревьями. Вернется ли Бруно? Шмуэль возненавидел лес.3. Ни здесь и ни там.
Вокруг них больше не было людей. Только тьма, тьма и тьма. И тянущиеся вверх столбы деревьев. Они прятались вместе в этом холоде и ждали. Солдатов и собак. Бруно сказал, что ему тоже больше некуда идти. Он не мог вернуться домой, после того, что он узнал о работе отца, и что мама и сестра об этом говорят. Шмуэль возразил, что отец просто выполняет свою работу. Бруно объяснил, что он испугался не работы отца. Он испугался отца. Отец – монстр. А вообще он идиот, тысячу раз идиот, который ни о чем не думает. Бруно тяжко вздохнул, и Шмуэлю померещился всхлип. Сидя под деревом и поглядывая в сторону пути, которым они добрались до сомнительного убежища, Шмуэль сказал, что не надо было сбегать. Шмуэль сказал, что из-за него Бруно теперь тоже влип. Бруно замотал головой. – Я не просто тебе сбежать помог. Мы оба сбежали! "Я ее чувствую, – думал Шмуэль, глядя в небо, – ограда. Но она нас больше не разделяет. Мы оба за этой оградой. И вовсе не на той стороне, где лес". Бруно продолжал нести какую-то долгую, болезненную тираду, а потом Шмуэль осторожно переключил его мысли на планы на завтра. И Бруно размечтался о том, как утром они уже точно смогут отыскать дорогу до железнодорожной станции. И поедут к бабушке. Постепенно, Бруно затих. Его дыхание все еще было неровным. Шмуэль вспомнил одну старую песню и начал ее нашептывать. Бруно приоткрыл глаза. – Я ее знаю, – сообщил он. И попытался подпевать, правда все слова перепутал. А Шмуэль продолжал тихонько напевать слова песни, мягко и мелодично, будто заклинание. Снова и снова повторял он давно забытую колыбельную, посвященную Богу, который держал весь мир и всех людей на своей ладони. Бруно заснул. В звенящей тишине Шмуэль вытер ладонью слезы и осторожно убрал его голову со своего плеча. Снял свитер, принадлежавший Бруно, и укрыл его. Когда он вышел на дорогу, ночь высветила опостылевшие полоски на пижаме. Шмуэль оглянулся и пошел в противоположную сторону от бледно-красного рассвета. Невдалеке слышался непрекращающийся лай.4. Ограда.
Some children died the other day We fed machines and then we prayed.
Постепенно вставая с земли, поднимая голову, человеческое существо взрослеет и получает контроль. Поэтому вместе с человеком выросли и ограды. По одну их сторону лес и мягкая зелень под ногами. По другую - пустыня и механический марш по песку. Они существуют по всему миру. Неважно, куда вы сбежите, ограждения перекроют вам путь. Так взрослые поймали в капкан собственных детей. Потому что в пустыне ничего не растет.