***
Конец августа нагнул всех жителей округи холодом и дождями. Этот самый дождь стучал по панорамным окнам библиотеки. Фишер сидел за столом и расписывался, кажется, сотый раз. А впереди ещё примерно 200 книг. И каждый его читатель хочет заполучить её с росписью Милтона Мака. Сам Милтон время от времени поглядывал на Джонсона, гуляющего около стеллажей. Ему не особо нравятся такие мероприятия, но поддержать товарища он был обязан. Поэтому и сидел молча всю презентацию, внимательно слушая, и изредко зевая. Джонсон разглядывал книгу Гёте, когда к нему подошла какая-то блондинка. － Иоганн Вольфганг фон Гёте? － Начала она, － Хороший выбор. Мне нравится его произведение «Фауст». От её внезапного появления Джонсона передернуло. － Не удивлён. Он положил книгу на место и бросил взгляд сначала на девушку, а потом на Фишера, мило улыбающегося своей очередной фанатке. － Меня зовут Кассандра. Кассандра Блер. Девушка мило улыбнулась, поправляя очки. Она обернулась на Салли, а потом снова обратилась к Джонсону: － Вы знакомы, верно? － Спросила она после долгого молчания. Джонсон кивнул, оглядывая изучающе эту девушку. Высокий конский хвост, чулки, черный облегающий свитер и красная юбка. На вид ей около 25, и одета она не как кто-то из высшей касты. Особа, видно, экстравагантная. Можно сказать, даже, вульгарная. － Милтон Мак замечательный писатель. Я всегда покупаю его книги. Очень захватывающие сюжеты. Такие же, как и его жизнь. Но вам, как другу, конечно же, всё известно в более ярких подробностях. － Известно о чём? － О бурной личной жизни. О чём же ещё? － Она посмеялась, － Каждая его читательница мечтает приблизиться к своему кумиру и раскрыть всю его загадочность. Некоторым, возможно, и удавалось. Ну, знаете, много чего проливалось в журналах. Но на то, она и желтая пресса… Сами понимаете. В этот момент к ним подошёл и сам Салли. Девушка завела руки за спину, слегка приближаясь в сторону протезника. － Замечательная презентация, мистер Мак. Буду с удовольствием читать всю книгу. － Я рад, что вам понравилось, － Он произнёс это как-то вальяжно, подвигая Джонсона к себе за руку, － Могу я на минуту прервать вашу беседу? Не дожидаясь ответа, Салли отвёл Ларри вглубь тоннелей книжных рядов. Они пробирались сквозь невидимый пыльный ветер, исходящий от старых, нетронутых книжек. Сал сжимал кисть Джонсона так сильно, будто боялся, что если ослабит хватку － потеряет долгожданную добычу. Его ногти впивались с бледную кожу Джонсона, оставляя на ней красные следы. Наконец Фишер остановился. Резко развернувшись, дёрнул приятеля на себя, чуть не столкнувшись с ним носом. Холодная рука прикоснулась к шее, пробирая её до мурашек. － Что? － Одними губами прошептал Джонсон, удивленно тараща глаза на противостоящего парня. － Послушай, Ларри, － Писатель грубым движением заставил шатена приблизиться к нему, － Это очень важно. Жди меня в машине. Через двадцать минут я выйду к тебе. И нам нужно будет серьёзно разобраться во всех делах. Джонсон всё так же удивлённо смотрел на протезника. Неуверенно кивнул, так же неуверенно пошёл прочь, кинув мельком взгляд на Кассандру, игриво машущую ему рукой на прощанье. Двадцать минут пролетели мучительно долго. Но наконец Фишер вышел. Он бухнулся на сидение машины, сопровождаемый вспышками камер. Ларри сидел сзади, в напрягающем полумраке. Тронулись. － Молодец, что сзади сел. Не стоит лишний раз светится перед камерами и журналистами. Не хочу официально прославиться членом ЛГБТ-сообщества. － А разве не об этом ты хотел поговорить? － Что? Нет! О чём ты вообще?! － Шутка... － Джонсон оперся щекой о кулак, наблюдая за дорогой. Красивые высотки начинали сменяться развалинами, серыми многоэтажками, заводами. Такая картина ещё больше угнетала и без того пессимистичного Джонсона. － Так куда мы едем? － Шейла, － Краткий ответ Фишера вызвал недовольный смешок. － А чего это ты так увёл меня от той девушки? － Резкий перевод темы вызвал уже негодование у собеседника. Фишер усмехнулся, в очередной раз заворачивая, как ему указал навигатор. Он молчал, долго не убирая с лица усмешку то ли ехидства, то ли веселья. Наконец, он на мгновенье обернулся в сторону Джонсона, всё это время сверлящего его взглядом. － А нечего с кем попало диалоги заводить. Плохо всё это обернется. Особенно в нашей ситуации. － В какой "нашей ситуации"?! － Парень на секунду взъелся. Даже приподнялся резким толчком с места, но вовремя уселся обратно. Джонсон захрустел пальцами, поглядывая в окно, чтобы успокоиться. Он сейчас не особо хорошо понимал, что происходит: какие у них проблемы, куда они едут, кто они вообще друг другу, есть ли в целом концепция "мы" и "нам"? На лице Фишера играли непонятные эмоции. Ларри попросту не мог их прочесть. Видимо, за столько лет разлуки потерял такую возможность. И именно сейчас ему до жути хотелось, чтобы Фишер надел свою маску. Лишь бы не видеть его беспощадные глаза и ухмылку, играющую с шатеном. － Не буянь, Джонсон. Накажу. － Да что ты?! Ларри замолк, остужая огонь пылкой злости. А Фишер, хмыкнув под нос, припарковался у пятиэтажного здания. Кирпичи жилого дома были желтыми, грязными, как и воздух вокруг. Вдалеке слышался вой собак и брань. Салли глянул на свою машину. Казалось, видятся они в последний раз. В таких районах он еще ни разу не оставлял свою малышку. Джонсон, кажется, всё еще злился. Это можно было заметить по его резким движениями и напряженным бровям. Но протезнику сейчас было не до этого. Дома разберутся. Они поднялись на последний этаж, обходя кучи окурков. Перед ними была коричневая дверь. Опрятная, по сравнению с другими. Фишер постучал. Раз, еще один. Тишина сопровождала им компанию еще минут пять. Наконец послышался лай собаки, а дверь отворили. За порогом стояла молодая девочка. Лет восемнадцати от силы. Сзади неё стоял большой белый пёс. － Заходите, － Как-то без эмоций произносит она и впускает незнакомцев в дом. Джонсон щурится, проходя внутрь, понимая, что что-то не так. Пока до него не доходит, что девчонка полностью слепа на оба глаза. Они с другом переглядываются и идут за хозяйкой квартиры. Проходят в одну единственную комнату, садятся на кресла. Девочка прячется в тени ширмы, оставляя за собой тонкий аромат трав. Что-то похожее на комбинацию крапивы и душицы. Спустя пару секунд она выходит к гостям с чашками травяного чая. Садится напротив них, оставляя поднос на столе, и просто молча изучает их. Джонсон громко сглатывает, а Фишер, кажется, всё еще пытается держать себя в привычной ему манере. Пугающие белые коровьи глаза, на которые падают черные, как смоль, волосы, заплетенные в тонкую косичку. На её бледных плечах висит шаль из толстой пряжи, греющая ее оголенные плечи. А короткое платье еле прикрывает острые колени. Девочка хлопает ресницами, заправляет локон за ухо и произносит тихо: － Битл, шар... Но слова её показались ребятам такими громкими. Ведь вокруг стояла мертвая тишина. Но всё вмиг ожило, когда из-за ширмы выбежал тот самый белый пёс, несущий в пасти корзинку со стеклянным шаром предсказаний. Где-то в углу комнаты зажурчала вода. Пёс поставил корзинку на столик и убежал в ближайший угол. Там у него был свой уголок. Это была большая зеленая подушка, которая терялась в зарослях дикого винограда, растущего на стене. Это показалось Салли странным. Но тут в целом всё было странным. И большое количество ковров на полу, и множество растений всеразличных мастей, и огромные деревянные полки с травами, лягушачьими лапками, какими-то жидкостями. Джонсон рассматривал коровью голову, висящую над раздвижным креслом у окна. От наблюдений их отвлекла Шейла. － Я знаю, зачем вы сюда пришли. Вы действительно думаете, что я смогу вам помочь? Салли? Ларри? Фишер обомлел на секунду, но виду не подал, объяснив себе тем, что Шейлу об их приходе могла предупредить Дженис. В углу зажужжала муха. Казалось, что в этой конуре слишком много углов и темных мест. Джонсон попытался взглядом найти того, кто нарушил их покой, но обнаружить насекомое ему не удалось, что смутило его ещё больше. Пёс незаметно переместился поближе к нему, облизнул руку шатена и сел рядом, с интересом рассматривая парня, вертя головой то вправо, то влево. － Мне нужно узнать, что с этим человеком,－ Фишер положил перед девушкой фотографию Саймона, － Где он? Он жив? Ты можешь определить это? Казалось, если бы Шейла могла, то закатила глаза. Но, судя по всему, не так её слепота не позволяла ей это сделать, как её воспитание. Девушка взяла фотографию в руку, будто действительно могла видеть, кто на ней изображён. Она долго всматривалась, хмурясь, поглядывая на Фишера, вертя фото в руках. В этот момент она не замечала Джонсона. Девушка смотрела только на мужчину на фото, и на мужчину перед ней. Пользуясь моментом Ларри прошмыгнул за ширму, изучая от скуки территорию. Осуждающий взгляд Фишера его не остановил. За ширмой не было ничего интересного. Двуспальный матрас, пару кассет с аудиокнигами рядом. На стенах много рисунков глаз, нарисованных то ли мелом и углём, то ли дешёвой гуашью. Некоторые рисунки прятались за пучками засушенных трав и ловцов снов. Шатен ещё раз пробежался глазами по аппендиксу квартиры и заприметил клинок, лежащий на подоконнике. В голове мелькнула настойчивая мысль: "Возьми". И Джонсон берет, пряча куда-то за пояс, озираясь по сторонам. Ни единой плохой мысли, ни единого мотива － лишь компульсивное желание сделать это. Когда он вышел из-за ширмы, рассматривание фото подошло к концу. － Пока что... － Шейла замолкла, подбирая слова,－ Пока что он жив. Я вижу на его лице печать смерти. И змей. Клубок змей. Ты знаешь, что это может обозначать? － Девушка, видимо, хотела, чтобы Салли сам огласил её приговор. － И как мы можем это изменить? － Подожди. Спасение само найдёт тебя. Не знаю, правильно ли ты его используешь... Она опустила руку вниз, и пёс тут же подбежал к ней, прильнув к ладони мордой. － Это всё, что я могу вам сейчас сказать. Фишер недоверчиво сощурился, но решил промолчать. Он встал, за ним Джонсон. － Спасибо, － Бросил он, оставляя деньги на столе. － Ларри, － Окликнула гадалка парня. Тот обернулся, изогнув бровь, － Ничего. Будь аккуратней. И молодые люди покинули квартиру.***
Джонсон неуверенно зашёл в квартиру и рухнул на диван. Рядом присел Салли. Сняв маску, он окинул шатена осуждающим взглядом. В его васильковых глазах смешалась непонятная злоба и осуждение. － Что за херню ты творишь в последнее время, Джонсон? － Чего?! － Ларри встрепенулся очередной раз за день, － Кто бы говорил! Не ты ли... Но ладонь, неожиданно прикрывшая его рот, заставила парня заткнуться. Джонсон попытался её убрать, но Сал проявил всю свою силу и не сдвинул конечность ни на миллиметр. Писатель сел сверху, наклоняясь ближе к уху. － Мне кажется, тебя стоит наказать за это преступление. Он опалял горячим дыхание ухо партнера, а рука, прикрывающая рот проскользила к горлу, слегка сдавливая его. － Ты меня удивляешь, Фишер, － Хриплым голосом заговорил Ларри, － Всю дорогу молчал － заговорил. Всё время динамил － и такое вытворяешь, － Его тон изменился. А рука Фишера сжалась ещё сильнее, заставляя Джонсона поднять голову выше. Губы протезника коснулись шеи мужчины, нежно целуя холодную кожу, а затем кусая её, оттягивая. В ответ послышался шумный вздох. Звякнула пряжка ремня, и руки Джонсона оказались связаны грубой кожей и привязаны к изголовью резного дивана. Толстовку задирают всё такими же грубыми движениями, точно такими порывами оставляют засосы на груди и животе. Джонсон скалится в улыбке, поддается вперед, откидывая голову назад. Ему нравится то, что сейчас происходит. Этого он так давно ждал. Фишер же сходит с ума. Глаза его горят огнём давно позабытым. Реакция его партнера, схожая с вульгарными зазываниями бывших фанаток, в этот раз безумно заводит писателя. Руки Сала трут давно вставший член через плотную ткань джинс. － Прекрати... － Шепчет Ларри, шумно выдыхая. В голове Фишера начинает отсчёт. Раз... Расстегивает ширинку. Два... Снимает джинсы Джонсона. Три... Проводит большим пальцем по головке пениса, размазывая смазку. Конец игры. И Фишер встаёт с колен. － Это было твоё наказание. Джонсон окидывает приятеля взглядом, чувствуя себя униженным и подавленным в таком виде. Он связан, с опущенными штанами и железным стояком. Что может быть хуже? Возникают ассоциации лишь с глупой малолетней шлюшкой, которая повелась на очередного разводилу. Оскал раздражения вновь появляется на его устах. － Развяжи меня. － Сначала доведу дело до конца. Фишер берет с тумбочки кинджал, который Джонсон благополучно своровал из дома гадалки, и уходит. Ему необходимо спрятать это подальше от Ларри. Возможно, эта штука им действительно пригодится, но явно не сейчас. И явно не заключенному психушки быть хозяином холодного оружия. А пока... Салли прячет находку и думает о том, что будет после того, как он развяжет своего заключенного.